Концерт с участием "Бит-квартет «Секрет»" пройдёт 25 ноября 2022 г. в Москве. Главная» Новости» Концерт бит квартет секрет. 20 наших песен в новейших аранжировках, захватывающий сюжет, фантастическая команда молодых артистов и компания «Бродвей Москва» — о чём ещё может мечтать бит-квартет «Секрет» в канун своего 40-летнего юбилея. Бит-квартет «Секрет» соберется полным составом для выступления на фестивале «Чартова дюжина».
Секрет listen online
- Как образовался бит-квартет «Секрет»: почему "выгнали" Алибасова
- В МДМ покажут постановку «Ничего не бойся, я с тобой»
- От «Кристины» до дважды платинового альбома: о чём пела и чем живёт группа «Секрет»
- У «Секрета» больше нет секретов
- Группа «Секрет» – состав, фото, новости, песни 2018
Гид по творчеству бит-квартета «Секрет»
Бит-квартет «Секрет» был образован в 1983 году выпускниками Ленинградского государственного института театра, музыки и кинематографии Николаем Фоменко, Максимом Леонидовым и Дмитрием Рубиным. Концерт бит-квартета «Секрет» в Crocus City Hall, запланированный на 9 апреля 2022 года, переносится на 25 ноября. Это была программа «То время» и рассказ про бит-квартет «Секрет».
Последние комментарии
- Состав участников концерта
- Бит-квартет Секрет выступили 23 ноября в СК Юбилейном
- Бит-квартет «Секрет»: с «Приветом» из Израиля
- История создания и состав
Каким был состав группы «Секрет»
Тегиконцерт группы секрет 30 лет спустя, бит квартет секрет именины у кристины, клип дворец, дворец интеграл в ижевске. Это событие и повлияло на возникновение «золотого» состава участников, и группа «Секрет» преобразовалась в бит-квартет «Секрет». Выступления показали, что бит-квартет все еще остается любимым и популярным – на концерты пришли и бывшие фаны, и новые поклонники, которые до этого слышали легендарный Секрет только в записях. Бит-квартет Секрет» иногда собирается в золотом составе на юбилеи, хотя пути участников разошлись.
Бит-квартет Секрет - 20 лет спустя (концерт)
Но мы ни с кем из рокеров не общались, в тусовке не вертелись. Зато были стопроцентно уверены в собственной гениальности. Майк, как мне кажется, тоже понимал, что мы чего-то стоим — он замолвил за нас словечко. Мы вышли с новыми номерами, с тем, что никто не слышал, и забрали восприятие рок-клуба так, как никто не ожидал. Кроме нас самих, естественно.
Мы-то знали, что мы — гениальные. Максим Леонидов: После нашего выступления все стали нас поздравлять, Подошел длинноволосый парень с серьгой в ухе и сказал: — Первый раз слышал, как люди поют по-русски, а создается впечатление, что поют по-английски и текст не раздражает. Это был Борис Гребенщиков. Я только недавно понял, что мы были таким лакомым куском для тогдашнего рок-клуба — просто идеологически!
И мы отличались коренным образом от того, что у них в рок-клубе в тот момент происходило. Мы были искренними, раскрепощенными. Играть, конечно, толком не умели, зато с лихвой это восполняли темпераментом, азартом и искренностью. В «Секрете» это прекрасно понимали: со стилем музыки определились, осталось найти собственный визуальный стиль.
Ну а, кроме того, совершенствоваться, практиковаться и репетировать тоже было необходимо. Для покорения публики нужна была программа, музыкальное действо, сформированное не только по музыкальным, но и по театральным законам: у двоих участников «Секрета» за плечами было театральное образование! И чтобы в жадном, но требовательном до рок-н-ролла Ленинграде тебя заметила публика — нужно было быть ни на кого не похожим. Надо было выгодно отличаться от всех остальных.
И «Секрет» надел узкие яркие красные галстуки. Андрей Заблудовский Мы не хотели быть как «Поющие гитары» какие-нибудь, которые стояли с каменными лицами и пели, что «песни у людей разные». Нам нужно было быть ни на кого не похожими — сейчас бы сказали, что мы придумывали себе имидж. В моде была «новая волна», всякие кожаные куртки, рваные джинсы, кто-то начинал гримироваться.
Нам же хотелось чего-то другого — и начали мы с костюмов. У битлов же были костюмы — вот и у нас пусть будут! Николай Фоменко Самые первые костюмы нам сшила моя мама — у нее была ткань в рулонах, для транспарантов. Андрей Заблудовский А потом я попросил одного своего приятеля, который умел шить, и он сшил нам одинаковые рубашки и одинаковые штаны.
Рубашки были черные с белыми обшлагами, белыми воротника- ми и белой планочкой. Но после первой стирки все белое стало черным — полиняло. Тогда мы решили, что надо взять просто белые рубашки, а брюки он нам сшил серенькие с тоненькими-тоненькими красными лампасиками. То есть образ был почти завершен.
И мы тогда подумали про галстуки. Стали решать, какие должны быть галстуки — если черные, то будем похожи на группу «Браво». Значит, нужен какой-то другой цвет. Максим Леонидов А мне всегда нравился образ тореадора — белая рубашка, узенькие брюки и тонкий красный галстук.
Мне это казалось безумно романтичным. И в хоре мальчиков, когда я там в детстве пели, у нас тоже были галстучки такие, на резиночках. И все это ложилось в образ красного галстука. Первые свои галстуки мы сделали из армейских галстуков — просто взяли стандартные и обшили их красной тканью, от знамени.
Образ сложился! Интернета, естественно, не было, по радио звучала советская эстрада, официальная пресса про рок-клуб писала натужно и редко. Единственным реальным шансом оказывалось, как ни странно, телевидение — шанс попасть в молодежную передачу, которые можно было по пальцем пересчитать, все-таки был. И здесь на помощь «Секрету» снова пришел случай.
И в результате перед ними открылся телеэкран — самая большая и авторитетная сцена во всей стране. Максим Леонидов С телевидением все завертелось довольно неожиданно. Мы с Фомой служили в армии, там же сочиняли новые песни, а периодически меня отпускали домой — отыграть спектакль «Ах, эти звезды! И вот однажды после спектакля мне позвонили с ленинградского телевидения и сообщили, что запускают новую передачу под названием «Кружатся диски».
Со мной хотели познакомиться — им был нужен ведущий, молодой и артистичный. Я немедленно рассказал об этом Коле, и мы решили поехать на собеседование вместе. Фома — гений коммуникативности, в этом ему нет равных. Вместе мы начали разрабатывать стратегию будущего общения с девушками с телевидения: упускать шанс не хотелось ни в коем случае.
Николай Фоменко Мы предварительно разыграли весь будущий диалог с телевизионщиками, расписали роли, кто, что и как будет говорить. Сразу решили, что будем не просто добиваться того, чтобы Макса взяли в качестве ведущего, но и чтобы «Секрету» отводилось место в каждой из передач. Мы понимали, что второго шанса может и не быть — и шли фактически ва-банк. Максим Леонидов Фома начинал, я подхватывал.
Мы были молодые, обаятельные и очень наглые. Я даже сел за рояль, мы с Фомой спели несколько песен «Секрета», предложив каждую передачу заканчивать песней в нашем исполнении. Это телевизионщикам понравилось. Николай Фоменко Мы, как я сейчас понимаю, тогда их здорово разгрузили — не надо было заботиться написанием сценария: пришли двое ребят, которые все сами сделают, да еще и по поводу финала каждый раз не надо будет заморачиваться.
Мы почувствовали, что победа у нас в кармане — и так оно и вышло: Макса утвердили. И первым делом мы бросились снимать фильм о самих себе — теперь у нас появилась такая возможность, была телегруппа, камеры, было все, что нам нужно. Все, мы заявляли себя как абсолютных звезд. Максим Леонидов Программа выходила ежемесячно, и к каждой передаче мы должны были написать новую песню, записать ее в Доме радио и снять соответствующий видеоролик.
Приходилось придумывать каждый раз что-то новое. Алексей Мурашов Особенно мне досталось при съемках клипа на песню «Зенит-чемпион». В группе я и Забл были основными болельщиками, и когда в 1984 году «Зенит» стал чемпионом, то на мелодию «Johnny B. Good» мы написали свои слова — получился такой неофициальный гимн любимой команды.
Соответственно, видео решили снимать на стадионе, где мы, надев зенитовскую форму, гоняли мяч. А меня накануне забрали в армию и обрили голову — но на съемки и концерты отпускали. Чтобы прикрыть лысину новобранца, где-то отыскали огненно-рыжий парик, который на меня и напялили. И вот я там таким Иванушкой-дурачком и пробегал.
Максим Леонидов Была еще песня «Ведьма», которая не вошла ни в один альбом. Клип на нее мы снимали в Стрельне, на руинах Константиновского дворца. Теперь-то его отреставрировали, а тогда он представлял собой вид совершенно мистический, средневековый. В роли ведьмы снималась Ада, жена Заблудовского, она бегала в белых полупрозрачных одеждах, а вокруг скакали мы, изображая злых духов.
Для усиления эффекта нам наклеили огромные носы. Получился в итоге запредельно кошмарный клип, для нас совершенно не характерный. Алексей Мурашов С моей армией были проблемы — я завалил сессию в институте, и меня «забрили». На счастье, служил я в военно-строительном отряде, в Ленинграде, и меня можно было периодически отпрашивать на съемки.
Но иногда этого не получалось — и пару песен ребята сняли без меня, например, в клипе на «Арину-Балерину» меня нет. Андрей Заблудовский Телевидение — это был очень серьезный шаг. Первый настоящий шаг к популярности — по крайней мере, в границах Ленинграда, потому что «Кружатся диски» показывали по Ленинградскому телевидению. Но, конечно, нам не хватало менеджмента — и то, что нам нужен администратор, директор, тот, кто будет все организовывать и за все отвечать, рано или поздно должен был возникнуть.
Собственные административные способности «секретов» были еще не настолько на высоте — просто в силу недостаточности опыта. Не было нужных связей, не хватало знакомств, да и творчеством хотелось заниматься куда больше, чем менеджерской рутиной. Сперва ребята пытались делать все сами — но эта работа отнимала время, которое можно было потратить на репетиции и сочинение новых песен. Прийти группе на помощь должен был профессионал — человек, который будет смотреть на группу как на коммерческий продукт, человек, который, как и наши герои, безоговорочно и безоглядно поверит в «Секрет».
Капитализмом в то время в стране еще и не пахло, а вот Сергей Натанович Александров а в просторечии — Натаныч , появившийся на горизонте «Секрета», уже держал нос по ветру. Именно он и стал «пятым в квартете» — директором, взвалившим на себя все административные и менеджерские задачи. Его неуемной энергии и обширных связей хватило на всю четверку. Николай Фоменко Натаныча нам порекомендовала мама моей первой жены, которая преподавала у него на курсе в эстрадном училище.
Она сказала: «Да вам нужен просто нормальный директор, есть Сережа Александров, который занимается этим давно и круто, работает в Ленконцерте и знает, как все устроено». Максим Леонидов Первая встреча была нам назначена в пивном баре за Казанским собором. Это было знаковое место, туда пацаны вроде нас не ходили. Нас встретил мужчина с черными вьющимися волосами в шикарном, хотя и потертом кожаном плаще до пят нараспашку, почти ковбойской шляпе и вязаной сеточкой безрукавке поверх красной рубашки.
Обе руки украшали массивные золотые перстни антикварного вида. Удивительным образом холеность в нем сочеталась с потрепанностью. Николай Фоменко Он нас хотел поразить, потому и разоделся так, по-петушиному, — нужно было показать, что он серьезный пассажир. Но и мы были не лыком шиты.
На первой встрече мы поприсмотрелись друг к другу, а второй визит Александрова был уже сопряжен со встречей со всей группой. И там мы ему уже задавали ключевые вопросы. Детские, но для нас тогда — очень важные. Андрей Заблудовский Сергей Натанович в пивном баре тут же заказал всем пива с закусками, которые за- няли практически весь стол.
Разговор начался с того, что он безапелляционно заявил, что у него в этом городе все схвачено. Когда мы спросили: «А газеты? Мы переглянулись. В происходящее как-то не верилось.
Но когда настал момент оплаты счета за выпитое и съеденное — он достал лопатник с такой «котлетой» бабла, что переглянувшись еще раз, мы поняли, что это тот человек, который нам нужен. Алексей Мурашов На исторической встрече я задал несколько животрепещущих вопросов и получил на них исчерпывающие ответы. Натаныч отвечал четко и не раздумывая. Мы ему почему-то поверили.
Но все так и получилось, как он обещал. Николай Фоменко Он нас стал серьезно музыкально подтягивать. Попросил замечательного джазмена Володю Габая позаниматься с нами музыкой — просто по грамоте нас подтянуть. Мы все эти требования выполняли, веря в то, что нам это поможет.
И помогло, на самом-то деле. Максим Леонидов Александров долго пытал нас — что писать на афишах. Мы не знали, что. Все коллективы не симфонической и не народной музыки в нашей стране именовались одинаково — ВИА.
Но называться «ВИА» мы не хотели. А называться «рок-группа» думали, что не имеем права: в стране была одна официальная рок-группа — «Машина времени». И тут мы вспомнили, как «Битлз» называли себя в ранние годы «бит-комбо». Так появилось название «бит-квартет «Секрет».
Но просто так покорить просторы Советского Союза было не так уж и просто: для того, чтобы тебя с радостью встречали в самых отдаленных уголках одной шестой части суши — нужно было получить какую-никакую, а популярность. И у самих музыкантов, и у их директора на этот счет были свои планы. Оставалось дело за малым — воплотить эти планы в жизнь. Техника концертирования сперва основывалась на увесистой записной книжке Александрова — он звонил знакомым директорам ДК, организаторам концертов в союзных республиках и старался, как сказали бы сегодня, «засветить» «Секрет», вставляя группу во все возможные концертные программы.
Или те же «Кеды» — это были хорошие песни, но на пластинки они не попали. Песни стали писаться другие, но это же не от головы происходит. Я помню, что я был крайне поражен на некоторых концертах, когда мы пробовали выходить без галстуков — зал на это никак не отреагировал.
Люди просто хотели слушать «Секрет» — и все. При этом мы параллельно думали и какой-то возможно популярности на западе и даже записали несколько песен на английском языке — нам перевели наши тексты, и мы их спели по-английски, как могли, даже Коля, который в школе немецкий учил. Рушились старые авторитеты, наступали новые времена.
Комсомольско-молодежные центры устраивают рок-фестивале по всей стране. Можно было придумать новую форму общения с публикой. И «Секрет» вернулся к своим театральным истокам… Благодаря изменению политического курса у Бит-квартета появилась возможность создать что-то свое, а не зависеть от филармоний, концертных организаций и фирмы «Мелодия».
Так появился Театр «Секрет». В 1989 году Максим Леонидов сыграл главную роль в спектакле «Король рок-н-ролла» о биографии Элвиса Пресли. Николай Фоменко На этом фоне зарождающегося капитализма и умирающего социализма нужно было работать по-новому.
Кооперативная деятельность — была самым понятным и, как тогда казалось, перспективным путем. И Натаныч решил сделать театр-студию «Секрет». Перевести нас на стационарную площадку и построить вокруг нас целую индустрию.
По тогдашним меркам проект казался вполне реальным. Андрей Заблудовский Натаныч так нам и объяснил, что надо бы сделать свою организацию, было бы здорово иметь вообще все свое. У нас будет свое здание, своя студия, своя репетиционная, свое здание, свой театр со зрительным залом, все-все-все свое.
И мы ведемся на это, и, что самое смешное, — первые шаги дают возможность в это верить! Все создавали свои театры-студии: Боярский, Пугачева… Максим Леонидов Первый спектакль мы сделали прицельно — попалась пьеса про Элвиса. Александров ее банально стащил из управления культуры.
Увидел на столе стопку машинописных листов, среагировал на слово «Элвис» — и спер. Это была немецкая пьеса Регины Леснер в переводе Юрия Аникеева. Судьбу спектакля решил тот факт, что Аникеев пригласил нас в гости в Гамбург, куда мы с Александровым полетели.
Там, в Гамбурге, Аникеев работал в театре под названием «Клякса», который состоял из двух старых хиппарей-актеров: Томаса и его жены Хайди. У нас получилась такая творческая взаимопомощь: сперва мы пригласили на гастроли в Ленинград «Кляксу», а потом на гастроли в Гамбург поехал «Секрет». И, естественно, мы стали ставить пьесу про Элвиса — спектакль назвали «Король рок-н-ролла».
Спек- такль шел год на сцене «Октябрьского», а еще мы его возили на гастроли в Москву в Театр эстрады. Это оказался наш первый — и последний спектакль. Николай Фоменко При этом у меня была немного другая идея — что надо делать не сольный спектакль на одного из нас, а сделать спектакль на всех четверых.
Я его придумал — он назывался «Двор» и должен был строиться вокруг наших песен. То есть там четыре главных героя, четверо ребят, которые живут в одном дворе и начинают вместе сочинять песни. Вот — «Беспечный Ездок» — и на сцене появляются мотоциклисты.
Вот — «Коррида» — и выходят тореадоры, Кармен, Хозе… То есть такой настоящий рок-мюзикл с неким условным сюжетом. Мне казалось, что правильнее было начать именно с такой истории, а потом уже делать «сольные» спектакли. Андрей Заблудовский Это была новая, совершенно необычная, масштабная вещь.
Фома его нам показал — фактически как режиссер, объяснил на пальцах. И в связи с тем, что Коля и бумага несовместимы, для него что-то написать — скука смертная, если он это уже в голове придумал, — сценарий тогда не состоялся. И начали мы с Элвиса.
Но идеи «Двора» нам потом все равно пригодились. Алексей Мурашов Спектакль «Король рок-н-ролла» начинался с меня — с моего персонажа. Звонил телефон и я, игравший секретаря, подходил к телефону.
В отличие от Макса и Фомы, мы с Заблом не были профессиональными актерами, но старались, конечно, соответствовать. Андрей Заблудовский Думали про другие сольные спектакли. Фома хотел сыграть пьесу «Любимец публики».
А на меня должны были поставить спектакль про Марка Болана. Я уже грешным делом пошел к Майку, мы сели с ним и расписали практически все сюжетные линии. Я выписывал персонажей, придумывал, кто, как, куда пойдет и зачем, все — вплоть до автокатастрофы.
Для этих целей я взял у Майка книжечку самиздатовскую про Болана и всю ее выштудировал. Максим Леонидов С одной стороны, для меня спектакль «Король рок-н-ролла» был очень важен: я все больше и больше, от спектакля к спектаклю входил в роль Элвиса. А еще я в этом спектакле встретился на сцене со своим отцом: папа играл полковника Паркера и делал это, на мой взгляд, блестяще.
Так что для меня каждый спектакль был своеобразным экзаменом — я просто не мог позволить себе при моем отце сыграть плохо. Да и самому Максиму хотелось выразить себя в новых формах. Группа, утомленная бесконечными концертами, начала переживать первый кризис отношений — и дала первую трещину… Оставшись без Макса, можно было распустить коллектив.
Но на смену Бит-квартету пришло трио «Секрет». Перемены в составе повлекли за собой и перемены в статусе шоу — были написаны новые вещи, которые нужно было по-другому исполнять. Музыкальная и лирическая структура придерживалась канонических «секретовских» традиций — все та же легкая «сквозная» рифмовка, все те же простые, но эффектные мелодии, внутренние каламбуры и рок-н-ролльный дух.
Но саунд должен был быть изменен — с распадом квартета от гитарного бита нужно было отказаться и найти новые, оригинальные музыкальные формы. Новую программу назвали «Оркестр В Пути», и ключевыми здесь были все три слова: «в пути» — потому что начинался поиск новой формы, «оркестр» — потому что за спиной трио появилась мощная музыкальная поддержка. Трое солистов, по-прежнему оставшись группой, в целом меняли подход к собственному музыкальному существованию.
Андрей Заблудовский Первый раз мы сыграли втроем, когда Макса позвали играть в фильме «Биндюжник и король». Натаныч нас собрал и говорит: «Отменяем концерты». Тогда я помчался к Максу и говорю: «Ну, ты же не против, если мы споем без тебя программу».
Макс говорит: «Выучите — спойте, не срывать же концерты! И понеслось! Я выучил одни песни, Фома — другие, и Фома, я и Мура отфигачили все концерты, пока Макс снимался.
И вот тогда я почувствовал, каково это — быть солистом. Вся гримерка была засыпана цветами. Я внутренне себя раскрепостил.
Алексей Мурашов Я помню, когда это возникло. Однажды Натаныч нас собрал и сказал: «Ребята, я сегодня впервые сам позвонил концертным организаторам». То есть ему перестали приходить предложения.
Он снова сам стал нас предлагать. И сложилось то, что физики называют «усталость металла». У нас же фактически не было падения — сразу пик популярности — и все.
И Макс говорит, «Ребята, давайте, может, стопорнемся месяца на три-четыре, отдохнем? Ну, невозможно же! А я возразил: «Макс, ты что, не понимаешь, какая остановка, какое стопорнемся?!
Надо же работать, зарабатывать! И ребята меня поддержали, а Макс оказался в меньшинстве. Позднее я понял — он был прав.
А тогда — мы его не услышали. И я не услышал. Максим Леонидов Я действительно начал уставать.
Вернее, так — мы начали уставать друг от друга. То, что казалось волшебством, нерушимой дружбой, стало превращаться в рутинную работу. Я пытался объяснить это ребятам — меня не услышали.
И тогда я сказал, что ухожу. Алексей Мурашов Я помню, как Макс объявил об уходе. Меня вызвали вечером в театр, сказали: что будет важное собрание.
Я приехал, в кабинете у Натаныча уже все сидели — и Макс сообщил нам о своем решении. Никто не пытался Макса отговорить, все понимали, что это решение окончательное. Натаныч был потерян совершенно.
Но единственное обязательство, которое Макс должен был выполнить — это отработать с нами гастроли в Швейцарии. Николай Фоменко Если сегодня на это смотреть — время было такое, когда все посходили с ума. В стране начиналась революция, вообще была полная задница, в магазинах — пустые полки, нигде ничего нет, люди бунтуют, все перевернулось с ног на голову.
И в этой ситуации такой ранимый — а он ранимый! Но это я сейчас, с высоты возраста все анализирую, а тогда эмоции были очень сильные. У всех.
И у Макса, и у меня, и у ребят. Алексей Мурашов Мы однозначно решили продолжать. Сперва думали даже взять четвертого человека, но вовремя решили, что это никуда не годится.
Нельзя заменить одного музыканта другим. Лучше попробовать что-то сделать втроем. Николай Фоменко Я даже благодарен Максу отчасти — его уход меня очень сильно стимулировал.
Я собрался, я засуетился, я нашел коллектив, мы стали делать программу: не переделывать старые песни, а писать новые. И вот тут пригодилось то, что я задумывал для спектакля «Двор» — такое ревю, мюзикл, с большим оркестром, с дудками, как у «Чикаго», с огромным экраном, на котором демонстрируются клипы… Такого в Союзе вообще ни у кого не было — это сейчас концерта без экрана не бывает, а мы это еще тогда придумали и сделали. Был оркестр, был экран — и были мы трое, на авансцене, как основные участники программы.
Алексей Мурашов Мне пришлось встать из-за барабанов и оказаться на первой линии с гитарой. Для новой программы и я, и Забл написали песни, при этом у меня образовался тандем с Колей — примерно такой, как у него когда-то был с Максом. Мы обменивались музыкальными идеями и вместе сочиняли.
А на концерте мы и танцевали, и играли на гитарах, и пели, естественно. Максим Леонидов Мне лично нравятся некоторые песни, записанные ребятами в составе трио, у меня даже в плеере есть несколько номеров, я их с удовольствием слушаю. Николай Фоменко Ну и, конечно, мы продолжали появляться на телевидении — меня стали приглашать в разные телепередачи, но я туда же тащил за собой ребят.
Мы вместе сочинили «Сухих и мокрых» — комедийный сериал. Каждый придумывал свое и развивал сюжет. К сожалению, развить окончательно у нас не получилось только, мы позабавились-позабавились, а потом наш пародийный сериал прикрыли.
Хотя идея была шикарная. Николай Фоменко Мы с «Сухими и мокрыми», как обычно, убежали впереди паровоза. Это надо было сейчас делать, когда сериалы идут по всем каналам.
А тогда сериалы были не так распространены. И, конечно, надо было сыграть все по-русски, а не с переводом, как у нас было сделано. Поторопились, конечно, но люди до сих пор вспоминают с улыбкой.
Андрей Заблудовский Кстати, мы тогда чуть не объединились с Максом снова. Дело было в Израиле, куда мы приехали на гастроли.
Саунд-продюсером пластинки становится Александр Кутиков. Активная гастрольная деятельность. Порой группа дает по три-четыре концерта в день "живым" звуком. В Ленинграде Секрет становится "культовой" группой. В декабре 1986 года поклонники Секрета одними из первых в стране создают официальный фан-клуб. Совместные выступления с Машиной времени , работа в ленинградском Мюзик-холле, гастроли с театром-студией Марка Розовского У Никитских ворот.
Поездка в Монголию на агитпоезде Ленинский Комсомол. Центральное телевидение выпускает программу Утренняя почта, в которой главные роли исполняют "секреты", они же являются авторами сценария. Ленинградское телевидение показывает Музыкальный ринг, где на ребят обрушивается шквал самых разных часто — очень неприятных и острых вопросов. Основная тема сражения на Ринге - кажущаяся легкомысленность песен, которые "никуда не ведут", а также яростный спор вокруг существования фан-клуба. Осенью Секрет играет уже сольные концерты в столичном спорткомплексе Измайлово. Группа собирает стадионы и огромные концертные залы. Первый диск-гигант моментально раскупается и становится раритетом. Группа постепенно меняет репертуар.
Николай Фоменко приглашен в ленинградский театр драмы и комедии на Литейном в качестве исполнителя роли Шарикова в спектакле Собачье сердце. Песни Секрета — на вершине всевозможных хит-парадов. В августе группа принимает участие в рок-фестивале, который проходит в итальянском городе Мельпиньяно. С сентября 1988 года Секрет становится самостоятельной хозрасчетной организацией. Рок-театр-студия Секрет получает в свое распоряжение здание на Обводном канале, 123 "Б". Вся четверка входит в состав худсовета театра. Рок-театр-студия обрастает драматической группой, танцевальным коллективом, начинает организовывать выступления зарубежных исполнителей, проводить свои собственные акции. В Таллинне записывается материал для второго диска-гиганта — Ленинградское время , причем сразу в двух версиях: русской и англоязычной.
Знакомство с режиссером Юрием Аникеевым, который перевел на русский язык пьесу Регины Леснер Король рок-н-ролла. Секрет начинает репетировать спектакль про Элвиса Пресли, главную роль в котором исполняет Максим Леонидов. Выступление на фестивале в Сопоте в качестве гостей.
Звезды в юности Андрей Заблудовский в 1983 году стал участником бит-квартета «Секрет», заменив Дмитрия Рубина. День появления музыканта в группе — 20 апреля 1983 года — много лет считается официальной датой создания коллектива. Популярность «Секрета» в восьмидесятые годы зашкаливала — песни «Привет», «В последний час декабря», «Алиса», «Вниз по течению» звучат на волнах ретро-радиостанций и сегодня. Впоследствии музыканты несколько раз собирались вместе для юбилейных концертов и поддерживают доброжелательные отношения по сей день. Максим Леонидов строит сольную карьеру, Николай Фоменко — успешный актер и телеведущий.
Легенды Питера.Бит-квартет "Секрет".
Бит-квартет «Секрет» выступит с новой программой «На любой стороне Земли» в легендарном золотом составе: Максим Леонидов, Николай Фоменко, Андрей Заблудовский и Алексей Мурашов. Образовался «золотой» состав и появилось дополнительное название, не просто группа, а «Бит-квартет СЕКРЕТ». Тегиконцерт группы секрет 30 лет спустя, бит квартет секрет именины у кристины, клип дворец, дворец интеграл в ижевске.
Прошедшие мероприятия
Попросил замечательного джазмена Володю Габая позаниматься с нами музыкой — просто по грамоте нас подтянуть. Мы все эти требования выполняли, веря в то, что нам это поможет. И помогло, на самом-то деле. Максим Леонидов Александров долго пытал нас — что писать на афишах. Мы не знали, что. Все коллективы не симфонической и не народной музыки в нашей стране именовались одинаково — ВИА. Но называться «ВИА» мы не хотели. А называться «рок-группа» думали, что не имеем права: в стране была одна официальная рок-группа — «Машина времени». И тут мы вспомнили, как «Битлз» называли себя в ранние годы «бит-комбо». Так появилось название «бит-квартет «Секрет».
Но просто так покорить просторы Советского Союза было не так уж и просто: для того, чтобы тебя с радостью встречали в самых отдаленных уголках одной шестой части суши — нужно было получить какую-никакую, а популярность. И у самих музыкантов, и у их директора на этот счет были свои планы. Оставалось дело за малым — воплотить эти планы в жизнь. Техника концертирования сперва основывалась на увесистой записной книжке Александрова — он звонил знакомым директорам ДК, организаторам концертов в союзных республиках и старался, как сказали бы сегодня, «засветить» «Секрет», вставляя группу во все возможные концертные программы. Дальше было необходимо выйти на тот уровень, где не Александров звонил бы своим знакомым, а, напротив, его знакомые будут звонить Натанычу с просьбой привезти группу к ним на гастроли. План логичный и абсолютно оправданный — ребята при этом продолжали регулярно появляться на телеэкране, программа «Кружатся диски» приносила им заслуженную известность. Николай Фоменко Мы стали концертировать не просто много, а очень много. Сперва Натаныч «спарил» нас с джаз-оркестром «Диапазон», потом мы стали ездить первым отделением, например, с Валерием Леонтьевым или Михаилом Боярским. Шла публика при этом все равно — на нас, куда деваться-то?
Но и мы не останавливались на достигнутом — вслед за городской популярностью хотелось славы в масштабе всей страны, И здесь нам на помощь снова пришло телевидение. Помимо ленинградского телевидения. И после этого — все, можно было уже ничего не делать: нас стали узнавать абсолютно все, а не только питерцы. Максим Леонидов Мы поехали в Москву фактически «на деревню дедушке». Нас познакомили сперва с Юрием Николаевым. Мы с Фомой написали сценарий программы, который, как и в «Кружатся диски», целиком крутился вокруг наших песен. Мы придумали следующий ход: ведущего Николаева вызывает на худсовет комиссия членов комиссии играем мы — и рекомендует ему собрать «народную» музыкальную группу. И вот он всю программу собирает такую группу — строителя, рабочего, и так далее музыкантов изображали тоже мы , а в финале мы выходим уже как «Секрет» и играем песню. Вот такой сценарий мы написали — и поехали представлять его режиссеру.
Режиссер, кстати, был не очень рад нас видеть: похоже, у него была радужная ночь со всякими возлияниями. Но выслушал, взял сценарий — и в итоге программа вышла. Николай Фоменко Мы стали знамениты — знамениты по-настоящему. В Ленинграде мы уже привыкли, что нам прохода не дают — у нас была куча поклонников. А выходим в Москве, а там вообще — ноль и никто не знает, кто ты такой. И вдруг все изменилось. Максим Леонидов Я понял, что мы популярны на одном большом концерте — это был фестиваль какой-то питерский, проходил он во Дворце молодежи. Мы играли отделение после «Диапазона». И вот там мы первый раз увидели этих мальчиков и девочек, которые понакупили себе красных галстуков, пролетарских кепок, в которых мы фотографировались — это же тоже было от битлов: мы одевались одинаково, в одни и те же пальто, кепки, костюмы.
И тут — процентов тридцать в зале фанатов, пришедших на нас, и одетых «под нас»: пиджаки, белые рубашки… Мы и представить такого не могли! Хотели, конечно, этого жутко, все делали для такой популярности — но когда мы увидели, что это сработало, то были ошарашены. И фанаты приняли нашу игру: мы были битлами, а они — битломанами. Алексей Мурашов Мы вышли на сцену и увидели полный зал ребят и девчонок в красных галстуках. Они знали все наши песни и были готовы носить нас на руках. Это был абсолютный шок. Все, слава пришла, а мы даже не поняли, как. Мы так безумно этого хотели, что даже радовались неоднозначно — просто шок и все тут. Андрей Заблудовский Став известными, мы принялись — с помощью Сергея Натановича, конечно — покорять страну.
Мы стали гастролировать по четкому и масштабному графику, который имел под собой понятную экономическую основу. Сперва мы договорились, что зарплаты у всех пятерых должны быть одинаковыми — нас четверо и Натаныч. Надо было сменить тарификацию и получить филармоническую ставку. И Натаныч пристроил нас в Ульяновскую областную филармонию. Тогда многие так делали — это был нормальный творческий путь, снизу вверх. Максим Леонидов Мы ощущали себя единым братством, единым кулаком — жили в гостиничных номерах попарно, просто менялись время от времени, чтобы друг другу не надоесть. Вместе шутили, вместе сочиняли, вместе что-то придумывали. Фома как-то сказал в интервью, что если один из нас уйдет из музыки и пойдет работать на завод — то трое остальных немедленно попросятся к нему в бригаду. Отчасти это было именно так, в этом не было пустого бравирования.
А что касается Монголии — то там нам очень помогло советское телевидение. Мы же братские страны были, социалистические, и первую программу там тоже показывали. А значит — показывали и нас. Николай Фоменко Мы могли выбирать — куда именно ехать. Нас, по сути, ждали везде — полный зал нам был гарантирован. Мы наконец-то достигли того баланса, о котором мечтали всю жизнь. Нас показывают по телевизору: по советским меркам — в очень неплохом объеме, надо заметить. Нас слушают. Нас ждут.
Нам еще за это деньги платят — очень приличные, надо заметить! Мура Доходило до того, что мы садились и рассуждали — а чего нам хочется? О, нам хочется свежих дынь! Где там сезон дынь? В Узбекистане? Едем в Ташкент! Нам хочется редких книжек! Где самые лучшие букинистические магазины? Едем в Алма-Ату или Краснодар!
Нас ждали везде! Вслед за телевизионными эфирами нужно было подкрепить популярность и песнями которые могут прокрутить по радио, а главное — выпустить на пластинке! Сыграть их труда не составляло: вся программа была отрепетирована. Вот только записать пластинку в Советском Союзе было очень непросто — места в центральных государственных звукозаписывающих студиях были заняты официальными артистами, да и чтобы запись разрешили выпустить, нужно было получить разрешение комиссии, ничуть не менее суровой, чем Ленконцерт. Кроме того, для записи альбома был нужен звукорежиссер — как сказали бы сегодня «саунд-продюсер», человек, который сможет качественно записать то, что ребята играют уже не первый год. Все эти задачи «Секрету» пришлось решать самостоятельно… Николай Фоменко Мы оказались в простой и понятной ситуации: песни были отрепетированы, программа была собрана, ее хватало даже не на одну пластинку. Надо было просто взять и записать. Главный вопрос был — где записывать. Выбрали Таллинн.
Максим Леонидов Таллинн — это была такая иллюзия Запада. Мы вроде как в Лондон поехали писать пластинку. Вот только одного мы не учли: в Советском Союзе отсутствовало такое понятие как «саунд-продюсер». На студии сидели таллиннские техники, которые все записывали левой ногой. Через какое-то время мы поняли, что нам совершенно не нравится то, что у них получается — и ситуацию надо как-то спасать. Тогда я позвонил в Москву Саше Кутикову и попросил его приехать. Мы с Сашей были знакомы, «Секрет» уже играл совместные концерты с «Машиной времени», а Саша был и остается очень хорошим звукорежиссером, прекрасно разбирающимся в том, что можно делать со звуком — даже с учетом напортаченного таллиннскими техниками. И он приехал и исправлял по мере возможности все, что было там сделано. Мне до сих пор не нравится, как записан первый альбом «Секрета», я бы, естественно, все там переписал, но уже было поздно.
Саша эту запись «вытянул» максимально. Саша сказал, что на советском пространстве это — самая лучшая студия. Когда мы начали работать над записью, то поняли, что без Саши Кутикова нам явно не обойтись. Пришлось вызывать его в Таллинн. Саша чудесно откорректировал все, что было записано эстонскими звукорежиссерами, и получился тот самый «Секрет», который все знают. Николай Фоменко Переписать текст потом, правда, все-таки пришлось — потому что в советские времена записать пластинку это было еще полдела. Песни надо было залитовать. И вот тут у нас неожиданно возникли проблемы, потому что стали придираться к текстам. Максим Леонидов Сам факт допуска пластинки к выпуску пробил Давид Тухманов.
На худсовете «Мелодии», после того, как этот самый худсовет прослушал весь материал, он встал и сказал, что ему песни нравятся. Поэтому остальные члены комиссии нас тоже стали хвалить — авторитет Тухманова был велик. Но все-таки придрались к нескольким песням. Почему — объяснить невозможно. Но цензоров вполне устроил откровенный бред, заменивший рыбалку на заре: «И вечером в ней купают коней, Найдя предварительно брод». Николай Фоменко Еще хуже вышло с «Алисой». Там привязались к словам «Алиса совсем как дитя». Нет, говорят, замените на «Алиса — она же дитя». Смысл, если разобраться, получался откровенно чудовищный, потому что получалось, что мы поем не про девушку, а про ребенка.
Но им показалось, что про ребенка будет как-то благостней. Максим Леонидов Смешнее получилось с «Кристиной». Еле отмазались. Тут нам ничего не пришлось менять. Алексей Мурашов Полный бред получился с «Сарой Барабу», которую пел я. Там попросили переделать припев — мол, получается, что в Тимбукту лучше, чем у нас, что там растут кокосы-абрикосы, и все хорошо. Мы в ответ показывали детскую книжку со стихами — именно оттуда был взят текст — вот же, напечатано, выпущено, издано! Не помогло. Пришлось переписать припев — получилось так: «Корова Му так весело мычала, Что марабу внезапно грустно стало, Что у него такого нет вокала И он не может так же громко, весело мычать».
Андрей Заблудовский А дальше вышел главный казус — с утвержденным текстом ушел сигнальный, небольшой тираж пластинки. А когда альбом допечатывали, потому что первый тираж сразу раскупили, то на остальных тиражах текст в «Саре» остался неизменным! Максим Леонидов В итоге пластинка «Бит-квартет «Секрет» вышла тиражом около миллиона экземпляров. В другой стране после такого успеха мы могли бы побросать гитары и уехать в тот же Тимбукту прожигать остаток жизни, но нам не дали сойти с праведного пути, заплатив всем вместе семьдесят рублей. Мелодичность «Секрета» никуда не делась, мастерство тандема Леонидов-Фоменко как абсолютных хитмейкеров крепло с каждым днем. Вот только песни рассказывали уже не о наивных девушках Кристине и Алисе. В альбоме были откровенные песни на злобу дня — например, едкая зарисовка «Ленинградское Время», на которую был снят актуальный видеоряд со съемками путан на Невском, милиционеров с собаками в Гостином дворе, фарцовщиков и самих «секретов», играющих песню на ночной станции метро, прямо на платформе.
О самых лучших намерениях лирического героя сообщает лёгкая рок-н-ролльная аранжировка и общее светлое настроение композиции. Но не всё так просто — сначала нужно надеть штиблеты и галстук-шнурок, а также найти достойную компанию. Именно такая инструкция звучит в композиции «Буги-вуги», автором которой, между прочим, является друг группы «Секрет» и вокалист «Зоопарка» Майк Науменко. Может быть интересно: «легенды Ленинградского рок-клуба: что послушать» — «Зоопарк», «Кино», «ДДТ», «Секрет» и другие важные группы культового неформального объединения. Трек «Домой» предлагает не жалеть о прошлом и стремиться к будущему — с такими мыслями сложно не согласиться. Настоящий «Blues De Moscou» так называется альбом «Секрета», на котором была издана песня , меланхоличная баллада о долгом прощании влюблённых, буквально созданная, чтобы слушать её в тёмное или предрассветное время суток.
Вот — «Коррида» — и выходят тореадоры, Кармен, Хозе… То есть такой настоящий рок-мюзикл с неким условным сюжетом. Мне казалось, что правильнее было начать именно с такой истории, а потом уже делать «сольные» спектакли. Андрей Заблудовский Это была новая, совершенно необычная, масштабная вещь. Фома его нам показал — фактически как режиссер, объяснил на пальцах. И в связи с тем, что Коля и бумага несовместимы, для него что-то написать — скука смертная, если он это уже в голове придумал, — сценарий тогда не состоялся. И начали мы с Элвиса. Но идеи «Двора» нам потом все равно пригодились. Алексей Мурашов Спектакль «Король рок-н-ролла» начинался с меня — с моего персонажа. Звонил телефон и я, игравший секретаря, подходил к телефону. В отличие от Макса и Фомы, мы с Заблом не были профессиональными актерами, но старались, конечно, соответствовать. Андрей Заблудовский Думали про другие сольные спектакли. Фома хотел сыграть пьесу «Любимец публики». А на меня должны были поставить спектакль про Марка Болана. Я уже грешным делом пошел к Майку, мы сели с ним и расписали практически все сюжетные линии. Я выписывал персонажей, придумывал, кто, как, куда пойдет и зачем, все — вплоть до автокатастрофы. Для этих целей я взял у Майка книжечку самиздатовскую про Болана и всю ее выштудировал. Максим Леонидов С одной стороны, для меня спектакль «Король рок-н-ролла» был очень важен: я все больше и больше, от спектакля к спектаклю входил в роль Элвиса. А еще я в этом спектакле встретился на сцене со своим отцом: папа играл полковника Паркера и делал это, на мой взгляд, блестяще. Так что для меня каждый спектакль был своеобразным экзаменом — я просто не мог позволить себе при моем отце сыграть плохо. Да и самому Максиму хотелось выразить себя в новых формах. Группа, утомленная бесконечными концертами, начала переживать первый кризис отношений — и дала первую трещину… Оставшись без Макса, можно было распустить коллектив. Но на смену Бит-квартету пришло трио «Секрет». Перемены в составе повлекли за собой и перемены в статусе шоу — были написаны новые вещи, которые нужно было по-другому исполнять. Музыкальная и лирическая структура придерживалась канонических «секретовских» традиций — все та же легкая «сквозная» рифмовка, все те же простые, но эффектные мелодии, внутренние каламбуры и рок-н-ролльный дух. Но саунд должен был быть изменен — с распадом квартета от гитарного бита нужно было отказаться и найти новые, оригинальные музыкальные формы. Новую программу назвали «Оркестр В Пути», и ключевыми здесь были все три слова: «в пути» — потому что начинался поиск новой формы, «оркестр» — потому что за спиной трио появилась мощная музыкальная поддержка. Трое солистов, по-прежнему оставшись группой, в целом меняли подход к собственному музыкальному существованию. Андрей Заблудовский Первый раз мы сыграли втроем, когда Макса позвали играть в фильме «Биндюжник и король». Натаныч нас собрал и говорит: «Отменяем концерты». Тогда я помчался к Максу и говорю: «Ну, ты же не против, если мы споем без тебя программу». Макс говорит: «Выучите — спойте, не срывать же концерты! И понеслось! Я выучил одни песни, Фома — другие, и Фома, я и Мура отфигачили все концерты, пока Макс снимался. И вот тогда я почувствовал, каково это — быть солистом. Вся гримерка была засыпана цветами. Я внутренне себя раскрепостил. Алексей Мурашов Я помню, когда это возникло. Однажды Натаныч нас собрал и сказал: «Ребята, я сегодня впервые сам позвонил концертным организаторам». То есть ему перестали приходить предложения. Он снова сам стал нас предлагать. И сложилось то, что физики называют «усталость металла». У нас же фактически не было падения — сразу пик популярности — и все. И Макс говорит, «Ребята, давайте, может, стопорнемся месяца на три-четыре, отдохнем? Ну, невозможно же! А я возразил: «Макс, ты что, не понимаешь, какая остановка, какое стопорнемся?! Надо же работать, зарабатывать! И ребята меня поддержали, а Макс оказался в меньшинстве. Позднее я понял — он был прав. А тогда — мы его не услышали. И я не услышал. Максим Леонидов Я действительно начал уставать. Вернее, так — мы начали уставать друг от друга. То, что казалось волшебством, нерушимой дружбой, стало превращаться в рутинную работу. Я пытался объяснить это ребятам — меня не услышали. И тогда я сказал, что ухожу. Алексей Мурашов Я помню, как Макс объявил об уходе. Меня вызвали вечером в театр, сказали: что будет важное собрание. Я приехал, в кабинете у Натаныча уже все сидели — и Макс сообщил нам о своем решении. Никто не пытался Макса отговорить, все понимали, что это решение окончательное. Натаныч был потерян совершенно. Но единственное обязательство, которое Макс должен был выполнить — это отработать с нами гастроли в Швейцарии. Николай Фоменко Если сегодня на это смотреть — время было такое, когда все посходили с ума. В стране начиналась революция, вообще была полная задница, в магазинах — пустые полки, нигде ничего нет, люди бунтуют, все перевернулось с ног на голову. И в этой ситуации такой ранимый — а он ранимый! Но это я сейчас, с высоты возраста все анализирую, а тогда эмоции были очень сильные. У всех. И у Макса, и у меня, и у ребят. Алексей Мурашов Мы однозначно решили продолжать. Сперва думали даже взять четвертого человека, но вовремя решили, что это никуда не годится. Нельзя заменить одного музыканта другим. Лучше попробовать что-то сделать втроем. Николай Фоменко Я даже благодарен Максу отчасти — его уход меня очень сильно стимулировал. Я собрался, я засуетился, я нашел коллектив, мы стали делать программу: не переделывать старые песни, а писать новые. И вот тут пригодилось то, что я задумывал для спектакля «Двор» — такое ревю, мюзикл, с большим оркестром, с дудками, как у «Чикаго», с огромным экраном, на котором демонстрируются клипы… Такого в Союзе вообще ни у кого не было — это сейчас концерта без экрана не бывает, а мы это еще тогда придумали и сделали. Был оркестр, был экран — и были мы трое, на авансцене, как основные участники программы. Алексей Мурашов Мне пришлось встать из-за барабанов и оказаться на первой линии с гитарой. Для новой программы и я, и Забл написали песни, при этом у меня образовался тандем с Колей — примерно такой, как у него когда-то был с Максом. Мы обменивались музыкальными идеями и вместе сочиняли. А на концерте мы и танцевали, и играли на гитарах, и пели, естественно. Максим Леонидов Мне лично нравятся некоторые песни, записанные ребятами в составе трио, у меня даже в плеере есть несколько номеров, я их с удовольствием слушаю. Николай Фоменко Ну и, конечно, мы продолжали появляться на телевидении — меня стали приглашать в разные телепередачи, но я туда же тащил за собой ребят. Мы вместе сочинили «Сухих и мокрых» — комедийный сериал. Каждый придумывал свое и развивал сюжет. К сожалению, развить окончательно у нас не получилось только, мы позабавились-позабавились, а потом наш пародийный сериал прикрыли. Хотя идея была шикарная. Николай Фоменко Мы с «Сухими и мокрыми», как обычно, убежали впереди паровоза. Это надо было сейчас делать, когда сериалы идут по всем каналам. А тогда сериалы были не так распространены. И, конечно, надо было сыграть все по-русски, а не с переводом, как у нас было сделано. Поторопились, конечно, но люди до сих пор вспоминают с улыбкой. Андрей Заблудовский Кстати, мы тогда чуть не объединились с Максом снова. Дело было в Израиле, куда мы приехали на гастроли. И Макс пришел на наш концерт. Мы увиделись, обрадовались и после концерта поехали к Максу домой, пить водку. Коля активно убеждал Макса: «Возвращайся, в стране все наладилось, там теперь все по-другому! Тем не менее, вместе с тем как увеличивалась его немузыкальная занятость, все меньше времени оставалось на то, чтобы записываться и играть с группой. В новом сумасшедшем мире «Секрет» вдруг остался без своего «пламенного мотора». Николай Фоменко начал работать самостоятельно, реализуясь не в музыке, а совсем в иных областях. В этом составе выпущен альбом «Пять», где авторами большинства песен были Андрей Заблудовский и Алексей Мурашов. К концу 1999 года Мурашов покинул команду, и единственный оставшийся из отцов-основателей Андрей Заблудовский переименовывает группу в «Андрей Заблудовский и «Секрет-99». Начинали втроем, но продолжили вдвоем: Фома был постоянно занят на съемках, то тут, то там, то в театре, то еще где-то. Но нам он сказал — «Когда надо, я подключусь». А куда подключаться-то? Время поджимает, нас торопят. И мы на студии Эдиты Пьехи дописали пластинку очень быстро, надо было закрыть вопрос перед спонсорами — одна песня Муры, пять моих, одна Майка, одна БГ, добили, сдали. Николай Фоменко У меня накапливалась усталость, потому что я был занят в разных проектах и на музыку оставалось все меньше времени, хотелось двигаться куда-то дальше, развивались дела с автоспортом. Так что ребята продолжили без меня, а я ушел. Вернее, я отошел. Занимался своими делами, они — своими. Андрей Заблудовский С уходом Фомы я оказался в панике — что делать, не понимал совершенно. Все, жизни нет, движения нет, никуда, оно закончилось. Стадионов больше не будет никогда, в луч- шем случае, что мы можем — это собирать какие-то клубики. И я стал один тянуть эту лямку, туда-сюда, сам звонил по клубам, только для того, чтобы остаться на плаву. А потом в один прекрасный момент проснулся — подумал: зато я умею делать вот хоть что-то, и пусть то, что я умею делать — вот такое маленькое, но это будет моей маленькой миссией. Алексей Мурашов Да и я тоже стал уставать, по кругу, по кругу, одно и то же. Ушел, взял перерыв и два года не занимался музыкой вообще. Как я сейчас понимаю, это было к лучшему. Мне нужен был этот перерыв. Андрей Заблудовский Мы с Лешей сделали альбом «Пять», чтобы доказать свою состоятельность, с оригинальными песнями. Написали новые вещи, сделали аранжировки, надо было бы подкрепить это боьшим шоу — но не получилось. Ушел Леша, я остался один с музыкантами. Я пытался уйти от песен «Секрета», петь свой материал, но по привычке группу продолжали называть «Секретом». Поэтому, чтобы сохранить название, я назвал «Секрет-99». Получилась преемственность некая. Вплоть до объединения.
Постановка основана на 22 треках группы — согласие на их использование дали ее участники, Максим Леонидов и Николай Фоменко. Премьера запланирована на 3 декабря. Как сообщает InterMedia , мюзикл расскажет историю молодых и пылких романтиков в Ленинграде 80-х.