Зампостпреда РФ Волгарев призвал ООН и ОБСЕ честно взглянуть на ситуацию вокруг Украины. Об этом пишет РИА Новости. По словам научного сотрудника института и главного редактора портала Владимира Пахомова, в этот словарь включаются слова, вокруг которых. Поздравления. ДТП. Новости. Сериалы. Радиопередача "Вокруг Слова" с Кириллом и Еленой Свидерскими.
Радиопередача Вокруг Слова с Кириллом и Еленой Свидерскими. Интервью с Юрием и Ольгой Левит.
Но в итоге я пришла, сказала одну фразу, и все, через семь минут мы стали делать новый сайт. Я думаю, что у каждого из нас своя история отношений с родной культурой. Вся редакция, кроме меня, скорее сходится в том, что они свою родину очень любят, но без патриотических каких-то завихрений… Жавнерович: Ну неправда, я всегда говорю, что я патриотка. Мария Долгополова: Мы очень много писали про Россию, и сейчас ничего особенно не изменится, кроме того, что мы будем постить меньше мемов. Мы делали, допустим, раскраску для Милонова, типы русских семей — посмеивались над этим, но все же это было любя.
Сейчас будем делать это с большим правом. Осмысление России происходит через первый мощный фичер — классификацию пассажиров метро, где Россия, надо понимать, и сосредоточена Макарский: Значит, все-таки это будет не только Россия — условная Ким Кардашьян останется? Борисенко: Пять из шести материалов будут про Россию. Штука в том, что появляется много вещей, которые сложно игнорировать.
Мы все росли со всеми возможностями не замечать, где мы живем. Особенно в Москве. А сейчас тебя все время встряхивают, напоминают о том, где ты родился и с чем ты должен считаться. Понятно, что это попытка разобраться в себе, истребить границы, но в то же время тут есть определенный расчет на то, что сейчас это правда актуально.
Жавнерович: Складывается впечатление, что мы все пересрались и говорим: «Ох, …, мы живем в России и сейчас будем бороться с этим страхом. Хотя мы и правда тут что-то любим». Борисенко: Сейчас нет ничего удивительного в медиа, которое говорит о России, но, главное, мы не будем писать о политике. Не будем идеологических линий гнуть.
Мы не за патриотизм, и не против, не за «валить», хотя и не против тоже — мы только о жизни, о языке, о культуре, об истории. Макарский: Хорошо, если говорить о культуре — это упор на новую культуру или на старую? Борисенко: Старая культура — это ты как себе представляешь, кокошники? Долгополова: Один из наших постулатов — нельзя не разобраться в том, что происходит сейчас, не поняв то, что происходило в прошлом.
Мы признаемся себе, что ничего особенно о России не знаем, зато многие из нас наверняка написали статус в фейсбуке о том, как они любят страну. И поэтому наша основная задача — разобраться. Борисенко: Мы все выросли в прекрасном и радужном пузыре, ничего толком не знаем ни про нашу историю, ни про литературу. Сколько нас этим ни кормили в школе, все равно большая часть русской литературы осталась где-то за пределами сознания.
С русской историей-то вообще страшная беда, потому что это тема для максимального количества спекуляций. Одним из лучших заголовков старого W-O-S был «Извращенец недели: хрю». Новые стали поспокойнее Жавнерович: Я сейчас подумала: мы же все из разных городов — и у каждого своя версия истории России, у всех свои достопримечательности. У меня — блокада Ленинграда, у Даши — Чехов, у Насти — колыбель русского флота.
Стогней: Мы все здесь понаехавшие, и это важно. Долгополова: А я даже успела постоять с винтовкой у Вечного огня — и это был один из лучших опытов в моей жизни. Борисенко: А Кирилл Кирилл Мажай, редактор. Макарский: Как раз об этом: вы не думали сделать хотя бы рубрику про СНГ?
Ведь это же интересно. Долгополова: Нет, ну Кирилл — это наш взгляд со стороны. Если есть какой-нибудь словарь с диалектами, то мы сразу спрашиваем его: знаешь ли ты такое слово? Вот мы недавно слово узнали: «собойка».
Что это вообще? Жавнерович: Мы все думали, что это так селфи называют в Белоруссии. Макарский: Возвращаясь к сайту: микроформаты останутся? Борисенко: Мы, запуская микроформаты, не рассчитывали, что они будут одни и те же.
Как и любые рубрики, они могут надоесть. Тем более такие маргинальные штуки, как «Стихотворение дня», точно не могут жить вечно.
Для первой встречи выбрали заимствованные слова в русском языке. Почему они так популярны в нашей разговорной речи, объяснила член орфографической комиссии Российской академии наук Мария Ровинская. Поэтому мы взяли из английского «сэндвич», а из немецкого — «бутерброд». Иностранцы не видят разницы между ними. Но каждый из нас знает, что в первом случае два ломтика хлеба, а во втором — один. То же самое касается таких междометий, как «вау! Это более нейтральное выражение удивления, чем исконно русское «ух ты! После небольшой лекции участников разделили на три команды.
Игру провели в формате «Что?
Новости вокруг нас — теперь не надо даже включать телевизор, открывать интернет, заходить в свои смартфоны. В тестовом режим трансляция контента ТАСС началась 9 октября. За 14 дней новости и фотографии агентства увидели более 5 миллионов москвичей и гостей столицы.
Средства массовой информации начинают не только создавать информационный контент, но и транслировать его по-новому. С сегодняшнего дня на крупнейших улицах Москвы будут транслироваться важнейшие новости страны. Отмечу, наши медиаэкраны умные, они обладают датчиками по считыванию обезличенных данных.
Макарский: Как раз об этом: вы не думали сделать хотя бы рубрику про СНГ? Ведь это же интересно. Долгополова: Нет, ну Кирилл — это наш взгляд со стороны. Если есть какой-нибудь словарь с диалектами, то мы сразу спрашиваем его: знаешь ли ты такое слово? Вот мы недавно слово узнали: «собойка». Что это вообще?
Жавнерович: Мы все думали, что это так селфи называют в Белоруссии. Макарский: Возвращаясь к сайту: микроформаты останутся? Борисенко: Мы, запуская микроформаты, не рассчитывали, что они будут одни и те же. Как и любые рубрики, они могут надоесть. Тем более такие маргинальные штуки, как «Стихотворение дня», точно не могут жить вечно. Они, может, украшают сайт, но… Герасичева: Одна из главных идей — что это будет не то, как было раньше: мы делаем рубрику и предполагаем, что она навсегда. А сейчас мы делаем все рубрики как спецпроекты или курсы. Каждая рубрика рассчитана на какое-то количество времени. Все циклами.
Чтобы не выжимать потом из себя, не мучиться. Борисенко: Да, чтобы у нас не было такого, что у тебя каждый четверг в пять часов дедлайн, чтобы сдать, например, «Десять голубых глиняных мисочек недели». При этом мы никогда не любили лонгриды — и ни одного лонгрида настоящего не делали и делать не собираемся, потому что мы все-таки другое медиа. Мы появились с новым подходом ко всему, и мы не можем это все похоронить и выходить с черными буквами на белом экране с текстами на пятьдесят тысяч знаков. К тому же что наши читатели получат от этого? Герасичева: Нет таких амбиций у нас. Долгополова: У нас — амбиции? Все смеются. Герасичева: Вы смеетесь, что ли?
Долгополова: Мы просто здесь получаем удовольствие. Борисенко надевает огромные солнцезащитные очки и, запрокинув голову, допивает кофе. Жавнерович: Просто гедонизм. Герасичева: Ну в основном, конечно, люди в редакции очень неамбициозные, у Даши, может, что-то есть. Борисенко: Если все-таки представлять, что мы медиа для молодых людей, то мы, наверное, в этом смысле стали первыми. Что есть для молодежи в плане культуры? Ну, как бы… Ты либо на «Селигере», либо валишь — а в принципе больше ничего и не предлагается. Или ты сидишь у себя в избе и читаешь «Спутник и погром». Но мы как раз будем делать все то, чего «Спутник и погром» не делает — каждый из нас по-разному относится к их идеологии, но у нас ее не будет никакой.
То есть я думаю, что мы будем делать какие-то идеологические штуки, но скорее ироничные — и с противоположными взглядами на один и тот же вопрос. Макарский: Но почему именно такие выходы из ситуации? Мне кажется, их полно — взять ту же подпольную культуру. Вы не собираетесь ее освещать? Борисенко: Подпольная культура — это какая? Макарский: Допустим, фестиваль «Структурность», рейвы в лесах. Куча всего вокруг происходит же. Борисенко: Ну мы не закрываем на это глаза. Но мы не собираемся быть рупором «Структурности».
Стогней: Рейвы в лесах никак не осмысляют культуру и действительность — а у нас все же попытка как-то это сделать.
Научно-исследовательская работа «Английские слова вокруг нас»
Клуб учителей газеты «Вечерняя Москва» открыл свой сезон и пригласил педагогов на интеллектуальную игру «Вокруг слова», в которой приняла участие и педагог «Школы. и Сатановского ярко продемонстрировали уровень нашей телевизионной «аналитики».То есть люди, которые во всем мире воспринима | Вечерние новости вокруг войны на Украине. Новости и события Статьи Монологи Интервью Лекции и подкасты Рекомендуем.
Портал правительства Москвы
У открытого микрофона звучит поэзия, проза. Пусть Слово будет тем общим знаменателем, под который мы подводим все наши творческие и духовные искания, научные открытия. Новости и объявления. Фронтмен группы «Ленинград» Сергей Шнуров выложил новое стихотворение в своем Instagram, посвящённое ситуации вокруг слов свердловской чиновницы Ольги Глацких, заявившей. Слово Вокруг Петербурга.
чПКФЙ ОБ УБКФ
Клуб учителей газеты «Вечерняя Москва» открыл свой сезон и пригласил педагогов на интеллектуальную игру «Вокруг слова», в которой приняла участие и педагог «Школы. Гриша решает перевоспитать заносчивую мажорку и отправляет ее в 1812 год. В роли Наполеона — Павел Деревянко. «Вокруг света» — старейший российский научно-популярный и страноведческий журнал, выпускающийся с 1861 года. Новое слово в российских репрессиях — 15 суток за картинку с «экстремистской» символикой.
Почему «Вокруг текста»?
За книгу «О фотографии» Зонтаг была присуждена Национальная премия кружка литературных критиков в области критики 1978. В Италии она была награждена премией Курцио Малапарте 1992. Дважды награждалась французским Орденом искусств и литературы 1984, 1999. Избиралась в Американскую академию искусств и литературы 1993. Была удостоена Иерусалимского приза 2001 и премии мира 2003 , самой престижной в Германии литературной премии — Премии мира немецких книготорговцев Франкфурт-на-Майне, 2003 , присуждаемой Биржевым союзом немецкой книготорговли за «выступление за достоинство свободной мысли». Её карьера романиста достигла расцвета, вместе с присуждением Национальной книжной премии США историческому роману «В Америке» 1992 в 2000 году. Что вообще чувствует человек, находясь внутри процесса Интерпретации?
Но мы как раз будем делать все то, чего «Спутник и погром» не делает — каждый из нас по-разному относится к их идеологии, но у нас ее не будет никакой. То есть я думаю, что мы будем делать какие-то идеологические штуки, но скорее ироничные — и с противоположными взглядами на один и тот же вопрос. Макарский: Но почему именно такие выходы из ситуации? Мне кажется, их полно — взять ту же подпольную культуру. Вы не собираетесь ее освещать? Борисенко: Подпольная культура — это какая? Макарский: Допустим, фестиваль «Структурность», рейвы в лесах. Куча всего вокруг происходит же. Борисенко: Ну мы не закрываем на это глаза. Но мы не собираемся быть рупором «Структурности».
Стогней: Рейвы в лесах никак не осмысляют культуру и действительность — а у нас все же попытка как-то это сделать. Борисенко: Мне лично кажется, что все рейвы в лесах остались в 1995 году. Ничего революционного в андеграунде после перестройки, на мой взгляд, не случилось — чего-то такого, на что стоило бы раскрывать глаза и кричать: «О боже, «Структурность», такого никогда не было! Герасичева: А если мы говорим о какой-то новой андеграундной культуре, то ее еще нет. Может появиться, но пока еще не настолько прижали, чтобы все это возникло. Борисенко: Просто мне кажется, что нулевые были такими жирными, что просто не было смысла там сидеть. Это жители Петербурга по привычке находятся в андеграунде все время, это просто модус их биологический. Макарский: Вообще имеет смысл говорить о взрослении «ВОС»? Жавнерович: Думаю, за отчетные три года мы стали старше… Борисенко: И это такая радикальная пластическая операция. Долгополова: Ой, это очень грустная тема!
Герасичева: Да нет, почему, можно об этом говорить. Есть, конечно, взросление — и то, что появилась какая-то концепция, это тоже его признак. Дело даже не в том, что они пришли на три года моложе, а сам сайт создавался для того, чтобы люди росли и развивались. И все это новый этап. Это не насильное воздействие извне, а это ход их жизни. Нельзя ребенку молочные зубы придерживать, когда те уже лезут. Конечно, грустно немного: когда ребенок маленький, он веселый, он дурачок. Все такими были и в какой-то момент начали заигрываться, а потом начали сами от себя уставать. Из-за этого, собственно, произошла частичная смена команды — и произошла она совершенно естественно. Макарский: То есть это такой — жуткое слово — своеобразный детокс?
Герасичева: Вы что, хотите сказать, что мы высрали старую команду? Макарский: Ну я не настолько буквально аналогию хотел провести. Вслед за пассажирами метро вскрывается другая социальная проблема — мудаки на работе Герасичева: Детокс — это две вещи: мочегонное и слабительное, я вам открою тайну как взрослая женщина. Мы не высрали бывших сотрудников, и это не детокс, ну а обновление — вы же меняете кожу каждую секунду, поэтому обновление происходит вообще все время. Но взросление происходит как? Мы обновляемся, обновляемся, обновляемся — бах! А после него новый период, достаточно стабильный. До нас это все-таки дошло, кризис длился достаточно долго, и начало казаться, что выйдем мы из него, только распавшись. Поэтому Даша совершила чудо. Макарский: Несмотря на взросление, ваша неприостановленность останется?
Жавнерович: Мы купим борсетку, отрастим живот, будем все такие солидные? Нет, так не будет. Макарский: Хорошо, а как будет?
Жавнерович: Просто гедонизм. Герасичева: Ну в основном, конечно, люди в редакции очень неамбициозные, у Даши, может, что-то есть. Борисенко: Если все-таки представлять, что мы медиа для молодых людей, то мы, наверное, в этом смысле стали первыми. Что есть для молодежи в плане культуры? Ну, как бы… Ты либо на «Селигере», либо валишь — а в принципе больше ничего и не предлагается. Или ты сидишь у себя в избе и читаешь «Спутник и погром».
Но мы как раз будем делать все то, чего «Спутник и погром» не делает — каждый из нас по-разному относится к их идеологии, но у нас ее не будет никакой. То есть я думаю, что мы будем делать какие-то идеологические штуки, но скорее ироничные — и с противоположными взглядами на один и тот же вопрос. Макарский: Но почему именно такие выходы из ситуации? Мне кажется, их полно — взять ту же подпольную культуру. Вы не собираетесь ее освещать? Борисенко: Подпольная культура — это какая? Макарский: Допустим, фестиваль «Структурность», рейвы в лесах. Куча всего вокруг происходит же. Борисенко: Ну мы не закрываем на это глаза.
Но мы не собираемся быть рупором «Структурности». Стогней: Рейвы в лесах никак не осмысляют культуру и действительность — а у нас все же попытка как-то это сделать. Борисенко: Мне лично кажется, что все рейвы в лесах остались в 1995 году. Ничего революционного в андеграунде после перестройки, на мой взгляд, не случилось — чего-то такого, на что стоило бы раскрывать глаза и кричать: «О боже, «Структурность», такого никогда не было! Герасичева: А если мы говорим о какой-то новой андеграундной культуре, то ее еще нет. Может появиться, но пока еще не настолько прижали, чтобы все это возникло. Борисенко: Просто мне кажется, что нулевые были такими жирными, что просто не было смысла там сидеть. Это жители Петербурга по привычке находятся в андеграунде все время, это просто модус их биологический. Макарский: Вообще имеет смысл говорить о взрослении «ВОС»?
Жавнерович: Думаю, за отчетные три года мы стали старше… Борисенко: И это такая радикальная пластическая операция. Долгополова: Ой, это очень грустная тема! Герасичева: Да нет, почему, можно об этом говорить. Есть, конечно, взросление — и то, что появилась какая-то концепция, это тоже его признак. Дело даже не в том, что они пришли на три года моложе, а сам сайт создавался для того, чтобы люди росли и развивались. И все это новый этап. Это не насильное воздействие извне, а это ход их жизни. Нельзя ребенку молочные зубы придерживать, когда те уже лезут. Конечно, грустно немного: когда ребенок маленький, он веселый, он дурачок.
Все такими были и в какой-то момент начали заигрываться, а потом начали сами от себя уставать. Из-за этого, собственно, произошла частичная смена команды — и произошла она совершенно естественно. Макарский: То есть это такой — жуткое слово — своеобразный детокс? Герасичева: Вы что, хотите сказать, что мы высрали старую команду? Макарский: Ну я не настолько буквально аналогию хотел провести. Вслед за пассажирами метро вскрывается другая социальная проблема — мудаки на работе Герасичева: Детокс — это две вещи: мочегонное и слабительное, я вам открою тайну как взрослая женщина. Мы не высрали бывших сотрудников, и это не детокс, ну а обновление — вы же меняете кожу каждую секунду, поэтому обновление происходит вообще все время. Но взросление происходит как? Мы обновляемся, обновляемся, обновляемся — бах!
А после него новый период, достаточно стабильный.
Сайт функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации. Ответственность за содержание любых рекламных материалов, размещенных на портале, несет рекламодатель. Новости, аналитика, прогнозы и другие материалы, представленные на данном сайте, не являются офертой или рекомендацией к покупке или продаже каких-либо активов.
Скандал разразился вокруг «Дождя» из-за слов о помощи российским военным
| «Мир танков» — бесплатная игра. Читайте новости «Мира танков» на официальном сайте | «Мир танков» | Канал автора «Вокруг света» в Дзен: Научно-популярный журнал «Вокруг света» и — познавательно обо всем на свете. |
| Клуб учителей стал интеллектуальной игрой | 22 ноября, в День словаря, в редакции газеты «Вечерняя Москва» прошла интеллектуальная игра «Вокруг слова», ведущими которой были публицист, игрок «Что? |
| Журнал "Вокруг света" приостанавливает выпуск печатной версии | читайте последние новости бесплатной массовой игры «Мир танков». |