Журналистка Катерина Гордеева (признана иноагентом) сообщила, что ее YouTube-проект «Скажи Гордеевой» приостанавливает работу из-за принятия закона о запрете размещать рекламу у иноагентов. После этого Катерина Гордеева* объявила о временном закрытии «Скажи Гордеевой». Новости организаций. После этого Катерина Гордеева* объявила о временном закрытии «Скажи Гордеевой».
Как Катерина Гордеева и Тамара Эйдельман отреагировали на закон о запрете рекламы у иноагентов
Об этом сообщают «Осторожно, новости». Сергей Бутрий — педиатр из московской Детской клиники доказательной медицины. В своем блоге «Заметки детского врача» он рассказывает о детских болезнях и борется с предрассудками в медицине.
Правозащитница Екатерина Гордон в «Телеграм» намекнула, что журналистка Екатерина Гордеева сделала свое скандальное интервью из Латвии с актрисой Чулпан Хаматовой на чьи-то деньги. Чулпан Хаматова. Фото: Global Look Press «Я все ждала, когда же блогер пойдет на блогера.
Татьяна и Ирина искали своих сыновей, живых или мертвых. Но никаких сведений им получить не удавалось. В прошлый раз мы встречались год назад, в ноябре 2022-го. Обе женщины говорили о том, что военное руководство предлагало им деньги в обмен на согласие признать сына погибшим. Обе категорически отказывались и продолжали искать.
Но сейчас я счастлива, нахожусь в абсолютно гармоничном состоянии. Если бы говорим сейчас, то я представляю семью с ним [Молочниковым], и у нас будет ребенок, и собака, и мы будем прогуливаться большой дружной семьей. Такие мысли меня вдохновляют. Сашу тоже, но говорить за него я не могу. Может, он ответил бы иначе» Екатерина Варнава во время интервью Екатерине Гордеевой. Расписаны на полгода вперед. Но случился карантин. Всех закрыли по домам. Все резко закончилось. Возникла какая-то недосказанность, недолайканность, недолюбленность. Столько обиды и боли появилось вдруг. Это же родное. Столько лет этим жил. И это просто так мгновенно заканчивается? Мне некого прощать.
Екатерина Варнава расказала о жуткой травле в школе
Блогер и журналистка Екатерина Гордеева* объявила о приостановке своего проекта "Скажи Гордеевой" из-за закона, запрещающего размещение рекламы на информационных площадках, принадлежащих иностранным агентам. Журналист Катерина Гордеева (внесена Минюстом РФ в список иноагентов) заявила, что приостанавливает работу над проектом «Скажи Гордеевой» из-за обновлений в законе о рекламе. Интервью с суперфигуристкой Екатериной Гордеевой, которая нашла себя в Америке. Признания светской львицы прозвучали в интервью Екатерины Гордеевой* на ее You-Tube-канале.
Гордеева* приостановила свой проект из-за закона о запрете рекламы у иноагентов
Она рассказала, что занималась проектом для жителей Российской Федерации, однако она дорожит своей свободой и возможностью делать что-либо без оглядки на «спонсорство» или «покровительство». Автор проекта «Скажи Гордеевой» также упомянула, что все ее проекты были созданы без помощи «извне», а вся деятельность велась «прозрачным» путем, что можно легко проверить в «открытых источниках». При этом принятый депутатами Госдумы РФ закон закрыл для нее возможность получать средства для продолжения деятельности проекта, потому что никто не станет «рисковать» ради рекламы.
Поэтому сразу после освобождения я с женой и сыном вылетел из страны с минимумом вещей», — написал Бутрий в своем Telegram-канале. Бутрий также намерен продолжить практику врача на новом месте.
Гордон уточнила, что особое внимание обращается на дорогую съемку интервью с Чулпан Хаматовой. У Надежды Стрелец не было ни одного материала подобного уровня «ни до, ни после». В собственном интервью Чулпан Хаматова сообщила, что не намерена возвращаться в РФ. Она проживает в Латвии.
На нём автор ведёт беседы о политическом и культурном пути России с представителями оппозиции, политологами, либеральными интеллигентами. Однако аудитория не спешит с переездом. У старого канала при закрытии было 970 тыс. На новый канал на момент выхода этой публикации подписались только 140 тыс. На новом канале Солодников также рекламирует бытовую технику, мелкие банки, сервисы для айтишников.
Одна рекламная интеграция у Солодникова может стоить 150—300 тыс. Для подсчёта мы сравнили известные публично расценки у других блогеров, работающих в аналогичном тематическом спектре, посмотрели показатели вовлечённости аудитории у Солодникова на сайте сотрудничающего с ним рекламного агентства. Из этой суммы нужно вычесть комиссию агентства и расходы на оплату труда команды. На старом канале, с гораздо более внушительными показателями вовлечённости аудитории, такая же реклама могла стоить втрое-вчетверо дороже. Таким образом, доходы Солодникова от видеоблогерства упали в несколько раз.
Объём рекламных доходов Гордеевой посчитать сложнее, однако резонно предположить, что на них не в лучшую сторону повлияло зачисление в иноагенты. Как показывает практика, часть российских рекламодателей прекращают сотрудничество с обладателями такого статуса. RT рассказывал, как сильно снизились их доходы после включения в реестр СМИ-иноагентов. Согласно выписке из Росреестра, жильё площадью более 100 кв. На тот момент здание считалось элитной новостройкой: подземная парковка, закрытая территория, детская площадка.
Рядом — парк, два шага до набережной Северного речного вокзала. Сейчас, по данным агентств недвижимости, квартиры аналогичной площади продаются в этом доме по цене от 34 млн до 39 млн рублей. В Латвии Гордеева вместе с актрисой Чулпан Хаматовой купила участок земли площадью 7,4 тыс.
Ютуб-проект "Скажи Гордеевой" приостановил работу
Катерина Гордеева очень тонко чувствует нерв происходящего, ее и ее мужа иногда упрекают в излишней сентиментальности и нежности. Новости Интервью Нужна помощь Истории людей Мнение. новости (бывший АПН СССР). Блогер и журналистка Екатерина Гордеева* объявила о приостановке своего проекта "Скажи Гордеевой" из-за закона, запрещающего размещение рекламы на информационных площадках, принадлежащих иностранным агентам. Блогер и журналистка Екатерина Гордеева* объявила о приостановке своего проекта "Скажи Гордеевой" из-за закона, запрещающего размещение рекламы на информационных площадках, принадлежащих иностранным агентам.
Как Катерина Гордеева и Тамара Эйдельман отреагировали на закон о запрете рекламы у иноагентов
Екатерина Гордеева* приняла решение о закрытии 28 февраля, после того как в Госдуме РФ приняли закон о запрете рекламы у иноагентов. Екатерина Гордеева – не простой юрист, а член территориальной избирательной комиссии с правом решающего голоса, а значит так называемый спецсубъект, то есть дама обладала неприкосновенностью. Фонд «Измени одну жизнь» и Катерина Гордеева*, журналист, общественный деятель, многодетная и приемная мама выпустили новую серию фильмов о приемном. 38.1M posts. Discover videos related to Екатерина Гордеева Интервью on TikTok. See more videos about Момент Слово Пацана Где Наташа Пела Я Пытался Уйти От Любви, Грузовик Кока Кола В Уральске, Рыльская Звонок Из Банка, Что Может Выпасть С Легендарного Стара, С Новым.
Журналистка Гордеева* заявила о приостановке своего проекта на YouTube
Недавно журналист Екатерина Гордеева сняла большое интервью с Чулпан Хаматовой. Журналист Катерина Гордеева* объявила о приостановке проекта "Скажи Гордеевой" на видеохостинге YouTube из-за принятого Госдумой закона о запрете размещать. Журналистка Катерина Гордеева* объявила о приостановке своего проекта «Скажи Гордеевой» из-за закона о запрете рекламы у иноагентов. Решение Екатерины завершить съемки «Скажи Гордеевой» вызвало неожиданную реакцию у поклонников блогерши.
Интервью Екатерины Гордеевой.
Это и больные, с которыми я общалась и которых не удалось вылечить — и взрослые, и дети. Не то чтобы они ждали смерти, но она подразумевалась. Это давние и недавние потери. Я с трудом живу без Веры Миллионщиковой и без Гали Чаликовой. А недавние потери еще больнее. Как правило, когда ты готовишься к расставанию с человеком, то так или иначе — и внутренне, и буквально — с ним разговариваешь.
У меня так было с Верой Миллионщиковой: я приехала, и мы с ней долго-долго разговаривали, это было прощание. Я не знаю никого из тех, кто дружил с этими тремя людьми, кто бы внутренне не чувствовал до сих пор эту дырку на месте отношений. И это очень тяжело. А с Галей… С ней я просто не смогла себя заставить попрощаться, не получилось. И до сих пор рука тянется позвонить, спросить.
И до сих пор кажется, что ты знаешь, кто за что в ответе, — а на самом деле сектор теперь не прикрытый. Это модно, но я не делаю интервью в форме допросов — Вы по-настоящему известны как автор замечательных фильмов о медицине, об усыновлении. Недавно Алексей Венедиктов назвал вас лучшим интервьюером страны — после разговора со Светланой Бодровой. Кто вас учил брать интервью? Как вы к нему готовитесь?
Стараюсь у него учиться. Одна из самых моих любимых передач — когда к нему приходит Людмила Гурченко. На взводе. Что-то случилось на «Кинотавре», то ли ее не пригласили смотреть ее же картину, то ли она опоздала, но она пришла злая. Она ему что-то рассказывает, и прямо видно, что электричество летает по студии.
Он ее слушает и в какой-то момент говорит: «Слушайте, как вас дома называют? Он говорит: «Можно я вас буду Люся называть? Оставшиеся 23 минуты она у него в руках, они уже лучшие друзья. Все интервью он с ней проводит уже как с Люсей, и это фантастическая штука. Мне кажется, что интервью — это вообще акт любви.
Может, не любви, но соединения какого-то точно, а соединение невозможно без любви. Я очень не люблю и никогда не делаю интервью в форме допросов, хотя сейчас, говорят, это модно. Мне кажется, что самая главная задача интервьюера — это помочь человеку говорить, потому что не все люди могут разговаривать. Когда я готовлюсь, я что-то читаю, но никогда не читаю интервью с этим человеком. Да мало ли кто чего говорил!
Понятно, что есть политики: «Вы обещали, что вы отрежете свою левую руку, если вы не сделаете того-то и того-то. Вы не сделали, где же ваша левая рука? Это жанр общественно-важных интервью, где надо хватать за руку, оперировать фактами и добиваться правды. Но если ты говоришь с человеком другой профессии, чьи слова не могут быть гарантией каких-то общественно значимых вещей, то он вполне может позволить себе меняться. Зачем строить с ним интервью на том, что «вы говорили», «вы обещали», «вы думали»?
Мы обещали, думали, бывает. Мне кажется, что это не криминал. А вы написали ему письмо и он согласился поговорить. Что вы написали ему? Написала, какой он важный для меня человек.
Он открыл эту форточку, сломал эту стену. У меня сестра родилась в 1989 году, и Горбачева было столько в телевизоре, и мы так на него смотрели, что она, кормя кашей бабушку, маму, кормила и Михаила Сергеевича в телевизоре. Он нам показал, что может быть по-другому — очень коротко, очень ярко, но не до конца. Он ничего не успел, фактически, сделать, потому что на посту президента страны был всего ничего. Удивительно, что Россия Горбачеву не благодарна, а мир благодарен за Берлинскую стену, которая столько жизней разрушила и переломала.
Благодаря Горбачеву ее можно было наконец-то стереть с лица земли. Он принес людям много счастья. Он много сделал для того, чтобы не было крови. Я об этом в письме и написала. Я ему написала: ваша любовь для меня всегда была мечтой; я вообще не думала, что люди могут так любить, и я хочу об этом с вами поговорить, мне это важно.
Еще я мечтаю сделать кучу интервью с людьми неизвестными, но с интересными профессиями: капитан парохода, водитель трамвая, цветочница. Фото: Анна Данилова — Когда вы поняли, что вы — очень хороший журналист? Журналистика — чтобы победить несправедливость — Что вообще сейчас происходит со средствами массовой информации? Телевидение уходит, приходят социальные сети? Театра не будет, будет одно сплошное телевидение.
Телевидения не будет, будет один сплошной интернет… Все будет, все есть, что вам нравится, тем и пользуйтесь. Я ужасно люблю, когда вся лента Facebook вдруг начинает охать и ахать по поводу какой-нибудь передачи на Первом канале. Люди, которые год, пять, десять лет назад говорили, что они выкинули телевизор. Чего ты это обсуждаешь? Это другая, параллельная жизнь, пусть они там живут в своей жизни.
Я точно не могу на это тратить свое время, мне его попросту жалко. Мало того, мне жалко всех людей, которые существуют внутри этих передач. Мне жалко героев, которые туда приходят. Я не понимаю, зачем они все это делают. Я понимаю мотивацию условного Соловьева, он же все время рассказывает, что у него большая семья, ему нужно кормить детей, на озеро Комо тоже билеты недешевые.
Ну, зарабатывает так человек свои деньги, государство готово ему за это платить. К средствам массовой информации он, конечно, не имеет никакого отношения. СМИ сейчас стали такими синтетическими, что там есть все — хочешь слушай, хочешь смотри. Я смотрю только документальные фильмы, которые делают люди, которых я знаю. Мне нравится «Парфенон».
Передачи и подкасты не смотрю, потому что просто не люблю, хотя с удовольствием слушаю «Арзамас», когда бегаю. Какие у вас были случаи? История с Челябинским психоневрологическим интернатом — это определенная высота, которая была взята журналистами. Они пока изменили ситуацию не до конца, там куча всего недорасследовано, но я думаю, что журналисты будут биться в эту дверь и рано или поздно победят окончательно. История с Еленой Мисюриной — это тоже во многом журналистская история.
Врачебное сообщество сплотилось, но и все журналисты стали об этом писать. Андрей Лошак, который снял сериал про «поколение навальнят», а фильм на самом деле не про это получился, меняет мир, показывает его под другим углом, это ужасно интересно. Мне кажется, что вообще журналистика существует для двух целей: первая — это дать возможность человеку, который не находится в точке А, оказаться там глазами ушами, ногами и сердцем журналиста, и тут очень важно быть честным, непредвзятым, не передергивать; вторая — победить несправедливость. В этом смысле, когда говорят, что журналистика — это сфера обслуживания, я соглашусь: мы действительно обслуживаем информационные потребности населения, если можно так выразиться. Мы помогаем людям узнать то, чего они не могут узнать без нас.
Не все же могут поехать на место теракта или трагедии, не все могут оказаться на каком-то празднике или оказаться внутри Центробанка и разузнать курс, прогноз и комментарии к нему. Много споров о том, как правильно работать в эпицентре трагедии в Кемерово или в аэропорту, где сидят родственники людей, которые погибли в самолете. Как вы это видите? Вообще, журналист — это человек, который стоит в стороне, записывает и фотографирует? Или это человек, который может подойти, утешать — и писать только потом?
Тут вопрос, у кого какие задачи. Мне кажется, что у нас есть большие проблемы с этикой журналиста. Никто не учит журналистов работать в пиковые моменты острого человеческого горя. Кроме того, в профессию пошло много людей, которых, видимо, в другие профессии не взяли. Оператор, который говорит отцу, потерявшему детей: «Снимите куртку Адидас, потому что у нас могут быть проблемы с рекламой на канале», — должен быть уволен в ту же секунду.
Пусть свадьбы снимает. Люди, которые используют совершенно несчастного, потерявшего всю свою семью Игоря Вострикова и так, и сяк, и наперекосяк, бесконечно берут у него интервью, бесконечно их выкладывают и бесконечно их сравнивают — зачем они это делают? Что это изменит в нашем понимании трагедии? Понятно, что он был в ситуации острого горя, и мы про него ничего не слышим уже сегодня. Я не знаю, что с ним будет через месяц, когда будет оглушительная тишина, его накроет.
Кто будет с ним рядом? Придет домой, а там детские ботинки стоят, или белье в стиральной машине, или голоса, которые по этой огромной квартире носились, а их больше нет. Где будут все эти журналисты? Если ты берешь на себя некую миссию, тогда оставайся рядом. Мы часто дружим со своими героями, вступаем с ними в отношения гораздо более близкие, чем те, которые подразумевают просто репортаж, особенно если это происходит в такой момент.
Не понимаю журналистов, которые говорят: «Я сейчас не могу быть адекватным, вы же понимаете, я четыре часа редактирую текст из Кемерова». Это твоя работа. Приди домой, выпей водки, проснись утром и начни сначала. Нам же врачи не рассказывают все время о том, как они стоят за операционным столом — это психологические переживания, которые, как говорится, вписаны в контракт, и это нормально. Да, есть условие профессии, состоящее в том, что мы, журналисты, всегда в момент такого пика стараемся оказаться рядом с кем-то, кто может стать героем нашего репортажа.
Даже когда человек плачет, ты смотришь и понимаешь, что ты можешь взять из этого, но тут должна быть какая-то внутренняя задвижка. Я помню, когда взорвался «Невский экспресс», мы оказались в гостинице, куда привозили родственников погибших и пропавших без вести. В этот момент там гуляла свадьба, которая была забронирована заранее, и никто ничего не стал отменять. Стоят по обе стороны холла родственники погибших, совершенно невменяемые, потому что ночь уже, и никто ничего не понимает. Никто с ними не работает.
Кажется, наша группа была одна, не было других журналистов. Рядом оказался дядька, у которого погибла возлюбленная — последняя, поздняя любовь, ему за 50 было. Он был с бутылкой вина Божоле, потому что начинался праздник Божоле, как ехал ее встречать на вокзал, так и приехал туда, в эту гостиницу, где стихийно организовался штаб для родственников погибших. Было понятно, что ему нужно было выговориться. Он сказал гораздо больше, чем вообще подразумевают отношения незнакомых людей, тем более, журналистов.
Имела я право это использовать?
Вообще, у нас здесь можно ходить часами, не встретив при этом ни одного человека. Мы с дочками занимались йогой, много экспериментировали. Благодаря интернету можно найти себе развлечение по вкусу. Когда коронавирус стал потихоньку отступать, возобновила занятия со студентами в парке, группами по два человека с соблюдением всех общепринятых санитарно-гигиенических норм. Некоторые ученики поспешили приобрести роликовые коньки, но такой вид тренировок, по моему мнению, не приносит ощутимой пользы, да еще и является весьма травмоопасным. Естественно, количество тренирующихся ограниченно.
На льду одновременно могут находиться не более десяти человек. После двухмесячного простоя ребята выглядели весьма сносно, сохранив основные навыки. Сейчас идут разговоры о второй волне эпидемии, но если такое случится, мы уже будем иметь необходимый опыт, как без паники выстраивать работу в аналогичной ситуации. У вас есть собственная школа? Несколько лет назад каток открыл мой бывший супруг Илья Кулик. Но тот проект просуществовал всего два года по причине низкой самоокупаемости. В Ирвайне находится суперсовременный ледовый стадион, один из самых крупных в США.
Он расположен в окружении других спортивных арен, что дает возможность фигуристам получить более разностороннюю подготовку. Центр принадлежит клубу НХЛ «Анахайм», внутри есть четыре катка, заниматься на которых одно удовольствие. Здесь, если можно так выразиться, мое основное место работы. По соседству трудится известный советский тренер Рафаэль Арутюнян, под началом которого Нейтан Чен стал двукратным чемпионом мира. И у меня, и у Рафаэля Владимировича очень много фигуристов из Китая и Кореи. Есть и русскоговорящие ребята, которые родились и выросли в США. Что бросается в глаза, так это ответственное отношение представителей Азии к тренировочному процессу, позволяющее за короткий срок добиться качественного прогресса.
В мире фигурного катания, да и в любом другом виде спорта, такое случается часто. Когда спортсмен уходит к другому наставнику, все реагируют по-разному. Кто-то относится к такому поступку с пониманием, а кто-то демонстрирует болезненную реакцию. Я не думаю, что участники того перехода держат зло друг на друга. Просто надо понимать, что в какой-то момент тренер не может в равной степени уделять внимание всем своим воспитанникам, а у Мишина тогда тренировался еще и Плющенко, и уход к другому специалисту является единственно верным шагом. У Этери Тутберидзе девочки выросли и окрепли, но держать их всех на едином высоком уровне ей было трудновато. А Плющенко, по моему глубокому убеждению, очень хороший тренер, способный многое дать Трусовой в ее дальнейшей карьере.
А потом ее приемная мама позвонила и рассказала, что девочка рыдала после нашей беседы. Что-то прорвалось… Это интервью не вошло ни в один из фильмов. Запись интервью мы удалили. Девочке было неприятно, что кто-то вот так узнал бы ее историю. И это ее право.
Ей было очень тяжело, неприятно и больно говорить об этом. Она не была готова. А я не была готова к тому, что она мне откроется… — Как принимать детей из системы, чтобы не сделать им еще больнее, — что советуют психологи потенциальным приемным родителям? Это не значит, что ребенок — плохой, это значит, что система его покалечила. И если вы решаетесь на усыновление ребенка, вам предстоит огромный труд.
И не нужно создавать никаких иллюзий, что вот мы встретимся, познакомимся, обнимемся и начнем жить сразу, как любящая семья, и так далее. Надо быть готовыми к тому, что будет адаптация, она будет сложная, потому что детей без травм, к сожалению, в детских домах не бывает. Мы планируем показать зрителям продолжение уже известных историй. Приоткрою тайну: в фильме будет продолжение истории о подростке Никите, особом ребенке, которого усыновила Елена Калинина. Мы покажем, как бывший воспитанник детдома играет в школьном ансамбле, какой он классный и взрослый, какая умная и тонкая у него мама; мы расскажем, как сложились истории детей, которые вроде бы мельком попали в кадр в первых сериях.
И, конечно, все истории будут рассказаны от начала и до конца. Полнометражный фильм уже не будет учебным, как вот эти короткие серии. Это будет такое КИНО. Он входил в попечительский совет фонда «Измени одну жизнь», именно он был идеологом создания документальных фильмов о приемном родительстве. Ты даже о таком мечтать не могла!
Но Носик был настолько уверен, что мне надо взяться и продолжить работу, что у меня не было шанса отступить от начатого. А когда я снимала первые серии, Антон первым все это увидел еще в разобранном виде. Он меня очень поддержал, хотя я еще очень сомневалась. Мы раньше не указывали в титрах, что эти фильмы — проект Антона Носика, так как это подразумевалось. Теперь же, после того, как Антона не стало, во всех фильмах будет написано, что это — проект Антона.
Это та небольшая благодарность, которую я могу ему выразить, и та небольшая толика памяти, которая так важна. Антон очень четко видел будущее. Он не сомневался в своем видении. И он сразу сказал, что помимо нескольких серий этих фильмов обязательно нужен еще полный метр. Он говорил, что я должна разговаривать с усыновителями нормальным человеческим языком, что необходимо создать новый язык.
И что не нужно связываться с теликом, а выкладывать фильмы только в сети. И это, действительно, верное решение: у первых трех серий — почти 3 млн. Никогда в жизни на телевидении мы бы не охватили такую аудиторию. Для сравнения: есть данные, что одну программу Владимира Познера, к примеру, смотрит миллион человек. Давайте представим, что эти фильмы показывали бы, наверняка, часа в три ночи, причем, сильно сократив.
Столько людей их бы не увидели! Идея Антона заключалась в том, что такие фильмы в том виде, что у нас есть, должны быть доступны зрителям. Интернет — идеальная площадка для их просмотра. Я вижу, что фильмы нашли своего зрителя. Их смотрят те, кому они нужны.
Я много раз встречала людей, которые подходили, благодарили, говорили, что фильмы помогли им принять решение или задуматься, или найти ответ на какой-то вопрос. И в этом заслуга Антона — просто сумасшедшая. Форму придумал он. К сожалению, наша последняя переписка с ним — буквально за несколько дней до того, как его не стало — она касалась того, что он очень хотел говорить на радио «Серебряный дождь» — и о фильмах, и о фонде «Измени одну жизнь», и о теме приемных семей. Но не успел.
Нет дня, чтобы я о нем не думала, если честно. Я очень, очень скучаю. Герои фильма «Любовь» — приемная семья Соломатиных — сумели пройти адаптацию, во многом благодаря участию в проекте фонда «Измени одну жизнь» — «Передышка». Фото — Никиты Корнеева. Проект «Передышка для приемных родителей» Он про то, что родителям иногда нужно отдыхать, иметь несколько часов свободного времени, чтобы восполнить запасы терпения, любви и понимания.
Проект про профилактику эмоционального выгорания, предотвращение кризисных ситуаций в семье и вторичных отказов от приемных детей.
Пару барышень намекнули, что Гордеева снимает во времена отсутствия рекламы явно на чье-то бабло этот контент». Как отметила Екатерина Гордон, журналистка, скорее всего, кому-то продалась. Надежда Стрелец не сняла ни одного интервью равного гордеевским.
Ютуб-проект "Скажи Гордеевой" приостановил работу
У старого канала при закрытии было 970 тыс. На новый канал на момент выхода этой публикации подписались только 140 тыс. На новом канале Солодников также рекламирует бытовую технику, мелкие банки, сервисы для айтишников. Одна рекламная интеграция у Солодникова может стоить 150—300 тыс. Для подсчёта мы сравнили известные публично расценки у других блогеров, работающих в аналогичном тематическом спектре, посмотрели показатели вовлечённости аудитории у Солодникова на сайте сотрудничающего с ним рекламного агентства.
Из этой суммы нужно вычесть комиссию агентства и расходы на оплату труда команды. На старом канале, с гораздо более внушительными показателями вовлечённости аудитории, такая же реклама могла стоить втрое-вчетверо дороже. Таким образом, доходы Солодникова от видеоблогерства упали в несколько раз. Объём рекламных доходов Гордеевой посчитать сложнее, однако резонно предположить, что на них не в лучшую сторону повлияло зачисление в иноагенты.
Как показывает практика, часть российских рекламодателей прекращают сотрудничество с обладателями такого статуса. RT рассказывал, как сильно снизились их доходы после включения в реестр СМИ-иноагентов. Согласно выписке из Росреестра, жильё площадью более 100 кв. На тот момент здание считалось элитной новостройкой: подземная парковка, закрытая территория, детская площадка.
Рядом — парк, два шага до набережной Северного речного вокзала. Сейчас, по данным агентств недвижимости, квартиры аналогичной площади продаются в этом доме по цене от 34 млн до 39 млн рублей. В Латвии Гордеева вместе с актрисой Чулпан Хаматовой купила участок земли площадью 7,4 тыс. На этом участке стоит дом, в котором, предположительно, проживают их семьи.
Фотографии с крыльца, похожего на крыльцо этого дома, публиковал в своих соцсетях Николай Солодников.
Гуайта родился в Италии, но больше 30 лет живёт в России. По образованию он литературовед и историк, но служит в церкви. Он любит творчество Тарковского и Достоевского, но при этом — неисправимый оптимист.
И нам удалось очень многого достичь, как вы видите. И в лекарственном обеспечении. И обеспечении медицинским оборудованием. Наш Екатеринбургский завод делает прекрасное медицинское оборудование. Оно на порядок дешевле.
Оно, конечно, хуже японского, ничего не могу сказать. Потому что и железо другое, и технологии. Но учимся. Зато оно дешёвое и может быть поставлено везде. Наша оборонная промышленность научилась производить медицинское оборудование.
Мы же делаем лучшие в мире ракеты, почему нам не делать лучшее в мире оборудование для медицины? Закрыли RT. Закрыли наши телеканалы [на территории западных стран], а мы закрыли наши СМИ здесь. Это адекватный вполне ответ.
Кто вас учил брать интервью? Как вы к нему готовитесь? Стараюсь у него учиться. Одна из самых моих любимых передач — когда к нему приходит Людмила Гурченко. На взводе. Что-то случилось на «Кинотавре», то ли ее не пригласили смотреть ее же картину, то ли она опоздала, но она пришла злая.
Она ему что-то рассказывает, и прямо видно, что электричество летает по студии. Он ее слушает и в какой-то момент говорит: «Слушайте, как вас дома называют? Он говорит: «Можно я вас буду Люся называть? Оставшиеся 23 минуты она у него в руках, они уже лучшие друзья. Все интервью он с ней проводит уже как с Люсей, и это фантастическая штука. Мне кажется, что интервью — это вообще акт любви. Может, не любви, но соединения какого-то точно, а соединение невозможно без любви. Я очень не люблю и никогда не делаю интервью в форме допросов, хотя сейчас, говорят, это модно. Мне кажется, что самая главная задача интервьюера — это помочь человеку говорить, потому что не все люди могут разговаривать. Когда я готовлюсь, я что-то читаю, но никогда не читаю интервью с этим человеком.
Да мало ли кто чего говорил! Понятно, что есть политики: «Вы обещали, что вы отрежете свою левую руку, если вы не сделаете того-то и того-то. Вы не сделали, где же ваша левая рука? Это жанр общественно-важных интервью, где надо хватать за руку, оперировать фактами и добиваться правды. Но если ты говоришь с человеком другой профессии, чьи слова не могут быть гарантией каких-то общественно значимых вещей, то он вполне может позволить себе меняться. Зачем строить с ним интервью на том, что «вы говорили», «вы обещали», «вы думали»? Мы обещали, думали, бывает. Мне кажется, что это не криминал. А вы написали ему письмо и он согласился поговорить. Что вы написали ему?
Написала, какой он важный для меня человек. Он открыл эту форточку, сломал эту стену. У меня сестра родилась в 1989 году, и Горбачева было столько в телевизоре, и мы так на него смотрели, что она, кормя кашей бабушку, маму, кормила и Михаила Сергеевича в телевизоре. Он нам показал, что может быть по-другому — очень коротко, очень ярко, но не до конца. Он ничего не успел, фактически, сделать, потому что на посту президента страны был всего ничего. Удивительно, что Россия Горбачеву не благодарна, а мир благодарен за Берлинскую стену, которая столько жизней разрушила и переломала. Благодаря Горбачеву ее можно было наконец-то стереть с лица земли. Он принес людям много счастья. Он много сделал для того, чтобы не было крови. Я об этом в письме и написала.
Я ему написала: ваша любовь для меня всегда была мечтой; я вообще не думала, что люди могут так любить, и я хочу об этом с вами поговорить, мне это важно. Еще я мечтаю сделать кучу интервью с людьми неизвестными, но с интересными профессиями: капитан парохода, водитель трамвая, цветочница. Фото: Анна Данилова — Когда вы поняли, что вы — очень хороший журналист? Журналистика — чтобы победить несправедливость — Что вообще сейчас происходит со средствами массовой информации? Телевидение уходит, приходят социальные сети? Театра не будет, будет одно сплошное телевидение. Телевидения не будет, будет один сплошной интернет… Все будет, все есть, что вам нравится, тем и пользуйтесь. Я ужасно люблю, когда вся лента Facebook вдруг начинает охать и ахать по поводу какой-нибудь передачи на Первом канале. Люди, которые год, пять, десять лет назад говорили, что они выкинули телевизор. Чего ты это обсуждаешь?
Это другая, параллельная жизнь, пусть они там живут в своей жизни. Я точно не могу на это тратить свое время, мне его попросту жалко. Мало того, мне жалко всех людей, которые существуют внутри этих передач. Мне жалко героев, которые туда приходят. Я не понимаю, зачем они все это делают. Я понимаю мотивацию условного Соловьева, он же все время рассказывает, что у него большая семья, ему нужно кормить детей, на озеро Комо тоже билеты недешевые. Ну, зарабатывает так человек свои деньги, государство готово ему за это платить. К средствам массовой информации он, конечно, не имеет никакого отношения. СМИ сейчас стали такими синтетическими, что там есть все — хочешь слушай, хочешь смотри. Я смотрю только документальные фильмы, которые делают люди, которых я знаю.
Мне нравится «Парфенон». Передачи и подкасты не смотрю, потому что просто не люблю, хотя с удовольствием слушаю «Арзамас», когда бегаю. Какие у вас были случаи? История с Челябинским психоневрологическим интернатом — это определенная высота, которая была взята журналистами. Они пока изменили ситуацию не до конца, там куча всего недорасследовано, но я думаю, что журналисты будут биться в эту дверь и рано или поздно победят окончательно. История с Еленой Мисюриной — это тоже во многом журналистская история. Врачебное сообщество сплотилось, но и все журналисты стали об этом писать. Андрей Лошак, который снял сериал про «поколение навальнят», а фильм на самом деле не про это получился, меняет мир, показывает его под другим углом, это ужасно интересно. Мне кажется, что вообще журналистика существует для двух целей: первая — это дать возможность человеку, который не находится в точке А, оказаться там глазами ушами, ногами и сердцем журналиста, и тут очень важно быть честным, непредвзятым, не передергивать; вторая — победить несправедливость. В этом смысле, когда говорят, что журналистика — это сфера обслуживания, я соглашусь: мы действительно обслуживаем информационные потребности населения, если можно так выразиться.
Мы помогаем людям узнать то, чего они не могут узнать без нас. Не все же могут поехать на место теракта или трагедии, не все могут оказаться на каком-то празднике или оказаться внутри Центробанка и разузнать курс, прогноз и комментарии к нему. Много споров о том, как правильно работать в эпицентре трагедии в Кемерово или в аэропорту, где сидят родственники людей, которые погибли в самолете. Как вы это видите? Вообще, журналист — это человек, который стоит в стороне, записывает и фотографирует? Или это человек, который может подойти, утешать — и писать только потом? Тут вопрос, у кого какие задачи. Мне кажется, что у нас есть большие проблемы с этикой журналиста. Никто не учит журналистов работать в пиковые моменты острого человеческого горя. Кроме того, в профессию пошло много людей, которых, видимо, в другие профессии не взяли.
Оператор, который говорит отцу, потерявшему детей: «Снимите куртку Адидас, потому что у нас могут быть проблемы с рекламой на канале», — должен быть уволен в ту же секунду. Пусть свадьбы снимает. Люди, которые используют совершенно несчастного, потерявшего всю свою семью Игоря Вострикова и так, и сяк, и наперекосяк, бесконечно берут у него интервью, бесконечно их выкладывают и бесконечно их сравнивают — зачем они это делают? Что это изменит в нашем понимании трагедии? Понятно, что он был в ситуации острого горя, и мы про него ничего не слышим уже сегодня. Я не знаю, что с ним будет через месяц, когда будет оглушительная тишина, его накроет. Кто будет с ним рядом? Придет домой, а там детские ботинки стоят, или белье в стиральной машине, или голоса, которые по этой огромной квартире носились, а их больше нет. Где будут все эти журналисты? Если ты берешь на себя некую миссию, тогда оставайся рядом.
Мы часто дружим со своими героями, вступаем с ними в отношения гораздо более близкие, чем те, которые подразумевают просто репортаж, особенно если это происходит в такой момент. Не понимаю журналистов, которые говорят: «Я сейчас не могу быть адекватным, вы же понимаете, я четыре часа редактирую текст из Кемерова». Это твоя работа. Приди домой, выпей водки, проснись утром и начни сначала. Нам же врачи не рассказывают все время о том, как они стоят за операционным столом — это психологические переживания, которые, как говорится, вписаны в контракт, и это нормально. Да, есть условие профессии, состоящее в том, что мы, журналисты, всегда в момент такого пика стараемся оказаться рядом с кем-то, кто может стать героем нашего репортажа. Даже когда человек плачет, ты смотришь и понимаешь, что ты можешь взять из этого, но тут должна быть какая-то внутренняя задвижка. Я помню, когда взорвался «Невский экспресс», мы оказались в гостинице, куда привозили родственников погибших и пропавших без вести. В этот момент там гуляла свадьба, которая была забронирована заранее, и никто ничего не стал отменять. Стоят по обе стороны холла родственники погибших, совершенно невменяемые, потому что ночь уже, и никто ничего не понимает.
Никто с ними не работает. Кажется, наша группа была одна, не было других журналистов. Рядом оказался дядька, у которого погибла возлюбленная — последняя, поздняя любовь, ему за 50 было. Он был с бутылкой вина Божоле, потому что начинался праздник Божоле, как ехал ее встречать на вокзал, так и приехал туда, в эту гостиницу, где стихийно организовался штаб для родственников погибших. Было понятно, что ему нужно было выговориться. Он сказал гораздо больше, чем вообще подразумевают отношения незнакомых людей, тем более, журналистов. Имела я право это использовать? Он потом не захотел давать интервью, но мы общались. Была женщина, которая потеряла беременную дочь причем единственную. С ней отношения сложились такие, что в итоге мы и на опознание вещей ездили, потому что было больше некому, и на поминках были.
Люди опираются на тебя в этот момент. Ты оказываешься кем-то важным, значимым, и нужно всегда понимать, что это не потому, что ты такой классный, а потому что так сейчас сложились обстоятельства в жизни этого человека, что ему не на кого опереться. Очень важно вычленить ту информацию, которую нужно доносить, которая будет значима для аудитории, чтобы она ощутила вместе с тобой, что с людьми делает горе. Но не перегнуть палку, не нарушить очень зыбкую границу между тобой и этим человеком. И стараться всегда быть на стороне героя в горе, защищать его. Потому что, так уж вышло, кроме тебя — некому. Фото: Анна Данилова Мы построили маленькое гражданское общество — Вы стали одной из тех, кто поднял тему благотворительности на российском телевидении, вывел ее в широкое пространство средств массовой информации. Что это дало благотворительному сектору, что в нем изменилось за эти годы? Мы построили маленькое горизонтальное гражданское общество, в котором человек человеку друг, в котором никто не остается недолюбленным, которое никого не бросает и которое еще будет идти вперед и развиваться. У меня есть один знакомый — человек, который вообще к благотворительному сектору не имел никакого отношения и скептически относился ко всем этим сборам.
С ним произошла история, в которой потребовалась наша помощь: была задействована наша разветвленная горизонтальная сеть, и его проблема решилась в течение нескольких часов.
Ютуб-проект "Скажи Гордеевой" приостановил работу
| Интервью : Екатерина Гордеева – смотреть видео онлайн в Моем Мире | Галина Хамидова(Шульга) | «Мы делаем все не так, как делали наши родители»: 12 цитат журналистки Катерины Гордеевой* о материнстве и воспитании детей. |
| Катерина Гордеева: «Для меня нет разницы между YouTube и федеральными каналами» | Известная российская журналистка Катерина Гордеева прокомментировала в инстаграме военную спецоперацию, которая по решению президента РФ Владимира Путина началась на Украине сегодня утром. |
| Журналистка Екатерина Гордеева стала гостем YouTube-шоу «вДудь» | Юрист Екатерина Гордон рассказала о появлении информации о том, что Екатерина Гордеева выпустила интервью с Чулпан Хаматовой на чужие деньги. |
| Юлия Пересильд вернулась из космоса, дала интервью Катерине Гордеевой* и всех взбесила | О своих правилах воспитания «Мелу» рассказала журналист, попечитель нескольких благотворительных фондов и мама четверых детей Катерина Гордеева. |
| Главное из интервью Юрия Шевчука у Екатерины Гордеевой июль 2022 - 17 июля 2022 - УФА1.ру | Известного детского врача из Москвы арестовали за интервью Гордеевой*. |