Допрос царевича Алексея Допрос царевича Алексея Прямым следствием "дела царевича Алексея" стал указ 1722 г. Вопрос о наследовании престола юридически не был решен. Допрос царевича Алексея Прямым следствием "дела царевича Алексея" стал указ 1722 г. о престолонаследии, согласно которому император имел право передавать престол по своему усмотрению, а не только старшему сыну, исходя из интересов государства. Дело царевича Алексея Петровича как пример борьбы Петра I с представителями старомосковской аристократии. следствие по делу царевича алексея. Итоги Выступления Против Реформ Дело Царевича Алексея При Петре 1. Оппозиция реформам. Важнейшие даты: 1705–1706 гг. — восстание в Астрахани 1707–1708 гг. — восстание Кондратия Булавина 1718 г. — отречение царевича Алексея от престола и его смерть. Дело царевича Алексея таблица (причины, события, пр Ответы на часто задаваемые вопросы при подготовке домашнего задания по всем школьным предметам.
Дело царевича Алексея
| Дело царевича Алексея. Алексей Петрович Романов: отказ от престола | Дело царевича Алексея состояло в том, что он был признан государственным преступником. |
| Дело царевича Алексея Петрович Романова презентация | Дело царевича Алексея при Петре 1 кратко. |
Уголовное дело цесаревича Алексея
| Чудом выживший цесаревич Алексей жил под Воронежем? — МОЁ! Плюс | «Розыск» по делу царевича Алексея был начат еще 3 февраля 1718 г., сразу после того, как он был доставлен в Москву в сопровождении П.А. Толстого, и состоялось его первое свидание с отцом. |
| Войти на сайт | Дело над царевичем Алексеем закончилось смертным приговором. Существует несколько версий смерти Алексея Петровича. |
| Государственный преступник или жертва интриг: почему Пётр I осудил сына на смерть | О жизни царевича Алексея, тихого, спокойного и мечтательного, ходило множество слухов и легенд. Судьба старшего отпрыска Петра Великого действительно с детства была наполнена интригами и заговорами, любовью и предательством, ловушками и погонями. |
| Дело царевича Алексея. Алексей Петрович Романов: отказ от престола | Алексей Петрович: краткая биография. |
Царевич Алексей - экспертиза нужна и мертвым, и живым.Что если он выжил?
Официальная версия гласит, что он скончался от апоплексического удара, ожидая своей участи в заключении. Альтернативные версии основаны на том, что царевич был убит по приказу Петра. Однако документальных данных этому нет, а разные варианты этой версии противоречат друг другу. Есть и предположение, что у Алексея в тюрьме обострился туберкулёз, которым он болел уже давно, и это стало причиной смерти. Известно, что царевич Алексей вёл жизнь довольно праздную. У него было немало учителей, которые пытались дать ему надлежащее образование и подготовку. Однако учился царевич не особо хорошо; и когда ему предстояло выдержать серьёзный экзамен по геометрии в присутствии отца, он попытался выстрелить себе в руку из пистолета, чтобы избежать испытания. Не испытывая интереса к учению, точно так же он относился и к государственным делам. Этим он и настроил отца против себя; Пётр посчитал, что царевич позорит императорскую семью, и запретил ему показываться при дворе.
Так это представлялось мне. И: Но суды - теперь это уже ясно окончательно - с вами не согласились. Что же теперь? Соловьев: Решения президиума Верховного суда и Басманного районного суда выполнены в полном объеме - уголовное дело было возобновлено, с тем чтобы изменить формулировки оснований для его прекращения, после чего оно вновь прекращено. Законодательство предусматривает именно такой порядок прекращения производства по уголовному делу, и нарушать его никто не вправе. И: Значит ли это, что многократные требования рассмотреть дело о расстреле в суде так и не будут удовлетворены?
Соловьев: Пять лет дела, связанные с этой страницей истории, рассматривались во всех судебных инстанциях, начиная с районных судов и заканчивая президиумом Верховного суда, - в открытых заседаниях, с участием граждан и прессы. На них подробно изучался и вопрос о том, как принималось решение о расстреле. И: Но вы сняли ответственность за расстрел с Ленина и Свердлова, хотя многие авторитетные ученые говорят о том, что их инициатива в этом деле - доказанный факт. Соловьев: Прислушиваясь к мнениям авторитетных ученых, изучая мемуары, следствие тем не менее может строить свои выводы только на основе документов. Согласно презумпции невиновности, никого нельзя привлечь к уголовной ответственности, не доказав вину. По уголовному делу изучены все доступные материалы, проведены беспрецедентные поиски архивных источников и историческая экспертиза, которую возглавил авторитетнейший специалист, директор самого крупного в стране Государственного архива Российской Федерации Сергей Мироненко.
В исследованиях приняли участие главные специалисты по этой теме - историки и архивисты. И я могу с полной уверенностью заявить, что на сегодня нет ни одного достоверного документа, который бы доказывал инициативу Ленина и Свердлова. И: Тем не менее многие считают, что без их разрешения уральцы и пальцем не могли пошевелить, - на этот счет есть высказывания Троцкого и Молотова. Соловьев: Мы детально изучали политическую обстановку, которая сложилась в то время на Урале. Я могу твердо сказать: в июле 1918 года неподчинение центру для Урала - обычная практика. Приведу несколько примеров.
В марте 1918 года был заключен Брестский мирный договор с Германией. В январе 1918 года двоюродный брат Ленина Владимир Ардашев попытался организовать в Верхотурье мирную демонстрацию против разгона Учредительного собрания. Его доставили в Екатеринбург, где после допроса у будущего цареубийцы Юровского его застрелили из винтовки прямо в центре города, якобы во время побега. Но данные медицинского осмотра показали, что стреляли Ардашеву в грудь, а не в спину, как потом написали в газетах. Знал ли Юровский, кто такой Ардашев? Прекрасно знал.
Был расстрелян и племянник Ленина Георгий Ардашев. И: Но ведь Кремль планировал провести показательный суд над бывшим царем? Соловьев: Да, и в апреле 1918 года для этого направили в Тобольск специального комиссара Василия Яковлева Мячина. Ему дали четкое задание - живыми доставить членов царской семьи сначала в Екатеринбург и передать местным властям. У него был мандат за подписью Ленина и Свердлова, предписывающий расстреливать на месте всякого, кто попытается помешать ему выполнить задание. Ему также придали телеграфиста, несколько пулеметов и около сотни проверенных красных бойцов, в том числе уральских боевиков.
Партийные и советские власти Екатеринбурга дали обязательство оказывать ему всяческую помощь, а негласно приняли другое решение - уничтожить царскую семью по дороге. При этом уральцы решили уничтожить вместе с ней и всю команду Яковлева - своих боевых товарищей. Когда из этого ничего не вышло, решили пустить царский поезд под откос и дали задание всем инстанциям по пути следования принять меры к его уничтожению. Яковлев понял намерения "товарищей" из Екатеринбурга, не раз связывался по прямому проводу со Свердловым, но и тот не смог утихомирить уральцев.
В сборнике, изданном в 1966 году в честь 70-летия Романа Якобсона, известный историк-эмигрант Антоний Васильевич Фроловский опубликовал — впервые целиком — материал, драгоценный для понимания истинного облика Алексея Петровича. В предисловии к этой публикации и в отдельной работе «Петр Великий и его эпоха», построенной в значительной степени на материалах европейских архивов, Фроловский сообщает принципиально важные сведения о планах Петра относительно воспитания наследника в начале XVIII века. Царевичу Алексею было едва 12 лет, когда в Вене серьезно обсуждался вопрос — в основе по русской инициативе — о принятии царевича на воспитание в императорскую семью, причем намечался и брак с какой-либо австрийской эрцгерцогиней, принятие им католичества и т. Переговоры велись несколько лет, но в конце концов Петр предпочел иной вариант. Эти сведения следует иметь в виду, когда мы думаем о попытке Алексея получить в Вене политическое убежище. Интерес к Алексею у имперских властей сохранился. И когда появилась возможность, была сделана успешная попытка получить объективное представление о личности будущего русского царя. Фроловский пишет: «…царевич задержался на несколько месяцев на пути в Дрезден, куда его послал Петр Великий для воспитания и обучения. Ввиду неопределенности политического положения в Саксонии и ввиду небезопасности пути туда в обстановке войны Саксонии со шведами царевич был задержан в Кракове до новых указаний царя. И в это время здесь оказался и гр. Вильчек, остановившийся в Кракове на пути к царскому двору ввиду того, что царь в эти месяцы на переломе 1709—1710 гг. В Кракове Вильчек имел возможность войти в круг русских военных и политических отношений и так подготовиться к предстоящей ему деятельности при Петре Великом. Ему привелось лично и непосредственно встречаться с царевичем и потому его указания могут считаться свидетельством непосредственного вдумчивого и внимательного наблюдателя». Свое «Описание внешности и умственного склада царского сына и наследника престола»[15] граф Вильчек написал по-немецки. Здесь документ впервые публикуется в переводе на русский. Принц родился 19 февраля 1690 года; отец — ныне правящий великий царь Петр Алексеевич, мать царица по имени Лупохина так! Закончила свои дни в женском монастыре, куда ее отослал супруг, опасаясь, что в его отсутствие она вступит в преступный сговор с попами и боярами. Принц зовется Алексей Петрович, он единственный сын царя, и в обиходе его именуют по этой причине царевичем. Росту он скорее среднего, не слишком высокого; плечи и грудь широкие, в талии узок, размер ноги также небольшой. Лицо продолговатое, лоб высокий и довольно широкий, губы и нос пропорциональные. Глаза карие, брови темные, такого же цвета длинные волосы, которые он зачесывает назад; парика не носит. Цвет лица смуглый, походка тяжеловатая, но быстрая, так что, если он направляется в церковь или еще куда, никто из придворных за ним не поспевает. Тело гибкое, подвижное; когда он идет или просто стоит, чувствуются последствия полученных им уроков танцев и фехтования, держится свободно даже в присутствии незнакомых людей. При этом обычно наклоняет голову и слегка сутулится: как мне объясняли, во-первых, потому что почти все детство до 12 лет провел на попечении женщин и его чаще носили на руках, чем разрешали ходить, а во-вторых, из-за привычки — даже когда избавился от нянек и мамок — подолгу выслушивать поповские проповеди, сидя по московскому обычаю на стуле и держа священную книгу на коленях. После того как царь приставил к нему в качестве гофмейстера барона Генриха Гюйссена, царевич довольно прилично выучил немецкий язык, неплохо говорит на нем, все понимает, письма к своему царственному родителю пишет исключительно по-немецки. Также он владеет и польским языком, во всяком случае в состоянии на нем объясниться. Упомянутый выше гофмейстер порекомендовал ему для чтения книгу Сааведры «Idea Principis Christiani» «Idea principis christiano-politici». Их царевич читает, переводит и толкует трудные места; также самостоятельно читает по-польски и по-немецки и чтением настолько увлечен, что помимо рекомендаций со стороны гофмейстера и других приближенных к нему царедворцев прочел всю Библию — 4 раза по-русски и один раз по-немецки. Расположение духа у царевича скорее меланхолическое, нежели веселое, удовольствия от общения, видимо, не получает, часто сидит задумавшись, наклоняя голову то вправо, то влево. Эта манера держаться, как и часто бегающий взгляд, объясняется не столько природной склонностью, сколько дурным воспитанием, как мне кажется. Мне также говорили, что он боязлив и мнителен, любая мелочь вызывает у него подозрение, как если бы против него все время что-то замышлялось, и гофмейстеру постоянно приходится его успокаивать. Распорядок жизни у него следующий: встает в 4 часа утра, с 6 до 7 старательно читает долгую молитву, затем делает свои письменные заметки, которые, однако, никому не показывает. В 7 утра приходит его гофмейстер, барон Генрих Гюйссен, и в течение часа с ним беседует, после чего являются прочие придворные царевича. По пятницам и воскресениям в его покоях попы служат заутреню. В половине десятого он садится за стол и проводит за завтраком около часа или даже более; ест довольно много и с большим аппетитом, пьет, однако же, умеренно. После еды, если в католических церквах происходят какие-либо церемонии, он отправляется туда, ежели нет, обращается снова к чтению. Он весьма любознателен и потому посещает не только все краковские костелы и монастыри, не только присутствует на регулярных церковных службах, но и желает, чтобы ему показали, как происходит здесь посвящение в сан священника и как проводится обряд конфирмации, и обращается за этим к епископам-администраторам. Если же в Унии проводят какие-то диспуты, он дотошно ими интересуется, вникает в малейшие детали и, придя домой, подробнейше все записывает. После полудня приходит обер-инженер Кулон, которого специально прислал царь Петр для обучения царевича военным наукам, математике и географии. В этих занятиях проходит от двух до трех часов, причем главное внимание уделено фортификации и навигации, поскольку царевич, без сомнения, знает, что именно они более всего по нраву царю Петру. В 3 часа пополудни снова появляется гофмейстер Генрих Гюйссен, а за ним другие придворные, и все либо беседуют в покоях, либо идут на прогулку. После 6 часов царевич с вышеупомянутыми придворными садится за стол и около 8 часов идет спать. Ни в каком обществе не бывает — разве что время от времени кто-то приглашает его отобедать или отужинать. Как мне говорили, во время такого обеда он признавался кастеляну Морштейну и его супруге, что помнит свои юношеские страхи, свое унижение, рабское положение и теперь должен быть благодарен отцу, который вызволил его из этого рабства и дал возможность учиться и увидеть мир; теперь он может чувствовать себя равным среди других людей, хотя и не слишком охотно общается с посторонними. В его ближайшее окружение входит князь Юрий Юрьевич Трубецкой, представитель одного из самых знатных семейств этой страны; он проездом из Италии побывал в Вене, прилично знает немецкий язык и в целом достаточно образован, однако не настолько, чтобы ему можно было доверить образование царевича: он скорее его главный куратор, хотя сам человек бесхарактерный. Второй приближенный — это граф Головкин, один из сыновей канцлера, примерно ровесник царевича; он успел побывать за границей и свободно говорит по-французски и по-немецки, а также немного знает польский и вообще производит впечатление благородного человека — ничего московского в нем нет. Третий — барон Генрих Гюйссен, гофмейстер царевича, и хотя он должен всему царевича обучать, особого авторитета в его глазах не имеет. Доверием царевича и полной властью над ним обладает князь Трубецкой. Он не внушает ему одни только лучшие чувства, как полагалось бы воспитателю, но приучает его как единственного наследника к мысли о власти. Царевич всегда прислушивается к его мнению, следует всем его советам, находясь, как сейчас, в чужой стране, общается исключительно с ним и выполняет все, что тот скажет. Кроме упомянутых есть еще господин фон Зайфертиц, которого я не успел как следует узнать и не берусь описывать. Его прислал король Август, чтобы сопровождать царевича в Саксонию и в предстоящих ему дальнейших поездках. Наконец, состоит при царевиче еще один московский дворянин по прозвищу Шляхтич. Польшу он знает плохо, однако пользуется доверием царевича, имеется также русский поп, еще один управляющий, два немецких камердинера, русский мальчик-паж и несколько лакеев. Проживает царевич в краковской резиденции графа Любомирского, очень скудно обставленной — из мебели там лишь несколько деревянных столов и стульев, обслуживание за едой никуда не годное. Единственная приличная вещь в покоях царевича — его кровать с красным шелковым покрывалом, украшенным золотыми узорами. Описывая облик и образ жизни царевича, я надеюсь, что внешние проявления его натуры помогут составить о нем верное представление. Следует заметить особо, что он испытывает нескрываемое желание узнать побольше о чужих странах и вообще стремится как можно больше узнать и всему научиться. Те, кто обратится к нему с добрыми намерениями, кто готов будет признать его достойную сущность, могут не сомневаться в том, что царевичу присущи здравый смысл и государственный склад ума и тем самым он удовлетворяет всем требованиям, которые могут быть к нему предъявлены. Значение этого текста не переоценить. Генрих Вильгельм фон Вильчек, генерал и дипломат, к своим сорока пяти годам имевший обширный и разнообразный жизненный опыт, безусловно, заслуживает внимания как проницательный свидетель. Участник нескольких войн, отличившийся под командованием знаменитого Евгения Савойского, он как доверенное лицо венского двора выполнял и деликатные дипломатические поручения. Недаром в конце 1709 года он был назначен полномочным послом при Петре I. Добравшись до России, он сопровождал Петра и в поездках по стране, и в трагическом Прутском походе. А в чрезвычайно важном для нас 1714 году именно генерал фон Вильчек обеспечивал безопасность Карла XII в его движении от турецкой границы до немецких земель. То, что он, как и Алексей, надолго застрял в Кракове, — большая удача для тех, кто заинтересован в реконструкции реального облика царевича. Стремление понять, что же являет собой будущий властитель России, выдвинувшийся на первый план военно-политической жизни Европы, стало главной задачей Вильчека. И он отнесся к ней, как мы видим, со всей серьезностью. Он явно беседовал не только с самим Алексеем, но и с сопровождающими его лицами. Его наблюдения, как мы еще увидим, вполне соответствуют наблюдениям других европейских дипломатов, профессионально интересовавшихся личностью наследника российского престола. А для венского двора царевич, как мы знаем, представлял особый интерес. Наши представления об Алексее в значительной степени навязаны нам выразительной картиной Николая Ге «Петр I допрашивает царевича Алексея Петровича в Петергофе», на которой Алексей представлен унылым, узкоплечим и субтильным, что должно соответствовать его внутреннему миру как человека ничтожного. Описание внешности Алексея в записке Вильчека подтверждается описанием другого крупного имперского дипломата — Отто Антона Плейера, который в донесении императору описывает царевича как «красивого, высокого, широкоплечего молодого человека с тонкой талией, которого портит только сутулость». Уитворт 26 февраля 1705 года сообщает в Лондон: «…я имел честь приветствовать сына и наследника царского, Алексея Петровича, высокого красивого царевича лет шестнадцати, который отлично говорит на голландском языке и присутствовал на обеде вместе с Федором Алексеевичем Головиным и председателем военного совета Тихоном Никитичем Стрешневым. Как видим, описания Вильчека и других свидетелей расходятся только в определении роста Алексея. У Вильчека он среднего роста, а у Плейера и Уитворта — высокого. Но эти расхождения, возможно, зависят от роста самих свидетелей. Кстати, тот факт, что пятнадцатилетний Алексей принимал участие во встрече с такой значительной персоной, как английский посол, вместе с двумя ключевыми персонами в российской власти — вершителем внешней политики Головиным и фактическим военным министром Стрешневым, свидетельствует о его месте во властной иерархии. Вызывает некоторое недоумение свидетельство Уитворта о прекрасном знании Алексеем голландского языка. Нигде более это не подтверждается. Но вряд ли столь многоопытный дипломат мог перепутать голландский язык с немецким. Хотя и это возможно. Но главное — подтверждается владение Алексеем европейскими языками с ранней юности. Имеет смысл для полноты представления о личности Алексея дополнить характеристику Вильчека впечатлением от царевича-отрока в то время ему было тринадцать лет , сложившимся у барона Гюйссена, приглашенного Петром в качестве, помимо прочего, наставника наследника русского престола. Свое мнение он изложил в письме в Германию знаменитому философу Лейбницу, как известно, живо интересовавшемуся русскими делами. О Гюйссене, человеке далеко не заурядном, мы уже говорили и еще будем говорить. А сейчас важен его взгляд на будущего воспитанника. Причем Гюйссену не было надобности кривить душой. Он писал: «Кроме должности военного советника, его величество сделал мне честь, доверив мне воспитание его высочества царевича и заведование его двором. У царевича нет недостатка в способностях и живости; у него есть честолюбие, сдержанное благоразумие, здравый смысл, большое желание отличиться и приобрести все, что считается нужным для наследника большого государства; он уступчивого и тихого нрава и показывает желание пополнить большим прилежанием то, что было упущено в его воспитании. Я замечаю в нем большую наклонность к набожности, справедливости, прямоте и чистоте нравов, он любит математику и иностранные языки и очень желает посетить чужие края. Царевич хочет основательно изучить французский и немецкий языки; он начал учиться танцам, фехтованию и военным упражнениям, которые доставляют ему большое наслаждение. Его величество позволил ему не соблюдать строго постов, из страха, чтобы это не повредило здоровью и силам, но он не хочет воспользоваться этим разрешениям из набожности». Николай Иванович Костомаров, относившийся к Алексею сравнительно лояльно, представлял себе ситуацию таким образом: «В 1709 году, осенью, отец потребовал царевича к себе и отправил за границу вместе с сыном канцлера Головкина, Александром, и князем Юрием Трубецким. Для царевича с этих пор наступил другой период жизни. Неприветливо ему, как глубоко русскому человеку, показалось на чужой стороне, в особенности когда он увидел себя удаленным от привычных и любимых бесед с духовным чином, бесед о вере, о церковных делах, которые были так по сердцу русским людям, и, чувствуя в этом потребность, он просил духовника прислать к нему переодетого русского священника». Наивно благостная картина, созданная Костомаровым, никак не подтверждается как заявлениями самого Алексея, так и свидетельством Вильчека. И не только его. Для Алексея самостоятельное пребывание в Европе означало освобождение от постоянного и настороженного внимания отца и грубой опеки Меншикова. Но оно никак не подтверждает фантазии Костомарова. Повторим наблюдение того же Вильчека: «Следует заметить особо, что он испытывает нескрываемое желание узнать побольше о чужих странах и вообще стремится как можно больше узнать и всему научиться». Искренне верующий Алексей при этом отнюдь не напоминал святошу, единственной страстью которого были разговоры о вере и церковных делах. Наблюдательный, умудренный жизнью, несклонный к обольщению Вильчек рисует нам достаточно многомерный образ наследника российского престола. Перед нами любознательный, увлеченный чтением разнообразных и отнюдь не только религиозных текстов молодой человек, обладающий живым и тренированным умом, способный толковать при переводе с европейских языков «трудные места» сложных текстов. Он читает не только рекомендованные его менторами книги, но и те, которые выбирает сам. К сожалению, Вильчек эти книги не называет. Но и те, которые названы, говорят о многом. Энциклопедический труд Валерия Максима, римского писателя и мыслителя времен Августа и Тиберия, — «Достопамятные деяния и изречения»: девятьсот шестьдесят семь историй, исторических анекдотов в точном смысле этого термина — давал возможность ориентироваться в античной истории. Правда, отношение Алексея к этой стороне царской власти было, как мы увидим, отнюдь не простым. Из трех названных историко-политических сочинений, рекомендованных воспитателями наследнику, для нас интереснее всего знаменитый трактат испанского политика XVII века Диего Сааведры Фахардо «Изображение христиано-политического властелина», как переводили его название в России в XVIII веке. Гюйссен включил этот трактат, наряду с основополагающими политико-юридическими трактатами Гуго Гроция и Пуфендорфа, в программу образования Алексея, утвержденную Петром еще в 1703 году. Здесь, кстати, стоит исправить распространенное заблуждение, с которым приходится постоянно сталкиваться. Например, в серьезном и полезном исследовании, где, в частности, рассматривается деятельность Гюйссена в качестве наставника царевича-наследника, говорится: «Насколько был реализован план, можно лишь догадываться, ведь Г. Гюйссен находился при Алексее незначительное время, после чего исполнял другие поручения Петра I…»[19] Пребывание Алексея в Кракове в 1710 году, когда в течение нескольких месяцев Гюйссен ежедневно виделся и беседовал с царевичем, направляя его занятия, совершенно выпало из поля зрения историков. В эти месяцы наставник явно старался наверстать упущенное. Вполне вероятно, что среди рекомендованных Алексею книг снова возникли труды Гроция и Пуфендорфа, в 1703 году включенные в обширную программу. Но Алексей недаром «усердно штудировал» именно двадцать четыре главы сочинения Сааведры. Весьма существенно то, что рукопись трактата в двух переводах хранилась в библиотеке князя Дмитрия Михайловича Голицына, будущего автора первой русской конституции 1730 года, который Алексею сочувствовал и, будучи тогда киевским губернатором, снабжал царевича книгами и переводами, сделанными монахами Киево-Печерской лавры. На основании своих наблюдений над бытом испанского двора, в частности времен жестокого и коварного Филиппа IV, Сааведра объясняет властителю, какие опасности подстерегают его во взаимоотношениях с окружающим политическим миром. Но смысл трактата Сааведры был гораздо шире, а роль в самовоспитании Алексея значительнее, чем просто руководство по самосохранению и удержанию власти. Очевидно, что трактат Сааведры отвечал еще не до конца оформленным представлениям наследника российского престола о достойном стиле правления. Тогда понятно это «штудирование» текста, то есть стремление осознать его ведущую идею, фундаментальный смысл. Сааведра как политический мыслитель принадлежал к традиции «антимакиавеллистов», которые «опровергали Макиавелли, стремясь доказать, что государь может успешно следовать универсальной христианской добродетели. Антимакиавеллисты старались примирить моральные максимы с политической эффективностью. Волынского…» цитирует фрагменты из непубликовавшегося перевода трактата Сааведры, сделанного, скорее всего, уже после гибели Алексея Феофаном Прокоповичем. Перевод был посвящен Петру и поднесен ему с ясной назидательной целью. Будучи сам изощренным интриганом, Прокопович прекрасно понимал трезвый смысл поучений Сааведры: «Не всегда ведь стоит уповать князю на получаемое себе от других видимое чествование и поклонение: потому что притворство обыкновенно и внешний облик от внутренней сущности нередко отличается. Все хитро ищут погибели незлобивого властелина, считающего, что все вокруг к нему испытывают приязнь. Если же и нужно притворное незнание чужой враждебности, то это больше прилично слугам, нежели господам, потому что такое незнание происходит иногда от властолюбия, иногда же от страха, а ни то, ни другое не прилично владыке. Если же ты должен опасаться притворства, веди себя разумно, а не с бесчестным молчанием. Потому что все всегда ненавидят тайную хитрость. Напротив же, непосредственный и откровенный способ действия, соединенный с некоторым чистым добром, всеми любим и всем приятен». Мне также говорили, что он боязлив и мнителен, любая мелочь вызывает у него подозрение, как если бы против него все время что-то замышлялось…» Мы помним его письмо, где Алексей прямо говорит отцу, что его, Петра, неудовольствие есть следствие враждебной интриги. Нервная рефлексия свидетельствует о крайней неуверенности в своем положении и ощущении неминуемой опасности. Возможно, Алексей уже знал что-либо относительно попыток Екатерины и Меншикова восстановить против него мнительного Петра. И, скажем, следующий текст Сааведры выглядел для него как точное описание угрожающей ситуации: «Многие, желающие получить некую честь для подобных себе и своих сторонников, укоряют других, которые занимают это место, а своих сторонников тщательно хвалят, но как незнакомых себе, чтобы, так одних свергнув, этих вознести без подозрений. Другие же, желая скрыть свою вражду, эту самую вражду как сорняки сеют в сердца людей и даже самого князя побуждают на гнев к своим соперникам. Такою хитростью другие в первую очередь обольщают слуг — тех, кто пользуется наибольшим расположением князя, — чтобы так потом и самого князя можно было обольстить. Другие же внимательно наблюдают, кем владыка был укорен, и тогда поощряют его на месть: не имея возможности победить соперников своей силой, они используют княжеский гнев как оружие. Главное, мы получили выразительный и объективный портрет нашего героя, сделанный заинтересованным, но непредвзятым свидетелем. Некоторые замечания Вильчека достойны особого внимания. Например, сообщение о том, что по утрам Алексей ежедневно делает какие-то записи. К сожалению, содержание их нам неизвестно, но сам факт свидетельствует о сосредоточенной умственной работе и стремлении оформить свое миропредставление, которое возникало под влиянием углубленного чтения и бесед с людьми образованными и опытными. Чрезвычайно важно свидетельство Вильчека о том, что Трубецкой, доверенный человек Петра, приучает Алексея «как единственного наследника к мысли о власти». И наконец, финальный пассаж: «Те, кто обратится к нему с добрыми намерениями, кто готов будет признать его достойную сущность, могут не сомневаться в том, что царевичу присущи здравый смысл и государственный склад ума и тем самым он удовлетворяет всем требованиям, которые могут быть к нему предъявлены». Предъявлены, разумеется, как к будущему главе государства. Можно, конечно, усомниться в основательности этого вывода, но не будем забывать, что дипломат Вильчек наблюдал многих европейских государей и вершителей судеб Европы, а его вывод сделан на основании многомесячных вдумчивых наблюдений и бесед с Алексеем и его спутниками. И цель его была вполне конкретная: определить возможности Алексея как государственного человека, с которым, скорее всего, придется иметь дело имперскому двору. И происходило это в условиях, идеальных для подобного эксперимента. Она ему не нравилась, но выбор был сделан Петром из соображений политических. Так была заложена традиция женитьбы наследников русского престола на немецких принцессах. Брачный договор был подписан 19 апреля 1711 года, а 14 октября сыграли свадьбу. Ее сестра в это время была супругой наследника императора Священной Римской империи германской нации, находящейся в постоянной войне с Турцией, стратегическим противником Московского государства, а затем и России. Велась многолетняя сложная дипломатическая работа, результатом которой виделся союз Вены и Москвы против Стамбула. И в своем смертельном противостоянии со Швецией Петр был крайне заинтересован иметь императора если не военным союзником, то хотя бы доброжелателем. И если бы в 1711 году Петр относился к Алексею так, как он декларировал это в письме 1715 года, то вряд ли он стал так упорно добиваться этого династического брака, укреплявшего положение Алексея. Забегая вперед, уместно вспомнить еще одно принципиальное обстоятельство. Как мы знаем, европейские дипломаты внимательнейшим образом следили за всем, что происходило в окружении царя, в том числе и в его семейном кругу. Не в последнюю очередь их интересовало положение царевича-наследника, который в любой момент мог оказаться царствующей персоной. Одной из деятельных и влиятельных фигур европейской политической жизни был в это время знаменитый философ и ученый Готфрид Вильгельм Лейбниц, который претендовал на роль советника Петра и существенно повлиял на ту модель управленческой структуры, которую в последние годы царствования создавал царь. Мечтой Лейбница было возглавить процесс просвещения «варварской» России. Задумывался он и о возможности политического влияния на Петра, в частности в сфере межгосударственных отношений. Смерть такой достойной принцессы, как супруга царевича, тронула всех, кто умеет ценить добродетель, украшенную высоким саном. Но разумеется, что в возрасте царевича, как бы глубоко он ни чувствовал своей потери, нельзя подражать горлицам и что он будет поставлен в необходимость жениться во второй раз для упрочения своего рода. Об этом подумали при известном дворе, где есть протестантская принцесса, красивая, умная, богатая наследница, через которую можно было бы сделаться членом могущественного союза. Одно лицо, принадлежащее к этому двору, пожелало, чтобы я расследовал почву…»[24] Лейбниц писал это через месяц после смерти Шарлотты и вручения рокового «Объявления». Гюйссен ответил Лейбницу, но, к великому сожалению, письмо его не сохранилось. Можно только гадать, какой влиятельный двор и какую протестантскую принцессу имеет в виду Лейбниц. Но не в этом главный для нас смысл этой переписки. Ясно, что европейские дипломаты не подозревали, несмотря на свои надежные источники, о всей серьезности конфликта между царем и наследником и реальном положении Алексея. Иначе они немедленно оповестили бы свои правительства, а сведения такого рода распространялись стремительно. Но, судя по письму Лейбница, Алексей в этот момент воспринимался в Европе как законный и естественный наследник российского престола, будущий владыка мощного и небезопасного для соседей государства. Надо запомнить, что в конце 1715 года даже самые осведомленные наблюдатели не подозревали о глубине кризиса в российских верхах, чреватого катастрофическими последствиями. А это означает, что ситуация развивалась стремительно и неожиданно. Немедленно после свадьбы Алексей получает новое и весьма ответственное задание.
Император Николай II с наследником. Евпатория, 1916 год И: У читателей наверняка возникнет вопрос: неужели ваши громкие рапорты об идентификации останков царской семьи - фикция? А церемония их захоронения в 1998 году - лишь красивый спектакль? Соловьев: Конечно, это не так. В Петропавловском соборе Санкт-Петербурга действительно захоронены останки членов царской семьи и их верных слуг. В этом никаких сомнений у Следственного комитета нет. Отмена была вызвана не этим, хотя для каждого следователя отмена его постановления - определенная травма. И: Но судя по тому, что следователем по возобновленному делу были вновь назначены вы, отмена не ставила под сомнение вашу компетенцию. Тогда почему суд не согласился с вами? Соловьев: Это давняя история. Некоторые члены Дома Романовых долгое время добиваются реабилитации царской семьи как жертв политических репрессий. Конечно, ни у меня, ни у органов прокуратуры никогда не было и нет сомнений в том, что семья бывшего императора Николая II подвергалась политическим репрессиям. Сложность решения этого вопроса состояла в другом. Юриспруденция - сложная и точная наука: требовались доказательства того, что члены семьи императора не были жертвами уголовного преступления - как любой человек, которого убили без суда и следствия. И: А разве в этом не было полной ясности? Соловьев: Формально решение о расстреле царской семьи вынес президиум Уральского областного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов - без суда и следствия. Хотя в то время в Екатеринбурге функционировали различные органы, обладающие этими функциями, - Ревтрибунал, Реввоенсовет, Народный суд, наконец, УралЧК. Но потребовалось мнение высшего судебного органа России, чтобы установить, что в момент вынесения решения о расстреле Николая II в июле 1918 года президиум Уральского облсовета также обладал этими функциями. В своем постановлении от 1 октября 2008 года президиум Верховного суда РФ указал: "Романовы были лишены жизни не в результате совершения кем-либо уголовного преступления. Романов Н. И: А в чем же тогда состояли ваши разногласия с судом? Соловьев: Дело в том, что в отношении Николая II это положение суда прослеживалось достаточно просто. Уральский облсовет сообщил в Кремль о казни бывшего императора. С семьей и слугами произошло несколько иначе. Не существует ни одного документа, где бы говорилось о том, что им вынесен официальный приговор о казни. Если это принять во внимание, то, согласно законодательству, члены президиума облсовета Белобородов, Голощекин и Сафаров приняли решение о расстреле детей и свиты негласно, взяв на себя ответственность за это деяние. И тем самым превысили свои полномочия и совершили уголовно наказуемое деяние - убийство. А жертвы уголовных преступлений по закону не подлежат реабилитации. Так это представлялось мне. И: Но суды - теперь это уже ясно окончательно - с вами не согласились. Что же теперь? Соловьев: Решения президиума Верховного суда и Басманного районного суда выполнены в полном объеме - уголовное дело было возобновлено, с тем чтобы изменить формулировки оснований для его прекращения, после чего оно вновь прекращено. Законодательство предусматривает именно такой порядок прекращения производства по уголовному делу, и нарушать его никто не вправе. И: Значит ли это, что многократные требования рассмотреть дело о расстреле в суде так и не будут удовлетворены?
Уголовное дело цесаревича Алексея
Краткая биография царевича Алексея сына Петра I и Евдокии Лопухиной. Допрос царевича Алексея Прямым следствием "дела царевича Алексея" стал указ 1722 г. о престолонаследии, согласно которому император имел право передавать престол по своему усмотрению, а не только старшему сыну, исходя из интересов государства. Дело царевича Алексея, чье отображение в историографии долгое время диктовалось цензурными соображениями, за три века обросло множеством домыслов, слухов, предположений. Петербургский этап следствия по делу царевича Алексея Петровича являлся завершающей частью политического процесса, проходившего в России над сыном Петра Великого. Дело царевича Алексея таблица (причины, события, пр Ответы на часто задаваемые вопросы при подготовке домашнего задания по всем школьным предметам. презентация онлайн. Дело царевича Алексея Во время правления Петра I не вся русская общественность одобряла его реформы.
Дело царевича Алексея Петрович Романова
Раз — это было ещё до дела царевича Алексея — на пиру в Кронштадте, сидя за столом возле государя, Мишуков, уже порядочно выпивший, задумался и вдруг заплакал. Выступления против реформ дело царевича Алексея при Петре 1. Дело царевича Алексея при Петре 1 причины. ы: Реформы Петра первого, вызывала неприязнь у патриархальной аристократии. Имя царевича Алексея, осужденного на смерть по приказу отца, царя Петра I, окружено массой домыслов и слухов. Дело царевича Алексея таблица (причины, события, пр Ответы на часто задаваемые вопросы при подготовке домашнего задания по всем школьным предметам.
Самое популярное
- Статьи по теме
- Дело царевича Алексея (1718 г.)
- Чудом выживший цесаревич Алексей жил под Воронежем? — МОЁ! Плюс
- Похожие презентации
- «Для следствия больше нет тайн» /
Процесс. Суд над царевичем Алексеем Петровичем
Увы, пожить в них сподвижнику Петра так и не удалось: арест по обвинению в казнокрадстве произошёл в 1715 году, затем последовала ссылка в Москву, потом Пётр простил Александра, а вот тот обиделся и переметнулся в стан петровской оппозиции, даже попытался застрелить царя, а затем поддерживал заговор царевича Алексея против отца, стал его доверенным лицом, за что в итоге и был казнён. Всё имущество Кикина конфисковали в казну, в том числе пять домов в Петербурге и три в Москве, имения в различных губерниях и до 3500 десятин земли. Беременную жену с двумя дочерьми выгнали на улицу именно из этого особняка. Символично, что в Кикиных палатах в 1719—1727 годах находилась коллекция петровской кунсткамеры и личная библиотека императора. За три столетия здание неоднократно перестраивалось. В годы блокады Ленинграда Кикины палаты очень сильно пострадали и лишь 70 лет назад были восстановлены в предполагаемом первоначальном виде архитектором Ириной Бенуа. Ленинградская область, Волосовский район, деревня Редкино А это уже руины некогда знаменитой усадьбы на Редкинской мызе, которая хранит память о петровском времени и знатном роде Кикиных. В 17 веке правобережье нижнего Полужья было пограничной частью шведской Ингерманландии. В ходе Северной войны шведов изгнали с высокого берега реки Вруды, впадающей в Лугу.
Пётр с самого начала не любил Алексея, а после рождения его второго сына, Петра Петровича, он вообще перестал рассматривать кандидатуру Алексея как наследника престола. Когда император уехал по важным делам в Копенгаген, царевич выехал в Польшу, заверив, что едет к отцу. Однако внезапно он изменил направление своей поездки и отправился в Австрию, где вёл сепаратные переговоры с правителями Европы, многие из которых были враждебны к России. Главными противниками были как раз австрийцы, соотечественники супруги царевича Шарлотты она была сестрой австрийской императрицы. У них Алексей и попросил помощи — они с помощью своей армии приведут его к российскому престолу, а он обеспечит их интересы в стране. Австрия вначале хотела поддержать беглеца, но затем передумала — эта затея её представителям казалась опасной. Важно, что царевич намеревался дождаться за границей, когда Пётр умрёт; царь тогда в самом деле серьёзно болел. Тем временем русская разведка не дремала и всеми силами пыталась найти Алексея.
Его окружение составляли Нарышкины, Колычевы и духовные лица, многие из которых открыто выражали неудовольствие политикой царя. Рядом с царевичем появились и иностранцы, но отнюдь не из числа ближайших соратников Петра. Именно в этот период Алексей, которому постоянно напоминали о трагической судьбе матери и сетовали на попрание исконных русских порядков, стал все больше отдаляться от отца. Петр же, видевший в сыне преемника своих трудов, старался ввести его в курс государственных задач Российской Империи , стал давать ему различные задания, которые особого отклика в душе Алексея не находили. Судьбу сына, в том числе и женитьбу, царь стремился решать сам, не особо считаясь с мнением наследника престола. В 1710 году Петр отправил сына за границу. Главной целью поездки стало не обучение наукам и подготовка к государственной деятельности, а женитьба. И в этот раз мнение сына царь учитывать не стал, так как невеста была уже выбрана, а предварительные условия брака согласованы. Шарлотта Кристина Брауншвейг-Вольфенбюттельская Фото: ru. Но Петр быстро прекратил эту вольготную жизнь, ускорив заключение брака сына с принцессой Шарлоттой Брауншвейг-Вольфенбюттельской, который состоялся в октябре 1711 года. Долго находиться в обществе молодой жены царь Алексею не дал. Из Вольфенбюттеля он отправил его сначала в Померанию, где шли боевые действия, затем последовали новые поручения, в большинстве своем связанные с продолжавшейся Северной войной. Даже в Россию Шарлотте пришлось ехать одной, супруг в это время контролировал строительство кораблей на Ладоге. Естественно, что такое отношение отца Алексей воспринимал болезненно. Семейная жизнь у Алексея не складывалась, хотя в 1714 году у его супруги родилась дочь, которую нарекли в честь прабабушки Натальей, а в следующем году — сын, названный в честь деда Петром. Вскоре после рождения сына Шарлотта скончалась. После рождения сына и смерти жены отношения у Алексея с отцом окончательно обострились. Во многом это связано с тем, что царица Екатерина , ставшая к этому времени законной супругой Петра I, родила сына, которому царь склонялся передать престол в обход старшего сына.
Кирилло Нарышкин. Бригадир и гвардии маеор Волков Михайло. От гвардии маеор Сем. От гвардии маеор Дмитриев-Мамонов. Гвардии Преображен, полку маеор Вас. Бригадир и генер. Полковник Герасим Кошелев. Стольник Федор Бутурлин. Гаврило Норов. Окольничий, князь Юрий Щербатой. Санкт-Питербурхский вице-губерн. Степан Клокачов. От лейб-гвардии маеор Ушаков. От бомбардир капитан-поручик Скорняков-Писарев. От лейб-гвардии капитан князь Борис Черкасской. Архангелогородский вице-губерн. Иван Стрекалов. Азовской губернии вице-губерн. Гвардии капитан Петров-Соловово. От гвардии капитан Алесандр Румянцев. От гвардии капитан Семен Федоров. От гв.
Царевич Алексей - экспертиза нужна и мертвым, и живым.Что если он выжил?
Следствием «дела царевича Алексея» стал указ от 1722 года о престоле наследия. Затем Алексей принял другой план: рассчитывая на поддержку императора Карла Шестого, он бежал в 1717 году в Вену, но в следующем году по настоянию Петра Первого был доставлен в Россию. Началось следствие, вскрывшее замыслы царевича и его сообщников. Генетическая экспертиза в США подтвердила, что останки, найденные у старой Коптяковской дороги в Свердловской области летом 2007 года, принадлежат членам семьи последнего российского императора Николая Второго - царевича Алексея и княжны Марии. Дело царевича Алексея" 1. причины 2. события 3. Последний предъявил Алексею письмо Петра, где царевичу гарантировалось прощение любой вины в случае немедленного возвращения в Россию. Следствием «дела царевича Алексея» стал указ от 1722 года о престоле наследия. Дело царевича Алексея – крупный следственный акт начала XVIII века, выявивший государственную измену внутри царской семьи.