Об одной грязной бане Диоген спросил: «А где мыться тем, кто мылся здесь?». При всей внешней популярности сочинения «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов» Диогена Лаэртского (каждый, вероятно, сможет вспомнить хоть один «анекдот». Именем Диогена Лаэртского подписан эллинистический трактат римского времени, излагающий биографии и воззрения античных мыслителей, начиная с архаической эпохи (Фалес, Солон). Диоген Лаэртский. О Жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. Перевод с древнегреческого ова. Собраны самые популярные цитаты и высказывания из книги Диоген Лаэртский.
Диоген Лаэртский Младший — О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов II
В ней сей труд значится как «Жизнеописание и мысли Диогена Лаэртского». Компиляция различных разрозненных фактов, иногда анекдотичных не позволяет неискушённому читателю сразу понять: где правда, а где художественный вымысел. Труды Диогена изобилуют различными ссылками на компетентные источники, видимо, тем самым автор пытается показать свою просвещённость. Структура повествования получается смазанной и бессистемной. Этот древнегреческий историк настолько перегружал цитатами свои труды, что они нередко объединялись у описываемого им философа, и в результате взгляды противоборствующих школ могли органично вылиться в одно учение. Скорее всего, ему просто не хватало самодисциплины, но, судя по всему, писатель не сильно переживал по этому поводу. Хотя в защиту Диогена Лаэртского необходимо заметить, что биографии таких мыслителей, как Эмпедокл, Пифагор, и сведения о школе стоиков вполне достоверны. В нем на суд читателя предстает информация о древнегреческих философах от Фалеса до Эпикура. Произведение начинается с довольно сумбурных размышлений о том, откуда пошла философия. Нет, автор не сомневается в исключительности греков. Просто он пытается показать, что и у «варваров» были мудрецы: от кельтских друидов до индийских гимнастов.
Хотя ближе всех он считает египетских жрецов. По его трактовке, они воспринимали мир шарообразным, поклонялись огню, так как он имеет космическое и творческое начало. Ещё древние египтяне развивали идею о переселении душ. То есть, после прочтения этого отрывка невольно напрашивается вывод о том, что не греки создали философию.
Радикально изменился весь образ жизни Александра. Он окружил себя азиатской роскошью, стал носить персидское царское платье, приблизил к своему двору знатных персов — бывших вельмож Дария, — принял сложный дворцовый церемониал Ахеменидов, пытался навязать своим соратникам обязательный для всех ритуал коленопреклонения перед монархом. А ведь греки не привыкли вставать на колени, даже молясь богам! Кстати, Александр систематически предпринимал шаги по собственному обожествлению. Отцом его был объявлен уже не Филипп II, а египетский бог Аммон. А ведь сын бога и сам должен считаться богом! Царь как живое божество — эта идея была более чем привычной на Востоке, но греческому мировоззрению она до сих пор оставалась совершенно чуждой. Неудивительно, что все это представлялось грекам и македонянам крайне унизительным, они чувствовали себя приравненными к побежденным и не понимали: ради чего же тогда, собственно, стоило воевать и совершать подвиги? В результате против Александра начали составляться заговоры; впрочем, все они были своевременно раскрыты, а заговорщики жестоко наказаны. При этом царь не останавливался даже перед расправой над своими ближайшими соратниками. Так, вскоре после гибели Дария III стало известно о заговоре, к которому, как думали, был причастен Филота — один из лучших друзей Александра, начальник македонской конницы. Филоту схватили, подвергли мучительным пыткам, а затем предали казни. Вскоре после этого подослали убийц к Пармениону — отцу Филоты, одному из старейших и опытнейших полководцев войска Александра, который верно служил еще Филиппу II. Позже, когда македонский царь воевал в Средней Азии, он на пиру, находясь в состоянии сильного опьянения, поссорился с другим своим другом, Клитом. Клит упрекал Александра в пренебрежительном отношении к македонянам и чрезмерных симпатиях к персам, за что тот, схватив копье, нанес ему смертельный удар. Около того же времени был разоблачен заговор «пажей» — знатных македонских юношей, служивших царскими телохранителями: они вынашивали план ночью заколоть Александра в его шатре. В причастности к этому заговору был обвинен Каллисфен, племянник Аристотеля, участвовавший в походе в качестве официального историографа и критически относившийся к насаждению восточных обычаев при македонском дворе. Историка арестовали, посадили в клетку, а впоследствии казнили. Репрессии повели к тому, что македонская и греческая знать вынуждена была примириться с новой политикой царя, признать в нем абсолютного монарха персидского типа. В мире, который строил Александр Македонский, не должно было остаться ни малейшего следа полисной независимости. Это противоречило бы концепции полной и ничем не ограниченной власти одного человека. Филипп II, как мы помним, проводил довольно мягкую политику по отношению к греческим полисам, был не владыкой их, а гегемоном, обязался на Коринфском конгрессе 337 г. Теперь его сын грубо нарушал решения конгресса, вел себя с греками как с обычными подданными, посылал им из Вавилона приказы по своему произволу. Так, однажды по всем городам Эллады было распространено распоряжение царя: официально признать его божественный статус. Пришел этот указ и в Афины. Скрепя сердце афинянам пришлось подчиниться. Демад написал законопроект, народное собрание приняло его, и Александр был провозглашен богом. Еще болезненнее для афинского полиса был другой царский приказ: предоставить независимость острову Самосу, которым Афины владели уже давно с 365 г. Теперь клерухи должны были покинуть Самос и вернуться в Аттику; естественно, вставали проблемы, где их размещать, откуда взять для них земельные наделы и т. Вполне естественно, что на Александра смотрели со смесью самых различных чувств — восхищения, страха, даже ненависти. В 323 г. Весть об этом, дойдя до Греции, немедленно всколыхнула новую волну антимакедонских настроений. Эллины решили, что вот тут-то настал самый подходящий момент избавиться наконец от гегемонии северного соседа. В который уже раз огромную активность проявил неугомонный Демосфен. Разъезжая по греческим городам, он убеждал их вступать в военный союз, направленный против Македонии, и его увещевания имели успех. Союз, объединивший целый ряд государств, был создан, во главе его стали Афины, и афинский стратег Леосфен был назначен главнокомандующим союзными вооруженными силами. Сам Демосфен — а он, напомним, был осужден в Афинах и находился «в бегах», — естественно, получил реабилитацию и торжественно возвратился в родной полис. Сторонники Македонии, напротив, подверглись опале. Демад был лишен политических прав. Не обошли стороной даже жившего в Афинах философа Аристотеля, припомнив, что он когда-то был учителем Александра, да и потом оставался в дружбе с ним. Против него возбудили судебный процесс, воспользовавшись, как это часто бывало вспомним суд над Сократом , придирками религиозного характера. Аристотель не стал дожидаться приговора который вполне мог быть смертным и покинул Афины. Вскоре мыслитель скончался. Македонии была объявлена война, известная под названием Ламийской. Вначале военные действия развивались успешно для греков. Их силы выдвинулись на север и заняли Фермопилы.
По словам Гермиппа, он спросил врачей, могут ли они осушить ему внутренности, выведя воду. Те отказались, и тогда он лег на солнце, а рабам велел обмазать его навозом; и, лежа так, он умер на второй день и был погребен на площади. А по словам Неанфа Кизикского, он не смог уже очиститься от навоза и, оставшись, как был, сделался добычею собак, которые в этом виде его не узнали. С детства он заставлял дивиться себе: в молодости утверждая, что он ничего не ведает, а взрослым — что знает все. Он не был ничьим слушателем, а заявлял, что сам себя исследовал и сам от себя научился. Впрочем, Сотион говорит, что, по некоторым известиям, он был слушателем Ксенофана, а по Аристону в книге "О Гераклите" — сумел вылечиться от водянки и умер от другой болезни что подтверждает и Гиппобот. Книга, известная под его именем, в целом называется "О природе", разделяется же на три рассуждения: обо Всем, о государстве и о божестве. Книгу эту он поместил в святилище Артемиды, позаботившись как говорят написать ее как можно темнее, чтобы доступ к ней имели лишь способные и чтобы обнародование не сделало ее открытой для прозрения. Тимон тоже описывает его в таких словах: Взвился меж ними тогда Гераклит, толпу охуждая В темном своем кукареканье... А Феофраст говорит, что в писании он иное недоговаривает, а в ином сам себе противоречит по причине меланхолии.. Гордыня же его явствует из того, что говорит Антисфен в "Преемствах": он уступил своему брату царскую власть. И сочинение его стяжало такую славу, что у него явились последователи, получившие название гераклитовцев. Мнения его в общих чертах были таковы. Все составилось из огня и в огонь разрешается. Все совершается по судьбе и слаживается взаимной противобежностью enantiodromia. Все исполнено душ и демонов. Высказался он обо всем, чему подвержен мир, например что солнце по величине таково, каким видится. Еще он говорит: "Пределов души не отыщешь, по какому пути не иди, — так глубок ее Разум". Самомнение называет он падучей болезнью, а зрение — ложью. И подчас в сочинении своем выражается он светло и ясно, так что даже тупому нетрудно понять и вознестись душой. А краткость и вескость его слога несравненны. Частные же мнения его таковы.
Именем Диогена Лаэртского — подписан эллинистический трактат римского времени, излагающий биографии и воззрения античных мыслителей, начиная с архаической эпохи Фалес, Солон и вплоть до конца III века до нашей эры... Нельзя исключить того, что мы имеем дело не с реальным именем, а с псевдонимом, заимствованным из гомеровского эпоса: и греч. Аудиокнига Диоген Лаэртский «Жизнеописания великих философов».
Лаэртский Диоген - Жизнь, учения и изречения знаменитых философов
Это делает труд Диогена Лаэртского одним из важнейших источников по истории античной философии. Диоген Лаэртский приводит разные версии обстоятельств кончины своего тезки, прожившего около 90 лет. цитаты и пословицы, а также комментарии к ним на сайте в разделе Авторские цитаты.
Александр Македонский перед Диогеном
Работа Диоген искал человека с большой долей вероятности приписывается кисти немецкого художника Иоганна Генриха Вильгельма Тишбейна. Собраны самые популярные цитаты и высказывания из книги Диоген Лаэртский. А вот, что о нем пишет Диоген Лаэртский в своей знаменитой книге "О жизни учениях и изречениях знаменитых философов": Тем, кто говорил ему: "Та стар, отдохни от трудов". самоубийцы Диогена Лаэртского Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение».
Александр Македонский перед Диогеном
«В труде Диогена Лаэртского даются биографемы о 84 философах приведено около 1000 цитат из работ почти 250 авторов. О жизни Диогена Лаэртского почти ничего не известно. А в другой раз, взяв у Диогена смоквы, он воздел их к небесам, как младенца, и воскликнул: "О, Диоген богородный!". Диоген Лаэртский — позднеантичный историк философии. Диоген Лаэртский — О жизни, учениях и изречениях знаменитых.
Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов
Научно-популярное Лаэртский Диоген О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. Рассказ о каждом из античных деятелей Диоген Лаэртский сопровождает эпиграммой собственного сочинения. Есть же учебник по философии с небольшими выдержками из Диогена, а в лучшем случае с кратким пересказом.
О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов
Мы находим у него, к примеру, целый ряд изречений Гераклита , неизвестных из других источников, уникальный список несохранившихся трудов Демокрита , ценные текстологические сведения о сочинениях Платона , достаточно внятное изложение логики и этики ранних стоиков. Кроме того, трактат Диогена сам по себе является важным памятником позднеантичного «пёстрого» стиля исторической мысли, стоящим в одном ряду с «Пирующими софистами» Афинея , «Пёстрыми рассказами» Элиана , «Строматами» Климента Александрийского , «Эклогами» Иоанна Стобея , «Аттическими ночами» Авла Геллия и « Сатурналиями » Макробия. Жизнь, учение и изречения мужей, прославившихся в философии. Ревель, 1898.
Изложение воззрений мыслителей перемежается у него занятными биографическими анекдотами в том числе и явно легендарными, и даже непристойными , фантастическими «письмами» философов известным историческим лицам, а также стихотворными эпиграммами, часто — довольно язвительными. Историко-философская ценность трактата Несмотря на то, что метод и стиль Диогена весьма далек от современных представлений о научном изложении, однако историко-философская ценность его трактата велика сочинение обильно снабжено ценнейшими ссылками, цитатами и библиографическими списками. Мы находим у него, к примеру, целый ряд изречений Гераклита, неизвестных из других источников, уникальный список несохранившихся трудов Демокрита, ценные текстологические сведения о сочинениях Платона, достаточно внятное изложение логики и этики ранних стоиков. Кроме того, трактат Диогена сам по себе является важным памятником позднеантичного «пёстрого» стиля исторической мысли, стоящим в одном ряду с «Пирующими софистами» Афинея, «Пёстрыми рассказами» Элиана, «Строматами» Климента Александрийского, «Эклогами» Иоанна Стобея, «Аттическими ночами» Авла Геллия и «Сатурналиями» Макробия. В русском переводе Диоген Лаэртский О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. Перевод с древнегреческого М.
Те полагают, что телесные страдания хуже душевных, потому и преступники наказываются телесной казнью; Эпикур считает худшим душевные страдания, потому что тело мучится лишь бурями настоящего, а душа - и прошлого, и настоящего, и будущего.
Эпикур и философы эпикурейской школы Диоген не стремится ни к хронологической связности материала, ни к его систематическому изложению, ни даже к фактической достоверности, хотя излагает материал, в большинстве случаев, фактически достоверно, систематически и на протяжении первых семи книг хронологически связно. Важнейшим критерием для него, как и для многих других эллинистических авторов, является пестрота греч. Об одних философах о Платоне , стоиках , скептиках , эпикурейцах Диоген пишет достаточно подробно, о других — вскользь. Изложение воззрений мыслителей перемежается у него занятными биографическими анекдотами в том числе и явно легендарными, и даже непристойными , фантастическими «письмами» философов известным историческим лицам, а также стихотворными эпиграммами, часто — довольно язвительными.
Эпикур и философы эпикурейской школы Диоген не стремится ни к хронологической связности материала, ни к его систематическому изложению, ни даже к фактической достоверности, хотя излагает материал, в большинстве случаев, фактически достоверно, систематически и на протяжении первых семи книг хронологически связно. Важнейшим критерием для него, как и для многих других эллинистических авторов, является пестрота греч.
Об одних философах о Платоне , стоиках , скептиках , эпикурейцах Диоген пишет достаточно подробно, о других — вскользь. Изложение воззрений мыслителей перемежается у него занятными биографическими анекдотами в том числе и явно легендарными, и даже непристойными , фантастическими «письмами» философов известным историческим лицам, а также стихотворными эпиграммами, часто — довольно язвительными.