Если же изнасилование все-таки случилось, пускать ситуацию на самотек нельзя — так как пережитая гамма чувств беспомощности и потери контроля над своей жизнью нередко оборачивается повторением пройденного.
Lenta.Ru в соцсетях
После этого я перестала обращать внимание на окружающих и полностью сосредоточилась на тех задачах, которые передо мной поставило начальство. В конце концов меня привлекли к серьезному масштабному проекту, в который я погрузилась с головой. Теперь я нередко не спала и до двух-трех, а то и четырех часов ночи — до того была увлечена, и при этом, как ни странно, по утрам без всяких проблем вскакивала с постели, тело было полно энергии, а голова — идей. В этот период я пила много кофе, а ела мало — просто не хотелось, а иногда даже и забывала перекусить. Со временем заметила, что не могу долго сидеть на одном месте, постоянно возникает потребность куда-то бежать, хотя у меня была чисто сидячая работа. У меня стало тянуть ноги, движения сделались какими-то дергаными. Я не выносила громких и резких звуков. Постепенно я стала плохо засыпать после домашних «ночных смен», зато несколько раз ловила себя на том, что незаметно и внезапно отключаюсь на работе, буквально сидя за монитором. Однажды, очнувшись, с удивлением осознала, что я в офисе, а не дома. Я всегда очень четко, кратко и понятно докладывала начальнице о проделанной работе; в последнее время она неоднократно ставила меня в пример коллегам, и у некоторых из них вытягивались лица.
Мне это было неприятно, а однажды, пораньше вернувшись с обеденного перерыва и подойдя к дверям, я услышала, как одна из сотрудниц говорит остальным: «Да что вы паритесь? Пусть пашет — нам меньше заботы. Мы и так свою зарплату получим. Лично я не хочу, чтобы меня вынесли с работы вперед ногами». Я была очень задета, сильно обиделась, но правильных выводов, как теперь считаю, не сделала. Просто еще больше ограничила общение с коллегами, а они, казалось, этого даже не замечали. Как-то подруга позвала меня в кафе, заметив, что мы давным-давно никуда не выбирались вместе и не говорили по душам. Увидев меня, она встревоженно произнесла: «Инна, что с тобой? Прости, но ты выглядишь, как после долгой болезни.
Ты отдыхаешь хотя бы в выходные?
В 2014 году она играла у Тейлор Свифт и Ашера, а затем выступала со многими малоизвестными рок-группами. Также у нее есть ютуб-канал и прочие соцсети — в Тиктоке у гитаристки больше миллиона подписчиков. Решение далось нам очень непросто, так как нам посчастливилось услышать очень много великолепных гитаристов за последние месяцы. Я был большим поклонником Кики еще до того, как она прислала свою заявку — и это прекрасно, что человек с такой хваткой станет частью нашей тур-семьи.
Жду не дождусь, когда Кики присоединится к нашему цирку на колесах. Это очень волнительно для Smashing Pumpkins — иметь настолько плотный тур в 2024 году! Увидимся летом! А еще его удивляет, что Тейлор вкладывает в свои тексты истории о своих бывших отношениях. Эми Ли из Evanescence опровергла слухи, что она может стать новой вокалисткой Linkin Park.
Слух запустил вокалист Orgy Джей Гордон, сказав в одном интервью, будто он слышал, что у Linkin Park «новая девушка-вокалистка». Может быть, они так пытаются двигаться дальше. Должно быть интересно», — добавил он. Потом Гордону пришлось объясняться и даже сделать специальное заявление: «Я ничего об этом не знаю. Людям нравится вырывать слова из контекста.
Я стесняюсь себя, придумываю каждый раз барьеры. Я стал нытиком, раньше меня так злили люди которые жалуются, а теперь я стал одним из них. Я потерял мотивацию не хочу стремиться ни к чему. Я учусь на психолога , выбрал эту профессию для того чтобы помогать потерянным и опустошенным людям. А теперь сам такой.
Как я буду помогать людям, если я сам опустошен и потерян. Заранее спасибо, Вам!
Работа, кстати, тоже входит в этот раздел. Я нашла созидание в своей, казалось бы, нелюбимой работе. Почему важен этот шаг? Потому что он ведет к чувственности.
Мне казалось, что я мертва внутри, и мое сердце тосковало по любви, которую я не успела впитать полностью от того, кого я потеряла. Именно поэтому я стала искать эту любовь в своей работе, музыке. Мне повезло, я работала с детьми, а они, как известно, энергетически сильны. Поэтому я позволила им полюбить меня, а потом выяснила, что во мне тоже осталось много нереализованной любви. А это уже очень большое достижение. Дайте своим чувствам реализоваться в чем угодно, тогда ощущение пустоты начнет, наконец, затухать.
Принимайте и прощайте Жизнь ставит на колени всех, я уверена. Это ничуть не утешает меня, да и никого, наверное, не утешит. Это лишь подтверждает, что такое может случиться с каждым. Следующий шаг — четвертый, открывшийся мне — это необходимость простить себя. Я поняла, что не должна быть совершенной, чтобы снова стать счастливой, но я должна позволить себе жить. Вина, как и сублимация, помогает на время спрятаться и испытывать облегчение, делая себе еще больнее.
Нонсенс, скажете вы, но это работает. Я работала над тем, чтобы простить себя. Я работала над тем, чтобы действительно поверить в возможность однажды проснуться другим человеком. Скажу даже так, я не верила больше ни во что, кроме того, что я буду счастливой опять. Прощайте себя, потому что по-настоящему простить в этом случае можете только вы сами. За что?
Да за все. Хотя бы за то, что вы по какой-то причине стали жертвой этих обстоятельств, за то, что вы человек, за то, что слабость ломает кости. Прощайте себя и верьте в то, что существует следующий шаг, не важно, какой, не важно, когда и где с вами произойдет изменение, оно произойдет, если двигаться вперед. Любите Без любви, конечно же, не обойтись. В качестве доказательства своей теории, я расскажу и о ней. Она случилась со мной, причем скорее, чем я вообще могла себе представить.
Не потому, что я молодец и все сделала правильно, просто потому что нашла в себе силы встать с колен. И я ушла в любовь. Пятый шаг — позволить себе любить. Никто не определяет, быть вам счастливым или несчастным, кроме вас. Силы, построить новый мир и пересоздать себя заново, кроются в вас самих. Я не помню, как эта мысль пришла мне в голову, но примеров, подтверждающих, что идея хорошая, очень много.
Продолжайте жить, не потому что надо, а потому что жить может быть хорошо. Любите других, открывайтесь любви сами, заботьтесь о себе, развивайтесь, меняйте что-то, что угодно, вспомните, каково это, делать то, что вы любите. При этом добавьте осознанности. Меняйте свою жизнь сами, желайте счастья и добивайтесь его, потому что оно зависит от нас самих. Размышляйте Будучи человеком, склонным к рефлексиям, я провела огромное количество времени, и провожу до сих пор, размышляя о том, кто я, что я чувствую и чего хочу. И вот для чего бывает полезно одиночество.
Это своеобразный остров, на котором нужно уметь находиться, не стараясь при этом выжить.
Злость и бессилие: как выдержать эмоции и позаботиться о себе в стране плохих новостей
Довольно показательный признак — эмоциональная холодность по отношению к родным и близким: детям, супругам, но чаще всего к матери. При этом больной не просто отстраняется, но и проявляет злобу и агрессию, но по отношению к людям, с которыми они общаются менее тесно, сохраняются адекватные эмоции. Человек может вести себя с ними, как и прежде. Не реже наблюдаются неуместные эмоциональные реакции: больной может хохотать, когда не до смеха, а в ситуации, когда все смеются, он рыдает навзрыд или эмоции отсутствуют вообще. Если раньше человек не мог не улыбнуться даже на самый примитивный анекдот, то сейчас после рассказанной шутки в ответ не последует никакой реакции. Еще одна серия симптомов — это обсессивно-компульсивные проявления. У человека постоянно в голове крутится навязчивая идея. Например, мысль о том, что его собьет машина, если он будет переходить дорогу. Или постоянная необходимость делать все в совершенстве. Обязательно присутствуют различные ритуальные движения. Больной по 10—15 часов может рисовать в тетради просто линии или другие символы.
Страхи также наблюдаются в клинической картине, однако они носят другой характер, нежели при фобическом расстройстве. Человек рассказывает о них спокойно, безэмоционально, без тени непереносимости на лице. Страхи бывают нелогичными. К примеру, боязнь определенного слова или цвета. Изменения в поведении и привычках Среди внешних признаков шизофрении, выдающих ее начало, в первую очередь выделяют странности поведения. Больной замыкается в себе, отстраняется от людей. Может часами просиживать в закрытой комнате и валяться на кровати. Нарастают признаки апатии. Повышается стереотипность движений. Одним из патогномоничных симптомов на заре шизофрении является парагномен.
Это обескураживающее, неожиданное, не присущее в нормальном состоянии поведение больного. Например, он режет всю свою одежду на мелкие лоскуты, аргументируя свой поступок тем, что так компактнее можно уложить ее в шкафу. Больной как бы плывет по течению, покоряясь всем жизненным обстоятельствам, не пытается улучшить свое существование, не стремится к достижениям, к реализации своих планов. Типичным, характерным признаком шизофрении на ранней стадии становится утрата интереса к ранее значимым увлечениям, хобби. К примеру, раньше человек увлекался велоспортом, ездил на велосипеде по несколько часов практически ежедневно. Возможно, принимал участие в соревнованиях. А затем резко, без видимой причины забросил любимое дело, осел дома, изолировался. Зато у него появляются новые пристрастия. Типичным становится увлечение сверхъестественным и метафизическим. Нередко предметом интереса больных выступают психология, философия, мистика, даже если раньше он не интересовался этими направлениями вообще.
Но наиболее часто больные начинают увлекаться религией. Ученые связывают это с причудливостью и противоречивостью религиозных образов и картин, которые отвергают, ставят под сомнение общепринятые нормы развития окружающего нас мира. В дальнейшем эти образы становятся предметом бредовых идей, галлюцинаций. Человека вообще перестает волновать что-либо. Он даже прекращает совершать элементарные гигиенические процедуры: чистить зубы, мыться, становится неопрятным, неряшливым. Одежда — грязная, волосы растрепаны, но ему все равно, как он выглядит. В другом случае у него уходит на водные процедуры непривычно много времени. Например, больные способны провести в душе несколько часов. Появляются странные пристрастия. Больной может ходить на свалку, собирать мусор и приносить его домой, накапливая там горы ненужного хлама.
Может появиться тяга к воровству, поджогам. Но бывают и приятные изменения: больные углубляются в чтение. Но это также носит патологический характер, так как они стремятся читать все, что попадается им на глаза. Они забывают о еде, способны не употреблять пищу по несколько дней. Или придумывают вычурные диеты, или предпочитают есть только один определенный продукт. Дисморфофобия — симптом, являющийся проявлением многих психических расстройств. В том числе и шизофрении. У человека возникает убежденность об уродстве какой-либо части тела. Слишком большой нос, толстые ноги, оттопыренные уши. На самом же деле никого резонанса в его внешность эти органы не вносят.
Больной может скрывать свою озабоченность либо, наоборот, рассказывать окружающим, пользоваться любыми средствами, чтобы скрыть «изъян». Его зацикленность можно обнаружить, когда он часами простаивает возле зеркала, выискивая позы, в которых его «недостаток» не так заметен. Он отказывается фотографироваться, прячет свои фото от других. Такое извращенное восприятие себя иногда приводит к суицидальным попыткам. То есть, больной до такой степени не переносит свой мнимый недостаток, что не способен существовать с ним. В целом, человек изолируется от социума, замыкается в себе, становится жадным на эмоции и странным в поведении. Данные признаки заболевания часто игнорируются. Либо такие люди вызывают обиду у близких, недоумение и раздражительность у других людей.
Скажем горькую правду: все мы виноваты в этом преступлении, все и каждый. Представьте себе на минуту, что в мире живут разумные люди, искренно озабоченные благоустройством жизни, уверенные в своих творческих силах, представьте, например, что нам, русским, нужно, в интересах развития нашей промышленности, прорыть Риго — Херсонский канал, чтобы соединить Балтийское море с Черным — дело, о котором мечтал еще Петр Великий. И вот, вместо того, чтобы посылать на убой миллионы людей, мы посылаем часть их на эту работу, нужную стране, всему ее народу. Я уверен, что люди, убитые за три года войны, сумели бы в это время осушить тысячеверстные болота нашей родины, оросить Голодную степь и другие пустыни, соединить реки Зауралья с Камой, проложить дорогу сквозь Кавказский хребет и совершить ряд великих подвигов труда для блага нашей родины. Но мы истребляем миллионы жизней и огромные запасы трудовой энергии на убийство и разрушение. Изготовляются массы страшно дорогих взрывчатых веществ; уничтожая сотни тысяч жизней, эти вещества бесследно тают в воздухе. От разорвавшегося снаряда все-таки остаются куски металла, из которых мы со временем хоть гвоздей накуем, а все эти мелиниты, лидиты, динитро-толуолы — действительно "пускают по ветру" богатства страны. Речь идет не о миллиардах рублей, а о миллионах жизней, бессмысленно истребляемых чудовищем Жадности и Глупости. Когда подумаешь об этом — холодное отчаяние сжимает сердце, и хочется бешено крикнуть людям: — Несчастные, пожалейте себя! Светлые крылья юной нашей свободы обрызганы невинной кровью. Преступно и гнусно убивать друг друга теперь, когда все мы имеем прекрасное право честно спорить, честно не соглашаться друг с другом. Те, кто думает иначе, неспособны чувствовать и сознавать себя свободными людьми. Убийство и насилие — аргументы деспотизма, это подлые аргументы — и бессильные, ибо изнасиловать чужую волю, убить человека не значит, никогда не значит убить идею, доказать неправоту мысли, ошибочность мнения. Великое счастье свободы не должно быть омрачаемо преступлениями против личности, иначе — мы убьем свободу своими же руками. Надо же понять, пора понять, что самый страшный враг свободы и права — внутри нас: это наша глупость, наша жестокость и весь тот хаос темных, анархических чувств, который воспитан в душе нашей бесстыдным гнетом, монархии, ее циничной жестокостью. Способны ли мы понять это? Если не способны, если не можем отказаться от грубейших насилий над человеком — у нас нет свободы. Это просто слово, которое мы не в силах насытить должным содержанием. Я говорю — наши коренные враги глупость и жестокость. Можем ли мы, пытаемся ли мы бороться с ними? Это не риторический вопрос, это вопрос о глубине, о искренности нашего понимания новых условий политической жизни, новой оценки значения человека и его роли в мире. Пора воспитывать в самих себе чувство брезгливости к убийству, чувство отвращения к нему. Да, я не забываю, что, может быть, нам еще не однажды придется защищать свободу и право наше оружием, может быть! Но 21-го апреля револьверы в грозно вытянутых руках были смешны, и было в этом жесте нечто детское, к сожалению разрешившееся преступлением. Да, преступлением против свободного человека. Неужели память о подлом прошлом нашем, память о том, как нас сотнями и тысячами расстреливали на улицах, привила и нам спокойное отношение палачей к насильственной смерти человека? Я не нахожу достаточно резких слов порицания людям, которые пытаются доказать что-то пулей, штыком, ударом кулака по лицу. Не против ли этих доводов протестовали мы, не этими ли приемами воздействия на нашу волю нас держали в постыдном рабстве? И вот — освободясь от рабства внешне, — внутренне мы продолжаем жить чувствами рабов. Еще раз — наш самый безжалостный враг — наше прошлое. Неужели мы не найдем в себе сил освободиться от его заразы, сбросить с себя его грязь, забыть о его кровавых бесстыдствах? Побольше зрелости, побольше вдумчивости и осторожности в отношении к самим себе — вот что необходимо нам! Борьба не кончена. Надо беречь силы, соединять энергию воедино, а не разъединять ее, подчиняясь настроению момента. В борьбе идей вовсе не обязательно бить человека, хотя он и является воплощением и носителем той или иной идеи. Я всемерно и решительно протестую против личных выпадов в полемике, отнюдь не забывая, что и сам был повинен в допущении таковых выпадов. Газета "Речь" выражает — скажу — недоумение по поводу моего — якобы — скачка от газеты "Луч" к "Новой Жизни". Нахожу необходимым объясниться. Да, я пытался организовать "Луч" с М. Бернацким, П. Виноградовым и другими лицами, которых издавна привык уважать. Я принимал некоторое участие и в работах организационного комитета этой партии, будучи уверен, что она необходима в России и должна всосать в себя всю — по возможности — массу людей, которая оставалась неорганизованной между кадетами справа и социалистами слева. Думать об организации такой партии я начал еще в 1910 году; позднее говорил об этом с Г. Плехановым и, помнится, он отнесся к этой идее положительно, признал организацию таковой партии нужной. Организуя "Луч", я сознательно шел на известное самоограничение, на некоторое насилие над самим собой, если угодно. Такое насилие я не считаю преступным, ибо от него страдает только один человек, сам насильник. Некоторые из моих почтенных товарищей по "Лучу" тоже признавали самоограничение обязательным для себя Газета "Луч" не вышла в свет по силе каких-то сложных и темных препятствий. В данное время, когда даже наши конституционалисты — "оппозиция его величества" — переродились в республиканцев, — а широкие демократические массы идут за рабочим классом, — я считаю радикал-демократическую партию, пожалуй, уже излишней. Вероятно, найдутся праведники, которые не преминут расказнить меня за такую "гибкость", — они, конечно, назовут это иначе. Будучи по природе моей человеком не скупым, я дам праведникам еще несколько материала для сожжения моего на костре пламенных слов. На мой взгляд, человек должен делать все то доброе и нужное, что он может сделать, хотя бы "дело" и не вполне гармонировало с его основными верованиями. Я издавна чувствую себя живущим в стране, где огромное большинство населения — болтуны и бездельники, и вся работа моей жизни сводится, по смыслу ее, к возбуждению в людях дееспособности. Уже 17 лет я считаю себя социал-демократом, по мере сил моих служил великим задачам этой партии, не отказывая в услугах и другим партиям, не брезгуя никаким живым делом. Люди, которые деревенеют и каменеют под давлением веры, исповедуемой ими, никогда не пользовались моими симпатиями. Я могу теоретически любоваться их строгой выдержанностью, но я не умею любить их. Скажу более: я считаю себя везде еретиком. В моих политических взглядах, вероятно, найдется немало противоречий, примирить которые не могу и не хочу, ибо чувствую, что для гармонии в душе моей, — для моего духовного покоя и уюта, — я должен смертью убить именно ту часть моей души, которая наиболее страстно и мучительно любит живого, грешного и — простите — жалкенького русского человека. Полагаю, я сказал вполне достаточно для того, чтобы праведники могли изругать меня "на все корки". Иванов-Разумник из "Дела Народа" ставит мне в вину, что я подписал воззвание к немецким ученым. Текст этого воззвания я не помню и даже не уверен, что читан его. Моя подпись под ним — одна из тех случайностей, которыми изобилует русский быт и которые объясняются небрежным отношением к человеку. Но я — не оправдываюсь и никого не обвиняю. Я готов подписать и еще воззвание, если только оно порицает участие людей науки в братоубийственной и бессмысленной бойне. Когда наука вторгается или насильно вовлечена в кровавую грязь политики, от этого страдает не только чистота и свобода самой науки, — страдают все лучшие идеалы и надежды человечества, уничтожается разум всего мира. Закончу все это выражением моего почтения и восторга пред людьми, которые никогда не ошибаются, ничем не увлекаются и вообще ведут себя примерно. Да святятся имена их! В этих брошюрах речь идет о "самодержавной Алисе", о "Распутном Гришке", о Вырубовой и других фигурах мрачного прошлого. Но этой ядовитой грязью питается юношество, брошюрки имеют хороший сбыт и на Невском, и на окраинах города. С этой отравой нужно бороться, я не знаю — как именно, но — нужно бороться, тем более что рядом с этой пакостной "литературой" болезненных и садических измышлений, на книжном рынке слишком мало изданий, требуемых моментом. Грязная "литература" особенно вредна, особенно прилипчива именно теперь, когда в людях возбуждены все темные инстинкты и еще не изжиты чувства негодования, обиды, — чувства, возбуждающие месть. Нам следует помнить, что мы переживаем не только экономическую разруху, но и социальное разложение, всегда и неизбежно возникающее на почве экономического развала. Бесспорно, — часть вины за то, что мы бессильны и бездарны, мы имеем право возложить на те силы, которые всегда стремились держать нас далеко в стороне от живого дела общественного строительства. Бесспорно, что Русь воспитывали и воспитывают педагоги, политически еще более бездарные, чем наш рядовой обыватель. Неоспоримо, что всякая наша попытка к самодеятельности встречала уродливое сопротивление власти, болезненно самолюбивой и занятой исключительно охраной своего положения в стране. Все это — бесспорно, однако, следует, не боясь правды, сказать, что и нас похвалить не за что. Где, когда и в чем за последние годы неистовых издевательств над русским обществом в его целом, — над его разумом, волей, совестью, — в чем и как обнаружило общество свое сопротивление злым и темным силам жизни? Как сказалось его гражданское самосознание, хулигански отрицаемое всеми, кому была дана власть на это отрицание? И в чем, кроме красноречия да эпиграмм, выразилось наше оскорбленное чувство собственного достоинства? Нет, надо знать правду: мы сами расшатаны морально не менее, чем силы, враждебные нам. Мы живем во дни грозных событий, глубина которых, очевидно, не может быть правильно понята нами, и трагизм дней — не чувствуется; менее всего в эту пору следовало бы обращать внимание на авантюры уголовного характера, как бы они ни были внешне занятны. Очень вероятно, что нам следует быть готовыми принять и еще не одну такую же авантюру, но нельзя забывать, что не столько важен факт преступления сам по себе, как важна его воспитательная, социально-педагогическая сила. История воспитывает людей духовно здоровых и уничтожает больных: скандал может развратить первых и еще более искажает миропонимание вторых. Людей, духовно нездоровых, среди нас слишком много, — события угрожают еще увеличить количество таковых. Нож, револьвер и все прочее этого порядка — только бутафория из мелодрамы, не этим творится нормальная жизнь, и пора понять, что между историей и скандалом, — как бы он ни был громок, — нет ничего общего. Самые страшные люди — это люди, которые не знают, чего они хотят, а потому необходимо употребить всю нашу волю на дело выработки вполне ясных желаний. Мы стоим пред необходимостью совершить некий исторический подвиг, а всякий подвиг требует концентрации воли. Можно ли увлекаться грязными бульварными романами, когда вокруг нас во всем мире грозно совершается трагедия! Все мощные силы мировой истории ныне приведены в движение, все человеко-звери сорвались с цепей культуры, разорвали ее тонкие ризы и пакостно обнажились, — это явление, равное катастрофе, сотрясает устои социальных отношений до основания. И нужно призвать к действительной жизни весь лучший разум, всю волю, для того чтобы исправить последствия нашей трагической небрежности в отношении к самим себе, небрежности, которая создала страшную ошибку. Человечество века работало над созданием сносных условий бытия не для того, чтоб в XX веке нашей эры разрушить созданное. Мы должны извлечь из безумных событий разумные уроки, памятуя, что все, что называется Роком, Судьбою, есть не что иное, как результат нашего недомыслия, нашего недоверия к себе самим; мы должны знать, что все, творимое на земле, творится единственным Хозяином и Работником ее — Человеком. Они не умеют стрелять — только сегодня впервые их ведут на стрельбище, а в среду они должны уже уехать. Таким образом, эти ценные люди пойдут на бойню, не умея защищаться. Я не знаю, из кого состоит батальонный комитет Измайловского полка, но я уверен, что эти люди "не ведают, что творят". Потому что посылать на войну талантливых художников такая же расточительность и глупость, как золотые подковы для ломовой лошади. А посылать их, не обучив воинскому делу, это уж — смертный приговор невинным людям. За такое отношение к человеку мы проклинаем царскую власть, именно за это мы ее свергли. Демагоги и лакеи толпы, наверное, закричат мне: — А равенство? Конечно, я помню об этом. Я тоже немало затратил сил на доказательства необходимости для людей политического и экономического равенства, я знаю, что только при наличии этих равенств человек получит возможность быть честнее, добрее, человечнее. Революция сделана для того, чтоб человеку лучше жилось и чтоб сам он стал лучше. Но я должен сказать, что для меня писатель Лев Толстой или музыкант Сергей Рахманинов, а равно и каждый талантливый человек, не равен Батальонному Комитету Измайловцев. Если Толстой сам почувствовал бы желание всадить пулю в лоб человеку или штык в живот ему, — тогда, разумеется, дьявол будет хохотать, идиоты возликуют вместе с дьяволом, а люди, для которых талант — чудеснейший дар природы, основа культуры и гордость страны, — эти люди еще раз заплачут кровью. Нет, я всей душой протестую против того, чтоб из талантливых людей делали скверных солдат. Обращаясь к Совету Солдатских Депутатов, я спрашиваю его: считает ли он правильным постановление Батальонного Комитета Измайловского полка? Согласен ли он с тем, что Россия должна бросать в ненасытную пасть войны лучшие куски своего сердца, — своих художников, своих талантливых людей? И — с чем мы будем жить, израсходовав свой лучший мозг? Очень юная, она, судя по манерам, хорошо воспитана. Стягивая перчатку с тонкой руки, глядя на меня исподлобья, она начала вполголоса: — Я знаю, — мое вторжение дерзко, вы так заняты, ведь вы очень заняты. Вздохнула и, глядя на свою ножку, обутую в дорогой ботинок, продолжала: — Я не задержу вас, мне нужно всего пять минут. Я хочу, чтоб вы спасли меня. Улыбаясь, я сказал: — Если человек думает, что его можно спасти в пять минут, он. Но эта женщина, взглянув ясными глазами прямо в лицо мне, деловито выговорила: — Видите ли, я была агентом охранного отделения... Ой, как вы... Я молчал, глупо улыбаясь, не веря ей, и старался одолеть какое-то темное судорожное желание, Я был уверен, что она принесла стих, рассказ. Это очень гадко? Подавленный, я пробормотал: — Вы уже сами оценили. На лице ее явилась гримаса разочарования. Маленькие пальцы изящной руки медленно играли цепочкой медальона. Солнечный луч окрасил ее ухо в цвет коралла. Вся она была такая весенняя, праздничная. Торопливо, сбивчиво и небрежно, как будто рассказывая о шалости, она заговорила: — Это случилось три года назад... У меня был роман, я любила офицера, он, потом, сделался жандармским адъютантом и вот тогда... Дома у меня собирались разные серьезные люди, политики... Он меня выспрашивал. Ради любви — все можно, — вы согласны? Нужно все допустить, если любишь. Я очень любила его. А эти люди такие неприятные, всё критикуют. Подруги по курсам тоже не нравились мне. Кроме одной. Ее ребячий лепет все более убеждал меня, что она не понимает своей вины, что преступления для нее — только шалость, о которой неприятно вспоминать. Я спросил: — О, нет. Она подумала несколько секунд, рассматривая кольцо на своей руке. Может быть — это плата, да? На ее глазах явились слезинки. Вы должны спасти меня, я молода, я так люблю жизнь, людей, книги... Я смотрел на эту женщину, и весеннее солнце казалось мне лишним для нее, для меня. Хмурый день, туман за окнами, слякоть и грязь на улицах, молчаливые, пришибленные люди — это было бы в большей гармонии с ее рассказом, чем весенний блеск неба и добрые голоса людей. Что можно сказать такому человеку? Я не находил ничего, что дошло бы до сердца и ума женщины в светлой кофточке и глубоким вырезом на груди. Золотое кольцо с кровавым рубином туго обтягивает ее палец, она любуется игрой солнца в гранях камня и небрежно нанизывает слово за словом на капризную нить своих ощущений. Потом она наклоняется ко мне, ее глаза смотрят так странно. Она ласково говорит слова о доброте человека, о его чутком сердце, о том, что Христос и еще кто-то учили прощать грешных людей, — всё удивительно неуместные и противные слова. В разрезе кофточки я вижу ее груди и невольно закрываю глаза: подлец, развративший это существо, торгаш честными людьми, ласкал эти груди, испытывая такой же восторг, какой испытывает честный человек, лаская любимую женщину. Глупо, но хочется спросить кого-то — разве это справедливо? Всем весело, все радуются, а я не могу. За что же? Ее вопрос звучит искренно. Она сжимается, упираясь руками в колена, закусив губы, ее лицо бледнеет, и блеск глаз слинял. Она точно цветок, раздавленный чьей-то тяжелой подошвой. Но я рассказывала ему только о тех, которые особенно не нравились мне. Конечно, я слышала, что некоторых сажали в тюрьму, высылали куда-то, но политика не занимала меня... Она говорит об этом равнодушно, как о далеком неинтересном прошлом. Она — спокойна; ни одного истерического выкрика, ни вопля измученной совести, ничего, что говорило бы о страдании. Вероятно, после легкой ссоры со своим возлюбленным она чувствовала себя гораздо хуже, более взволнованной. Поговорив еще две-три минуты, она встает, милостиво кивнув мне головою, и легкой походкой женщины, любящей танцы, идет к двери, бросая на ходу: — Как жестоки люди, если подумать. Мне хочется сказать ей: — Вы несколько опоздали подумать об этом. Но я молчу, огромным напряжением воли скрывая тоскливое бешенство. Остановясь в двери, красиво повернув шею, она говорит через плечо: — Но, что же будет с моими родными, близкими, когда мое имя опубликуют? Вы подумайте! Я говорю негромко: — Для вас — ничего. Я знал Гуровича, Азефа, Серебрякову и еще множество предателей: из списков их, опубликованных недавно, более десятка они были моими знакомыми, они звали меня "товарищ", я верил им, разумеется. Когда одно за другим вскрывались их имена, я чувствовал, как кто-то безжалостно-злой иронически плюет в сердце мне. Это — одна из самых гнусных насмешек над моей верой в человека. Но самое страшное преступление — преступление ребенка. Когда эта женщина ушла, я подумал с тупым спокойствием отчаяния: — А не пора ли мне застрелиться? Через два или три дня она снова явилась, одетая в черное, еще более элегантно. В траурном она взрослее. Она, видимо, любит цветные камни, ее кофточка заколота брошью из алмандинов, на шее, на золотой цепочке, висит крупный плавленый рубин. Я привыкла верить вам, мне казалось, что вы любите людей, даже грешных, но вы — такой сухой, черствый... И чувствую себя виноватым в чем-то пред этой женщиной. В чем? Не понимаю. Она рассказывает, что есть человек, готовый обвенчаться с нею. Ведь, если я переменю фамилию, меня уже не будет. И, улыбаясь, почти весело она повторяет: — Меня не будет такой, какова я сейчас, да? Хочется сказать: — Сударыня. Даже если земля начнет разрушаться, пылью разлетаясь в пространстве, и все люди обезумеют от ужаса, я полагаю, что все-таки останетесь такой, какова есть. И если на земле чудом воли нашей снизойдут мир, любовь, неизведанное нами счастье, — я думаю, вы тоже останетесь сама собою. Но говорить с нею — бесполезно, — она слишком крепко уверена в том, что красивой женщине все прощается. Я говорю: — Если вы думаете, что это поможет вам... Я просто — боюсь. Она говорит капризно, все тем же тоном ребенка, который нашалил и хочет, чтоб о его шалости забыли. Я молчу. Тогда она говорит: — Вы можете быть посаженым отцом на моей свадьбе? У меня нет отца, то есть он разошелся с мамочкой. Я его не люблю, не вижу. Будьте, пожалуйста! Я отрицательно качаю головой. Тогда она становится на колени и говорит: — Но, послушайте же, послушайте. В ее жестах есть нечто театральное, и она явно стремится напомнить о себе как о женщине, хочет, чтоб я почувствовал себя мужчиной. Красиво закинув голову, выгнув грудь, она, точно ядовитый цветок, ее красивенькая головка подобна пестику в черных лепестках кружев кофты. Я отхожу от нее. Гибко встав на ноги, она говорит: — Ваши речи о любви, о сострадании — ложь. Все — ложь. Вы так писали о женщинах...
Так зачем, же я пью эти таблетки от кашля? Не нужны заменители этого мира - Есть болезнь, от которой нет лекарства. Припев: Мне нужен свежий воздух, и мне не страшно. Билет на поезд, куда не важно. Я не боюсь потерять все. Начать заново, оттуда куда занесет. Мне нужен свежий воздух, и мне не страшно. Секс расслабляет, но не дает покоя. Раньше я был хороший. Теперь, скажи, какой я? И насколько аморален в этом мире безупречном, Чистым и правильным. Ноль эмоций на лице, как из под ареста.
Почему люди чувствуют себя физически плохо от плохих новостей Объяснил психолог Наверняка у вас было такое, что после плохих новостей вы чувствовали себя больным. И этому есть научное объяснение. Эта реакция была выработана в процессе эволюции и нужна она для того, чтобы организм мог справиться с серьёзной опасностью. На нейробиологическом уровне телом управляет симпатическая нервная система.
Жуткие ДТП с мотоциклом, опрокинутой Ладой и разбитой остановкой произошли в Липецкой области
Задействованная в рамках этой миссии первая ступень использовалась при проведении орбитальных пусков в 20-й раз.
Может, есть у кого какие идеи? Даже к какому врачу с такой проблемой идти - не знаю.
Miyata Тема закрытаТема в горячихТема скрыта Ответить.
Есть много исследований, которые подтверждают, что чувство контроля — важно для нашего психического здоровья. Когда мы его теряем, то начинаем чувствовать ту самую беспомощность — она может выражаться мыслями «я ничего не могу с этим поделать», «никогда ничего не изменится», «от меня ничего не зависит», «у меня нет сил». И каждое новое отложенное дело будет постоянно напоминать о себе, вызывать чувство вины и дополнительно подтверждать, что у нас нет этого контроля. Как справиться? Нужно постепенно предпринимать маленькие шаги, которые могут принести чувство удовлетворения и осознания своего успеха. За эти действия иногда сложно взяться, потому что кажется, что они только добавят усталости. Но можно начинать их делать по чуть-чуть.
Это может быть то, что вы давно откладывали: убрать комнату, разобрать шкаф, ответить на письмо. Причем необязательно сразу доводить дело до конца, вы можете потратить на это пять-десять минут. Можно также заняться физической активностью — это еще и дает ощущение контроля над собственным телом. Это тот случай, когда маленькие действия играют большую роль , — если не для разрешения конкретной ситуации, то для улучшения эмоционального состояния человека. Особенно важно хвалить себя каждый раз даже за небольшие дела. Тут просто надо подумать, какие именно занятия могут дать вам чувство удовлетворения, гордость за себя и ощущение контроля над собственной жизнью. Мы каждый день видим новости в разных форматах: видео, фото, личные посты в соцсетях. Они нас пугают, шокируют, возмущают, вызывают злость, ненависть или тревогу. Мы видим людей на фотографиях в определенной стрессовой ситуации и не просто понимаем, что они чувствуют в данный момент, а сами начинаем чувствовать то же самое.
Тут срабатывает наша потребность сопереживать, радоваться и страдать вместе с другими. Эту возможность нам обеспечивают на физиологическом уровне зеркальные нейроны эмпатии. Они так называются, потому что как бы эмоционально отзеркаливают тех, за кем мы наблюдаем.
Мне нужен свежий воздух — и мне не страшно Билет на поезд, куда? Не важно Я не боюсь потерять всё Начать заново оттуда, куда занесёт Рекомендованные песни.
Нервы - Вороны Текст песни
Никто не чувствует себя взрослым это грязный секрет. Ноль эмоций на лице, как из под ареста Я молча выхожу из её подъезда Всё честно, мы друг другу не обязаны Но я чувствую себя разбитым и грязным Мои руки связаны моими же руками Стоя на краю я вспоминаю о маме. лучший сайт для удобного чтения манги (manga), маньхвы (manhwa), маньхуа (manhua), OEL-манги и додзинси онлайн. Большой каталог, удобный поиск, самые свежие переводы онлайн бесплатно на русском языке от лучших команд переводчиков. Так как мы чувствовали выполненный свой долг 20 апреля, мы ведь вышли, город отстояли, мы не думали и даже мысли не было о таком коварстве киевской власти, которая все-таки додавит выполнение той спецоперации, которую им не удалось реализовать 20 апреля".
Linna - Разбитые чувства
Портал предоставляет авторам возможность свободной публикации и обсуждения произведений современной поэзии. Портал предоставляет авторам возможность свободной публикации и обсуждения произведений современной поэзии. Всё честно, мы друг другу не обязаны, Но я чувствую себя разбитым и грязным. Я чувствую себя грязной. Вы когда-нибудь ощущали себя грязной свиньей по отношению к женщине?
«Я чувствовала, что меня убивают на корте». Андреева — о победе над Вондроушовой
Разбитые чувства. LINNA. 2024 русская поп-музыка. Я тоже, как женщина, чувствовала себя в безопасности днем и ночью в обоих городах. Все честно, мы друг другу не обязаны, Но, я чувствую себя разбитым и грязным. Все честно, мы друг другу не обязаны, Но, я чувствую себя разбитым и грязным. Сейчас я чувствую себя лучше благодаря обнадеживающим новостям (к примеру, сегодня я услышала отчет, в котором говорилось о том, что социальное дистанцирование может замедлить распространение вируса в Нью-Йорке). Самый мощный обстрел Белгорода за всю войну / Новости России.
Почему люди постоянно читают плохие новости
- Вороны — Нервы — точный текст песни
- Нервы - Вороны » Скачать самые свежие новинки 2024 года в mp3
- Я ощущаю себя отвратительно каждый день -
- 😔|•|Но я чувствую себя разбитым и грязным...|•|😔 смотреть видео онлайн
Последние новости
- За несколько лет до
- Поиск текстов
- Путешествуйте
- Поиск текстов
- Гастарбайтер разбил стёкла в машине бывшей начальницы
Они окружают себя людьми, тянущими их ко дну.
- Фотографии исполнителя
- Нервы - Вороны (speed up/nightcore) » Скачать новинки русских песен бесплатно
- М. Горький. Несвоевременные мысли
- Первая ступень ракеты SpaceX Falcon 9 утонула после 20-го успешного запуска
- Психолог Девятка рассказала, как правильно организовать отдых в праздничные дни
- За несколько лет до