Я считаю, что опыт жизни в городе необходим, чтобы ценить прелесть жизни в деревне, – заключила Мария. Главная Главные новости. Как проходит жизнь в татарстанской деревне с населением в 6 человек. – Жизнь в деревне дала мне множество полезных навыков, глубоких осмыслений и фундаментальных трансформаций моей личности.
«Переехав в деревню, мы знакомились заново» (+ВИДЕО)
Знакомые из известного питерского ресторана согласились организовать обед для участников уборки. Когда затея уже получила огласку, ко мне обратилась администрация села: конечно, они тоже хотели быть причастными. Пригласили на совещание, пообещали помогать и дали технику. Уборка заняла весь день. Я просто скажу, что это было тяжело. Кто-то поднимал с земли банку йогурта 2008 года, смотрел на нее и приходил в ужас от того, что за 10 лет с ней ничего не случилось.
Кого-то тошнило. Те, кто были со мной там, сказали потом, что больше никогда не смогут пользоваться пластиком. После уборки мы все почему-то молчали. Я боялась, что никто не согласится больше на что-либо подобное. Но уже с утра меня завалили вопросами, когда будет следующая уборка.
Я ответила, что это не главная моя цель. Я хотела вдохновить, дать новый паттерн действий и понимание, что каждый из нас может инициировать любые проекты и обязательно найдутся бренды, которые поддержат. Потому что я тоже когда-то думала, что в России вообще ничего невозможно сделать. Вот готовый сценарий, берите и пользуйтесь. Туртино нашло Надю само.
Она оказалась в архитектурном бюро, которое занималось проектом развития села. Тогда же Надя познакомилась с Вадимом Дымовым тот самый, что делает колбаски и заразилась его идеей восстановления молочного производства в регионе, взяв на себя разработку туристических проектов и инфраструктуры для местных. И чем больше Надя ездила вдоль разноцветных, строго расчерченных полей Владимирской области от Суздаля к Туртину, тем лучше понимала, что совсем не хочет в город. Однажды она просто осталась в селе, чтобы посвящать его заботам всё время. И хотя Надя говорит, что приняла решение «одним рывком», пока голова не успела включиться, сельская жизнь не стала для нее чем-то кардинально новым: все поколения ее семьи, которые она помнит, были из деревни.
Да и в принципе сложно обескуражить человека, принимавшего в детстве роды у коровы. Зачем селу программисты Жители Туртина, правда, охотнее доверили Наде собственную жизнь, чем своих буренок, хотя поначалу с подозрением отнеслись к такому энтузиазму. Сейчас ее главная цель — создать привлекательную инфраструктуру для приезжающих специалистов и туристов. Поднимающееся молочное производство не только обеспечило Туртину рабочие места и приток населения, но и вернуло веру в людей за пределами села в то, что и они могут быть неравнодушными. Я начала общаться с местными и заметила: многие сельские живут с чувством полной обреченности.
Они не верят, что городские могут им помочь и на что-то повлиять. Это уныние под лозунгом «всё равно ничего не получится». Жители потеряли связь с внешним миром и убеждены, что ему до них нет никакого дела. Особенно тяжело переубедить пожилых людей. Я предлагала им устроить маркет с фермерской продукцией.
Придумала красивую концепцию и графику, обратилась к силам диджитал. А они мне устало говорят: «Да кому нужна наша картошка? Вон целый подвал лежит». Поначалу я не могла к этому привыкнуть, потому что в Петербурге у меня было совершенно другое окружение: все на подъеме, шумные и инициативные. Но часто дальше шума и обещаний «давайте соберемся как-нибудь и начнем над этим работать» дело не шло.
Люди любят поговорить и просто насладиться предвкушением результата. В деревне всё наоборот. Первая стадия — недоверие и отстранение. Здесь можно сдаться, но, если сельские видят, что ты всё еще ходишь и чего-то от них хочешь, они начинают присматриваться. На третьей стадии наконец появляется интерес: «Так и чего ты там все-таки придумал?
Сельский человек всегда выполнит обещанное, и ему не нужны никакие бумаги. У бизнеса в селе есть свои особенности. Проекты могут обсуждаться и в бане, и за рюмкой водки. Монастыри, морозы, тулупы — русская душа здесь обязательно в какой-то момент поднимается за хреновухой. Но мы, конечно, не пьем целыми сутками.
Не больше городских уж точно! У нас много дел. Рабочий день в селе в летнее время равен световому — то есть с пяти утра до двенадцати ночи. Здесь нет понятия «выходные» — только если идут дожди. Даже обед привозят в поле.
Если что-то пойдет не так с кормом или даст сбой техника, это скажется на удоях и продукции, которая в итоге попадает на прилавки. Так что молоко — это не только «подоить корову». Оно начинается с полей. Вот почему у нас строгие требования к сотрудникам, но и зарплата выше среднерыночной. Например, доярка может иметь стабильный доход в районе 30 тысяч, а механизатор — 60 и больше.
Нам важно привлекать сюда молодых специалистов, поэтому мы работаем над развитием инфраструктуры для них. Откликов много, и я всерьез задумалась о том, чтобы реализовать в селе волонтерскую программу для всех, кто захочет получить знания агронома, — ведь в современном пространстве их взять больше негде, а учебники в библиотеках давно устарели. Городские всегда удивляются, когда узнают, что селу нужны даже программисты. Мы планируем запуск современного молочного комплекса, и нам на фермы требуются IT-кадры. Так что крестьянин, бегающий по полю с плугом и мотыгой, — это стереотип, не имеющий ничего общего с реальностью.
Наши сотрудники получают достойную зарплату, потому что несут большую ответственность за процессы. Хотя был забавный случай. Одна доярка пила две недели — заставили писать объяснительную, в которой она так и заявила: «Не пришла, потому что пила». А я сижу и вспоминаю, как несколько дней назад была на вечеринке, выпила четыре бокала игристого и друзья собирались вызывать мне скорую. Сельские люди физически сильнее и выносливее нас в разы и действительно пышут здоровьем.
Они не сидят на месте по восемь часов, питаются натуральными продуктами, а не пластиковыми помидорами из супермаркетов. Я раньше не задумывалась, почему в Суздале такие ровные поля. Это не природа их «сгладила», а люди сотни лет возделывали землю, следили, чтобы она не зарастала и каждый сантиметр давал урожай. Культуре возделывания сельские и обязаны своим здоровьем. У них огромная связь с землей, они ей благодарны.
Поэтому в деревнях такой культ хлеба и мяса. Это сильные и энергичные люди.
Мы уже писали о правилах для жителей и гостей Санкт-Петербурга, которые полны мистики. А сейчас — о том, как обыграть загадочных существ, которые живут в деревнях или рядом с ними. Ему нравится смотреть, как ты страдаешь. Больше этого ему нравятся только красивые волосы — своих у него нет. Отрежь прядь и повесь её на дерево. Он отвлечется и не сможет тебя дальше путать.
Правда, всё осложняется тем, что у Суздаля и Владимирской области в целом большой дефицит бюджета». Но упадок российских сел связан не только с финансированием регионов, и одними деньгами его не преодолеть. Современное состояние глубинки — это печальное отражение коренных социальных изменений в стране за последние три столетия ее истории. Волны урбанизации и дезурбанизации в России сменяли друг друга. Жизнь деревни в советский период, например, сильно зависела от сельскохозяйственных предприятий, которые и сдерживали людей. Тем не менее в 60-е годы жители массово мигрировали в большие города, население старело, а уровень рождаемости не мог компенсировать этих потерь. Распад СССР ненадолго замедлил процесс урбанизации, обеспечив приток беженцев и мигрантов из бывших союзных республик, но при этом спровоцировал кризис сельского хозяйства и увеличил разрыв в доходах между городом и деревней. В годы, последовавшие за земельной реформой 90-х, производство во многих селах вымирало. Не видя перспектив трудоустройства, молодежь стремилась в города. Модернизация происходила выборочно, и всё заметнее становилась социальная поляризация периферия — центр. Сегодня в России зарегистрировано более 150 тысяч сельских населенных пунктов — но это только на бумаге. В реальности же около 20 тысяч из них почти заброшены или пустуют, и данные Росстата не всегда отражают объективную картину. Но этот показатель основан на сведениях об официальной регистрации по месту жительства, то есть ни студенческая молодежь, ни люди, уезжающие на заработки, при его подсчете не учитывались. Все они прописаны в деревнях, но фактически живут в других населенных пунктах. Тем не менее «статистически» всё выглядит более или менее благополучно, что позволяет государству проводить сдержанную политику в отношении сел. В общем виде проблема сформулирована давно: современная российская деревня — территория массовой и застойной бедности. В основном сельские регионы по инерции выживают за счет инфраструктуры, построенной в советские годы, но и она постепенно приходит в негодность. Такие люди, как Надя, пытаются препятствовать этому процессу и вносят огромный вклад в выживание российской деревни, но без участия властей их помощь остается точечной. Да и сама Надя теперь убеждена: координация с государством очень важна. Правительство регулярно разрабатывает федеральные целевые программы. Одна из них — «Устойчивое развитие сельских территорий на 2014—2017 годы и на период до 2020 года» — действует прямо сейчас и предполагает создание благоустроенного жилья и инфраструктуры в сельской местности. При запуске она должна была решить главную проблему села — отток молодых семей и демографический кризис. Стоимость этого вызова оказалась внушительной: программа обошлась государству в 300 млрд рублей. Сейчас ее действие подходит к концу, и к лету 2019 года правительство должно разработать новую. Чиновники уже заявляют, что ее опорным пунктом тоже станет сельское хозяйство. К федеральным программам такого рода есть много вопросов. Во-первых, плановая государственная политика поддержки сел чаще всего однобока. Пытаясь оживлять производство например, выдавая молодым фермерам удвоенные гранты в связи с программой импортозамещения , государство практически не занимается решением социальных проблем села. Во-вторых, сложно оценить их реальную эффективность. Ответственные ведомства гордо заявляют, что целевые показатели выполняются и даже перевыполняются. Но нашлись те, кому подобные заявления показались неправдоподобными, и в 2017 году для проверки официальных данных на практике был организован общественный проект «Гражданский контроль на сельских территориях». Очевидно, кризис села, который приобрел системный и перманентный характер, во многом спровоцирован неэффективной аграрной политикой государства. И сказывается он не только на объективных экономических показателях, но и на человеческом потенциале. Деградация сельскохозяйственного труда разрушает и извращает понятие крестьянства, с которым до сих пор ассоциируют себя сельские жители. Когда-то крестьянин был хозяином своей земли — покорной и плодородной. Сегодня он лишился этих владений — поля опустели и одичали. Если государство должно менять вектор политики в отношении сел, то у бизнеса своя миссия — инвестировать в региональные проекты. Но и у каждого из нас, у общества в целом есть возможность помочь. И для этого не обязательно менять уютную квартиру в новостройке на избу в поле. Россия, которую мы не знаем Если вы не Надин подписчик в инстаграме, то почти наверняка о селе Туртине слышите впервые. Большинство из нас видит Россию большим серым пятном на карте с маленькими знакомыми огоньками вроде Москвы, Санкт-Петербурга, Казани или Екатеринбурга. Культура внутреннего туризма развита очень слабо, и мы совершенно не знаем страну, в которой живем. Правда, в последнее время путешествовать по России становится модно, хотя говорить о появлении тренда в полном смысле слова пока рано. Связано это, прежде всего, с тем же кризисом 2014 года, когда поездки за границу резко подорожали. Всё чаще вглубь России отправляется молодежь, желающая увидеть эту самую «русскость». Узнавать людей и их истории и транслировать собранные таким образом знания — тоже помощь, которая под силу каждому. С этой идеи начался проект «Заповедник» , организованный Катей Кожевиной в 2016 году. Большую часть жизни я прожила в Омске. Отдаленные регионы России — серая зона, у них нет голоса. А мне хотелось, чтобы появились оттенки, чтобы эти места попали в «виртуальную вечность». Есть большие истории: о них пишут медиа, там сменяются правители и случаются войны. А есть — другие, и о них тоже нужно рассказывать. Мы не обязательно хотим подтолкнуть человека поехать куда-то — люди всегда ездили. Главный концепт «Заповедника» — это понимание связи человека и места. Можно сказать, мы выстраиваем воронку от высоких фраз из учебников и опускаемся на уровень личной истории. У нас был спецпроект — поездка в Краснодарский край. Направление мы выбрали не случайно: с этим популярным регионом связано множество специфических стереотипов вроде шашлыков, караоке с Лепсом или лыж на «Розе Хутор». Мы хотели вывернуть наизнанку представление об этом месте и попытались найти альтернативные точки — в плоскости культуры и повседневной жизни. Важно было показать, что человек и сообщества — такие же достопримечательности, как, например, водопады. Во всех экспедициях мы ищем себя. Они не только географические, но и мировоззренческие. Мы едем собирать истории и копим их, как драгоценные камни. У человека есть ограниченное количество времени, чтобы успеть испытать как можно больше разных опытов. Иногда за один короткий разговор удается понять и представить, как живут люди. Когда мы отправляемся в экспедицию к казакам или эзотерикам из «Звенящих кедров России», то погружаемся в разные социальные заповедники с их собственной жизнью. Экспедиции в провинцию начинаются с понимания людей. Нередко, когда речь заходит о таких путешествиях, используется словосочетание «другая Россия», которое создает ощущение какой-то полувоенной конфронтации по схеме «мы и они». Но это всё та же Россия, и никакого противостояния нет — разве что безразличие и разобщенность. Разница городского и сельского менталитета Села, действительно, более закрытые социальные заповедники, чем города, но изолированным миром их назвать нельзя. Во многих домах есть средства связи и спутниковые тарелки, так что смотрят здесь те же новости и программы. Разница в менталитете обусловлена принципиально другим образом жизни. Сохранившееся и сегодня мышление крестьянина или поденщика выдвигает на первый план проблему выживания. Жизнь в селе предполагает ведение собственного хозяйства, от которого очень зависят местные.
В этой статье: Жизнь в деревне — опыт, который не получить в городе Плюсы жизни в деревне Свободный график В деревне я могу встать в обед, неторопливо поесть в беседке и насладиться пением птиц, сделать домашние дела и немного поругаться с любимыми сестрами, а потом почитать книгу и позвонить маме или друзьям. Вечером мы топим баню, дружно поливаем огород — в этом нам помогают даже самые маленькие — ужинаем, и я ухожу гулять с сестрой и друзьями. Мой день зависит только от меня, а не от городской суеты, которая диктует свои жесткие рамки. Расслабленная жизнь в деревне позволяет мне отвлечься от учебы и трудностей, прийти в гармонию с собой. Умение работать руками Я считаю эту способность важной. Сейчас я могу помочь семье с рассадой и поиском нужных удобрений. Недавно мне пришлось самой сажать тыкву, потому что у мамы не было на это времени. Довольно-таки смешно было узнать вместе с мамой, что тыкву сажают сразу в грунт, а не подготавливают ростки. Теперь у нас на балконе есть тыква, которую нужно поливать и распутывать с соседними побегами. Мне ее немного жаль, потому что она любит тепло и солнце, но погода не позволяет посадить ее на улице. Я очень люблю запах лета, он сочетает в себе много ароматов, но самый яркий для меня — запах в теплице с помидорами. Именно поэтому я люблю поливать именно эти грядки и обрезать ненужное. Запах полевой земляники тоже очень манящий.
Жизнь в деревне
Это не кентервильское приведение. С этим ты бы совершенно точно не хотел встретиться. С бабулечками лучше быть осторожнее Ещё нужно здороваться с каждым прохожим. Ведь никогда нельзя знать, кто из них обычный человек, а кто воспримет отсутствие банального «Здравствуйте» как оскорбление и придёт к вам в кошмарах. А вот если вас по ошибке назвали именем умершего родственника, то лучше не отзываться и не поправлять. Значит, он стоит рядом с тобой и обращаются к нему.
Никто тогда не знал, что эта деревня не захочет умирать. Аисты не вернулись Выехав из Наровли, мы двинули на юг и буквально через 10 минут повернули у агрогородка Вербовичи. Еще через пару километров по ровной дорожке наконец-то въехали в деревню Гридни. Мы прекрасно понимали, что за восемь лет после прошлой поездки деревня могла совсем измельчать, но все еще надеялись увидеть Александра Ковальчука или скромную Евгению Дубенок, стеснявшуюся позировать фотографу около дровника. Мы осмотрелись.
За прошедшие восемь лет облик деревни кардинально не изменился, разве что появился большой придорожный крест с крышей. А так на месте все тот же информационный стенд и деревянная остановка с расписанием двух автобусов. Неподалеку приклеен график приезда автолавок. Никого не встретив, мы решили проехать по деревне. Дома то заканчивались, то вновь появлялись перед нами, но чаще всего мы видели одинокие столбы и засаженные соснами огромные деревенские просторы. Старые дома закопали и утрамбовали так ювелирно, что о них уже ничего не напоминает, кроме линий электропередач. Гнездо, в котором когда-то жили аисты, теперь пустует. В одном из ветхих домов мы все-таки наткнулись на признаки недавней жизни: у входа кто-то оставил сушиться черные носки и успешно про них забыл. Уже в другом месте увидели старую бортницкую колоду — такой лет 70, не меньше. Буквально через пару минут мы выехали на мост через речку Мытву.
За ним стоит знак, предупреждающий об опасности, а дальше вперемежку с заброшенными деревнями разбросаны леса радиационно-экологического заповедника. Въезд туда строго запрещен. У забора нас встретил мужчина в камуфляжной куртке. Вот буквально недавно по соседке 40 дней справляли… — говорит мужчина, представившийся Николаем — он родился в этой деревне, живет в Наровле и на малой родине бывает наездами. Конец апреля 1986-го мужчина помнит отчетливо. Тогда Николай приехал в гости к родителям. Стоял жаркий день, он сидел во дворе возле бани и увидел свою тетку. Та подошла к нему и сразу выпалила: «Чернобыль взорвался! Честно говоря, поначалу даже не поверили, — вспоминает Николай. Да и от нас до него всего 60 километров.
Ну и когда собрались ехать, впервые увидели машины скорой помощи. Мы проехали 17 километров до деревни Тешков, а дальше нас не пустила милиция. Нам ничего не объяснили, и мы просто вернулись назад. После этого была демонстрация на 1 Мая… Эвакуировать Гридни решили не сразу. Всех местных собрали в клубе и заявили, что деревню будут переселять. По словам Николая, жители уезжать не хотели, но им прямо сказали: если не согласны, выселять будут принудительно. Так многие временно оказались в Наровле и Ельском районе. Никуда не поехал лишь Александр Ковальчук — остался дома и следил за оставшейся в деревне скотиной. Мои родители жили в Наровле, где отцу и маме выделили домик. Уехав, они дождались, пока завершат дезактивацию, и вскоре начали возвращаться самостоятельно.
Разрешения им никто не давал.
Когда ночью на улице кто-то гремит цепью, тебе лучше не выходить. Это не кентервильское приведение.
С этим ты бы совершенно точно не хотел встретиться. С бабулечками лучше быть осторожнее Ещё нужно здороваться с каждым прохожим. Ведь никогда нельзя знать, кто из них обычный человек, а кто воспримет отсутствие банального «Здравствуйте» как оскорбление и придёт к вам в кошмарах.
А вот если вас по ошибке назвали именем умершего родственника, то лучше не отзываться и не поправлять.
По этой самой причине из дома надолго отлучаться нельзя. Забудь про отпуск на Бали или в Дубаи, твой дом разморозится нахрен, трубы полопаются все затопит и ты взвоешь — Зачем мне нужно было в это ввязываться???!!!
Итак, самое время возопить и задать главный вопрос, очень важный для русского человека: А как же тогда живут в США? Ну, во-первых, там дома в частном секторе Лос Анджелеса стоят плотненько, раздвинь руки и коснешься обоих стен. Во-вторых там строят строго по нормам: дома только по утвержденному проекту, в обязательном порядке есть пожарный гидрант, не ставят забор перед фасадом, попробуй там не постриги свой газон - сразу узнаешь что такое соседский гнев, свободный ты наш.
Не рискуй оставить нечищеным бассейн - оштрафуют по самые на балуся. В-третьих, за все платят из своих немаленьких налогов американцы. Простыми их назвать трудно, дом там далеко не у всех в собственности.
И все платят за красоту и комфорт по полной. Тебе и не снилось. Кстати, грабежи частных домов там не редкость..
Ты можешь сказать - обойдусь без света и септика с ассенизацией... Но тогда ты теряешь свой городской комфорт и превращаешь свой дом в берлогу. Мы же не обсуждаем тут, как встать на четвереньки и оскотиниться.
А сравниваем одинаковый уровень комфорта. Ты видала в деревнях небритых людей в рваных прожженных фуфайках? Это одичавшие городские жители коттеджей.
Тоже, хотели научить деревенских правильно жить... Бейте продавцов домов палкой при намеке на приближение. Да, если ты думаешь, что к частным домам, находящимся в черте города это не относится, то ошибаешься.
Ровно то же самое, только добавляются городские гопники, заглядывающие в окна и газы из трубы окрестных заводов. Правда, далеко не все живущие в частных домах, согласны с такими выводами. А всего-то и делов, что прочитал пост "Не живите в частном доме!
В общем, читаю я про ужасы жизни в частном доме и говорю себе: нет, никогда и ни за что я не соглашусь жить в частном доме! А потом вдруг думаю: а я сейчас где живу, в городской квартире, что-ли?! Хотел сначала оставить там свой комментарий, но получается развернуто, так что ответ, почему в частном доме жить совсем не страшно и очень даже неплохо, я напишу здесь.
Там страшно. В три часа ночи, проснувшись трудно убедить себя том что ты в безопасности... А в своем доме тебе никто не мешает поставить стеклопакеты, перебрать полы и отремонтировать кровлю.
И уж конечно, в городе всякого шума всегда больше. Недаром есть поговорка "Тихо, как в деревне". Я вот хотя и живу в местечке, называемом город, но фактически та же деревня.
Всего 9,5 тысяч жителей и кругом частные дома. Была пара случаев, когда какие-то тетки нетрезво голосили под окнами по случаю праздника, но не более. В бльшом городе жить, конечно, опасней.
Там уже за порогом квартиры чужой и страшный мир, а здесь мой дом - моя крепость, и мой двор тоже. Я все лето сплю на улице, на открытой веранде и меня трудно убедить, что я в опасности. Частный дом-состоит из первого и последнего этажа, построенного умельцами.
И в любом случае зимой в стрингах по дому ты не побегаешь - только в свитере". У меня в доме, на кухне, стоит двухконтурный газовый котел на фото за моей головой. В любое время включаю и и в доме всегда тепло.
И всегда горячая вода. По деньгам получается, что за горячую воду, за газовую плиту, за отопление и за теплый пол в ванной комнате я плачу в полтора-два раза дешевле, чем я платил только за центральное отопление в петербургской квартире. Хотя площадь дома больше.
Чем больше дом, тем больше времени для уборки тебе нужно". Без уборки не обойтись, хоть ты живешь в городе, хоть в деревне. Но в центре Петербурга за 3-4 часа автомобиль покрывается таким слоем пыли, который здесь на моей машине, стоящей во дворе под открытым небом, появляется только через неделю.
Если в магазин можно ездить на автомобиле раз или два в неделю, то школа, секции для детей, работа, кино, театр,клубы... Это правда. Если бы я был молодым человеком, мне не хватало бы кинотеатров, театров, выставок, клубов, тусовок, спортшкол и прочих атрибутов больших городов.
Так и есть! Но и в городе все соседи за стеной и на лестничной клетке также слышат все семейные разборки. Да, ты говоришь о посадке огурцов с мужем и вдруг с трех сторон следуют советы как их сажать.
Это соседи со своих участков непринужденно вмешались в беседу". Не знаю про всех соседей, но у нас со всех сторон соседи деликатные. Никто громко музыку не включает и не кричит так, что можно услышать на чужом участке.
«Нам сказали, мы сумасшедшие». Немцы показали свою деревню на Нижегородчине
И когда есть своё, на еду не так много уходит денег. Летом в бадминтон играла, на речку ходила купаться. Расскажи о своих близких. Отношения у нас хорошие. За два года практически не было никаких стычек. Бывают какие-то недопонимания.
Я знаю достаточно много семей, в которых ругаются, ссорятся, у нас нет. Мы как-то стараемся договориться, хотя, конечно, всякое может быть. Потому что я, бывает, что-то по своей рассеянности забываю сделать. И мама сердится. А так, всё хорошо.
Они с детьми мне помогают. Если надо куда-то мне уехать, они с ними водятся. То есть без родителей я вообще не представляю, как мне было бы тяжело. Не страшно? Это действительно страшно, когда идёшь зимой на электричку утром в седьмом часу утра.
Темно, освещения нет, холодно, снег гребут непостоянно. Идёшь по непроторённой этой дороге по сугробам и думаешь: «Господи, лучше не оглядываться». А в прошлом году даже проходила стая волков. Местные охотники по следам вычислили, что волков 7 или 8 было.
Более трети участников исследования назвали все вышеперечисленные факторы одновременно. Это 73 процента всех домохозяйств. При этом две трети граждан выдвигают обязательное требование к частному дому — он должен располагаться не более чем в 30 минутах езды от работы.
То есть, учитывая дефицит рабочих мест вне городов, в глухие деревни россияне не стремятся. Бесплатно не будет Возросший спрос на «загородку» ожидаемо привел к росту ее стоимости. Несмотря на то что летом 2021-го россияне могли спокойно передвигаться по стране и даже выезжать за ее пределы, многие сделали выбор в пользу дач и использовали теплые месяцы именно для подбора подходящих вариантов. Из-за этого стоимость загородной недвижимости в среднем по стране к осени подорожала на 5 процентов, до 7,1 миллиона рублей за стандартное домовладение данные ЦИАН ; есть в распоряжении «Ленты. Еще в начале июня оно стоило 6,7 миллиона. Квартиры на вторичном рынке за три летних месяца прибавили в цене заметно меньше — 2 процента. В Южном округе рекордсменами роста стали Краснодарский край , где стоимость «загородки» увеличилась на 54 процента до 20,46 миллиона рублей , и Севастополь на 37 процентов, до 17,53 миллиона.
Переписывать ценники собственникам позволил повышенный спрос, сформированный преимущественно за счет «удаленщиков» и тех, кто до пандемии предпочитал отдыхать в теплых странах. Быстрее жителей других российских регионов накопить на собственный дом могут граждане, проживающие в Кемеровской и Магаданской областях, — менее чем за четыре года. В Москве на частный дом можно накопить за 18 лет По данным базы Restate. Стоимость предложений в них за три месяца увеличилась в пределах 8-30 процентов. Больше всего — почти в два раза — в Подмосковье до 48,3 миллиона рублей за лот. В элитных коттеджных поселках в продажу выходят объекты стоимостью свыше полумиллиарда рублей, и они резко меняют общую ценовую картину», — указывают эксперты. Тенденция удорожания «загородки» не затронула лишь несколько регионов.
Как дела? Всё основано на абсолютном доверии: человек в парилке всецело поручает себя ответственному лицу за стеной! Оказалось, что баня — это не просто постройка, чтобы закидывать туда дрова и потеть. Когда открывают дверь и выходит пар, здесь о нем говорят как о человеке: вот пар пришел и ушел. Его обсуждают. И это не абсурд, а культура с ее символами и образами, и люди в них верят. Почему не надо «поднимать село с колен» Культура, о которой говорит Надя, стала для нас слишком далекой и непонятной. Уклад города и села во многом не совпадает, потому и их взаимодействие не всегда происходит безболезненно для обеих сторон. Иногда дело усугубляется негативным опытом «вторжения» чужаков. На эту проблему обратила внимание Катя, когда создавала «Заповедник».
Не могу сказать, что однозначно положительно отношусь к тому, что молодые и амбициозные ребята едут «поднимать села с колен». Выражаясь философским языком, это колониальная практика в чистом виде. За примерами далеко ходить не надо. После того как Звягинцев снял в поселке Териберка «Левиафана», туда хлынули туристы и журналисты в поисках той самой метафоры власти, которая держит всех в кулаке. Активисты организовали свой проект по спасению Териберки, его спонсором стала дорогая иномарка. Приезжают в поселок красивые ребята с красивыми лощеными бородами на внедорожниках и говорят: «Друзья, сейчас мы будем вас развивать, готовьтесь». А народ там и так уже напряжен от обилия камер. Забавно, что «власть» в Териберке на тот момент представляла бывшая учительница. И выбрали ее, потому что она одна из немногих кандидатов имела высшее образование. Поэтому реальная ситуация очень отличалась от той черно-белой метафоры, которую все искали и хотели найти.
У ребят, конечно, были благие намерения, но что-то не срослось. Рассказывали, как местные сидели с бутылками пива и наблюдали за приезжими, которые продавали морских ежей по 600 рублей за штуку. Мы должны понимать, что люди не всегда хотят, чтобы их развивали и поднимали с колен. Такие инициативы работают, когда человек приезжает и долго живет, посвящает свою жизнь этому месту, становится частью сообщества. Но во время гостевых визитов ты остаешься гостем. Наде удалось быстро стать своей в Туртине, несмотря на то что в селах так важна выслуга лет. И поняла она это, когда ей первый раз в столовой дали вафлю после обеда. Обряд разделения еды в русской культуре — знак доверия, о чем мы, кстати, тоже забыли. А если человека зовут за стол и он отказывается, значит ему нельзя доверять. О том, что Туртино приняло Надю более чем радушно, говорит и количество предложений руки и сердца, которые она успела получить.
Их делали представители самых разных слоев сельского общества, от тракториста до строителя канализации, и формулировки всегда были очаровательные: «Вы такая дельная… Давайте потом обсудим дом культуры, а сейчас, может, сходим в столовую? Самый деловой жених сказал: «Я готов продолжить общение в неформальном ключе, и, если речь пойдет о предложении, я тоже готов». Как-то раз я шла по деревне, мимо проезжал трактор. Тракторист остановился, предложил подвезти — и через пять минут уже сделал мне предложение. В городе, чтобы услышать что-то подобное, нужно быть красивым, образованным, поющим и танцующим одновременно. В деревне, как выяснилось, достаточно носить нерваную одежду и иметь две ноги. Надя шутит: «В селе огромный риск выйти замуж, причем сразу. Если нет дома и ты хочешь жить с комфортом, это самый простой способ переехать в деревню». Правда, Надю сразу предостерегли и посоветовали ничего не рассказывать местным женщинам: непьющих мужчин на селе мало. Деревенские жители — интересующиеся и опасающиеся одновременно, и они куда больше нас заботятся о своей идентичности.
Социолог Артемий Позаненко, специализирующийся на проблемах изолированных сел то есть отрезанных от связи с ближайшими поселениями , выводит парадоксальную закономерность: их жители осознают преимущества своего положения и зачастую считают, что хорошая дорога им бы навредила, привлекла бы массу ненужных чужаков и разрушила бы их образ жизни. Тем не менее они очень гостеприимны и открыты. Однако полноценным членом сообщества стороннему человеку стать крайне трудно. Ну а к чужакам, желающим без спроса порыбачить или поохотиться в их округе, местные относятся крайне отрицательно. В таких селах очень развито чувство самодостаточности и защищенности от внешнего мира. Жители не хотят, чтобы «дорожка» к их общему дому стала проторенной, ведь в какой-то момент люди могут туда повалить бесконтрольно. А перспектива превращения села в туристическое место радует далеко не всех. Говорить о едином паттерне отношения к гостям в российских деревнях всё же нельзя. Это зависит от многих факторов: переживает ли местное сообщество травму, как в случае с Териберкой; заняты ли жители в данный момент решением проблем, требующих помощи извне. Искреннее желание помочь, с одной стороны, и столкновение полюсов город — село, с другой, наводят на важный этический вопрос: где та грань между модернизацией и аутентичностью, за которую мы не имеем права заходить?
Фото: Светлана Булатова Катя, как социолог, выступает против навязывания обществу чуждых ему идей в любом виде: Правильные формы помощи не политические. Мы не социальные инженеры и не имеем права менять людей. Должны работать образовательные формы: показывать и рассказывать. Люди либо перенимают этот опыт, либо нет. Нужно давать не директивный пинок в будущее, а поле возможностей. У человека есть право отказаться и закопаться в прошлом. Есть право закладывать семечко за щеку и только потом положить его в землю, чтобы оно прорастало с любовью. И не стоит подменять собой государство. Вы поднапряжетесь, построите кому-то дорогу, а через два года ее размоет. С другой стороны, вы можете приехать в деревню и рассказать людям про политическую грамотность, чтобы в будущем они выбрали себе другого главу.
В вопросе определения границы между технологиями и аутентичностью большую роль играют люди, занимающиеся бренд-стратегиями. Их задача — поддерживать не туристические бренды, а регион с его самобытностью. С проблемой сохранения аутентичности Туртина Надя столкнулась, когда пригласила именитых дизайнеров и архитекторов из Москвы, которые представили отличные проекты в лучших традициях скандинавского минимализма. Если бы не одно но: все они не имели никакого отношения к Туртину и истории региона. Абсолютно любой новый проект окажется безжизненным, если не будет одобрен и обжит местными. Он должен принадлежать им. Нельзя отрезаться от всего, потому что ты «городской и прогрессивный, а все тут сидят в навозе». Решение о наполнении объектов необходимо принимать только совместно с жителями. Это приходится объяснять дизайнерам, показывать им старые иллюстрации, типографику и орнаменты. Моя миссия — отыскать исторические образы региона, которые здесь были «намолены», и дать им жизнь в новых проектах.
Важно взять за основу что-то вечное, сохранить это и облагородить при помощи городских инструментов. Да, должны быть канализация и удобства. Но как трактор парковался прямо у двери столовой, так он там и должен парковаться.
Утром окно, например, откроешь или выйдешь во двор — птицы поют. Где в городе такое услышишь? Если только на окраине в частном секторе. Досуг для детей Плюсов жизни в сельской местности немало. Машины здесь не ездят.
Дети могут свободно выбежать на улицу, поиграть, — говорит Сергей. Летом чуть больше их за счет дачников — тех, кого в деревне называют своими. Радуются родители, глядя на дочку Ксюшу и сынишку Никиту. Никита — дошкольник, ему больше играть охота. А вот четвероклассница Ксюша уже знает, в чем ей хочется развиваться. Мне понравилось, сходила на пробное занятие. У меня получилось, я стала заниматься. В конце года был экзамен, сдала на желтый пояс.
Чуть позже в лагере сдала уже на зеленый. Моя цель — получить черный пояс. Увлечение дочки боевыми искусствами поддержали и папа, и мама. Искренне радуются успехам дочки, которая ездит на соревнования и возвращается с медалями. Есть в копилке девочки и призовые первые места. Боятся, наверное, что отпор даст, — говорит мама. В воспитании детей Ирина и Сергей придерживаются правила: дети должны попробовать и сами решить, нужно им это или нет. В свое время Ирина занималась в музыкальной школе и ей хотелось, чтобы и дочь играла на музыкальном инструменте.
Вот только Ксюша увлеклась рисованием. А пока, если ей нужны краски, фломастеры или еще что-то, мы купим — пусть занимается, ищет себя, — говорит Ирина.
Жизнь в русской глухой деревне зимой 2021. Как живут в глубинке? Иду к бабушке
В деревне Мироминская, что между Архангельском и Вологдой, живут меньше двухсот жителей, однако жизнь здесь кипит так, что только успевай узнавать новости, где что происходит, чем сегодня можно заняться. Жить в деревне теперь почти престижно, что не могло не сказаться на стоимости загородной недвижимости. Приезжаем в деревню к Мите, и он знакомит меня с местной знаменитостью – бабой Люсей.
Исповедь убежавшей: 11 причин, по которым лучше не переселяться в деревню
Семейный Ютуб канал Сергея и Натальи в 2014 году переехавших в Россию из Донецкой области 2024. Про жизнь в деревне говорят всякое, не всегда встретишь мало-мальски объективное мнение. Дрова Жизнь в деревне – это не только удовольствие (я об этом писала), но и некоторые проблемы, связанные с печным отоплением. Город дает больше возможностей или все же тихая, размеренная жизнь в деревне более благоприятна? Жить в деревне теперь почти престижно, что не могло не сказаться на стоимости загородной недвижимости. Важное Жизнь в деревне: от первого лица.
«Нам сказали, мы сумасшедшие». Немцы показали свою деревню на Нижегородчине
В Москве она больше тратила на квартплату, электроэнергию и продукты. В деревне есть, например, расходы на дрова. К тому же и дом, и участок постоянно требуют заботы. Так, в одном из двух домов Женя сделала полный ремонт: обустроила кухню и ванну как в городской квартире, перестелила в комнатах полы. На очереди забор, нынешний такой старый, что прибит палками к бане, чтобы не свалиться — всегда есть на что потратить деньги. Зато часть продуктов свои и дешевле, поэтому в целом приспосабливаешься. Оглядываясь на семь прожитых в деревне лет, Женя признает, что в деревенской жизни немало минусов. Из основных — отсутствие качественной медицинской помощи и проблемы с логистикой. Если нет машины, добраться до города почти невозможно. Но плюсы, на её взгляд, всё равно перевешивают. Во-первых, это свобода: «Мои дети вольные по сравнению с детьми московских друзей.
Они целый день на улице. Гоняют на великах, плавают в речке, возятся с живностью. Бросают одежду в стирку, моют руки и садятся ко столу». Во-вторых, столько навыков, сколько Женя получила в деревне, она бы не получила нигде: «Самое крутое, что я делала, это меняла в машине бензонасос и помогала чинить крышу, когда та внезапно потекла. К тому же с собственным авто многие проблемы уже решать легко. На свежем воздухе даже Женина мама стала чувствовать себя лучше. В свои шестьдесят семь лет она постройнела, ездит на велосипеде, зимой катается на коньках. О Пете и говорить нечего — он вырос в крепкого парня, который может и дров наколоть, и петуха в загоне поймать. Бронхиальная астма его больше не мучает, из аллергии осталась только небольшая реакция на цветение весной. Решение переехать в деревню Женя считает правильным «Из всех решений в жизни решение приобрести профессию медсестры, родить детей и переехать в деревню оказались самыми правильными», — уверена Женя.
Фото из личного архива Евгении Неудивительно, что у неё много планов на будущее. Этим летом она хочет утеплить комнаты в каменном доме и окончательно отремонтировать крышу в деревянном. И при первой возможности собирается завести овец и гусей. А два гуся косят десять соток лучше любой газонокосилки», — смеётся Женя. Женя твёрдо решила: отдаст все кредиты и найдёт работу поближе к Высокому — фельдшером в сельском медпункте или учителем.
Поэтому пара еще не успела обзавестись хобби и попробовать русские развлечения. Исключение — подледная рыбалка в Чкаловске, на которой Кирш приехали на следующий день после получения гражданства РФ. Немецкая пара влюбилась в Нижний Новгород с первого взгляда Фото: newsnn. Немцев впечатлила еда в России.
С их слов, выбор продуктов гораздо богаче, чем в Германии, а состав натуральный. Ремо рассказал, что обожает свежеиспеченный хлеб и колбасу, которую делает его жена из нижегородского мяса. Из-за трудностей с русским языком, общаться с жителями деревни Инютино создателям RuDe пока тяжело, приходится объясняться на пальцах. Тем не менее, супруги отмечают, что нижегородцы очень открытые и приятные люди. Мы не скучаем по Германии, нам нравится жить здесь, в Инютино, здесь развитая инфраструктура, полчаса на машине до Нижнего Новгорода, рядом озеро и свежий воздух.
Поняли — ничего не радует, надо уезжать.
Родители новоселов отнеслись настороженно — променять столицу на тверское захолустье? Без стабильной работы и карьерных перспектив? Занялись этим всерьез, организовали производство мяса, яиц. Занимались этим около двух лет. Но мы и сами охладели. У нас же не фабрика с наемными рабочими.
В основном мы занимались перепелиными яйцами, но мясо тоже… Птицу нужно умертвить, разделать. И это каждый день. В итоге решили сменить деятельность, тем более Саша всегда тяготел к пчеловодству. Сегодня у Востриковых крупная пасека на 45 семей ульев , что дает часть дохода. Мастеровитый Александр делает мебель из дерева, кладет печи и даже проводит мастер-классы для печников , нанимается на сезонные заработки. Юлия занимается садоводством, завела аптекарский огород, заготавливает травы, делает чаи.
Всё это продается через интернет и дает приработок. У нас всегда были планы, мы что-то всегда хотели сделать. Испытания укрепляют. Это история с перепелами? Осенью на пасеку, она стоит у леса, пришел медведь и разворошил десять ульев. Еще два года назад мы купили в окрестностях села землю.
Довольно много — 9 гектаров. Мы хотели там и хозяйством заниматься, сеять медоносные культуры. А потом, может, и переехать туда. Год назад приходит нам бумага о том, что землю мы используем не по назначению, а значит, нужно платить штраф… в общем, в результате нас засудили на 20 тысяч и мы решили отказаться от земли. А то сейчас засудили бы еще. Хорошая помощь начинающим предпринимателям… Такие истории часты.
Недопонимание с властями, неумышленные нарушения, суды, штрафы… За десятилетия упадка в малых городах и селах государственные службы не готовы к новым жителям, молодым и активным. В лучшем случае им не мешают. О какой-либо поддержке говорить не приходится. Через год после переезда. В селе есть детский сад, школа, с этим проблем не будет. Знаете, на самом деле только сейчас, спустя четыре года, я начинаю по-настоящему ощущать вкус деревенской жизни.
Когда можно немного расслабиться и не думать только о том, как бы так сделать, чтоб ухватиться за эту жизнь и не отпускать, потому что страшно потерять. У нас были такие знакомые. Пробовали, переезжали… А потом возвращались обратно. К сожалению, основная причина — деньги. Если кто решает вопрос заработка — остается. Пару лет назад мы через интернет познакомились с молодой парой, и они по нашему примеру тоже переехали, сюда, в наш поселок.
Ну и мы делаем что можем. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Раньше в этом доме жил Лёня. Жил-жил да помер. Просто напился и отрубился, а печку не затопил, вот и замёрз насмерть. Чего хозяйству пропадать? Вот Люся сюда и переехала, поддерживать хоть какую-то жизнь. Енот торговал средством для чистки бассейнов. Там спирт этиловый, народ пил да помирал. Вот на этом самом месте стояла, значит, телега, и Вася с Лёхой...
Оба померли. Вася умер здесь в туалете, а этот у порога. И, главное, они сидят бухают, их рвёт, но они бухают... Жидкость для омывания бассейнов, для стёкол, иногда и одеколон жрут, корвалол. Всё жрут. У него пожар был. Что с ним случилось? Где скотина стояла, проводка очень плохая, и [она] загорелась.
Дом не горел — не горел, а вот скотина [загорелась], а после перекинулось и на дом. Открыл дверь, вошёл туда — и всё, насмерть. И, главное, когда бабушка эта умирала, её сын бухал в этом же доме. Нашёл он улице какую-то женщину и вот с ней бухал. Бабушка как легла — а кто ей варить будет, если он пьяный? Летело всё туда: и сволочь ты такая, и проститутка, ой-ой-ой... Это он на мать орал. Один приезжал, когда вызвали скорую, и говорит: благодаря чаю и варенью, которое я ей сварила [из] красной смороды, сердце держалось у неё.
Один чай внутри. Два месяца она так пролежала. Митя впервые приехал сюда 25 лет назад. Тогда это была живая деревня, вокруг поля — всё засеяно, всё вспахано. Завод был в Есеновичах село в Вышневолоцком районе. Сейчас уже ничего не осталось. Ну покупают! Вот москвичи покупают.
Чего толку, что они покупают? Ну что — купили москвичи эти. Как выезжать — так кража. Жрать-то надо... А весной полы снимают — всё снимают, всё! Какие-то миноискатели приезжают к нам, всё роют... Едем дальше, в село Есеновичи. В середине XX века это был районный центр.
Жизнь в русской глубинке (50 фото)
RU Пенсионерка самостоятельно справляется со всем бытом, недавно даже сама поклеила новые обои. В огороде Надежда Архиповна высаживает огурцы и помидоры, косит траву газонокосилкой, следит за ульем. RU К бабушке регулярно заезжает глава сельского поселения, иногда приезжает руководитель района. С бытом женщине иногда помогают сыновья, но Надежда Архиповна предпочитает справляться со всем сама. Оставшись один, 55-летний мужчина переехал в заброшенную деревню в 2006 году из Нижневартовска — когда-то в Криванково жила его семья. Сейчас у Павла остался только брат, но он живет в селе Вагай, лишь изредка навещая родственника. RU В деревне Павлу приходится нелегко. Магазинов здесь не было никогда, и даже за водой приходится ездить в ближайший поселок. Но мужчина не хочет покидать Криванково — говорит, что ему нравятся местная тишина и покой.
К тому же без него деревня окончательно умрет: некому будет косить траву у соседских домов и следить за порядком на кладбище. RU Поселки Воркутинского кольца Вымирают не только небольшие деревни.
Многие вещи я просто не понимала или не принимала из-за того, что было заложено в юности ТВ-передачами, деревенскими сверстниками или родителями. В рамках города это всегда выглядело комично и так «по-деревенски», ведь я часто смеялась над тем, над чем в цивилизованном обществе смеяться не принято. Кроме того, стереотипное воспитание повело меня по дорожке «будь нужным и полезным»: я не слушала себя и свое сердце, не думала, чем хотела бы заниматься в жизни, а поэтому потратила бесценные годы юности еще и на бесполезный для себя вуз.
Дзен Мне повезло, что я не родилась с гетерохромией, алопецией или разной длиной ног, у меня всего лишь немного кривые зубы, но этого маленького внешнего недостатка хватило для того, чтобы стать объектом для насмешек. И если до средней школы я имела все задатки лидера, выступала на сцене, писала стихи, то старшая школа и навалившиеся на меня привитые обществом комплексы сделали меня белой вороной. Если вы хотите, чтобы ваш ребенок ничем не выделялся, выглядел как все и имел мало интересов, то однозначно маленький поселок будет отличным местом для жизни. Но надо иметь в виду, что за поздние прогулки с легким макияжем в деревне уже смотрят с осуждением. В моем детстве многих бабушек называли ведьмами из-за суеверий только потому, что они вели отшельнический образ жизни из-за своих личных трагедий в жизни.
Они больше всех нуждались в моральной поддержке, но так и не получили ее. Дзен Жизнь в деревне не курорт. Даже с полной оптимизацией жилья это все равно ежедневный труд, и не у каждого хватает на это здоровья. Да и все удобства — на улице. С ранних лет я работала в саду и огороде, помогала маме.
Летом это прополка грядок и полив саженцев, осенью — сбор урожая и тяжелые ведра с картофелем в каждой руке после школьных занятий, зимой — уборка снега и дров. Весной все начиналось снова. Воду — таскать из колодца через дорогу. Долгий сон считался признаком слабости и лени, но точно не болезни. В деревнях и маленьких сельских районах нет возможности пройти качественное обследование, а многие болезни мне приписывали из-за маленького веса или сильного стресса.
И я молчу про отсутствие врачебной тайны: если у кого-то находили «неудобную» болезнь, это тут же становилось достоянием общественности, а потом и травли. Ментальное благополучие тоже под угрозой За мое детство у меня было более 20 кошек и котов и около десятка собак. Каждый не жил более 5 лет в среднем, потому что в деревнях относятся к домашним животным чаще всего как к домашнему «украшению» или полезной зверушке. Ни одно животное не стерилизовалось, потому что не принято «лишать животное инстинктов». Сами понимаете, к чему это приводило.
А вот официально планируют и предлагают назвать деревню RuDe, Russland — Deutchland, то есть Россия — Германия, причем именно в такой последовательности, потому что обители этого места говорят, что здесь в первую очередь чувствуют себя гостями. Ремо Кирш жил в Потсдаме, владел пятью компаниями, все продал и вместе с супругой Бюргет переехал на постоянное место жительство в Нижегородскую область. Мужчина строит теперь дома для себя и соотечественников. Ремо Кирш, предприниматель: «Этот дом мы строили из расчета, что сможем разместить здесь беженцев из Германии. Эскалация только растет. И мы будем готовы помогать им и размещать в нашем поселении. Здесь могут, кроме нас, жить еще две семьи в нормальных комфортных условиях». Их друзья — семья Кронетц — тоже из Восточной Германии, они уже обосновались в доме по соседству. Берт по профессии зубной техник. Берт Кронетц: «Ну, 30 лет работал из Германии, все для Евросоюза.
Где моя пенсия?
Занимаясь сельских хозяйством, я вижу и осознаю, что земля дает нам множество плодов, а нам нужно только уметь правильно взять и грамотно обработать их, чтобы раскрыть весь потенциал. Свежий лист кипрея фото Аурелии Акмуллаевой. Осенью у меня начинается сезон мухоморов и сидра. Производство мухоморов выглядит следующим образом: я и мои помощники собираем мухоморы в лесу, также я веду прием мухоморов среди жителей ближайших деревень. Собранные грибы проходят отбор и сушатся в специальном помещении. Сушеные мухоморы — это готовый к употреблению продукт, так как в процессе сушки токсин, содержащийся в них, перестает действовать. Производство биодинамического яблочного сидра начинается со сбора яблок, которые отжимаются в сок специальным прессом и бродят около месяца в теплом помещении в специальных емкостях. Мухоморы сушатся фото Аурелии Акмуллаевой. Зачем ты их собираешь и сушишь?
Мухомор - это сильный ноотроп. Он увеличивает скорость работы головного мозга. Активное действующее вещество сушеного мухомора - это мусцимол, который и способствует увеличению мозговой деятельности, а токсин, содержащийся в мухоморе - это иботеновая кислота, которая может привести к летальному исходу, если съесть ведро сырых мухоморов. В процессе сушки иботеновая кислота преобразуется в тот самый мусцимол. Фактические эффекты от мухомора индивидуальны и зависят от настроя человека перед употреблением. Как правило, мухомор употребляют с целью повышения концентрации внимания и увеличения уровеня физической выносливости. Действие мусцимола похоже на алкоголь - он добавляет уверенности в себе, но при этом оставляет ясность ума. Я заготавливаю мухоморы как для мухоморного микродозинга в виде капсул, так и для макродозинга в виде порошка. Например, в производстве чая иногда одновременно принимало участие по 8 работников, которые занимались сбором и рубкой листа. Сейчас ко мне периодически приезжают помощники, заинтересованные в жизни на природе и производстве экопродукции.
Мы вместе трудимся, одновременно общаясь и обмениваясь жизненным опытом. Григорий с другом собирают чай в специальных шапках-сетках от насекомых фото из личного архива героя. Есть ли какой-то важный опыт, который ты получил там, и который невозможно получить в городе?
Исповедь убежавшей: 11 причин, по которым лучше не переселяться в деревню
«Из всех решений в жизни решение приобрести профессию медсестры, родить детей и переехать в деревню оказались самыми правильными», — уверена Женя. После предыдущего поста про деревню мне сказали,что дескать,красиво всё и замечательно,только это детство,воспоминания,стереотипы к настоящей жизни в деревне отношения не имеющие. Единственная вышедшая к лавке старушка в деревне Борки набивает сумки и бойко делится своими размышлениями о жизни: «Неправильно у нас в стране всё.