Спектакль итальянца Джулиано Ди Капуа — фантазия по пьесе Марины Цветаевой "Крысолов" и интервью малолетних заключенных, оказавшихся в колониях общего режима, поэтому Крысолов на сцене не появится (периодически мелькают крысиные морды). Независимый театр основали в 2008 году режиссёр и актёр Джулиано ди Капуа и актриса Илона Маркарова. «Театро Ди Капуа» (Teatro Di Capua) независимый театр из Санкт-Петербурга. нового проекта Театро Ди Капуа Спектакль основан на поэме Марины Цветаевой «Крысолов», которая повествует о немецкой легенде о Крысолове.
Фотоотчет: «Медея. Эпизоды». «Театро ди Капуа»
Те, кто на это согласился, и выжили. Мы — потомки этих людей. А тех, кто был против, просто сожгли. Всё очень переплетено. Ведь, на самом деле, донос — это ужасно, но, как ни парадоксально, смешно. Они бывали такими нелепыми. Хотя и трагичными: единственный человек, который на селе умел писать, допустил ошибку в имени царя, и его за это казнят. Илона Маркарова на балконе музейного дворика в Архангельске. Но ведь духовность и вера — не в двух или трёх перстах, не в земных или поясных поклонах… Может быть, их упорство было чрезмерным?
И некоторые участники спектакля — тоже. И был момент, когда во время работы над материалом возникло противодействие. Джулиано не хотел, чтобы получился какой-то спектакль за веру: мол, уверуем все! А я никакого не хочу ни в чём убеждать, мне кажется, вера — это личное дело каждого. И люди, которые начинают что-то насаждать и кого-то заставлять, меня раздражают. Поэтому для меня лично это спектакль не о вере в Бога, а о вере в самого себя, о верности тому, во что ты веришь. Интересно исследовать тех людей, которые могли пожертвовать своим комфортом и достатком ради своих убеждений. Например, две сестры — Морозова и Урусова.
Они были одними из самых богатых женщин России после царицы, Морозова вообще была вторая леди государства. Но они пошли в ссылку и умерли ужасной смертью, но от убеждений не отказались. Я ни в коем случае не могу сказать, что я сделала бы так же, я не уверена в этом. Но хотя в том, что мы делаем в театре, я, возможно, столь же упёрта. Но оказалось, что он очень гармонично смотрелся в каменном музейном дворике. Мы впервые играли этот спектакль на улице. Думать об уличном спектакле в Петербурге очень сложно, особенно о спектакле, в котором главное место занимает текст. Тогда бы его приходилось играть в лучшем случае два раза в год под проливным дождём.
Так что у вас нам безумно повезло. Мне очень понравились зрители — это были невероятные люди: мы же два часа сидели и смотрели друг на друга. Были внимание, концентрация, и потом — этот прекрасный дворик… — Среди голосов, которые вы озвучивали, я немножко потеряла боярыню Морозову.
В итоге я занимался организацией «Пикколо Музик Фестиваль» г. Эмбрах, Швейцария. Конечно, российский и швейцарский театр очень сильно различаются — по технике, по возможностям и так далее. Но все же качество театра зависит не от страны, а от молодости в умах режиссеров и актёров. Вы снимались в кино, занимались музыкой, но в итоге выбрали театр. Я изначально выбрал театр, а в кино снимаюсь, потому что надеюсь, что там будет когда-нибудь так же интересно, как во времена Олега Янковского и прочих великих актеров.
В сериалах, как и все, снимаюсь ради денег. Можно там сниматься и ради славы, медийности, с помощью которых актеру или режиссеру будет проще продвигать свои спектакли. Конечно, театр для меня гораздо интереснее. Но сейчас стали снимать очень много кино, недавно поступили три предложения о съемках. Поэтому наш спектакль про Николу Тесла откладывается месяца на три. Кино отнимает много здоровья и времени. Но время есть — вот, построил дом на воде. Расскажите о том как Вы снимались в фильме «Москва, я люблю тебя» 2011 год, режиссер Егор Кончаловский — примечание автора. На съёмках было весело, мне попалась замечательная партнёрша Светлана Иванова, мы с ней вместе работали над фильмом «Четыре таксиста и собака».
У нас был талантливый оператор — Андрей Найдёнов и режиссёр Александр Касаткин. Короткометражку Mosca ti amo! Мне понравилась идея создания сборника короткометражных фильмов об одном городе. Будет здорово, если про каждый город снимут такой фильм. Что значит в Вашей жизни музыка? Почти всё. Поэтому, наверное, я и не смог расстаться со своим акцентом, потому что мне кажется, что итальянский более музыкален, чем русский.
Отец ее возлюбленного граф Вальтер превращен в мэра города, устраивающего конкурс красоты, а соперница Луизы герцогиня Фредерика — в зрелую женщину-вамп, которая пытается заполучить молодого мужа. Хор из крестьян, крестьянок, горожан и остальных героев стоит на верхнем ярусе, превратившись в невидимые ангельские голоса. Режиссер-постановщик, автор либретто — Борис Юхананов "Нонсенсорики Дримса" — эксперимент Бориса Юхананова, новый "музыкальный сериал" из четырех опер. В основе его либретто — одноименная поэма Юхананова о фантастическом принце Дримсе, которого Создатель отправляет в Москву. Авторы опер — молодые композиторы, с чьими именами связано будущее современной академической музыки: Дарья Звездина, Александр Белоусов, Владимир Горлинский и Кирилл Широков. Опус каждого написан в соответствии с его стилем, но они не могли менять или сокращать текст. Сериал идет четыре вечера, оперы объединяет визуальный ряд: действие происходит в фильме, созданном с помощью искусственного интеллекта и похожем на серию видеокомиксов. Действие происходит на глади "колдовского озера", полного шатких лодок. Герои перебираются из одной в другую, рискуя упасть. Здесь все и все на виду — Аркадина Елизавета Боярская слушает, как Нина восторженно признается Тригорину в любви, а Треплев бросает ему в лицо: "После Толстого и Тургенева не захочешь читать Тригорина". Все герои — люди талантливые. Додин наделяет каждого призванием — и заставляет принести жертву: Нине, чтобы стать великой актрисой, нужно пережить измену любимого и смерть ребенка.
В 2004-2005 годах был ведущим ток-шоу телеканала 100ТВ «Он вернулся». С 2005 года лицо «Модного дома Ларисы Погорецкой». В 2003 году дебютировал как режиссер в Театре русской драмы Вильнюса со спектаклем «Монологи вагины» почетный гость фестиваля новой драмы в Москве 2003. Был режиссером спектакля «Распутник» в 2005 году в театре русской драмы Вильнюса. В его активе разработка и проведение «Пикколо Музик Фестиваль» в городе Ембрах Швейцария в 2004 году, где он представил постановку «Трехгрошовый концерт». Также как режиссер поставил спектакли: «1900», А. Барикко Филармония джазовой музыки, С. Эпизоды», А. В 2008 году вместе с актрисой Илоной Маркаровой основал независимый театральный проект «Театро Ди Капуа». Поставленный им спектакль «Жизнь за царя», по документам оставленным членами Партии «Народная Воля», стал лауреатом премии «Золотая маска» и «Золотой софит». В марте 2016 года представил спектакль «Слово и дело» по документам XVII века, а в октябре 2018 года - спектакль «Репортаж с петлей на шее» совместно с Илоной Маркаровой. Джулиано ди Капуа в кино С 1999 года снимается в кино.
Спектакль-эпатаж «Монологи В» представят новгородцам в культурном центре «Диалог»
Вроде бы ясная давно тема, но, тем не менее, это тема которая так никому и не понятна. Такое высказывание хотелось сделать давно и мы постепенно к нему шли. Наконец появилась возможность, что это прозвучит». Руководитель и режиссер театра Джулиано Ди Капуа, итальянец по происхождению, 20 лет живет в Санкт-Петербурге, является лауреатом премии «Золотая Маска» за спектакль «Царь Эдип». В 2010 году его спектакль «Медея. Эпизоды» на тексты поэта Алексея Никонова П. Маркарова стал обладателем Премии «Золотая Маска-2015» как «Лучший спектакль малой формы», на соискание которой также был выдвинут в номинациях «Лучшая работа режиссера» Ди Капуа , Лучшая женская роль И.
Хотя это и сборник собранных интервью, авторская рука в нем очень сильно ощущается. Ив Энцлер можно поставить в ряд с Антоном Павловичем Чеховым. В Театре на Литейном шел Ваш спектакль «Слуга двух господ». Расскажите, пожалуйста, о нём.
Декорации к этому спектаклю ещё существуют, и мы иногда говорим о том, что нужно бы его возродить. Всем нам, создателям спектакля, было на тот момент около тридцати, и мы прощались с юношеским максимализмом. Это ода ушедшей юности. Но зрители воспринимают спектакль как развлекательную комедию положений. Не могу не спросить Вас про спектакль «Жизнь за царя» и процессе его создания. Я в какой-то момент думал, что «Жизнь за царя» станет оплеухой напоследок, и после этого смогу уйти ото всех. Оплеуха получилась — я горжусь этим спектаклем, и Илоной Маркаровой, которая заставила меня им заниматься. Илона хотела сделать спектакль про Зарему Мужахоеву, но я сказал, что мне неинтересно рассказывать о терроризме в современном контексте. Алексей Никонов посоветовал поставить спектакль про Веру Фигнер. Илона нашла ее биографию, и заинтересовалась историей народовольцев.
Вера Фигнер — великая женщина, после убийства царя находилась двадцать лет в одиночном заключении, а затем еще пережила три года ссылки в Архангельске. И мы решили сделать спектакль, который заканчивается «победой» народовольцев, с помощью искусства передать то, что хотим. Они не могли не делать то, что делали. Мы захотели рассказать об этом. В чем состояли сложности при работе над спектаклем «Жизнь за царя»? Основная проблема независимого театра состоит в том, что трудно составить расписание репетиций — все актеры работают в разных местах. Также сложно было то, что все ребята думали, что работают с серьезными текстами: речь на суде, письмо домой, последнее слово перед казнью. Мне нелегко было переубедить их: ведь народовольцы — это двадцатилетние мальчишки и девчонки, самонадеянные ребята-максималисты.
В финале «Жизни за царя» звучит монолог, исполненный Илоной Маркаровой — последнее слово на суде Веры Фигнер, подводящее итог существования партии «Народная воля». В этом монологе — боль, злость, не оправдание, не объяснение, но принятие судьбы, носителями которой выступают безмолвствующий народ, общество, бесстрастный исторический процесс. Подготовленный всем ходом спектакля, он звучит особенно сильно, слова словно материализуются — ведь и сегодня, по сути, «темная реакция», и сегодня народ безмолвствует, а общество молчит. Жанр спектакля «Слово и дело» обозначен, как «драматическая оратория для шести голосов и баяна», и спектакль соответствует форме крупного музыкального произведения для хора. Как в древнегреческом театре хор представлял собой совокупный «глас народа», так и в «Слове и деле» актеры, воплощающие более двух десятков текстов доносов, челобитных, прошений, представляют собой коллективный портрет жителей Руси всех времен. Во всем — масштаб и размах. Авторство текстов охватывает чуть ли не все общественные страты: от людей совсем неизвестных, без лица и имени крестьяне, торговые люди, новгородские люди до сыгравших значительную роль в истории государства патриарх Никон, протопоп Аввакум. Документы: от частных, порой очень наивных просьб и прошений, до имеющих государственное значение, связанных с церковным расколом и последовавшими репрессиями. Исполнение: от частушки до церковного пения. Тексты и их исполнение сопоставляются друг с другом: они то перетекают один в другой, словно партии, разложенные по голосам, то звучат на контрасте. Роли решаются через найденную психологическую черту, жест; часто присутствует ирония, отстраненный взгляд на персонажа. Например, доносчица в исполнении Илоны Макаровой — это женщина без лица ее лицо буквально закрыто черным платком , с дрожащим тоненьким голоском и дрожащей же рукой. Все в ней такое слабосильное, жалкое и подленькое, как и ее просьба к государю Алексею Михайловичу — разрешить доносить на ересь не открыто, а тайно. Напрашивающийся в доносчики дьяк в исполнении Александра Кошкидько — очевидно пьющий, абсолютно уверенный в своей правоте и даже симпатичный в своем незамысловатом лицемерии, вор и преступник. Если читать его речь всерьез, то становится страшно: человек пишет «покаяние», в котором на самом деле оправдывает свои преступления хищения из казны, убийство жены , доносит и просит сделать его доносчиком «официальным» — включить в приказ тайных дел. Исполнение этой челобитной перпендикулярно содержанию — это один из самых смешных «номеров» спектакля. И здесь видим то же, что и в «Жизни за царя» — прием совмещения страшного текста с нарочито-игровым исполнением. В этом — дистанция, увеличивающая напряжение текста и верность театральной природе, требующей динамики действия, захвата зрительского внимания. Весь спектакль сквозь эксцентричную игру, гротеск, комическое, неумолимо проступают слова доносов — вечной трагедии человечества. В финале персонажи обращаются к богу на православный манер — через образ отпевания. Актеры разъединяют конструкцию, которая служила им помостом на протяжении действия, расставляют ее части, крупные закрытые деревянные ящики-параллелепипеды, вдоль переднего края игровой площадки. Потом, со свечами в руках, идут вдоль образовавшегося ряда, останавливаясь у каждого, произнося списком имена тех, чьи доносы, челобитные, просьбы, письма, звучали в спектакле — так священники читают Псалтырь над гробами. В это время, у задника, Илона Маркарова, словно плачея, исполняет песнь, слов которой не разобрать, а только захватывает тебя поток монотонного речитатива и вокализируемых, раскачиваемых «о». Здесь речь идет уже не о жертвах, связанных с деятельностью конкретной политической партии, как было в «Жизни за царя», но о жертвах исторического процесса, политического строя России. Так спектакль выводит тему на новый виток — виток обобщения и большего художественного охвата.
В этом — страшная инерция спектакля: с последней буквой все закончится, и конец не будет счастливым. Филолог в зрительном зале торжествует: спектакль соединяет литературу и жизнь как стороны монеты. Вселенная — это бесконечная библиотека, а писатели — ее сочинители и провидцы: сюрреализм Хармса откликается в описании Треблинки, в образе птицы-тройки появляется танк с пленной чеченкой на броне. Осмысленность и идеальный порядок Библиотеки противопоставляется бессмысленности мира людей. В конце книги растащат солдаты — и никто не будет в этом виноват: «Мы же не для себя, для шефа». Впрочем, этот факт ничего не изменит, потому что на самом деле «библиотека останется неизменной — неподвижная, нетленная, бесполезная». Она не спасет мир от хаоса, только вновь запустит алфавитный порядок. Закончится «Репортаж... Чтобы выдавить слезу и в миллионный раз рассказать о том, что война — это плохо? Не торопитесь с суждениями, поищите между строк! Где-то там ответ, в одном из томов бесконечной Библиотеки.
Digital Opera
Спектакль «Слово и дело»— не «донос» на страшную эпоху повального доносительства, не ее оправдание, и вообще не историческая интерпретация. Здесь нет правых и виноватых, важных и незначительных, у крестьян, боярынь, гетманов и патриархов — равное право голоса. Читать далее.
Ветераны сцены и молодые звезды прекрасно справляются с непростой задачей. Стыдливость уступает место правде. Которая смешит, печалит, шокирует, задевает, и, в конечном итоге, отлично развлекает.
Под текст «Крысолова» Цветаевой о городе Гаммельне трое актеров Илона Маркарова, Игорь Устинович, Александр Кошкидько исполняют что-то среднее между танцем и физическими упражнениями, но постепенно их движения начинают иллюстрировать полную противоположность слов: «вовремя засыпай» — жесты изображают воткнутую в шею заточку, «город-благость» — руки показывают перерезанную шею. Актеры выглядят как куклы — с высокими шутовскими колпаками и сбитыми набок бумажными жабо, — и двигаются они как марионетки или заведенные игрушки.
По поэме М.
А привез его в Могилев питерский «Театро ди Капуа» Билеты на необычную постановку были распроданы задолго до премьеры. А привез его в Могилев питерский «Театро ди Капуа». Спектакль «Жизнь за царя» начался прямо в холле музея этнографии, где публику встретил сам Лев Толстой. После чего зрители проследовали за ним в один из музейных залов. Где Толстой в образе актера питерского театра не просто цитировал свои письма государю, но и прямо при публике проявлял фотографии — по старинке, в ванночках с проявителями и закрепителями. Постановка, впрочем, необычна не только этим.
Театро Ди Капуа объявил предновогодние показы спектаклей
Театро Ди Капуа — все новости по теме на сайте издания Но Театро ди Капуа взялся за историю партии «Народная воля» совсем по-другому: дал право голоса тем, кого не хотели слушать тогда. «Театро Ди Капуа» (Teatro Di Capua) независимый театр из Санкт-Петербурга. Основан в 2008 году силами режиссера Джулиано Ди Капуа и актрисы Илоны Маркаровой. Но Театро ди Капуа взялся за историю партии «Народная воля» совсем по-другому: дал право голоса тем, кого не хотели слушать тогда. Northern Storm Wrestling Новости Новости ТЕАТРО ДИ КАПУА – ТЕХНИЧЕСКИЙ ПАРТНЕР ШОУ УЛЬТИМАТУМ! Группа Театро Ди Капуа размещена в разделе Театр.
Полина Буровская о спектакле Джулиано Ди Капуа «Крысолов» в Театро Ди Капуа:
Просмотр и загрузка Teatro Di Capua профиля в Instagram, постов, фотографий, видео и видео без входа в систему. Независимый театр основали в 2008 году режиссёр и актёр Джулиано ди Капуа и актриса Илона Маркарова. «Золотая Маска» представила лонг-лист и объявила, что вместе с окончанием работы Экспертных советов сезона 2022-2023 завершается и работа команды АНО «Фестиваль «Золотая Маска» в качестве дирекции, на протяжении 20 лет проводившей конкурсную. Режиссер Джулиано Ди Капуа. «Театро Ди Капуа». Актерский ансамбль спектакля «Трагедия рока».
«Театро ди Капуа» представил премьеру спектакля «Слово и дело»
- ТЕАТРО ДИ КАПУА – ТЕХНИЧЕСКИЙ ПАРТНЕР ШОУ УЛЬТИМАТУМ!
- XXII Пушкинский фестиваль. Спектакль «Жизнь за царя», «Театро Ди Капуа»
- Раневская. Сквозь смех и слезы.
- Digital Opera
- Сайт о театре
- Театр Панова » Европейская весна
XXII Пушкинский фестиваль. Спектакль «Жизнь за царя», «Театро Ди Капуа»
Спектакль был выдвинут на соискание Национальной театральной премии «Золотая маска» сезона 2008—2009 гг. Информация о доступности учреждения для людей с особенностями здоровья отсутствует.
Сын же пытается утешить ее тем, что хотя бы в колонии закончит одиннадцать классов, и она, соглашаясь «Тебе здесь лучше» , уходит, пока он зовет ее: «Ма?
По нему можно звонить родным и знакомым, чтобы рассказать о своей жизни в тюрьме или похвастаться осуществлением мечты собрать музыкальную группу, сыграв для иллюстрации на гитаре «Березовый сок». Через телефонный звонок в том числе раскрывается и вторая важнейшая тема спектакля — вера и религия. На обломках стены справа от «зрительного зала» на корточках сидит персонаж Игоря Устиновича и хриплым низким голосом увещевает пожилого мужчину, который только кивает и отвечает «ага» на каждое «слышишь?
Свет «на сцене» в этот момент приглушен, а сверху на актера падает луч света — так, что он становится похож на горгулью. Его слова при этом — попытка превратить заключение в высшее благо: «Вы лишены свободы, но на самом деле вы лишены свободы зла». Но нависает «горгулья» не только над человеком, а как будто и над всем залом.
В другом эпизоде героиня Илоны Маркаровой, измеряя линейкой черты одного из заключенных Игорь Устинович , заразившего себя СПИДом и убившего лейтенанта, вопрошает, как же так вышло, что для создания мира всемогущему Богу понадобилось зло. Эти ее реплики чередуются с объявлением замеров длины носа, скул, ушей и пальцев заключенного, который и является тем самым злом, о котором она говорит, — это просто молодой парень, который молча смотрит в зал пустыми глазами, озвучивая уходящему адвокату свою просьбу: «Попросите их, пусть учтут, у меня же мать, мне же помогать нужно! Спектакль Джулиано Ди Капуа — художественное высказывание о социальной изоляции, о тщетных попытках соединить религию и веру с реальностью, о болезненном патриотизме, заканчивающемся подвалом, и о повсеместной несправедливости, которая настигает не только заключенных, но и полицейских — большой монолог о сложностях работы и увольнениях честных полицейских произносит женщина-следователь Илона Маркарова.
При этом она аккомпанирует себе на фортепиано и играет «Похороны куклы» Чайковского, изливая Петру Ильичу душу — она то играет, то перестает, то отходит от фортепиано, то снова возвращается к нему.
Можно было взять только эту историю и спектакль получился бы. Но авторам нужно было другое.
История мирной жительницы Грозного здесь — это то, что нужно постоянно держать в поле зрения, но ею взгляд не ограничивается. Это точка, не позволяющая нашему взгляду расфокусироваться, потеряться в огромной и страшной действительности. Крупный кадр, выхваченный из непрерывного потока общего.
Все остальные тексты уходят корнями в историю героини и прорастают из нее, словно из зерна — дерево. На стыке текстов происходит смещение и масштабное расширение смысла. Вот актриса от лица героини рассказывает о том, что «…военные ушли.
Только мусор от них остался» и следом— отрывок из брошюры «Треблинский ад»: «…вещи лезут из лопнувшей земли, из незаживающих ран ее. Вот они полуистлевшие сорочки убитых, брюки, туфли, позеленевшие портсигары, колесики ручных часов, перочинные ножики, бритвенные кисти, подсвечники, детские туфельки с красными помпонами, полотенца с украинской вышивкой, кружевное белье, ножницы, наперстки, корсеты, бандажи…». Все эти обломки человеческих жизней, теперь уже никому не принадлежащие и утратившие свой смысл вещи — это ведь тоже «мусор», оставшийся после военных, но какой страшный «мусор»… Слова Раисы Мастаевой словно поверяются общечеловеческим опытом войны.
Повествование спектакля все время словно пульсирует и меняет амплитуду движения: то сосредотачиваясь на частной истории человека, то разрастаясь до истории человечества; то апеллируя к житейскому, бытовому, то — к духовному, поэтическому; то конкретизируя место и время, то намеренно порывая все связи, отправляясь вглубь истории и культурного опыта. Отрывки из документов, выбранные Илоной Маркаровой для спектакля, образны и по-своему поэтичны. По своему звучанию они не спорят со вплетенными в ткань спектакля текстами художественными.
И даже зачитываемые на протяжении всего действия списки типов оружия и оборонных сооружений, блюд кухонь мира, киностудий и, прежде всего, народностей и национальностей воспринимаются не как каталожное перечисление, но как увлекающая вереница слов в стихотворении, повторяющийся нескончаемый мотив в песне. Когда Илона Маркарова читает отрывки из документов и художественных текстов, она словно и не играет, а проговаривает общечеловеческую глубинную боль. Когда она произносит монологи от лица Раисы Мастаевой, ее исполнение более психологично, театрально центральная сцена — беседа с майором Валерой, выполнена в гротескной манере.
Во время действия из зала в определенные моменты раздается одинокий, не подхватываемый зрителями смех — смеется присутствующий на спектакле режиссер. Этот смех перпендикулярен серьезности и поэтичности произносимых текстов, он заземляет, возвращает внимание зрителей к театральной природе спектакля и к собственному положению. Так делаются видимыми границы — от настоящего, текущего, осязаемого момента до общечеловеческих вопросов о добре и зле, о том, что делает нас людьми.
Это тоже — амплитуда движения спектакля. Если «Жизнь за царя» и «Слово и дело» обращались к конкретному историческому моменту и трагедия человека разворачивалась в его контексте, то «Репортаж с петлей на шее» не привязывается к таковому. Здесь история отдельного ли человека, безымянных ли жертв войн и геноцида, понимается как мета-история, как путь человечества; отсюда и обобщенность образов, поэтичность текстов.
Спектакль словно разворачивает зрителя к самому себе, подымая общечеловеческие вопросы. Театро ди Капуа, через дистанцию прошлого, через отстранение, предлагает взглянуть на современность.
С другой стороны, музыка же становится единственной отдушиной, давая возможность молиться, петь или читать рэп о том, что волнует, сохранять свою душу.
Из отдельных небольших сцен складывается сквозная история о заключенных, которые убили своего лейтенанта и заразились СПИДом — по одной версии, от лейтенанта, по другой — самостоятельно, чтобы не стать «опущенными». Из них же вырисовывается и общая картина заключения. Актеры практически никогда не прикасаются друг к другу, даже когда их персонажи — заключенные, сидящие вместе и говорящие друг с другом.
Они всегда общаются, практически отвернувшись друг от друга, обычно между ними есть препятствие в виде стены или просто пустого пространства. Они все время кажутся придавленными тяжелым потолком, а уходя, пропадают, растворяются в темноте. Тотальное одиночество и изоляция затрагивают и их родителей: когда одного из заключенных в финале спектакля навещает мать, пытающаяся найти для сына лекарства от СПИДа, она говорят с ним через колонну, не видя его.
Сын же пытается утешить ее тем, что хотя бы в колонии закончит одиннадцать классов, и она, соглашаясь «Тебе здесь лучше» , уходит, пока он зовет ее: «Ма? По нему можно звонить родным и знакомым, чтобы рассказать о своей жизни в тюрьме или похвастаться осуществлением мечты собрать музыкальную группу, сыграв для иллюстрации на гитаре «Березовый сок». Через телефонный звонок в том числе раскрывается и вторая важнейшая тема спектакля — вера и религия.
На обломках стены справа от «зрительного зала» на корточках сидит персонаж Игоря Устиновича и хриплым низким голосом увещевает пожилого мужчину, который только кивает и отвечает «ага» на каждое «слышишь?
«Жизнь за царя» в Театро Ди Капуа: записки о спектакле
Режиссер театра Джулиано Ди Капуа, итальянец по происхождению, 25 лет живет в Санкт-Петербурге. итальянец родом из Швейцарии, который живёт в Петербурге уже около двадцати лет. Театро Ди Капуа / Teatro di Capua.