Робинзон и Пятница строят лодку. Елена Смирнова Памятник Робинзон Крузо и Пятница, Тобольск Январь 2023 6 17. Черная пятница была у Робинзона Крузо. Первое издание «Дальнейших приключений Робинзона Крузо» вышло в России в 1935 году, но потом его не публиковали до 1992 года.
Как робин зон спас пятницу
Затем Крузо отправляется в Лиссабон , чтобы получить прибыль за свою плантацию в Бразилии, что делает его очень богатым. После этого он перевозит своё богатство в Англию, проделывая большую часть пути по суше из опасения вновь попасть в неприятности при плавании по морю. Пятница сопровождает его, и по пути они попадают в последнее совместное приключение, когда борются с голодными волками и медведем при пересечении Пиренеев. Продолжения[ править править код ] Второй роман — « Дальнейшие приключения Робинзона Крузо » — менее известен; в России он полностью не издавался с 1935 по 1992 годы только в пересказе, а последняя часть, «Робинзон в Сибири», в сокращении [6].
В нём престарелый Робинзон, посетив свой остров и потеряв Пятницу, доплыл по торговым делам до берегов Юго-Восточной Азии и вынужден добираться в Европу через всю Россию, чтобы из Архангельска отплыть в Англию. В Тобольске, столице Сибири, он встречает ссыльного князя, бывшего царского министра прототипом которого, возможно, послужил дьяк Посольского приказа Василий Голицын. Крузо находит много общего между своей судьбой и судьбой князя, и даже называет его «сибирским робинзоном».
Существует и третья книга Дефо о Робинзоне Крузо. Она озаглавлена «Серьёзные размышления Робинзона Крузо» англ. Serious Reflections of Robinson Crusoe и представляет собой сборник эссе на нравственные темы; имя Робинзона Крузо употреблено автором для того, чтобы привлечь интерес публики.
В предисловии к «Серьёзным размышлениям» от лица своего героя писатель пишет, что его история — это описание реально происходивших событий, хотя одновременно она является аллегорией. Вы думаете, это Библия? Нет, это «Робинзон Крузо».
И пока у человечества не испортится вкус, ее надо считать самой великой. И я всегда так считал, но стеснялся произнести вслух, пока не наткнулся на эти строки.
Его стадо все больше растет и нехватки мяса у него не бывает. Глава 17 Внезапно Робинзон находит отпечаток человеческой ноги на берегу. Это очень его пугает, он боится выйти из хижины. Просидев там несколько дней, ему все же пришлось покинуть укрытие, чтобы подоить коз.
Глава 18 С момента, как он нашел отпечаток, прошло два года. В один прекрасный день он отправляется в западную часть острова и обнаруживает берег, на котором полно костей. После этого у Крузо пропадает желание изучать остров - он сидит дома и обустраивает свое хозяйство. Глава 19 Герой живет на острове уже 24 года. Однажды он заметил неподалеку от своего жилья дикарей, которые едят людей. Это приводит его в ужас.
Он заметил, что неподалеку потерпел крушение корабль. Он развел костер и с корабля ответили залпом оружия. Но утром он нашел лишь остатки судна. Ильинского к роману Робинзон Крузо Глава 20 Робинзон не узнал, выжил ли кто-то с затонувшего судна. Он увидел на берегу тело погибшего юнги, а на остатках судна собаку и вещи. Два последующие года он мечтает вырваться отсюда.
Глава 21 На остров приплывают 6 пирог, на которых находится 13-ть дикарей и два пленника. Один из них бежит и Робинзон помогает ему. Своего нового товарища Крузо назвал Пятница - в честь дня недели, когда он его нашел. Крузо занимается пошивом одежды и обучает Пятницу говорить. Он становится намного счастливее в обществе друга. Глава 22 Робинзон учит своего друга есть мясо, вареную еду.
Абориген привыкает к своему новому товарищу и помогает ему чем может. Также он рассказывает об острове, расположенном рядом. Глава 23 Товарищи вместе берутся за строительство новой лодки. Они делают ее с рулем и парусами. Пятница рассказывает Робинзону, что в его племени живут 17-ть белых людей. Глава 24 На Робинзона и Пятницу нападают местные аборигены, но у них получается дать им отпор.
Оказалось, что у дикарей в плену находится испанец и папа Пятницы. Также он и папа Пятницы уплывают за командой для корабля. Спустя недолгое время приплывает лодка с пленниками. Глава 26 Все они собираются бежать с острова, но побег приходится отложить из-за отлива. Робинзон говорит с одним из пленников и узнает, что тот был капитаном, которого скинула его же команда, подняв бунт. Глава 27 Крузо и капитан делают дыру в баркасе пиратов.
На остров пробираются люди с оружием, которые хотят найти своих пропавших товарищей.
Через некоторое время появляются взбунтовавшиеся матросы. Они готовы расправиться с капитаном и еще несколькими людьми.
Робинзон спасает пленников, помогает подавить бунт взамен на обещание вернуть его в Англию. В июне 1868 года герой возвращается на родину. Его родных нет в живых.
Однако еще здравствует вдова капитана, которой он оставил свои сбережения. Кроме того, в Бразилии его плантацией управлял чиновник государства, а ему, как владельцу, положено вознаграждение. Робинзон берет на попечение племянников, женится, у него рождается двое детей.
Фото: commons. Робинзон Крузо, фильм о котором впервые вышел в 1902 году, стал героем многочисленных интерпретаций. В 1960-х появились даже космические робинзонады, герои которых выживали в отдаленных уголках Галактики.
Вот какие особенности книги выделяют специалисты: Замысел и история создания. Дефо задумал книгу как вымышленную автобиографию, но в ее основе лежит реальная история Александра Селькирка — моряка, который поссорился с капитаном, был высажен на необитаемый остров, где провел четыре года. Дефо «Робинзон Крузо» написал по мотивам событий.
У него в романе герой переживает нравственные муки и не теряет веру. Впрочем, некоторые исследователи полагают, что у персонажа романа Дефо «Робинзон Крузо» были и другие прототипы. Книга «Робинзон Крузо» увидела свет весной 1719 года.
Уже летом Дефо выпустил продолжение, а спустя год — еще одну книгу. Но успехом пользовалась лишь первая, породив целый жанр псевдодокументалистики. Тема и конфликт произведения.
Главная тема книги — нравственное преображение героя под влиянием внешних тяжелых обстоятельств. Также произведение затрагивает проблемы отношений различных цивилизаций, рабства, христианизации и отношений человека с природой. Основным в произведении является внутренний конфликт персонажа.
Он ослушался родителей, не поверил знакам судьбы и попал на необитаемый остров, где покаялся и превратился в правоверного христианина. Особенности композиции и жанр. Он породил сразу несколько жанров — псевдодокументального повествования, приключений и выживания, реалистичной фантастики.
После него робинзонадами будут называть рассказы о выживании в одиночестве. Роман строится как автобиография Робинзона. Он от своего имени рассказывает о том, что с ним произошло.
Повествование в нем разворачивается линейно — от путешествия 18-летнего юноши в дальние края до возвращения старика, которому уже за 60 лет, на родину. Главный герой. Робинзон Крузо — основной герой книги.
Он рассказывает читателю свою историю. Одержимый жаждой приключений, едва достигнув 18-летнего возраста, Робинзон сбегает из дома на поиски приключений.
Остров, где робинзонил Педро Серрано, выглядел примерно так Так бы и погиб несчастный матрос, если бы не морские черепахи. Их мясом, высушенным на солнце, Педро утолял голод, а из черепашьих панцирей сделал миски для сбора дождевой воды. Огонь добывал при помощи камней, сжигал сухие водоросли и обломки деревьев. Так прошло 3 года. А потом на острове вдруг появился ещё один человек, тоже выживший после кораблекрушения. Его имя, к сожалению, не сохранилось из-за давности событий. Вдвоём робинзоны провели на острове ещё 7 лет, пока наконец их не подобрал проходящий мимо корабль. Робинзон среди тюленей Ещё одного робинзона звали Даниэль Фосс.
Американец путешествовал на корабле «Негоциант» в южной части Тихого океана. Остров оказался пустынным и каменистым. Единственными его жителями были многочисленные тюлени. Их мясом робинзону пришлось питаться несколько лет. Жажду он утолял дождевой водой, которая скапливалась в каменных углублениях острова. Примерно так выглядели каменистые берега острова, где провел 5 долгих лет Даниель Фосс Единственным деревянным предметом на острове было старое весло, принесённое сюда волнами. На нём Фосс делал зарубки, чтобы не запутаться в счёте дней, а заодно мелкими буквами вырезал заметки о своём пребывании на острове. Из тюленьих шкур Фосс сшил себе тёплую одежду, а из камней построил прочный дом и каменный столб высотой 10 м.
«Робинзон Крузо»: краткое содержание, анализ произведения Дефо
История обрела яркую любовную линию, а Пятница превратился в привлекательную аборигенку, которая скрашивает дни одинокого Роби. Понятно, почему такая путаница существует до сих пор. Так что зрители, не знакомые с оригиналом, до сих пор уверены, что Пятница — девушка. Тем более в русском языке слово «пятница» женского рода.
Выжившие члены экипажа стали сторониться Робинзона так как и следущее его плаванье не удалось. Робинзон Крузо попал в плен к пиратам и пробыл у них долгое время. Сбежав, плавал по морю 12 дней. На пути ему встречались туземцы. Наткнувшись на корабль, добрый капитан взял его на палубу.
Робинзон Крузо остался жить в Бразилии. Стал владеть сахарно-тростниковой плантацией. Робинзон разбогател и стал влиятельным человеком. Своим друзьям он рассказывл о своих приключениях. Богачи заинтересовались его рассказом о туземцах, которых он встречал во время побега от пиратов. Так как негры в то время были рабочей силой, но стоили очень дорого. Собрав корабль, они отправились в путь, но по злочастной судьбе Робинзона Крузо потерепели неудачу. Робинзон попал на остров.
Невымышленный робинзон Александр Селькирк был шотландцем и служил боцманом на пиратской галере «Сэнк Пор». Из-за ссоры с капитаном ему пришлось сойти с корабля на маленький безлюдный остров Мас-а-Тьерра в Тихом океане. Моряк построил себе хижину из брёвен и листьев, научился добывать огонь с помощью трения и даже сумел приручить диких коз, которых много лет назад завезли на Мас-а-Тьерра другие путешественники.
Питался он мясом морских черепах, рыбой и фруктами, шил одежду из козьих шкур. Больше четырёх лет пришлось провести Александру Селькирку на необитаемом острове. Навстречу вышел человек с густой бородой, одетый в козью шкуру и почти разучившийся говорить.
Селькирка приняли на борт «Дюка», и после долгого плавания в 1712 году ему наконец удалось вернуться на родину. Остров Робинзона Крузо бывший Мас-а-Тьерра , где почти 5 лет прожил Александр Селькирк Реальная история и сюжет романа во многом отличаются. Робинзон Крузо провел на острове целых 28 лет, а Александр Селькирк — почти пять.
В выдуманной истории у героя книги был друг-дикарь Пятница, а в реальности Селькирк все годы на острове провёл совершенно один. К тому же, Дефо в своём романе описал совершенно другой остров, в другом океане и даже в другом полушарии. Необитаемый остров автор поместил неподалеку от острова Тринидад в Карибском море.
К слову, в 1966 году Мас-а-Тьерра переименовали в остров Робинзона Крузо. Этот остров сейчас принадлежит Чили и расположен в 700 километрах к западу от побережья Южной Америки. Робинзон на песчаной косе Эта история произошла на полтора века раньше, чем робинзонада Александра Селькирка, но примерно в той же части Тихого океана.
Испанский матрос Педро Серрано оказался единственным выжившим после кораблекрушения, которое произошло в 1540 году недалеко от берегов Перу.
У побережья Бразилии в море они встречают флотилию пирог, набитых дикарями. Разгорается кровопролитнейшая сеча, Пятница погибает в стычке с дикарями. Пока еще никто не добавлял в любимые персонажи Одноименные персонажи и родственники Симпатичная темнокожая аборигенка, которую Роби встречает на острове и называет Пятницей.
Вот какой стала знаменитая «Пятница», из фильма «Робинзон Крузо»
В чём-то она стала пророческой для актёра: в последние годы он вел жизнь отшельника, сведя общение с другими людьми к минимуму. Приглашение поучаствовать в пробах на роль Робинзона Крузо пришло Леониду Куравлёву телеграммой. Он посчитал её шуткой, никак не отреагировал и никуда не поехал. Лишь когда почтальон доставил вторую телеграмму, Леонид Вячеславович понял, что всё серьёзно и стал паковать чемоданы. До него Говорухин успел рассмотреть около 20 кандидатур, в том числе и довольно известных актеров, но никто не подходил. Свой выбор он потом объяснил так:"Любой другой артист уже через 20 минут в кадре наскучит зрителю. А с Леонидом Куравлёвым будет иначе — за ним интересно наблюдать". Ради съёмок Куравлёву пришлось пожертвовать другой картиной. Друг актёра, Василий Шукшин приступал к работе над своей "Калиной красной" и очень рассчитывал увидеть его в главной роли. Но Куравлёв предпочел сняться у Говорухина, от чего Василий Макарович на него обиделся.
В результате Шукшин сыграл в "Калине" сам, и сыграл гениально, и совсем не факт, что Леонид Вячеславович сделал бы это лучше. Для роли Робинзона бороду Куравлёву отращивать не пришлось — ему подготовили двадцать разных вариантов грима, которые показывали несколько этапов старения его героя на острове. Свой голос ему тоже не пригодился, Говорухин решил, что озвучит главную роль другой актер. Его решение было опять же связано с приклеившимся к Куравлёву шаблоном парня-простака. Чтобы помочь зрителю отвернуться от шаблонного мышления, Говорухин решил, что Крузо заговорит в фильме по-другому. В результате его озвучил Алексей Консовский, известный телезрителям по роли принца в детской сказке "Золушка" 1947. К сожалению, эта роль в кино стала для актера единственной — ему пришлось оставить и сцену, и кинематограф из-за усилившихся проблем с памятью. Но он нашёл свое место в радиопостановках и дубляже фильмов. Пятницу сыграл грузинский актёр Ираклий Хизанишвили.
В 1966 году в 26-летнем возрасте он окончил ВГИК, несколько лет работал в одном из московских театров. В 1967 году сыграл эпизодическую роль в военном фильме "Весна на Одере", после чего вернулся в Грузию и работал в Тбилисском театре. Параллельно актёр снимался в эпизодических ролях, например, в приключенческом фильме "Корона Российской империи, или снова неуловимые" 1970. Самой известной его работой в кино навсегда остался абориген Пятница.
Эти размышления привели меня к неизбежному выводу, что я был неправ, произнося свой строгий приговор над дикарями-людоедами, как над убийцами. Теперь мне было ясно, что они не более убийцы, чем те христиане , которые убивают военнопленных или, — что случается ещё чаще, — предают мечу, никому не давая пощады, целые армии, даже когда неприятель положил оружие и сдался. А потом ещё мне пришло в голову, что, каких бы зверских обычаев ни придерживались дикари, меня это не касается. Меня они ничем не обидели, так за что же мне было их убивать? С тех времён самое имя испанца внушает ужас всякой человеческой душе, исполненной человеколюбия и христианского сострадания, как будто Испания такая уж страна, которая производит людей, неспособных проникнуться христианскими правилами, чуждых всякому великодушному порыву, не знающих самой обыкновенной жалости к несчастным, свойственной благородным сердцам. I debated this very often with myself thus: How do I know what God himself judges in this particular case? It is certain these people do not commit this as a crime; it is not against their own consciences reproving, or their light reproaching them. They do not know it to be an offence, and then commit it in defiance of divine justice, as we do in almost all the sins we commit. They think it no more a crime to kill a captive taken in war, than we do to kill an ox; nor to eat human flesh, than we do to eat mutton. When I had considered this a little, it followed necessarily, that I was certainly in the wrong in it; that these people were not murderers in the sense that I had before condemned them in my thoughts, any more than those Christians were murderers, who often put to death the prisoners taken in battle; or more frequently, upon many occasions, put whole troops of men to the sword, without giving quarter, though they threw down their arms and submitted. Что является спасением для одного, губит другого;.. Припав лицом к земле, он опять поставил себе на голову мою ногу, как уже делал это раньше, и вообще всеми доступными ему способами стирался доказать мне свою бесконечную преданность и покорность и дать мне понять, что с этого дня он будет мне слугой на всю жизнь. Я понял многое из того, что он хотел мне сказать, и в свою очередь постарался объяснять ему, что я им очень доволен. Тут же я начал говорить с ним и учить отвечать мне. Прежде всего я объявил ему, что его имя будет Пятницей , так как в этот день неделя я спас ему жизнь. Затем я научил его произносить слово «господин» и дал понять, что это мое имя;.. At last he lays his head flat upon the ground, close to my foot, and sets my other foot upon his head, as he had done before; and after this, made all the signs to me of subjection, servitude, and submission imaginable, to let me know how much he would serve me as long as he lived. I understood him in many things, and let him know I was very well pleased with him. In a little time I began to speak to him, and teach him to speak to me; and first, I made him know his name should be Friday, which was the day I saved his life; and I called him so for the memory of the time; I likewise taught him to say Master, and then let him know that was to be my name;.. Оовокеки ходят туда и говорят там О! Из всего этого я заключил, что обман практикуется духовенством даже среди самых невежественных язычников и что искусство облекать религию тайной, чтобы обеспечить почтение народа к духовенству, изобретено не только в Риме , но, вероятно, всеми религиями на свете… … I began to instruct him in the knowledge of the true God. I asked him, if ever he went thither to speak to him? He said, No, they never went that were young men; none went thither but the old men; whom he called their Oowookakee, that is, as I made him explain it to me, their religious, or clergy; and that they went to say O! By this I observed, that there is priestcraft even amongst the most blinded ignorant Pagans in the world; and the policy of making a secret religion, in order to preserve the veneration of the people to the clergy, is not only to be found in the Roman, but perhaps among all religious in the world… … их варварские обычаи меня не касаются; это — несчастное наследие, перешедшее к ним от предков, проклятие, которым их покарал господь. Но если господь их покинул, если в своей премудрости он рассудил за благо уподобить их скотам, то во всяком случае меня он не уполномочивал быть их судьёю, а тем более палачом. И, наконец, национальные пороки не подлежат отмщению отдельных людей. Словом, с какой точки зрения ни взгляни, расправа с людоедами не моё дело. Ещё для Пятницы тут можно найти оправдание: это его исконные враги; они воюют с его соплеменниками, а на войне позволительно убивать. Ничего подобного нельзя сказать обо мне». Теперь мой остров был заселён, и я считал, что у меня изобилие подданных. Часто я не мог удержаться от улыбки при мысли о том, как похож я на короля. Во первых, весь остров был неотъемлемою моей собственностью, и, таким образом, мне принадлежало несомненное право господства. Во-вторых, мой народ был весь в моей власти: я был неограниченным владыкой и законодателем. Все мои подданные были обязаны мне жизнью, и каждый из них в свою очередь, готов был, если б понадобилось, умереть за меня. Замечательно также, что все трое были разных вероисповеданий: Пятница был протестант, его отец — язычник и людоед, а испанец — католик. Я допускал в своих владениях полную свободу совести. Но это между прочим. My island was now peopled, and I thought myself very rich in subjects; and it was a merry reflection which I frequently made, how like a king I looked: first of all, the whole country was my own mere property; so that I had an undoubted right of dominion: 2dly, My people were perfectly subjected: I was absolute lord and lawgiver; they all owed their lives to me, and were ready to lay down their lives, if there had been occasion for it, for me: it was remarkable too, I had but three subjects, and they were of three different religions.
Крузо начал постепенно учить его нужным словам. Прежде всего — сообщил, что будет называть его Пятницей в память дня, в который спас ему жизнь , обучил словам «да» и «нет». Дикарь предложил съесть убитых врагов, однако Крузо показал, что ужасно рассержен этим его желанием. Пятница стал для Робинзона настоящим товарищем — «никогда ни один человек не имел такого любящего, такого верного и преданного друга». Глава 22 Робинзон брал Пятницу с собой на охоту в качестве помощника, приучал дикаря питаться мясом животных. Пятница начал помогать Крузо по хозяйству. Когда дикарь обучился основам английского языка, он рассказал Робинзону о своем племени. Индейцы, от которых ему удалось сбежать, победили родное племя Пятницы. Крузо расспрашивал товарища об окружающих землях и их обитателях — народах, которые живут на соседних островах. Как оказалось, соседняя земля — это остров Тринидад, где живут дикие племена карибов. Дикарь объяснил, что к «белым людям» можно добраться на большой шлюпке, это подарило Крузо надежду. Глава 23 Робинзон научил Пятницу стрелять из ружья. Когда дикарь хорошо освоил английский, Крузо поделился с ним своей историей. Пятница рассказал, что как то у их острова разбился корабль с «белыми людьми». Они были спасены туземцами и остались жить на острове, став для дикарей «братьями». Крузо начинает подозревать Пятницу в желании сбежать с острова, однако туземец доказывает свою преданность Робинзону. Дикарь сам предлагает помочь Крузо вернуться домой. Мужчины за месяц сделали пирогу из ствола дерева. Крузо поставил в лодке мачту с парусом. Глава 24 Переждав сезон дождей, Робинзон и Пятница начали готовиться к предстоящему плаванью. В один из дней к берегу причалили дикари с очередными пленниками. Робинзон и Пятница расправились с людоедами. Спасенными пленниками оказались испанец и отец Пятницы. Специально для ослабших европейца и отца дикаря мужчины соорудили парусиновую палатку. Глава 25 Испанец рассказал, что дикари приютили у себя семнадцать испанцев, корабль которых потерпел крушение у соседнего острова, однако спасенные испытывают крайнюю нужду. Робинзон договаривается с испанцем, что его товарищи помогут ему с постройкой корабля. Мужчины заготовили все необходимые припасы для «белых людей», и испанец с отцом Пятницы отправились за европейцами. Пока Крузо и Пятница ожидали гостей, к острову приблизился английский корабль. Англичане на шлюпке причалили к берегу, Крузо насчитал одиннадцать человек, трое из которых были пленниками. Глава 26 Лодка разбойников с отливом села на мель, поэтому моряки отправились гулять по острову. В это время Робинзон готовил ружья. Ночью, когда матросы заснули, Крузо подошел к их пленникам. Один из них — капитан корабля, рассказал, что его экипаж взбунтовался и перешел на сторону «шайки негодяев». Он и два его товарища едва убедили разбойников не убивать их, а высадить на пустынном берегу. Крузо и Пятница помогли убить зачинщиков бунта, а остальных матросов связали. Глава 27 Чтобы захватить корабль, мужчины пробили дно в баркасе и подготовились к встрече следующей шлюпки с разбойниками. Пираты, увидев, продырявленное судно и то, что их товарищи пропали, испугались и собирались вернуться на корабль. Тогда Робинзон придумал хитрость — Пятница и помощник капитана заманили восьмерых пиратов вглубь острова. Двое разбойников, которые оставались ждать товарищей, безоговорочно сдались в плен. Ночью капитан убивает понявшего бунт боцмана. Пятеро разбойников сдаются. Глава 28 Робинзон распоряжается посадить бунтовщиков в подземелье и взять корабль с помощью вставших на сторону капитана матросов. Ночью экипаж подплыл к судну, и матросы разбили находившихся на нем разбойников. Утром капитан искренне благодарил Робинзона за то, что тот помог вернуть корабль. По распоряжению Крузо бунтовщиков развязали и отправили вглубь острова. Робинзон пообещал, что им оставят все необходимое, чтобы прожить на острове. Таким образом, я прожил на острове двадцать восемь лет два месяца и девятнадцать дней». Вскоре Робинзон вернулся на родину. К тому времени его родители умерли, дома его встретили сестры с детьми и другие родственники.
Для буржуазного просветителя Дефо — Робинзон идеальный человек. И он стремится привнести в этот образ как можно более привлекательных человеческих качеств. Жестокие колонизаторы, истребляющие туземные племена, алчные накопители, готовые наживаться на человеческой крови, глубоко противны Дефо, я его Робинзон не похож на них. Дефо пытается воплотить в нем идеал для своего класса, который был в эпоху Просвещения еще прогрессивным; но в сущности, этот идеал недостижим и для прогрессивной буржуазии той эпохи, ибо он несет в себе мечту о гармоническом человеке и гимн физическому труду — то, что становилось чуждым буржуазии XVIII в. Робинзон храбр и великодушен: он рискует своей жизнью для спасения неизвестных ему людей — Пятницы, его отца, капитана корабля. Он добрый хозяин. Его взаимоотношения с Пятницей, их беседы перерастают в настоящую дружбу, Робинзон начинает ценить природный ум и благородство Пятницы, ценить в нем товарища, а не слугу. Какой урок дал Дефо британским колонизаторам и работорговцам, рисуя обаятельный образ Пятницы и эту дружбу между добродетельным английским купцом и темнокожим аборигеном! Сама религиозность Робинзона весьма относительна, чужда фанатизма. Под внешним пуританским благочестием Робинзона и его автора таится очень здоровое, восприятие мира, а порой и насмешливое отношение к религии. Дефо не упускает случая столкнуть пуританские рассуждения Робинзона с его же практицизмом или просто трезвым взглядом на мир. Еще в начале своего пребывания на острове Робинзон видит недалеко от своего жилья колосья ячменя и риса. При богатейших тропических урожаях они скоро должны обеспечить его хлебом, в котором он так нуждается.
Прошло 44 года. Как сейчас выглядит самая красивая Пятница из истории про Робинзона Крузо
Крузо и Пятница спасают человека, который оказывается капитаном взбунтовавшегося корабля, матросы которого планируют оставить капитана на острове. Читать бесплатно онлайн по главам Robinson Crusoe. Книга Даниэля Дефо о приключениях Робинзона Крузо Роман 1719 года. Фрагмент х/ф «Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо». Зимой 1935 года скромную семью Левинссон настигла страшная новость: фотография их маленькой дочери Хесси оказалась на обложке главного нацистского семейного журнала Третьего Рейха.
Пятница крузо картинка (41 фото)
Первый, кто начал радоваться пятнице, был Робинзон Крузо. Дефо Д. Робинзон Крузо после долгих и опасных приключений оказался на необитаемом острове и пробыл там 28 лет. Пятница Робинзон Крузо Чернокожие Черная пятница Картинка с текстом. Мужья их сообщили Робинзону, что не имеют ни малейшего намерения возвращаться в Европу и приехали теперь упрашивать Робинзона позволить остаться на его острове, чтобы работать под его руководством.
Аннотация к книге "Правда о Робинзоне и Пятнице"
- KMSAuto Net 2024 новая версия без вирусов
- Вот какой стала знаменитая "Пятница", из фильма "Робинзон Крузо"
- Беседа Робинзона Крузо и Пятницы о Боге
- Путями работорговцев
- ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ.
- Черная Пятница Робинзона Крузо » Бобросел
Вот какой стала знаменитая «Пятница», из фильма «Робинзон Крузо»
Море бушевало всю ночь, и, когда поутру я выглянул из своей палатки, от корабля не осталось и следа. Теперь я мог всецело заняться вопросом, который тревожил меня с первого дня: что мне делать, чтобы на меня не напали ни хищные звери, ни дикие люди? Какое жилье мне устроить? Выкопать пещеру или поставить палатку? В конце концов я решил сделать и то и другое. К этому времени мне стало ясно, что выбранное мною место на берегу не годится для постройки жилища: это было болотистое, низменное место, у самого моря. Жить в подобных местах очень вредно.
К тому же поблизости не было пресной воды. Я решил найти другой клочок земли, более пригодный для жилья. Мне было нужно, чтобы жилье моё было защищено и от солнечного зноя и от хищников; чтобы оно стояло в таком месте, где нет сырости; чтобы вблизи была пресная вода. Кроме того, мне непременно хотелось, чтобы из моего дома было видно море. Как видите, мне все ещё не хотелось расставаться с надеждой. После долгих поисков я нашёл наконец подходящий участок для постройки жилища.
Это была небольшая гладкая полянка на скате высокого холма. От вершины до самой полянки холм спускался отвесной стеной, так что я мог не опасаться нападения сверху. В этой стене у самой полянки было небольшое углубление, как будто вход в пещеру, но никакой пещеры не было. Вот тут-то, прямо против этого углубления, на зелёной полянке я и решил разбить палатку. Место это находилось на северо-западном склоне холма, так что почти до самого вечера оно оставалось в тени. А перед вечером его озаряло заходящее солнце.
Прежде чем ставить палатку, я взял заострённую палку и описал перед самым углублением полукруг ярдов[14] десяти в диаметре. Затем по всему полукругу я вбил в землю два ряда крепких высоких кольев, заострённых на верхних концах. Между двумя рядами кольев я оставил небольшой промежуток и заполнил его до самого верха обрезками канатов, взятых с корабля. Я сложил их рядами, один на другой, а изнутри укрепил ограду подпорками. Ограда вышла у меня на славу: ни пролезть сквозь неё, ни перелезть через неё не мог ни человек, ни зверь. Эта работа потребовала много времени и труда.
Особенно трудно было нарубить в лесу жердей, перенести их на место постройки, обтесать и вбить в землю. Забор был сплошной, двери не было. Для входа в моё жилище мне служила лестница. Я приставлял её к частоколу всякий раз, когда мне нужно было войти или выйти. Глава 7 Робинзон на новоселье. Еле справился я с этой работой.
И сейчас же пришлось взяться за новую: разбить большую, прочную палатку. В тропических странах дожди, как известно, бывают чрезвычайно обильны и в определённое время года льют без перерыва много дней. Чтобы предохранить себя от сырости, я сделал двойную палатку, то есть сначала поставил одну палатку, поменьше, а над нею — другую, побольше. Наружную палатку я накрыл брезентом, захваченным мною на корабле вместе с парусами. Теперь я спал уже не на подстилке, брошенной прямо на землю, а в очень удобном гамаке, принадлежавшем помощнику нашего капитана. Я перенёс в палатку все съестные припасы и прочие вещи, которые могли испортиться от дождей.
Когда всё это было внесено внутрь ограды, я наглухо заделал отверстие, временно служившее мне дверью, и стал входить по приставной лестнице, о которой уже сказано выше. Таким образом, я жил, как в укреплённом замке, ограждённый от всяких опасностей, и мог спать совершенно спокойно. Заделав ограду, я принялся копать пещеру, углубляя естественную впадину в горе. Пещера приходилась как раз за палаткой и служила мне погребом. Выкопанные камни я уносил через палатку во дворик и складывал у ограды с внутренней стороны. Туда же ссыпал я и землю, так что почва во дворике поднялась фута на полтора.
Немало времени отняли у меня эти работы. Впрочем, в ту пору меня занимали многие другие дела и случилось несколько таких происшествий, о которых я хочу рассказать. Как-то раз, ещё в то время, когда я только готовился ставить палатку и рыть пещеру, набежала вдруг чёрная туча и хлынул проливной дождь. Потом блеснула молния, раздался страшный удар грома. В этом, конечно, не было ничего необыкновенного, и меня испугала не столько самая молния, сколько одна мысль, которая быстрее молнии промелькнула у меня в уме: «Мой порох! Я с ужасом думал: «Один удар молнии может уничтожить весь мой порох!
А без него я буду лишён возможности обороняться от хищных зверей и добывать себе пищу». Странное дело: в то время я даже не подумал о том, что при взрыве раньше всего могу погибнуть я сам. Этот случай произвёл на меня такое сильное впечатление, что, как только гроза прошла, я отложил на время все свои работы по устройству и укреплению жилища и принялся за столярное ремесло и шитье: я шил мешочки и делал ящички для пороха. Нужно было разделить порох на несколько частей и каждую часть хранить отдельно, чтобы они не могли вспыхнуть все сразу. На эту работу у меня ушло почти две недели. Всего пороху у меня было до двухсот сорока фунтов.
Я разложил всё это количество по мешочкам и ящичкам, разделив его по крайней мере на сто частей. Мешочки и ящички я запрятал в расселины горы, в таких местах, куда не могла проникнуть сырость, и тщательно отметил каждое место. За бочонок с подмоченным порохом я не боялся — этот порох и без того был плохой — и потому поставил его, как он был, в пещеру, или в свою «кухню», как я мысленно называл её. Всё это время я раз в день, а иногда и чаще, выходил из дому с ружьём — для прогулки, а также для того, чтобы ознакомиться с местной природой и, если удастся, подстрелить какую-нибудь дичь. В первый же раз как я отправился в такую экскурсию, я сделал открытие, что на острове водятся козы. Я очень обрадовался, но вскоре оказалось, что козы необычайно проворны и чутки, так что подкрасться к ним нет ни малейшей возможности.
Впрочем, это не смутило меня: я не сомневался, что рано или поздно научусь охотиться за ними. Вскоре я подметил одно любопытное явление: когда козы были на вершине горы, а я появлялся в долине, все стадо тотчас же убегало от меня прочь; но если козы были в долине, а я на горе, тогда они, казалось, не замечали меня. Из этого я сделал вывод, что глаза у них устроены особенным образом: они не видят того, что находится наверху. С тех пор я стал охотиться так: взбирался на какой-нибудь холм и стрелял в коз с вершины. Первым же выстрелом я убил молодую козу, при которой был сосунок. Мне от души было жаль козлёнка.
Когда мать упала, он продолжал смирно стоять возле неё и доверчиво глядел на меня. Мало того, когда я подошёл к убитой козе, взвалил её на плечи и понёс домой, козлёнок побежал за мной. Так мы дошли до самого дома. Я положил козу на землю, взял козлёнка и спустил его через ограду во двор. Я думал, что мне удастся вырастить его и приручить, но он ещё не умел есть траву, и я был принуждён его зарезать. Мне надолго хватило мяса этих двух животных.
Ел я вообще немного, стараясь по возможности беречь свои запасы, в особенности сухари. После того как я окончательно устроился в своём новом жилище, мне пришлось задуматься над тем, как бы мне скорее сложить себе печь или вообще какой-нибудь очаг. Необходимо было также запастись дровами. Как я справился с этой задачей, как я увеличил свой погреб, как постепенно окружил себя некоторыми удобствами жизни, я подробно расскажу на дальнейших страницах. Глава 8 Календарь Робинзона. Через шесть чёрточек я делал одну длиннее — это означало воскресенье; зарубки же, обозначающие первое число каждого месяца, я делал ещё длиннее.
Таким образом я вёл мой календарь, отмечая дни, недели, месяцы и годы. Перечисляя вещи, перевезённые мною с корабля, как уже было сказано, в одиннадцать приёмов, я не упомянул о многих мелочах, хотя и не особенно ценных, но сослуживших мне тем не менее большую службу. Так, например, в каютах капитана и его помощника я нашёл чернила, перья и бумагу, три или четыре компаса, некоторые астрономические приборы, подзорные трубы, географические карты и корабельный журнал. Всё это я сложил в один из сундуков на всякий случай, не зная даже, понадобится ли мне что-нибудь из этих вещей. Затем мне попалось несколько книг на португальском языке. Я подобрал и их.
Были у нас на корабле две кошки и собака. Кошек я перевёз на берег на плоту; собака же ещё во время моей первой поездки сама спрыгнула в воду и поплыла за мной. Много лет она была мне надёжным помощником, служила мне верой и правдой. Она почти заменяла мне человеческое общество, только не могла говорить. О, как бы дорого я дал, чтобы она заговорила! Чернила, перья и бумагу я старался всячески беречь.
Пока у меня были чернила, я подробно записывал всё, что случалось со мной; когда же они иссякли, пришлось прекратить записи, так как я не умел делать чернила и не мог придумать, чем их заменить. Вообще, хотя у меня был такой обширный склад всевозможных вещей, мне, кроме чернил, недоставало ещё очень многого: у меня не было ни лопаты, ни заступа, ни кирки — ни одного инструмента для земляных работ. Не было ни иголок, ни ниток. Моё бельё пришло в полную негодность, но вскоре я научился обходиться совсем без белья, не испытывая большого лишения. Так как мне не хватало нужных инструментов, всякая работа шла у меня очень медленно и давалась с большим трудом. Над тем частоколом, которым я обвёл моё жилище, я работал чуть не целый год.
Нарубить в лесу толстые жерди, вытесать из них колья, перетащить эти колья к палатке — на всё это нужно было много времени. Колья были очень тяжёлые, так что я мог поднять не более одного зараз, и порою у меня уходило два дня лишь на то, чтобы вытесать кол и принести его домой, а третий день — чтобы вбить его в землю. Вбивая колья в землю, я употреблял сначала тяжёлую дубину, но потом я вспомнил, что у меня есть железные ломы, которые я привёз с корабля. Я стал работать ломом, хотя не скажу, чтобы это сильно облегчило мой труд. Вообще вбивание кольев было для меня одной из самых утомительных и неприятных работ. Но мне ли было этим смущаться?
Ведь всё равно я не знал, куда мне девать моё время, и другого дела у меня не было, кроме скитаний по острову в поисках пищи; этим делом я занимался аккуратно изо дня в день. Порою на меня нападало отчаяние, я испытывал смертельную тоску, чтобы побороть эти горькие чувства, я взял перо и попытался доказать себе самому, что в моём бедственном положении есть всё же немало хорошего. Я удалён от всего человечества; я пустынник, изгнанный навсегда из мира людей. У меня мало одежды, и скоро мне нечем будет прикрыть наготу. Я не могу защитить себя, если на меня нападут злые люди или дикие звери. И я могу считать себя счастливым, что меня не выбросило на берег Африки, где столько свирепых хищников.
Мне не с кем перемолвиться словом, некому ободрить и утешить меня. Эти размышления оказали мне большую поддержку. Я увидел, что мне не следует унывать и отчаиваться, так как в самых тяжёлых горестях можно и должно найти утешение. Я успокоился и стал гораздо бодрее. До той поры я только и думал, как бы мне покинуть этот остров; целыми часами я вглядывался в морскую даль — не покажется ли где-нибудь корабль. Теперь же, покончив с пустыми надеждами, я стал думать о том, как бы мне получше наладить мою жизнь на острове.
Я уже описывал своё жилище. Это была палатка, разбитая на склоне горы и обнесённая крепким двойным частоколом. Но теперь мою ограду можно было назвать стеной или валом, потому что вплотную к ней, с наружной её стороны, я вывел земляную насыпь в два фута толщиной. Спустя ещё некоторое время года через полтора я положил на свою насыпь жерди, прислонив их к откосу горы, а сверху сделал настил из веток и длинных широких листьев. Таким образом, мой дворик оказался под крышей, и я мог не бояться дождей, которые, как я уже говорил, в определённое время года беспощадно поливали мой остров. Читатель уже знает, что все имущество я перенёс в свою крепость — сначала только в ограду, а затем и в пещеру, которую я вырыл в холме за палаткой.
Но я должен сознаться, что первое время мои вещи были свалены в кучу, как попало, и загромождали весь двор. Я постоянно натыкался на них, и мне буквально негде было повернуться. Чтобы уложить все как следует, пришлось расширить пещеру. После того как я заделал вход в ограду и, следовательно, мог считать себя в безопасности от нападения хищных зверей, я принялся расширять и удлинять мою пещеру. К счастью, гора состояла из рыхлого песчаника. Прокопав землю вправо, сколько было нужно по моему расчёту, я повернул ещё правее и вывел ход наружу, за ограду.
Этот сквозной подземный ход — чёрный ход моего жилища — не только давал мне возможность свободно уходить со двора и возвращаться домой, но и значительно увеличивал площадь моей кладовой. Покончив с этой работой, я принялся мастерить себе мебель. Всего нужнее были мне стол и стул: без стола и стула я не мог вполне наслаждаться даже теми скромными удобствами, какие были доступны мне в моём одиночестве, — не мог ни есть по-человечески, ни писать, ни читать. И вот я стал столяром. Ни разу в жизни до той поры я не брал в руки столярного инструмента, и тем не менее благодаря природной сообразительности и упорству в труде я мало-помалу приобрёл такой опыт, что, будь у меня все необходимые инструменты, мог бы сколотить любую мебель. Но даже и без инструментов или почти без инструментов, с одним только топором да рубанком, я сделал множество вещей, хотя, вероятно, никто ещё не делал их столь первобытным способом и не затрачивал при этом так много труда.
Только для того чтобы сделать доску, я должен был срубить дерево, очистить ствол от ветвей и обтёсывать с обеих сторон до тех пор, пока он не превратится в какое-то подобие доски. Способ был неудобный и очень невыгодный, так как из целого дерева выходила лишь одна доска. Но ничего не поделаешь, приходилось терпеть. К тому же моё время и мой труд стоили очень дёшево, так не всё ли равно, куда и на что они шли? Итак, прежде всего я сделал себе стол и стул. Я употребил на это короткие доски, взятые с корабля.
Затем я натесал длинных досок своим первобытным способом и приладил в моём погребе несколько полок, одну над другой, фута по полтора шириной. Я сложил на них инструменты, гвозди, обломки железа и прочую мелочь — словом, разложил все по местам, чтобы, когда понадобится, я мог легко найти каждую вещь. Кроме того, я вбил в стену моего погреба колышки и развесил на них ружья, пистолеты и прочие вещи. Кто увидел бы после этого мою пещеру, наверное принял бы её за склад всевозможных хозяйственных принадлежностей. И для меня было истинным удовольствием заглядывать в этот склад — так много было там всякого добра, в таком порядке были разложены и развешаны все вещи, и каждая мелочь была у меня под рукой. С этих-то пор я и начал вести свой дневник, записывая всё, что я сделал в течение дня.
Первое время мне было не до записей: я был слишком завален работой; к тому же меня удручали тогда такие мрачные мысли, что я боялся, как бы они не отразились в моём дневнике. Но теперь, когда мне наконец удалось совладать со своей тоской, когда, перестав баюкать себя бесплодными мечтами и надеждами, я занялся устройством своего жилья, привёл в порядок своё домашнее хозяйство, смастерил себе стол и стул, вообще устроился по возможности удобно и уютно, я принялся за дневник. Привожу его здесь целиком, хотя большая часть описанных в нём событий уже известна читателю из предыдущих глав. Повторяю, я вёл мой дневник аккуратно, пока у меня были чернила. Когда же чернила вышли, дневник поневоле пришлось прекратить. Прежде всего я сделал себе стол и стул.
Глава 9 Дневник Робинзона. Наш корабль, застигнутый в открытом море страшным штормом, потерпел крушение. Весь экипаж,[15] кроме меня, утонул; я же, несчастный Робинзон Крузо, был выброшен полумёртвым на берег этого проклятого острова, который назвал островом Отчаяния. До поздней ночи меня угнетали самые мрачные чувства: ведь я остался без еды, без жилья; у меня не было ни одежды, ни оружия; мне негде было спрятаться, если бы на меня напали враги. Спасения ждать было неоткуда. Я видел впереди только смерть: либо меня растерзают хищные звери, либо убьют дикари, либо я умру голодной смертью.
Когда настала ночь, я влез на дерево, потому что боялся зверей. Всю ночь я проспал крепким сном, несмотря на то что шёл дождь. Проснувшись поутру, я увидел, что наш корабль сняло с мели приливом и пригнало гораздо ближе к берегу. Это подало мне надежду, что, когда ветер стихнет, мне удастся добраться до корабля и запастись едой и другими необходимыми вещами. Я немного приободрился, хотя печаль о погибших товарищах не покидала меня. Мне всё думалось, что, останься мы на корабле, мы непременно спаслись бы.
Теперь из его обломков мы могли бы построить баркас, на котором и выбрались бы из этого гиблого места. Как только начался отлив, я отправился на корабль. Сначала я шёл по обнажившемуся дну моря, а потом пустился вплавь. Весь этот день дождь не прекращался, но ветер утих совершенно. С 1 по 24 октября я был занят перевозкой вещей. Я отплывал на корабль с наступлением отлива и плыл обратно, когда начинался прилив.
Вещи перевозил на плотах. Всё время шли дожди; порою погода прояснялась, но ненадолго: должно быть, в здешних широтах это период дождей. Всю ночь и весь день шёл дождь и дул сильный порывистый ветер. Корабль за ночь разбило в щепки; на том месте, где он стоял, торчат какие-то жалкие обломки, да и те видны только во время отлива. Весь этот день я хлопотал около вещей: укрывал и укутывал их, чтобы не испортились от дождя. Нашёл, как мне кажется, подходящее место для жилья.
Нужно будет обнести его частоколом. С 27 по 30 октября усиленно работал: перетаскивал своё имущество в новое жилище, хотя почти всё время шёл дождь. Утром бродил по острову с ружьём, надеясь подстрелить какую-нибудь дичь, а кстати и осмотреть окрестности. Убил козу. Её козлёнок побежал за мной и проводил меня до самого дома, но вскоре пришлось убить и его — он был так мал, что ещё не умел есть траву. Разбил на новом месте, у самой горы, большую палатку и повесил в ней на кольях гамак.
Распределил своё время, назначив определённые часы для охоты за дичью, для работы, для сна и для развлечений. С утра, если нет дождя, часа два-три брожу по острову с ружьём, затем до одиннадцати работаю, в одиннадцать завтракаю, с двенадцати до двух отдыхаю так как это самая жаркая пора дня , с двух опять принимаюсь за работу. Все рабочие Часы в последние два дня я мастерил стол. В то время я был ещё плохим столяром. Но чему не научит нужда! Я становлюсь мастером на все руки.
Без сомнения, такого же мастерства достиг бы и всякий другой, если бы очутился в моём положении. Шёл дождь. Земля и воздух заметно освежились, и стало легче дышать, но всё время гремел страшный гром и сверкала молния, так что я испугался, как бы не воспламенился мой порох. Когда гроза прошла, я решил весь мой запас пороха разделить на самые мелкие части и хранить в разных местах, чтобы он не взорвался весь разом. Все эти дни делал ящички для пороха; в каждый такой ящичек должно войти от одного до двух фунтов. Сегодня разложил весь порох по ящичкам и запрятал их в расселины горы, как можно дальше один от другого.
Вчера убил большую птицу. Что это за птица, не знаю. Мясо у неё было вкусное. Сегодня начал было рыть пещеру в песчаной горе за палаткой, чтобы поудобнее разложить моё имущество. Но для этой работы необходимы три вещи: кирка, лопата и тачка или корзина, чтобы выносить вырытую землю, а у меня ничего этого нет. Пришлось прекратить работу.
Долго думал, чем заменить эти вещи или как их сделать. Вместо кирки попробовал работать железным ломом; он годится, только слишком тяжёл. Затем остаются лопата и тачка. Без лопаты никак нельзя обойтись, но я решительно не могу придумать, как её сделать или чем заменить. Нашёл в лесу то самое дерево или той же породы , которое в Бразилии называют «железным», потому что оно необыкновенно упруго. Срубил одно дерево с большим трудом.
Мой топор совсем затупился. Отрубив от ствола большой чурбан, я еле дотащил его до моего жилья — так он оказался тяжёл! Я решил сделать из него лопату. Дерево было такое твёрдое, что эта работа отняла у меня очень много времени и труда. Но лопату я всё-таки сделал. Рукоятка вышла не хуже, чем делают у нас в Англии, а самая лопата оказалась непрочной.
Следовало бы обить её железом, но листового железа у меня не было, поэтому она прослужила мне недолго. Впрочем, на первых порах я хорошо использовал её для земляных работ, хотя, я думаю, ни одна лопата в мире не изготовлялась таким затейливым способом, ни на одну не тратилось так много труда. Мне не хватало ещё тачки или корзины. О корзине я не смел и мечтать: чтобы сплести её, нужны были гибкие прутья, а я, несмотря на все поиски, так и не нашёл их в лесу. Смастерить тачку у меня, пожалуй, хватило бы уменья, но ведь для тачки требуется колесо, я же не имел никакого понятия о том, как изготовляются колеса. Кроме того, колесо нужно было надеть на железную ось, которой у меня тоже не было.
Пришлось отказаться от этой затеи. Вместо тачки я сколотил из досок небольшое корыто, вроде тех, в которых каменщики держат извёстку. В нём я и выносил вырытую землю. Корыто было легче сделать, чем лопату. Но все вместе — корыто, лопата и бесплодные попытки сделать тачку — отняло у меня по меньшей мере четыре дня, за исключением тех утренних часов, когда я уходил на охоту с ружьём. Вообще редкий день я не выходил на охоту, и почти не было случая, чтобы я не принёс какой-нибудь дичи.
Закончил работу над лопатой и корытом. Как только эти вещи были готовы, принялся опять копать пещеру. Копал весь день, насколько хватало сил. Мне нужно было очень просторное помещение, которое в одно и то же время могло бы служить погребом, складочным местом для вещей, кладовой, кухней и столовой. Так я проработал ровно восемнадцать дней и уже считал свою работу законченной, как вдруг сегодня с одного края обвалилась земля. Должно быть, я сделал пещеру слишком широкой.
Обвал был так велик, что я испугался: будь я в это время в пещере, мне уже наверное не понадобился бы могильщик. Этот горестный случай наделал мне много хлопот: надо будет выносить из пещеры всю обвалившуюся землю, а главное — придётся теперь подпереть свод, иначе никогда нельзя быть уверенным, что обвал не повторится. С нынешнего дня принялся за работу. Пока поставил две сваи и на каждой по две доски крест-накрест. Окончательно укрепил первые две сваи и поставил ещё несколько, тоже с досками наверху, как и первые две. Теперь уж никакой обвал мне не страшен.
Сваи я поставил рядами, так что они будут заодно, служить в моём погребе перегородкой. Эта работа заняла у меня всю неделю. С этого дня по 20 декабря прилаживал в погребе полки, вбивал в перегородку гвозди и развешивал все вещи, какие можно повесить. Перенёс в пещеру всю утварь и разложил все по местам. Теперь хозяйство у меня в полном порядке. Сделал ещё один стул и прибил несколько маленьких полочек для провизии — вышло нечто вроде буфета.
Досок остаётся у меня очень мало. Всю ночь и весь день шёл проливной дождь. Не выходил из дому. Дождь перестал. Наступила ясная погода. Стало гораздо прохладнее.
Подстрелил двух козлят: одного убил, другого ранил в ногу, так что он не мог убежать; поймал его и привёл домой на верёвке. Дома осмотрел его ногу: она была перебита; я забинтовал её. Я выходил этого козлёнка: сломанная нога срослась, и он стал отлично бегать. Но от меня не убежал: я так долго возился с ним, что он ко мне привык и не хотел уходить.
Так получилось что пленник Пятница бежал к жилищу Робинзона Крузо, он сначала испугался, но потом увидел что за пленником бегут два дикаря, и Робинзон Крузо решил помочь пленнику. Потом Крузо оглушил одного дикаря по голове, а другого застрелил, т.
После этого, Робинзон Крузо стал доказывать дикарю, что он не желает ему зла.
Мы понимаем, насколько важно иметь оригинальное и креативное изображение для привлечения посетителей на ваш сайт или социальные медиа-платформы. Поэтому, обратившись к нам, вы можете быть уверены в качестве предоставляемых нами графических ресурсов.
Якобы это он отправился с высокими гостями из Эфиопии в цирк на Цветном бульваре, где как раз выступала Маргарита Назарова со своими питомцами. Эфиопского императора и его свиту поразило мастерство дрессировщицы...
Когда-то выражение Стива Джобса: "мы сделали что-то чудесное для ваших рук", сопровождающее выход первого iPhone, в точности отражала первоначальную идею создания смартфона - идею его эргономичности. Интересно, думала ли компания Samsung когда-нибудь, что первый Galaxy Note станет тем, во что он превратился сейчас? Galaxy S24 - самый маленький из последних... Углубишься в игровой лор — и потеряешь интерес аудитории, которая никогда не держала в руке джойстик. Пойдешь на поводу у сторонней публики и заново переизобретешь сюжет — моментально потеряешь самого лояльного зрителя, который только ради названия готов купить билет в кино.
Сериалу "Фоллаут", кажется, удалось нащупать золотую середину — авторы многосерийных приключений в постапокалиптическом мире взяли за основу... Для многих европейцев китайцы, корейцы и японцы кажутся очень похожими, а некоторые вовсе не могут разглядеть разницу во внешности этих народов — различить их этническую принадлежность без подготовки бывает сложно.
«Робинзон Крузо», краткое содержание по главам романа Даниэля Дефо
Даниэль Дефо: Робинзон Крузо (1954). Отношения пятницы с Робинзон Крузо был предметом академического анализа.[6][7][8][9][10]. Пятница, к сожалению, погибает в стычке с туземцами после того, как Робинзон решается опять отправиться в путешествие на свой остров. “Робинзон Крузо, который потерял Пятницу”. “Всем понравилось, видимо”, “может, он в карты проиграл”, “для Сочи это уже не новость”. Краткое содержание романа Даниэля Дефо «Робинзон Крузо» по главам является своего рода вымышленной автобиографией главного героя, но тем не менее основанной на вполне реальном персонаже коим являлся Александр Селкирк. Робинзон беседует с Пятницей и поучает его.