Андрей Безруков откровенно про 23 года работы в российской разведке, 12 лет жизни в США под прикрытием, государственные тайны, предательство коллеги, арест ФБР, обиду детей, стирание из памяти русского языка, политическую систему в США, президента Джо Байдена.
Супруги-разведчики в отставке рассказали, как выживали за границей
Старшему исполнялось 20 лет. Мы были дома, и к нам в таунхаус ворвалась команда ФБР. Нам на глазах у детей надели наручники, сказали, что мы под арестом, вывели и в разных машинах увезли в ФБР для допроса. Дети были страшно испуганы.
На время обыска их вывезли в отель. А когда мальчики вернулись, дома было все вверх дном, все карманы у платьев и пиджаков вывернуты наружу. Улик в доме не было.
Но забрали все электронные носители — и наши, и детей: компьютеры, телефоны, фотоаппараты. Нам их так и не отдали. Только личные фото на бумаге удалось вернуть и немного сувениров.
И всё. По совокупности нам грозило по 25 лет тюрьмы. У вас мог быть такой вариант?
Если бы мы жили в Вирджинии, как она. Но мы жили в Массачусетсе — там нет смертной казни. Когда мне предъявили обвинение, было очень...
Особенно от мысли, что будет с детьми — они, естественно, и не догадывались, что у них такие родители. Мне как-то немного легче от мысли, что мы, в общем, создали им нормальное детство, где бабушек и дедушек им заменяли наши друзья. По праздникам, когда американцы собираются своими семьями из нескольких поколений, мы старались куда-нибудь уехать.
Рассказывали детям, что бабушки есть, просто они живут далеко и не могут приехать. То есть для детей у нас была своя легенда, где их предки были примерно тех же профессий, как и настоящие. Например, у меня бабушка зубной врач, и они знали, что у них в предках был дантист.
Просто для них бабушка была из Канады, а не из Сибири, как в реальности. Мы чувствуем вину и по отношению к своим родителям, которые жили долгие годы без всякой связи с нами. Мы в чем-то их обделили, но в чем-то детство и юность Тима и Алекса были благополучнее, чем могли быть.
Как они восприняли факт вашей деятельности? Для них ведь Америка была родиной. Когда вдруг тебе говорят, что ты совсем не ты, у тебя другие корни и твои родители не те, кем ты их считал, не канадцы они на самом деле, а русские, — конечно, это сильнейший шок.
Им пришлось это переосмысливать несколько лет и искать собственную идентичность. И я думаю, что они до сих пор еще ее не нашли окончательно. С одной стороны, они понимают, что у них есть славянская кровь, но, с другой стороны, они сформировались на сознании того, что они канадцы.
Сыновья только после ареста родителей узнали,что они все — вовсе не канадцы — А где они сейчас? Они же канадские граждане? Но сейчас у них есть российские паспорта.
Для них это большая травма — быть вырванными из привычной жизни. Надеемся, что дети нас поняли. Недавно один из сыновей получил канадский паспорт.
А другой уехал работать в Азию. Но не в США и Канаду. Мы подписали бумагу о том, что без особого разрешения не можем туда въезжать.
Ломка — И вот после обмена вы приехали домой, но практически на голое место. Мы же не собирались возвращаться в Россию. И вдруг оказываемся здесь, и нам надо учиться заново жить в новой для нас реальности.
Страна же стала другой, и мы чувствовали себя растерянно.
Разведчики-нелегалы и их дети — это, с одной стороны, отличное прикрытие: благодаря детям вы в глазах других обычная семья. С другой стороны, это проблема: дети не знают всей правды, не знают своих корней и родственников. Мы часто думали, как воспитать их так, чтобы они от нас не отвернулись, если узнают правду. Мы старались сохранить в них европейскую культуру через французский язык, чтобы они не стали типичными американцами. Мы не хотели, чтобы они приняли их менталитет, и это нам удалось Конечно, заподозрить нас они не могли, рабочих моментов не видели. Единственной проблемой была жизнь, когда вокруг нет родственников, нет бабушек, дедушек, теть и дядей. А у их друзей были.
Нам приходилось объяснять отсутствие родни тем, что они живут далеко и чувствуют себя плохо. В детстве это объяснение срабатывало. Но во время семейных праздников, когда все американцы собирались семьями, например, на Рождество, нам приходилось что-то придумывать, чтобы отвлекать их внимание от мыслей о родне. И мы уезжали в путешествие, чтобы они не чувствовали диссонанса с тем, что у всех есть семейные праздники, а у нас этого нет. В итоге прямых вопросов о родственниках они нам не задавали. С годами дети привыкли, что наша семья — это они и родители. Сыновья жили в окружении нашей родительской любви и внимания и ни о чем не подозревали, пока в 2010 году не случился арест. Им было тогда 16 и 20 лет, и они испытали шок После вашего разоблачения сообщалось, что ваши родители были уверены, что вы все эти годы вместе с мужем проживаете в Австралии.
Как работала эта легенда? Для них была легенда, что мы работаем в организации, у которой много ограничений на связь, — так мы объясняли наши редкие звонки. Когда мы приезжали, то объясняли это тем, что вот наконец-то удалось вырваться в отпуск, накопив достаточно денег. Родители редким визитам не удивлялись, понимая, что оттуда на наездишься. Мы всегда привозили какие-то открытки или подарки, подтверждающие нашу австралийскую легенду. Опять же пришлось объяснять это ограничениями компании, в которой мы работаем. Иногда мы писали письма в зашифрованном виде, которые затем передавались нашим коллегам. Они их распечатывали на компьютере и отправляли из Австралии нашим родителям.
После всех событий мы вспомнили странности, которые замечали за несколько дней до ареста. Например, к нам пришел человек, который хотел посмотреть, как у нас сделан ремонт в квартире. Ему было интересно взглянуть, как мы расположили двери в помещении, — это показалось странным. А затем у супруга был контакт с женщиной. Она познакомилась с ним под благовидным предлогом, который подозрений не вызывал, но ее поведение мужа насторожило — она заметно нервничала. После этого разговора он сказал мне: «Чувствую, что-то не так». Мы успели доложить об этом в центр, но было поздно. До нашего ареста оставалось около суток.
Думаю, ФБР допустило эту оплошность, хорошо понимая, что мы под колпаком и сбежать из страны вряд ли сможем. Расскажите, как происходил арест. Можно сказать, это был арест в лучших традициях Голливуда. Мы отмечали 20-летие сына: сходили в ресторан, пришли домой. Ждали его друзей, он собирался пойти с ними праздновать. Вдруг раздался стук в дверь, я пошла открывать, а муж тут же заметил людей, которые окружают дом. Я открыла дверь — и внутрь ворвались вооруженные агенты ФБР. Мы переглянулись и замерли, а дети не поняли, что произошло.
Нам объявили, что мы арестованы, и надели на нас наручники Когда нас вывели, на улице все было оцеплено. Все соседи и зеваки вышли взглянуть, что случилось. Нас посадили в разные машины и увезли в ФБР. Первые мысли сыновей были, что это ошибка: сейчас все выяснится, и родители вернутся. Агенты ФБР разместили их на ночь в гостинице, потому что в доме проходил в обыск. Из здания ФБР нас перевели в полицейский участок и там предъявили обвинения. Сидя в камере, каждый размышлял, что же могло пойти не так и где именно мы допустили ошибку. Но через пару дней, когда нам принесли обвинительное заключение, мы поняли, что в этот день были арестованы наши коллеги в других штатах.
Улики в деле ясно указывали на то, что американцы получили информацию благодаря предательству. Это было определенным облегчением: мы поняли, что это не мы провалились. Корректно и профессионально, зная характер наших людей. Они понимали, что склонить нас к сотрудничеству не выйдет, хотя приводили доводы, что лучше сотрудничать, иначе будет хуже. В основном давили не на нас, а на тех коллег, у кого были маленькие дети, как мы позже узнали. Но мы отказывались сотрудничать. Когда через две недели прибыл адвокат с представителем российского посольства, забрезжила надежда. Я не могу вам описать счастье и гордость, которые я испытала, когда наш российский дипломат сказал, что достигнуто соглашение об обмене.
Это было ликование в душе, но, думаю, внешне я этого не показала. Было очень приятно, что действительно своих не бросают. Была смесь человеческой радости и чувства благодарности своей стране.
Когда происходит подобный период — особенным образом хочется знать, каким будет будущее, поскольку представить завтрашний день становится тяжело. Множество людей столкнулись с большими трудностями. Меняются планы, рушатся судьбы. Именно по этим причинам зачастую хочется послушать то, как считают эксперты, так как они обладают более обширным пониманием насчёт происходящего. Потому, предлагаю послушать мнение авторитетного человека и современника — Андрея Олеговича Безрукова. Судьба его интересная и необычная.
Родился он в Сибирских краях, и ещё во времена Советского Союза обзавёлся высшим образованием и после этого направился в столицу России. В этот период ему удалось освоить несколько иностранных языков, и после этого он решил поехать за границу, и там он пробыл порядка двадцати лет в качестве «нелегала». К 2010-ому он вновь начал жить в России со своей семьей. События были резонансные.
Разведчикам пришлось соблюдать массу жестких правил, которыми нельзя пренебрегать при любых условиях. Например, никогда не говорить на русском языке, не использовать отечественные вещи, не упоминать работу в тех местах, где это могут услышать посторонние. Нужно обязательно выйти туда, где ты контролируешь всю ситуацию», — пояснил Безруков. Думать тоже нужно было на языке страны, в которой агенты жили в настоящий момент. Родной язык при этом «уходил в подсознание». После распада СССР в 1991 году россияне оказались без поддержки центра.
Им пришлось самим зарабатывать и покрывать все расходы. Началось все с небольшого семейного предприятия, связанного с детскими подгузниками. В итоге бизнес продали, хотя он вышел довольно успешным. На время семья переехала во французскую столицу.
Андрей Безруков о переделе мира, освободительной войне и образе будущего России
В Югре с лекциями выступил профессор кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО, ведущий политолог, разведчик-нелегал, полковник Службы внешней разведки в отставке Андрей Безруков. Андрей Олегович Безруков — советский и российский разведчик, полковник Службы внешней разведки в отставке с 2010 года. Елена Вавилова и Андрей Безруков более 20 лет прослужили в нелегальной разведке в разных странах. Член Совета по внешней и оборонной политике, полковник Службы внешней разведки в отставке, экс-разведчик Андрей Безруков рассказал в интервью югорским журналистам о том, почему прошедший год был поворотным.
Разведчик-нелегал Андрей Безруков
Полковник Службы внешней разведки в отставке, советник президента компании «Роснефть», эксперт дискуссионного клуба «Валдай» Андрей Безруков прочёл в Петербурге актовую лекцию на тему «Будущее России и мира». — У вас с супругом Андреем Безруковым есть книга «Нетворкинг для разведчиков». Андрей Безруков (псевдоним Дональд Ховард Хитфилд) — российский разведчик-нелегал, вместе с женой Еленой Вавиловой (под именем Трейси Ли Энн Фоули) более 20 лет проживал за пределами России, занимаясь нелегальной разведывательной деятельностью. Андрей Олегович Безруков российский разведчик-нелегал, полковник Службы внешней разведки в запасе сделал предположение о том, какие варианты развития событий вокруг.
Безруков, Андрей Олегович
Биография разведчика Андрея Безрукова. — У вас с супругом Андреем Безруковым есть книга «Нетворкинг для разведчиков». Андрей Безруков: Андрей Безруков: что такое разведка?, Андрей Безруков: кому выгоден бардак в США и Евросоюзе?, 2023 стал годом перелома.
Двадцать лет под чужими именами: Андрей Безруков и Елена Вавилова о своей работе.
С того момента разведчик стал регулярно появляться на телевидении. На заметку! В 2016 году разведчик вместе с соавтором написал книгу «Россия и мир в 2020 году. Контуры тревожного будущего». В 2017 году мужчина стал участником программы «Прогнозы», которая транслировалась на канале «Звезда». Личная жизнь О личной жизни разведчик не распространяется на публику, однако общественности известно, что он состоит в браке с Еленой Вавиловой, которая так же является нелегальным разведчиком. Елена является полковником в отставке с 2010 года. В настоящее время Вавилова трудится в компании «Норильский никель». Вместе с женой Андрей воспитал двоих детей. В 1990 году на свет появился старший сын семейства — Тим, которого называют Тимофеем. Через 4 года в семье родился второй сын.
Парень получил имя Александр. Оба парня родились на территории Канады и до 2019 года отстаивали свои права на получение канадского гражданства. В 2019 году Верховный суд подтвердил их происхождение и выдал гражданство.
Им удалось создать стабильное общество, создать средний класс, который составляют люди, достаточно состоятельные для того, чтобы желать стабильности в обществе. Это связующее звено между элитами и всеми остальными. Безруков подчеркнул, что, если государство постоянно обеспечивает деньгами наиболее нуждающихся, которые сразу же начнут их тратить, этот денежный круговорот обеспечит постоянный экономический рост. Что и происходило в течение тридцати лет на Западе, создавая благостную картинку. Это благолепие сегодня заканчивается, мир на развилке. Вспомните американский фильм «Голодные игры». Какое там общество? Своего рода Рублевка, отгороженная забором, а за ним — все остальные. Их вроде как нет, но их кормят чем-то, развлекают показом игр по телевизору. Что в финале? Взрыв общества, потому что невозможно в нем долго поддерживать подобную ситуацию. Еще один пример — американский фильм «Джокер». В нем показан бедлам и погромы на улице города, которые ничем не отличаются от уличных протестов, которые произошли в Портленде, Сиэтле два года назад, когда шли выборы. Запад боится этих протестов. Почему Голливуд — венчурная компания, по сути, проектная организация — снимает эти фильмы? Потому что их смотрят, потому что в обществе накопился потенциал протеста, общество готово туда идти, готово принимать на себя. Блоковый миропорядок Еще одна глобальная тенденция нашего времени, которая уже начинает приобретать зримые черты, — деление мира на блоки, в частности техноэкономические. Их границы лежат по платформам и стандартам. Сегодня четко определились два объединения: англосаксонский — это американцы, канадцы, британцы, австралийцы. С другой стороны — Китай. Это большой кусок рынка, целый регион, который англосаксы могут силой контролировать, со своей валютой, со своим финансовым центром, со своими ресурсами, в том числе человеческими. Блоки могут обмениваться нефтью, автомобилями, но ключевыми технологиями безопасности делиться друг с другом не будут.
Процесс этот непростой, болезненный, но исключительно интересный, особенно для меня, чья работа заключалась в том, чтобы понять, что реально происходит и какие силы за этим стоят. Вы работали в США с 1999 года, а до этого? Я не могу это комментировать. Какой бизнес у вас был в Америке? Я специалист по стратегическому прогнозированию, по формированию будущего. Мои научные статьи и патенты относятся в основном к этой области. Я работал с ведущими корпорациями и государственными органами ряда стран, в том числе США. Но как консультанту мне приходилось работать и по другим направлениям: управлять изменениями в корпорациях, организовывать борьбу за крупные контракты и так далее. Деньги, бизнес, который нужно вести, — это же целая жизнь за границей… Да, конечно. В общем, если посмотреть с профессиональной точки зрения, когда человек в моей ситуации оказывается за рубежом, он должен полностью строить новую жизнь и в материальном плане, и в плане семьи. Человек фактически начинает жизнь заново. Можно сказать, ощущаешь себя другим человеком. Мы с супругой улетели в командировку с одним чемоданом. Пришлось заново получать образование, искать работу, создавать бизнес, и не один. Без чьей-либо помощи и с минимальными средствами — вы помните, какая ситуация была в нашей стране в то время. И при этом заниматься нашим главным делом — выполнять поставленные задачи. Как вы попали в Гарвардский университет? В Гарварде я получил диплом магистра государственного управления. При поступлении прошел детальную отборочную процедуру, как и другие кандидаты, включая тесты, мотивационные письма, рекомендации. У меня к тому времени уже были и диплом МБА, и диплом специалиста по мировой экономике, и опыт создания и руководства бизнесом. То есть по степени подготовки я от других кандидатов не отличался. Думаю, да. А сами никогда не собирались стать актером? Просто если актер перевоплощается на определенное время, а потом возвращается в свою жизнь, то тут перевоплощение постепенное, но более глубокое, всеобъемлющее. Ты на самом деле становишься человеком другой нации, другого языка, но не других идей. Случалось, что психологическая усталость, если она была, достигала критического уровня, так, что выготовы были все бросить? Нет, не бывало, потому я очень любил свою работу. Я чувствую себя очень счастливым человеком. Я в душе был и остаюсь романтиком. Разведка — это самая романтическая профессия. Мои коллеги и соратники — те, которых я знаю лично и о ком слышал, — люди удивительные, талантливые, неординарные, часто по-человечески сложные. Это люди поразительной чистоты. Об их судьбах, часто непростых в личном плане, можно писать книги. И, что жалко и трагично, о самых лучших из них мы часто узнаем лишь после их смерти, а то и вообще никогда… Вы знаете, работа на нелегальном положении очищает людей, причащает их чему-то высшему — на суету просто не остается времени. Какие качества важны для разведчика? Что является основным? Я думаю, что патриотизм. В этом и только в этом весь смысл работы. Деньги не могут быть смыслом разведки. Только преданный идеям человек может делать свое дело, понимая, что остаток жизни может провести в тюрьме. Никакими материальными благами этого не оправдать. Работа разведчика похожа на фильмы про Джеймса Бонда? Что это: рутина или все же настоящий риск? Я скажу так: разведработа строится не для того, чтобы она провалилась. То есть риск понятен, и решения принимаются так, чтобы этот риск минимизировать. Разведка — это не авантюрное приключение. Если вы ведете себя как Бонд, вас хватит на полдня, максимум на день. Даже если представить, что есть магический сейф, в котором лежат все секреты, завтра половина их устареет и будет никому не нужна. Высший класс разведки — это понять, о чем ваш оппонент будет думать завтра, а не о чем он думал вчера. Я думаю, патриотизм — понимание твоего места в мире как части России. Это мои друзья, это мои родители, это моя родословная, которая уходит еще во времена Ермака, когда мои прапрапрародители пришли в Сибирь.
Там в принципе опасно сделать что-то неправомерное с точки зрения закона. Соседи следят друг за другом. Нельзя ребенка маленького оставить одного даже на несколько минут. Увидят — могут позвонить и донести, настолько они законопослушны. Поэтому вся наша жизнь там была построена так, чтобы никто даже подумать не мог, что мы делаем что-то не так. Хотя в собственных суждениях американцы свободны, никто не боится высказывать свое мнение. Андрей: — Нашей первой страной была Канада. Потом была Франция. Потом США. Соединенные Штаты — это, конечно, очень сложная страна. Главный партнер, как тогда говорили — «главный противник», что на самом деле и есть. Это страна, в которой мы всегда хотели работать и были нацелены на это. Мы были молоды, уехали с одним чемоданом, и оказались в мире, который мы не знали. Мы, конечно, к нему готовились, изучали, были компетентными, разговаривали на двух языках. Но мы были молодыми, необстрелянными, и нам предстоял долгий путь профессионального совершенствования. Когда нам поступило предложение пройти подготовку, мы были самыми обычными студентами, ничего экстраординарного в нас не было. Но в школе СВР за короткий период времени фактически из любого человека можно сделать разведчика. Разведчик всегда работает на три вещи. Во-первых, на страну: выполняет задание, собирает информацию. Во-вторых — над своей легендой. Ваши соседи должны понимать, где и кем вы работаете, на какие средства живете. А третья работа — постоянный личностный рост в том обществе, в котором вы живете. Разведка работает на принятие решения, обеспечивает это принятие решения. Вы должны войти в круг людей, принимающих решения.
"Какое лицо у разведки" - потрясающее интервью с очаровательным полковником
Он был бы счастлив поспорить об этом в суде, но невозможно дискутировать с анонимными источниками. Есть еще кое-что, что беспокоило меня: действительно ли было простым совпадением, что семья собиралась отправиться тем летом в Россию и сделала визы для детей? Алекс отвечает утвердительно. У нас была дома карта мира, утыканная булавками, и по ней было видно, что мы побывали почти везде, кроме России, так что мне очень хотелось посетить эту страну. К тому же, это была бы только часть летней поездки».
Задним числом это планировавшееся путешествие в Париж, Турцию и Москву кажется очень подозрительным. Спрашивали ли сыновья своих родителей после воссоединения семьи в России в июле 2010 года, каков был план? Собирались ли родители рассказать им все? Или они планировали провести неделю в Москве, делая вид, что не понимают ни слова по-русски?
Но я не думаю, что они хотели рассказать нам обо всем». Тим согласен. Рассказав сыновьям правду, родители возложили бы на Тима и Алекса гигантскую ответственность, и вряд ли бы они, как профессионалы, пошли бы на такой риск. Братья сомневаются, что родители собирались однажды рассказать им о себе.
Это странно, но так я считаю», — сказал Тим. Братья рассказали мне, что в детстве однажды виделись с дедушками и бабушками. Где именно, он не помнит. На вопрос о том, действительно ли те люди были их дедушками и бабушками, он отвечает утвердительно.
Говорили ли они по-русски? Я задаю тот же вопрос Тиму, который был постарше. По его словам, он регулярно видел дедушек и бабушек, пока ему не исполнилось 11 лет, после чего они исчезли из его жизни. Если бы я увидел их, став старше, то понял бы, что они не говорят по-английски.
Они не были похожи на канадцев», — сказал он. На Рождество они получали подарки с пометкой от бабушек и дедушек. Папа и мама говорили, что их родители живут в Альберте, далеко от Торонто, поэтому они не виделись с ними. Время от времени приходили фотографии, изображавшие дедушек и бабушек на фоне снежного пейзажа.
Очень помогало, что климат в Альберте и в Сибири похож. Если поклонникам сериала «Американцы» история Тима и Алекса напоминает этот телефильм о супругах-агентах КГБ, воспитывающих двоих детей в США, то это потому, что сериал отчасти основан на истории их семьи. В сериале действие происходит в 1980-х годах на фоне Холодной войны, но, похоже, основой послужила история разоблачения шпионской сети 2010-го года. В ходе телефонной беседы он рассказал мне, что всегда хотел поместить семью в центр сюжета: «Одна из самых интересных вещей, которые я обнаружил во время работы в ЦРУ, это то, что родители врут своим детям.
Вы не можете сказать своим маленьким детям, что работаете в ЦРУ. Потом вам надо выбрать подходящее время, чтобы рассказать им, и дети узнают, что им всю жизнь врали. Это трудный момент». Когда я встретился с Алексом в Москве, он как раз закончил смотреть первый сезон он начинал смотреть несколько раз, но ему было слишком тяжело, они с Тимом шутили, что надо засудить создателей сериала.
По его словам, родителям фильм понравился. Но это напомнило им о временах, когда они были молодыми агентами, и каково им пришлось в чужой стране». Алекс, посмотрев фильм, задумался о том, что заставило его родителей выбрать этот путь? В 2010 году шпионов встретили в России, как героев.
Сначала их опросили в штаб-квартире СВР, а затем Безруков, Вавилова и остальные встретились с президентом Дмитрием Медведевым, вручившим им медали за службу. Затем их принял Путин, и группа исполнила патриотическую советскую песню «С чего начинается Родина». Затем власти организовали для них турне — отвезли в Санкт-Петербург, на озеро Байкал в Сибирь и в Сочи на Черное море, чтобы показать им современную Россию и дать возможность привязаться к ней. Я спросил, встречаются ли они с другими семьями.
Тим ответил, что иногда. Они с Алексом были единственными подростками среди этих семей. Из четырех задержанных супружеских пар у одной были двое маленьких детей, а у другой — сыновья более старшего возраста, чем Тим и Алекс. Вместе с тем, похоже, только эти семьи во всем мире могли понять ситуацию, в которой они оказались.
Безруков и Вавилова прибыли в совсем другую Россию, чем та, из которой они уезжали. Самый старший агент прекратил заниматься активной шпионской деятельностью около десяти лет назад и с трудом говорил по-русски, говорит Алекс. Группе сообщили, что они больше не работают в СВР, но им нашли работу в государственных банках и нефтяных компаниях. Анна Чапман вела телепередачи и основала свою модную линию.
Безруков получил работу в МГИМО, престижном московском университете, и написал книгу о геополитических вызовах, стоящих перед Россией. Тим и Алекс получили российские паспорта в конце декабря 2010 года. Неожиданно для себя они оказались Тимофеем и Александром Вавиловыми. Имена были совсем новыми, чужими и непроизносимыми, сказал Тим.
Не имея возможности вернуться в университет, в которой он поступил, Тим перевелся в российский университет и закончил его, а затем выучился на МВА в Лондоне. Алексу повезло меньше. Он закончил среднее образование в Британской международной школе в Москве. Оставаться в России он не хотел и подал документы в канадский университет, но ему сказали, что он должен получить сначала новое канадское свидетельство о рождении, затем подать на гражданство, и лишь после этого сможет обновить канадский паспорт.
В 2012 году он поступил в Университет Торонто и подал просьбу о предоставлении четырехлетней студенческой визы по российскому паспорту. Ему выдали визу, и он собирался 2 сентября отправиться в Канаду. Но за четыре дня до отъезда, когда он собирал вещи и переписывался по электронной почте с будущим соседом по комнате, Алексу неожиданно позвонили из канадского посольства и вызвали на срочное собеседование. Встреча была неприятной.
Ему задали множество вопросов о родителях и о его жизни. На его глазах была аннулирована виза, и он потерял свое место в университете. После этого ему отказывали во французской и британской визе. Он дважды поступал в Лондонскую школу экономики и дважды не получал визу.
Наконец, ему разрешили въезд в другую европейскую страну. Тим часто ездит в Азию, где многие страны поддерживают безвизовый режим с Россией. Братья ведут борьбу за восстановление канадского гражданства не только ради удобства поездок.
В настоящее время — советник президента « Роснефти », профессор кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО [1] , ведущий политолог [2] , эксперт дискуссионного клуба «Валдай» [3] , член Совета по внешней и оборонной политике [4] , член Попечительского совета ДОСААФ РФ [5] , сопредседатель российской общественной организации «Аналитический комитет».
В 1992—1995 годах учился в Йоркском университете в Канаде, который окончил со степенью бакалавра по международной экономике. С 1995 по 1997 год проходил обучение в парижской бизнес-школе Национальной школе мостов и дорог , получив степень магистра международного бизнеса англ.
И какую-то выжимку из биографии в авторский комментарий поместить, чтобы был понятен уровень. В настоящее время — советник президента « Роснефти », профессор кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО [1] , ведущий политолог [2] , эксперт дискуссионного клуба «Валдай» [3] , член Совета по внешней и оборонной политике [4] , член Попечительского совета ДОСААФ РФ [5] , сопредседатель российской общественной организации «Аналитический комитет». В 1992—1995 годах учился в Йоркском университете в Канаде, который окончил со степенью бакалавра по международной экономике.
И какую-то выжимку из биографии в авторский комментарий поместить, чтобы был понятен уровень. В настоящее время — советник президента « Роснефти », профессор кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО [1] , ведущий политолог [2] , эксперт дискуссионного клуба «Валдай» [3] , член Совета по внешней и оборонной политике [4] , член Попечительского совета ДОСААФ РФ [5] , сопредседатель российской общественной организации «Аналитический комитет». В 1992—1995 годах учился в Йоркском университете в Канаде, который окончил со степенью бакалавра по международной экономике.