Тиун. княжеский или боярский слуга, управлявший хозяйством в Др. Руси и русских княжествах 11-15 вв., а также в Российском государстве 15-17 вв. Зависимое население Древней Руси: кто такие тиуны? В Киевской Руси словом «тиун» (или «тивун») называли княжеского или боярского управляющего, который заведовал теремом. Обязанности светских архиерейских чиновников складывались по образцу обязанностей таких же чиновников княжеских, а потому, естественно, архиерейские тиуны явились с теми же обязанностями, что и княжеские. Тиунами также могли называть нижнее звено княжеской администрации в сёлах (сельский тиун, ратайный тиун); их жизнь защищала 12-гривенная вира[6]. Тиун занимался хозяйством государя и управлял отдельными городами или волостями.
Тиун это что такое?
Когда св. Алексий сделался митрополитом, то к нему на службу поступил его родной брат Феофан, который и был при нем боярином. Сын Феофана, Степан, племянник митрополита Алексия, был боярином при митрополите Киприане 89 , — дети Степана — Юрий и Данила и внуки его, Федор и Василий Юрьевичи, Фома и Никита Даниловичи были боярами при последующих митрополитах 90 , — последним боярином из этого рода был Иван Семенович Фомин 1550—1582 г. При этом не лишне заметить, что боярское достоинство было принадлежностию только рода, а не всех его членов, — только одни избранные носили боярское достоинство. Так, если мы встречаем Фоминых в звании митрополичьих бояр в течении двух столетий, то встречаем также членов этой фамилии и без боярскаго достоинства, исправляющими при дворе митрополита различныя, сравнительно низшия должности. Так один сын Василия Юрьевича Фомина внук Феофана Некрас был митрополичим тиуном 93 , другой —Федор Тирон — митрополичим владимирским наместником 94 , Семен Васильев, сын Василия Юрьевича — дворецким 95 , Тимофей Кузьмин Фомин упоминается просто как митрополичий сын боярский 96 и пр. Очевидно, что как при княжеском московском дворе звание бояр было по большей части наследственным в том смысле, что в бояре жаловались лица только известных, знатных по своему происхождению фамилий, и человеку не знатному, не родовитому, это звание было недоступно, так и у архиереев звание бояр обусловливалось не только тою или другою должностью при дворе, но и принадлежностью еще к известному роду, члены которого по своему знатному происхождению имели право на боярство. Менее знатные фамилии, поступавшие на службу к митрополитам, как например, Сурмины, Рагозины, Мануйловы, Соболевы, Чертовы, Елдегины и пр. Наследственность боярского достоинства при митрополичьем дворе в известных родах, между прочим, доказывается и следующими обстоятельствами: митрополит Киприан в уставной грамоте Константиновскому монастырю называет своего повара Ивана боярином 98 , митр.
Иона называет боярином своего десятильника Юрия 99 , напротив, митрополичий дворецкий, Юрий Григорьевич Мануйлов называется сыном боярским 100. Очевидно, если бы звание боярина при митрополичьем дворе определялось только какою-либо должностью или службою, а не принадлежностью к известному боярскому роду, то гораздо естественнее было бы тогда назвать дворецкого, как занимающего одну из высших должностей при дворе архиерея, боярином; изведывающего же стряпнею или десятильным сбором — детьми боярскими, так как эти должности, сравнительно с должностью дворецкого, очень неважны и незначительны. В последствии стоглавый собор возвел в обязательный для всех архиереев закон то правило, чтобы архиерейские бояре избирались всегда только из определенных родов, которые по своему происхождению пользовались этим правом; если же таких родов у архиереев не оказывалось, то они должны были обращаться к царю, и тот давал им бояр от себя. Таким образом, ко времени стоглавого собора, боярские фамилии уже не поступали более на службу к архиереям, от чего звание бояр было наследственным только в известных определенных родах, которые издавна служили архиереям и по своему происхождению имели право на боярство; но таких боярских родов у архиерея было очень немного, так что сам митрополит принужден был избирать себе бояр только из одного, оставшегося у него на службе боярского рода — Фоминых. По необходимости число бояр при архиереях сделалось очень ограниченным, вследствие чего им предоставлены были при дворе только самые высшие, почётные должности, хотя в тоже время служба их была совершенно частною, не имевшею никакого государственного значения; государство приравнивало их, кажется. Но во всяком случае, до стоглавого собора архиереи еще удерживали de jure за собою свое старинное право: самим выбирать себе бояр из своих служилых людей, руководствуясь в этом случае только собственным усмотрением, а также право увольнять их от занимаемой должности и от службы у себя, — государство доселе не вмешивалось в отношения архиерея к его боярам и вообще служилым людям, архиерей был полный, бесконтрольный их господин и распорядитель, действовал по отношению к ним вполне самостоятельно, никем отвне не стесняемый. Со времени стоглавого собора положение дел совершенно изменилось: у архиереев решительно отнято было их старинное право единоличного назначения их бояр, последние избирались уже не архиереем и не из его служилых людей, но царем и из царских чиновников. Очень важное в этом отношении постановление стоглавого собора было выражено в следующей форме: «да митрополиту ж, архиепископом и епископом без царева ведома бояр от себя и дворецких не отсылати и в тех место иных не поставляти, кроме преже реченных вин; а котораго святителя изведутца бояре и дворецкие, и им избирати от тех же родов, а не будет от тех родов, и им от иных родов избирати, коемуждо их, да обсылатися со царем; а повелит которым царь быти в боярех и в дворецких, и святителем тех у себя и держати, а без царева ведома, однолично, бояр и дворецких не держати.
А у которых святителей изведутся бояре и дворецкие, а от тех родов или от иных родов, таких у них не будет, которым пригоже в тех место быти в боярех и в дворецких: и им о том бити челом царю, чтобы государь пожаловал, избрал у себя и дал им, которым будет пригоже в том чину быти; а без царева ведома, однолично, бояр и дворецких не поставляти» 103. Приведенное постановление стоглавого собора об архиерейских боярах и дворецких показывает, а что до стоглавого собора государство совершенно не вмешивалось в отношения архиерея к его служилым людям, архиерей сам избирал бояр из своих служилых людей, точно также по своему только личному усмотрению отсылал их от себя, если находил это почему ни будь нужным, вследствие чего служба бояр при архиерее была частною, не имевшею никакого государственного значения; b так как бояре избирались, то звание боярина при архиерейском дворе указывало на чин или должность, — каждый получал боярство, как чин, вместе с известною должностью, — боярство, поэтому, служило обозначением чина и соединенной с ним должности, а не сословия; с у архиереев были целые роды служилых людей, ко бояре избирались только из некоторых, которые, по своему происхождению, имели на это право, так что боярское достоинство было наследственным только в известных родах. Впрочем, из того обстоятельства, что стоглавый собор предлагает архиереям, в случае недостачи таких родов, из которых бы можно было избирать бояр, обращаться с просьбою о боярах к царю, уже достаточно видно, что этих родов на службе у архиереев в то время почти вовсе не было, не исключая и самого митрополита; в противном случае, если бы таких служилых родов у архиереев было действительно много, то и самое постановление собора просить у царя бояр, если они изведутся у какого святителя, не имело бы никакого смысла, между тем как в действительности, в виду того, что на службе у архиереев боярских родов в это время не было, приведенное постановление стоглава имело очень важное, практическое значение, что мы и увидим в последствии. Определения стоглавого собора об архиерейских боярах совершенно изменили их прежние отношения к архиереям, и самые бояре сделались далеко не тем, чем они были прежде. Теперь архиереи потеряли прежнее свое право только по своему личному усмотрению распоряжаться своими боярами, — в силу приведённого постановления стоглавого собора, они как при выборе своих бояр, так и при их увольнении должны были предварительно снестись с царем, который, конечно, всегда удерживал за собою право одобрить или не одобрить их распоряжения и право назначать к архиереям бояр по своему усмотрению, совершенно устраняя указанных архиереями лиц. Мало этого, архиереи законом обязывались теперь выбирать себе бояр только из известных родов, которые имели на это право, а так как у архиереев таких родов в действительности не было, или если и были, но царь со своей стороны мог находить неудобным назначать из них бояр, то в конце концов это постановление стоглавого собора необходимо вело к тому, что бояре к архиереям назначались исключительно царем, прежние, собственно архиерейские, бояре перестали существовать, а их место заняли назначаемые царем чиновники, которые только считались архиерейскими боярами, а на самом деле оставались царскими чиновниками и во всем зависели от царя. В этом случае очень интересно свидетельство Флетчера, который говорит, что «владычные бояре» назначались на свои должности не епископами, а самим государем или его думой, и отчет в своем управлении они обязаны были давать не епископу, а светской власти. Если епископ получал позволение иметь чиновников по своему собственному выбору, то это считалось знаком особой царской милости 104.
Действительно, после стоглавого собора архиерейские бояре назначались на свою должность не самими епископами, а царем. Правда, подобные случаи были и ранее стоглавого собора, по крайней мере мы знаем, что когда Макарий, впоследствии митрополит московский, был послан в Новгород на архиепископскую кафедру, то великий князь дал ему своих бояр 105. Но во всяком случае эти назначения бояр к архиереям от князя до стоглавого собора были явлением исключительным и объяснялись какими ни будь чрезвычайными обстоятельствами, как в данном, например, случае это объясняется особым враждебным отношением тогдашнего Новгорода к Москве, что заставляло московское княжеское правительство все, сколько ни будь важные, должности в Новгороде замещать москвичами и вообще лицами, несомненно преданными интересам правительства. Напротив, после стоглавого собора назначение бояр к архиереям царем из его собственных чиновников стало общим, всегдашним законом до уничтожения самого существования светских архиерейских чиновников, так что с этого времени название архиерейский боярин указывало только на службу известного лица у архиерея, но вовсе не определяло его государственного положения, — архиерейский боярин, в существе дела, был простым царским чиновником. Что архиерейские бояре со времени стоглавого собора назначались царем из его служилых людей, на это имеются неоспоримые данные. В 1574 году новгородский архиепископ Леонид дал своему боярину, Василию Григорьевичу Фомину, поместную грамоту на право пользоваться известным имением. В конце этой грамоты сделана следующая приписка: «а дано то поместье Василию Григорьевичу на время, до тех мест как его государь царь и великий князь пожалует, здесь в Великом Новгороде велит ему дать поместье и грамота жалованная взяти» 106. Из этой приписки ясно видно, что боярин новгородского архиепископа был назначен к нему царем из московских дворян; тоже самое видно из двух других грамот, в которых встречается имя Василия Григорьевича Фомина и где он помещается в числе дворян первой статьи 107.
О времени первых патриархов в «записке о царском дворце, церковном чиноначалии, церковных чинах» и проч. Отвергнуть или заподозрить силу этого ясного, прямого свидетельства решительно нет никаких серьезных оснований, — тем более, что оно подтверждается другими, устраняющими всякие сомнения данными: патриарший дворецкий, заседавший в патриаршем дворцовом приказе, Иван Васильевич Биркин 109 , встречается сначала в чине ясельничего 110 , а потом в чине думного дворянина 111. Боярин Василий Федорович Янов, заседавший в патриаршем судном приказе 112 , был сначала ясельничим, а потом думным дворянином 113. В описании церемониала шествия патриарха на осляти, в вербное воскресенье, сказано: «а у осляти стояли патриарш боярин думной дворянин Михайло Иванович Глебов» 114 ; после Глебов значится в числе окольничих 115. Патриарший боярин Тимофей Петрович Савелов встречается сначала в чине думного дворянина 116 , а затем в чине окольничего 117. Если мы находим таким образом патриарших бояр в списках государственных чиновников, можем показать относительно некоторых из них, как они повышались по лестнице государственных чинов и именно в качестве чисто государственных чиновников, хотя они и считались патриаршими боярами, то наоборот, в списке патриарших служилых людей 118 мы вовсе не встречаем фамилий: Янова, Савелова, Глебова, Нелединского и пр. Тоже самое подтверждается и следующими двумя обстоятельствами. В уложении мы находим указания на все классы чинов, не исключая архиерейских служилых людей, патриаршеские дети боярские упоминаются даже с указанием трех степеней, на которые они делились, между тем об архиерейских боярах в уложении вовсе не упоминается.
Это, по видимому, странное игнорирование государственным законодательством архиерейских бояр, невозможное, если бы они составляли особый, самостоятельный класс чинов, просто объясняется тем, что архиерейские бояре во время Уложения были боярами только для архиерея, для государства же они были простыми обыкновенными его чиновниками, и потому оно не считало нужным выделять их в своем законодательстве, как особый класс чинов и упоминать о них отдельно от тех государственных чинов, к которым они причислялись. Если, например, наносилось бесчестие патриаршему боярину, то плата за его бесчестье сообразовалась не с его боярством у патриарха, но с его государственным чином, смотря потому, был ли он думный дворянин или окольничий. Точно также, встречая различные распоряжения Петра, которыми отбирались у архиереев их служилые люди, мы вовсе не находим между ними ни одного законодательного акта относительно уничтожения архиерейских бояр, конечно, опять потому, что архиерейские бояре не составляли в то время особого самостоятельного класса чиновников, отдельного от государственных чинов; царь прекратил назначение бояр к архиереям, и архиерейские бояре перестали существовать. Таким образом со времени стоглавого собора бояре к архиереям назначались царем из его собственных чиновников, и их служба у архиереев ставилась наравне с государственной. Обыкновенно патриаршие бояре избирались из думных дворян и нередко после службы у патриарха они получали следующий высший чин, именно производились в окольничие, как это было, например, относительно патриарших бояр Глебова и Савелова. Древняя вивлиофика говорит: «патриаршие бояре состояли одною степенью государевых ниже, с околничими в равном почтении, чего ради есть и примеры, что один человек мог отправлять боярскую должность у патриарха и окольническую у государя в одно время» 119. Это мнение древней вивлиофики, что патриаршие бояре равнялись царским окольничим, трудно признать справедливым, потому что мы всегда встречаем патриарших бояр не иначе, как только в чине думных дворян, и ни разу — в чине окольничих. Кажется, что мнение древней вивлиофики явилось вследствие того, что при патриархе Никоне боярином был Никита Алексеевич Зюзин 120 , что окольничий и потом боярин Хилков был председателем в патриаршем приказе.
Но заключать отсюда, что патриаршие бояре были только одною степенью ниже царских, было бы в высшей мере ошибочно, ибо в первом указанном случае царь только хотел почтить уважаемого и любимого им патриарха назначением к нему в бояре своего окольничего, хотел этим выразить ему свое особое уважение и почтение. Что же касается Хилкова и других, заведовавших в патриарших приказах, царских бояр, то они играли в этом случае ту же роль, что и нынешний обер-прокурор при Святейшем Синоде, — это были царские представители при церковном управлении, и они вовсе не считались патриаршими боярами. Гораздо справедливее, кажется, будет думать так, что патриаршие бояре были всегда не выше думных дворян и что более знатные из них, после службы у патриарха в боярах, жаловались иногда и в царские окольничие, в чем нет ничего невероятного, по крайней мере совершенно аналогичное этому явление мы видим относительно патриарших стольников. В книге «о старинных степенях чинов в России» читаем: «патриархи так же наизнатнейших родов людей в стольники жаловали, так как в 138-м году, июня 24 числа, пожалован был в стольники к Филарету Никитичу князь Никита Иванович Лобанов. Из стольников же патриарших не одинаково производились: одни жаловались прямо в стольники к государю, как сие видно по пожалованию из патриарших стольников в стольники государевы в 138-м году, Декабря 25 числа, князя Нефеда Ивановича Щербатова; другие же были жалованы в стряпчие государевы, яко в 142 году, из патриарших стольников пожалован был в стряпчие князь Михайло Васильевичи Вяземский». Таким образом, как из патриарших стольников производились или в царские стольники, или в стряпчие, смотря по фамильной знатности производимого лица, по тому общественному положению, какое занимает его фамилия, так и из патриарших бояр могли производить иногда в царские окольничие, если только патриарший боярин, по своему происхождению и общественному положению своей фамилии, имел право на этот чин, при чем сделавшись царским окольничим, он уже оставлял службу у патриарха, по крайней мере, мы не знаем ни одного случая, когда патриарший боярин заседавший в каком ни будь приказе, в то же время значился бы царским окольничим, обыкновенно они называются думными дворянами во всех дошедших до нас грамотах. Понятно само собою, что если к патриархам бояре назначались из думных дворян, то к простым архиереям они вероятно назначались просто из дворян того города, где жил архиерей, — конечно эти бояре архиереев никогда не дослуживались и чина думных дворян, так что в лестнице государственных чинов они занимали очень невысокое положение и принадлежали конечно к людям не особенно знатным и родовитым. К сожалению, об архиерейских боярах, кроме патриарших, за это время, мы не имеем решительно никаких сведений и можем составить о них некоторое представление, за отсутствием всяких положительных данных, единственно только на основании аналогии с патриаршими боярами.
Мы знаем, что устройство княжеского двора в древнее время было сравнительно просто и не сложно, что те многочисленные должности и чипы, которые существовали при московских великих князьях и потом царях, явились уже в позднейшее время, что еще при вступлении на престол Иоанна III при великокняжеском дворе было только три боярина, два дворецких и один окольничий, так что все управление княжеством производилось при посредстве этих не многих лиц, почему точного и дробного разграничения должностей и обязанностей при дворе в то время не могло быть. Понятно, что у архиереев, которые при устройстве своего двора и придворных должностей брали за образец княжеский двор, но было еще в то время служилых лиц с определенными и постоянными должностями, не было того многочисленного и разнообразного придворного штата, который явился у них в последствии. Только с течением времени, мало по малу, из первоначально необходимо широкого и в тоже время неопределённого и запутанного круга деятельности, по мере выработки более устойчивых отношений и обязанностей, по мере формирования при архиерейских дворах постоянных, определенных должностей, за архиерейскими боярами были приурочены определённые, более или менее постоянно одинаковые должности и обязанности, которые за небольшими изменениями остались за ними до последнего времени их существования. Обращаясь к древнейшим сведениям, какие сохранились об архиерейских боярах и которые бы разъяснили нам их службу у архиереев в первое время их существования, мы должны заметить, что эти сведения кроме того, что очень скудны и относятся уже к позднейшему времени к концу второй половины XIV и к XV веку , но случайно упоминая о боярах, они почти совсем ничего не говорят, в чем именно состояла служба бояр при архиереях до конца XV и начала XVI века. Чтобы сколько-нибудь уяснить себе служебное значение архиерейских бояр до конца XV века, мы приведем все те данные, которые только говорят о них за это время. Летописец, говоря о Митяе, что он до посвящения занял уже митрополичий дом, замечает «и бояре митрополичьи служахут ему» 121 , не объясняя этого общего неопределённого выражения «служахут ему» конечно, между прочим, и потому, что точнее определить службу митрополичьих бояр того времени было и нельзя. Митрополит Киприан посылал своего боярина звать новгородского архиепископа в Москву, в другой раз присылал в Новгород своего боярина Дмитрока просить у новгородцев серебра 122 ; митрополит Фотий по смерти великого князя Василия Димитриевича посылал к его брату Юрию в Звенигород звать его в Москву своего боярина Акинфа Слебятева 123. Из приведенных свидетельств видно, что архиерейские бояре посылались в древнейшее время архиереями с различными частными поручениями и исполняли, следовательно, те обязанности, которые впоследствии лежали исключительно на детях боярских.
В уставной грамоте митрополита Киприана Константиновскому монастырю 1391 г. Из того факта, что митрополит делает своим боярам, живущим во Владимире, запрос, какие подати Константиновский монастырь платил прежде митрополиту, само собою следует, что эти бояре заведовали сбором митрополичьих пошлин с духовенства, почему митрополит и обратился к ним за решением спорного вопроса о пошлинах 125 О боярах, как сборщиках податей, или десятильниках, говорит еще одна позднейшая грамота, именно послание митрополита Ионы к иерейскому князю Михаилу Андреевичу после 1450 г. С конца XV века мы уже не встречаем более бояр в качестве сборщиков податей или десятильников, — на эти должности с этого времени стали назначаться исключительно дети боярские. Из уставной грамоты вел. Василия Димитриевича с митр. Киприаном мы видим, что бояре отправляли военную повинность с архиерейских земель, что они обязаны были по призыву князя являться на войну, те, которые служили при митрополите Алексие, под предводительством митрополичьего воеводы, а которые вновь поступили к митрополиту, — под предводительством княжеских воевод, сообразно тому, где кто из митрополичьих бояр жил. Но со второй половины XV века митрополичьи бояре уже не требовались на войну, военная повинность с митрополичьих земель исправлялась детьми боярскими. Точно также мы уже не встречаем более митрополичьего воеводы, который бы предводительствовал митрополичьим полком и о котором упоминает уставная грамота вел кн.
Василия Димитриевича с митроп. В жалованной грамоте ростовского архиепископа Вассиана Кириллову монастырю сказано: «а будет дело духовное и игумен того пообыскав да пошлет ко мне, а пожаловал есмь своими бояры, Некрасом Ивановым сыном, да Семеном Кузьминым сыном, да Иваном старцем Баскаковым» 1468 г. В первой грамоте митр. Зосимы 1472 г. Константиновскому Владимирскому монастырю, по тяжбе архимандрита монастыря с Костею и Неклюдом Щербиным, за две деревеньки, после описания митрополичьего суда сказано: «а тогды у господина у митрополита были его бояре Фёдор Юрьевич, да Никита Данилович, да дворецкой Кузьма» 128. В записи о ржевской дани, платимой великим князьям московскому и литовскому, также новгородскому владыке и тамошним боярам после 1479 года, между прочим, говорится: «а теперь владычицы бояре во Ржеве, по тым жеребьям судят и рядят, и гроши берут на ком што хотячи... Выдержки из приведенных грамот показывают, что еще в XV веке одною из существенных обязанностей архиерейских бояр было отправление суда по поручению архиерея и не только над лицами светскими, но и над духовными, по делам гражданским. Когда именно за архиерейскими боярами усвоено было право суда над духовенством, решительно неизвестно, но несомненно, что гораздо ранее второй половины XV века, когда это является уже делом обычным, вполне установившимся.
Относительно того обстоятельства, что боярам предоставляется грамотою право судить братию монастыря и в делах духовных нужно заметить, что это еще не значит, чтобы архиерейские бояре судили духовенство и в чисто духовных делахю. Смысл пожалования монастыря боярами был тот, что пожалованный игумен и братия освобождались от ведомства и суда всех других архиерейских чиновников, но во всех делах должны обращаться к известным боярам, которые расследовали данное дело и представляли его на окончательное решение архиерея. Из всех приведенных свидетельств об обязанностях и службе бояр у архиереев до конца XV века видно, что в то время бояре занимали у архиереев все служебные должности, какие в то время могли существовать при архиерейском дворе: они исполняли те или другие частные поручения архиерея, собирали архиерейские пошлины с духовенства или были десятильниками, присутствовали на суде митрополита или по его назначению были судьями временными, поставленными для известной местности и известных лиц, отправляли военную повинность с архиерейских земель, словом — все служебные обязанности как самые высшие, так и самые низшие, какова должность сборщика податей, до второй половины XV века исполнялись архиерейскими боярами. С XV века, когда произошло разделение бояр на бояр собственно и детей боярских, и когда число их при архиерейских дворах сделалось очень ограниченным, они стали занимать только самые высшие должности, на все же низшие должности стали назначаться дети боярские. Из обширного первоначально и разнообразного круга обязанностей бояр за ними оставлена была одна важнейшая обязанность: постоянно находиться при архиерее, разбирать и решать, по указанию архиерея, все дела, которые поступали к нему, помимо низших инстанций. Конечно такое разграничение должностей при архиерейском дворе совершалось не вдруг, а постепенно; только с течением времени за боярами все более и более постоянно стали приурочивать обязанности судей, с оставлением всех других обязанностей, которые возлагались на них прежде. Собственно, со всею ясностью и определённостью судные обязанности бояр в первый раз были высказаны в половине XVI века стоглавым собором, и только с этого времени мы встречаем их всегда уже исключительно в качестве судей. Стоглавый собор, желавший ввести во все церковное управление порядок, более строгий и более соответствующий канонам, нежели какой был прежде, особенно занялся вопросом о святительском суде, хотел внести сюда большую определенность и отчетность, нежели какие были прежде.
Собор прежде всего настаивает, чтобы все духовные лица во всех, собственно духовных, делах были всегда судимы духовными же лицами, так чтобы светские лица даже и не присутствовали на этом суде: «а бояре митрополичьи в том суде у святителей не сидят, развее писарей, кому те дела записывати... А царевым бояром и дворецким, и митрополичьим бояром и архиепископлим и епископлим, архимандритов, и игуменов, и игуменей, и строителей не в которых делех не судити, а судят их святители сами по священным правилам» 130. Чтобы лучше понять настойчивость, с какою собор требует, чтобы духовные в духовных делах судились непременно духовными же, нелишне припомнить здесь вышеприведенное извлечение из грамоты ростовского архиепископа Вассиана Кириллову монастырю, где епископ суд над братией и игуменом в духовных делах поручает своим боярам. Кроме того, самая настойчивость, с которою собор требует, чтобы духовные лица в духовных делах никаким образом не судились светскими лицами, чтобы последние даже и не присутствовали на этом суде, показывает, что до собора положение дел в этом отношении было несколько иное, иначе к чему такая настойчивость соборных постановлений? Впрочем, устранив архиерейских бояр от суда над духовенством в духовных делах, собор в то же время отдает в руки бояр все судебные дела духовенства по делам гражданским и уголовным, подлежащим архиерейской юрисдикции: «а по рядным грамотам и по духовным, и по кабалам, и в поклажаех, и боех, и в грабежех и в прочих во всяких делех опричь духовных дел, попов и диаконов и всех причетников и мирских людей, повелевают святители бояром своим судити» 131. Таким образом, по мысли стоглавого собора, при архиереях должно было образоваться два судебных отделения: первое должно было состоять исключительно из духовных лиц; здесь суд давал или сам митрополит в митрополии или, когда ему «не поможется», «владыка сарский и подонский», бояре и вообще светские лица не могли присутствовать при заседаниях этого суда «развее писарей кому те дела записывати». Отделение давало суд и расправу всему духовенству по делам исключительно духовным. В другом отделении судьи были светские — архиерейские бояре, суду которых подлежали как духовные лица по всем гражданским и уголовным делам, так и все лица светские по всем делам, которые предоставлены были тогдашним законодательством суду церкви.
А так как суд архиерейских бояр не отличался обыкновенно особым беспристрастием и справедливостью, то собор постановил: «у бояр в суде сидети старостам поповским, и пятидесяцким и десятским, по неделям, по два или по три, да грацкым старостам и целовальником, да земскому диаку, которым царь и государь прикажет». Всем этим лицам повелевается собором иметь с судных дел «противни» и прикладывать к ним свои руки так, чтобы засвидетельствованный подписью всех бывших на суде и подписью дьяка судный список, в одном экземпляре, хранился у бояр, производивших суд, в другом у целовальников, присутствовавших на этом суде, а хранился бы у дьяка в ларце, за боярскими печатями, «доколе те судные списки бояре перед святителем положат и обоих истцов пред ним поставят». Только после того как святители получат от обоих истцов утвердительный ответ, что суд им действительно был таков, как он записан в представленных списках, святители повелевают боярам произнести тот или другой решительный приговор по делу 132. Согласно постановлениям стоглавого собора о святительском суде, на архиерейских бояр с этого времени уже не возлагались никакие другие служебные обязанности и должности, кроме судных; они теперь постоянно жили при архиерее, составляли при нем судное отделение по всем делам, подлежащим архиерейской юрисдикции; у них хранились различные архиерейские указы и распоряжения по различным делам управления; к ним, а не к архиерею непосредственно, обращались царские приказы с своими памятями по тем или другим вопросам 134. Со времени стоглавого собора архиерейские бояре встречаются во всех актах не иначе, как только в качестве судей, но замечательно, ни один акт не делает даже и намека на то, чтобы на суде у бояр присутствовали выборные от духовенства и земства, как того требовал стоглавый собор; очевидно, что это последнее постановление собора так и осталось на бумаге и вовсе не прилагалось на практике, — бояре по прежнему продолжали судить однолично или вместе с дьяками 135. Со времени учреждения в России патриаршества положение дел относительно бояр нисколько не изменилось, они и при патриархах по-прежнему продолжали заведовать епархиальным судом.
Они владели большим флотом, который использовали для торговли и пиратства. Они жили на берегах рек и морей, строили деревянные дома и обустраивали свои поселения. Тиуны играли важную роль в торговле и обмене культурными ценностями между Востоком и Западом.
Они обладали обширными торговыми связями, доставляя товары с восточных земель на русскую территорию и наоборот. Со временем тиуны начали осваивать и северные территории Руси. Они освоили побережье Белого моря, провели торговые пути через Вологду и Ладожские озера. Таким образом, они стали важным звеном в экономическом и культурном развитии Древней Руси. Роль тиунов была особенно важна в период формирования Древнерусского государства. Они активно участвовали в войнах за установление русской власти на территориях нынешней России и Украины. Значение тиунов в Древней Руси нельзя недооценивать. Они играли важную роль в экономике, культуре и политике древнерусского общества. Благодаря им Русь получила доступ к новым торговым маршрутам и смогла развиваться как мощная государственная образование.
Значение для общества В древнерусском обществе тиуны играли значительную роль. Они были считаны мудрецами и прорицателями, которые могли предсказывать будущее и влиять на судьбу людей. Тиуны часто сопровождали королей и князей, помогали им принимать правильные решения и обращались за советом в сложных ситуациях. Они также были связаны с культом предков и проводили ритуалы в память о покойных. Тиуны играли роль связующего звена между живыми и умершими, помогая поддерживать связь с предыдущими поколениями и сохранять историческую память. Тиуны также были важными носителями знаний и мудрости. Они умели читать знаки природы, явления неба и звезд, и использовали эту информацию для предсказания событий. Тиуны собирали и передавали устные предания и легенды, сохраняя традиции и культуру древнерусского народа. Тиуны играли значимую роль не только в религиозной жизни общества, но и в политической.
Они были советниками в правительствах и помогали управляющим принимать важные решения для общества. Также тиуны иногда принимали решение о войне или мире, опираясь на свое предсказание будущего и советы от божеств.
Как правило, эти люди выполняли самую грязную и тяжелую работу. Это была незначительная по количеству прослойка. Отличия челяди и холопов Чем челядь отличались от холопов? Ответить на этот вопрос также сложно как сегодня рассказать чем социально бухгалтер отличается от кассира… Но если пытаться охарактеризовать отличия, то челядь состояла из людей, попавших в зависимость в результате своих проступков. Холопами можно было стать и добровольно. Если еще проще: холопы служили, челядь выполняла.
Их объединяло то, что они полностью были лишены прав. Частично зависимое население К частично зависимым категориям населения относились те люди и группы людей, которые утратили только часть своей свободы. Они не были холопами или челядью. Да, они зависели от «владельца», но они могли вести личное хозяйство, заниматься торговлей и другими делами. Зависимое население на Руси Закупы Закупы - разорившиеся люди. Они отдавались на работу за определенную купу ссуду. В большинстве случаев это были люди, которые занимали деньги и не могли отдать долг. Тогда человек становился «закупом».
Он экономически становился зависимым от своего хозяина, но после того как полностью погасил долг - вновь становился свободным. Эта категория людей могла быть лишена всех прав только при условии нарушения закона и после решения общины. Наиболее частая причина, по которой Закупы становились холопами - кража хозяйского имущества.
Тиун в социальной иерархии Тиун занимал престижное положение в обществе. Его роль была ключевой в административной системе того времени, что обеспечивало ему уважение и определенные привилегии. Тиун обычно выбирался из знатных семей, что также подчеркивало его высокое положение. Однако, несмотря на свои привилегии и полномочия, тиун оставался подвластен князю и отвечал перед ним за свои действия и решения. Тиун и современность Понятие тиуна утратило свою актуальность с изменением политической и социальной структуры общества.
Что такое тиун и что это означает
| Что такое Тиуны? Значение слова Тиуны в историческом словаре | На Руси термином «тиун» обозначалась группа привилегированных княжеских и боярских слуг участвовавших в управлении феодальным хозяйством. |
| Субкультуры: как их отличить друг от друга - 3 марта 2023 - ЧИТА.ру | В обязанности тиуна входило множество различных функций, которые были необходимы для поддержания порядка и управления в государстве. |
| Что такое тиун что значит | это княжеский или боярский управитель, приказчик, привилегированный слуга, а позднее государственный служащий, исполняющий административно-судебные функции. |
| Вы точно человек? | Кто такие тиуны в древней Руси: история и значение. |
| Кто такие тюны в Древней Руси | Боярский Тиун в древней Руси. |
Тиуны в Древней Руси
В приказной избе воевода принимал челобитные и производил суд; здесь же хранилась собираемая с области государева казна. Приказная изба, смотря по значительности города, а также и по большей или меньшей власти воеводы, разделялась на столы, которые состояли в ведении подьячих. Кроме подьячих в приказной избе были пристава или недельщики, рассылыцики и сторожа, которые приводили в исполнение приказания воеводы. В приказной же избе хранилась государева печать; она хранилась в особом ящике за печатью воеводы. Но впрочем, государева печать, кажется, была только в значительных городах, в городах же низших степеней воеводы все бумаги печатали своей печатью. Дьяки были не во всех городах, а только в главных; они были товарищами наместников или воевод. Главная их обязанность состояла в надзоре за сбором податей и пошлин и исправным ведением приходных и расходных книг, а также в составлении ежегодных отчетов, посылаемых в Разряд или Приказ; вообще дьяк заведовал всей письменной частью по управлению и ему были подчинены все подьячие, служившие в одном с ним городе. Впрочем, обязанности дьяка ке ограничивалась одним надзором за письмоводством, но он имел право делать и отдельные распоряжения по некоторым частям управления, независимо от наместника или воеводы; так, например, он был главным начальником по сбору казенных податей, Так как дьяки имели большое влияние на областное управление и к ним стекалось огромное число дел, то поэтому срок их службы был гораздо продолжительнее службы наместников и воевод, так что дьяк в одвом и том же городе служил несколько воеводских и наместничьих перемен; при том же дьяки большей частью посылались в города из того же приказа, в ведении которого состояли эти города; так, например, в сибирские города дьяками посылались служащие из Сибирского Приказа, в украинские городя — из Разрядного Приказа и т.
Тверь - центр Тверской обл. Тарханы - музей заповедник М. Лермонтова в Пензенской обл.
Таруса - город в Калужской обл. Тамбовская - чудотворная икона Пресвятой Богородицы. Находилась в Тамбове в...
Тиунами могли называть и служителей княжеского двора. Тиунами также могли называть нижнее звено княжеской администрации в сёлах сельский тиун, ратайный тиун ; их жизнь защищала 12-гривенная вира. Тиуна мог судить только сам князь.
Надеюсь, эта информация помогла вам лучше понять, кем был тиун и какую роль он играл в древней Руси. Тиун своими словами для детей Тиун — это человек, который помогал богатым людям, таким как бояре или князья, управлять их фермами или имениями. Он был своего рода слугой, который делал разные работы, чтобы все было в порядке. Тиуну приходилось заботиться о животных, таких как коровы, овцы и свиньи. Он кормил их, поил их и ухаживал за ними, чтобы они были здоровыми и счастливыми. Тиун также следил за тем, чтобы у животных были уютные и чистые места для жизни. Еще одной важной задачей тиуна было заботиться о полях и садах. Он сажал семена, поливал растения и собирал урожай, когда они выросли. Тиун также помогал собирать ягоды и овощи, которые могли быть использованы в пищу. Кроме того, тиун был ответственным за строительство и ремонт зданий на имении. Он мог починить крышу, заменить сломанные окна или построить новую постройку. Тиун также следил за тем, чтобы все внутри зданий было чисто и аккуратно. Тиун был очень важным человеком на имении, потому что благодаря его усилиям все вокруг процветало. Он был трудолюбивым и ответственным, и его работа помогала боярам и князьям иметь успешное и процветающее хозяйство. Теперь, когда ты знаешь, что такое тиун, ты можешь лучше понять, как важна работа тех, кто заботится о животных и природе, чтобы все было в порядке и хорошо. Используемая литература: 1. Верт Н. История Советского государства. Поляка, А.
Придворные чины и саны Русского царства. Инфографика
Тиун (др.-рус. тиунъ, тивунъ)[1] в Древнерусском государстве — название княжеского или боярского управляющего, управителя из обельных холопов[2], по доброй воле поступающих, если он не заключал «ряда». В Киевской Руси тивуном или тиуном принято было называть боярского или княжеского управляющего, управителя или приказчика. Таким образом, тиуны были собственно судебные чиновники при наместниках или воеводах. Тиуны проводили священные обряды в честь богов природы, прогнозировали погоду и помогали тем, кто хотел разобраться в ходе сельскохозяйственных работ.
Значение слова ТИУН в Большом современном толковом словаре русского языка
В обязанности тиуна входило множество различных функций, которые были необходимы для поддержания порядка и управления в государстве. Тиун – это управляющий боярским или княжеским хозяйством на Руси. В XIV-XVII веках тиуны имели право на управление отдельными волостями, городами. Тиун. — княжеский или боярский слуга, управлявший феодальным хозяйством в Древней Руси и русских княжествах XI—XV вв., а также в Русском государстве XV—XVII вв. это уникальное понятие из сферы духовности и психологии, которое имеет важное значение в различных культурах и религиях. Розенкампф отождествляет нашего тиуна с германским Tsaena, Diener, Than, т. е. служитель, управитель, наместник, следовательно признает его административным лицом. 17 вв.: название различного рода должностных лиц (управляющего княжеским или барским хозяйством, судьи низшей инстанции). * * * тиун княжеский или боярский слуга.
Что такое тиун что значит
| Тиуны в древней руси это | Холоп-тиун допускался на суд в качестве свидетеля при отсутствии свидетелей свободного состояния, вопреки общему правилу: «послушества на холопа складают». |
| Тиуны в древней руси это | В XIV—XVII вв. существовали тиуны великого князя, которые занимались его хозяйством и управляли отдельными городами, волостями, и тиуны, входившие в аппарат наместников и выполнявшие судебные функции. |
| Тиун — Википедия | Тиун – это управляющий боярским или княжеским хозяйством на Руси. В XIV-XVII веках тиуны имели право на управление отдельными волостями, городами. |
Придворные чины и саны Русского царства. Инфографика
Тиун не должен был давать знамен лицам, о которых бы он узнал, что они состоят под судом. Холоп-тиун допускался на суд в качестве свидетеля при отсутствии свидетелей свободного состояния, вопреки общему правилу: «послушества на холопа складают». истор. на Руси в XI–XVII веках: судья низшей степени Если пристав ехал от владычного суда, то за сто вёрст пути выплачивалось 4 гривны, если и суд был княжеским по — 5 кун, если это был суд тиуна — по 2 куны.
Что такое тиун и что это означает
Кто такой Тиун в древней Руси. Зависимое население Древней Руси: кто такие тиуны? В Киевской Руси словом «тиун» (или «тивун») называли княжеского или боярского управляющего, который заведовал теремом. Название некоторых должностных лицТиун в Энциклопедическом словаре:Тиун - княжеский или боярский слуга, управлявший хозяйством в Др. Тиуны играли огромную роль в формировании и укреплении единства Древней Руси во времена князей. ТИУНЫ. Новости. княжеские или боярские слуги, управлявшие хозяйством в Древней Руси и русских княжествах 11-15 вв., а также в Российском государстве 15-17 вв.