Тёмные аллеи — рассказ Ивана Бунина, посвящённый темам чувств и социального неравенства. Тёмные аллеи — рассказ Ивана Бунина, посвящённый темам чувств и социального неравенства. вечной и неиссякаемой теме вдохновения и творчества.
От первой любви до «брака втроём». Четыре женщины в жизни Ивана Бунина
В основе этой театральной постановки — творческий поиск художника среди иллюзорных образов и воспоминаний на фоне нежелания видеть и слышать близкого человека, того, "кто рядом". Например, собственную жену, которая и была его музой.
Вероятно, что каждый из них в браке решил прежде всего экономическую задачу: она выгодно вышла замуж и счастлива своей обеспеченностью; он выгодно женился. Во время, по общепринятому мнению, не без настойчивого напора родителей были проданы их юность, свежесть, красота молодости - главный их быстрорасходуемый капитал. В подробном описании новых светских привычек, циничных по отношению к светлому наивному неискушённому прошлому героев, в описании одинокой обветшалой лодки у берега той реки юности и молодого счастья, лодки, к которой больше не спустятся возлюбленные, и заключается вся боль повествователя, его духовный протест против подобной обоюдной ситуации предательства идеалов юности. Ему единственному жаль поруганной таким способом любви, первого светлого чувства, от которого отказались Он и Она под напором жизненных обстоятельств. А сколько там было говорено об этом чувстве - и сколько было позабыто!
Наверное, много было говорено пылкого и высокого, растаявшего, как дым, если родились такие печальные стихи. В предпоследнем четверостишии автором опять во второй раз упоминается цветущий шиповник прошлых лет. Использование нечётного повтора, скорее всего, не случайно и так же призвано к решению поставленной художественной задачи - раскрытию чувств сожаления и печали. Воспоминания о прошлом сопровождаются пением рыбаков у реки, у той лодки, в настоящем. Песни простых крестьян, людей из народа, конечно же, грустные и печальные, может быть, с обращением к реке-матушке, показывают глубокое классовое размежевание России, равнодушие русских дворян к проблемам крепостного люда, к своему народу, который их вынянчил. Помнит о том, что русское общество состоит не только из столичной знати и провинциальных помещиков, а жизнь не только из великосветских балов лишь автор, тем самым очень отличающийся от представителей своего класса.
Эпитет " тёмный" так же используется в тексте этого стихотворения два раза: " стояла тёмных лип аллея" в начале стиха и "... Таким образом, месторасположением слова и его ударением на последнем слоге подчёркивается особое значение для автора понятия " темно", контрастно выделяя этот цвет с алыми цветками шиповника. Весной цветут многие растения. Почему же автор сосредотачивает наше внимание именно на шиповнике? Легко просматривается аналогия шипов дикорастущей розы с ранящими шипами жизни и здесь романтика русской поэтической традиции налицо , но ведь образ буйного цветения алого шиповника к тому же противостоит ухоженным клумбам барских усадеб, как "непричёсанная" стихия русской народной жизни. А липовые аллеи?
Ведь и они не только указание на природу средней полосы России, на предпочтение русскими помещиками именно этого дерева высушенный липовый цвет повсеместно использовался как лекарственное успокаивающее средство, и какое чаепитие в барских усадьбах обходилось без него! Тёмные липы, вероятнее всего, густо посаженные, образовавшие прохладные душистые своды своими кронами, и тайна духовной жизни молодых людей для окружающих отсюда эпитет " темно" под этими липами становятся художественным приёмом, призванным обратить внимание читателя на глубину и сложность жизни молодой души, чьи движения способна уловить, понять и раскрыть только утончённая натура поэта-психолога, каковым Н. Огарёв здесь и является. Так что всё же выступает на первый план в стихотворении Огарёва? Запоминаются ли его молодые герои? Да нет, с ними скучно, они пустые, пошлые, размытые образы, о них не хочется думать, с ними не на чем остановиться душе.
А запоминается, трогает своей душевной болью и умением видеть настоящее и прошлое повествователь, может быть, невольно открывший нам и невольно выдвинувший на первый план дорогую сердцу каждого русского человека русскую природу, наполнивший свою балладу переливами красок и ощутимыми запахами липового листа, цветущего шиповника, мирно, мудро и спокойно текущей реки в глубинке поместной провинции и озвучивший эту родную ему и нам картину этническими песнями крестьян-рыбаков, песнями, способными очищать, возрождать и поддерживать скорбную душу. Героев бунинской новеллы, блестящего, но уже старого офицера царской армии, Николая Алексеевича, и его бывшую крепостную возлюбленную, Надежду, а ныне хозяйку частной гостиницы на тульской дороге, мы застаём за их случайной встречей в избе-трактире, куда заходит возвращающийся в Петербург из деловой поездки шестидесятилетний военный, дожидаясь смены лошадей. Старые знакомые пробыли вместе в этой чистой горнице с деревянными столом и лавками, пахнущей свежесваренными щами, недолго, но сколько жизни и чувств вместила эта неожиданная короткая встреча и для героев новеллы, и для её читателей.
Может быть, именно поэтому грасские крутые склоны не внушали ему страха? Разве он не предпочел бы любую, даже экстремальную вертикальность той горизонтальной бесконечности, которая когда-то ввергала его в космическое отчаяние? Так могло быть, поскольку мне так и не удалось нигде у него найти негативных впечатлений по поводу местоположения Грасса. Напротив, кажется, на местных скалах, как и в горах Крыма , он себя чувствовал не хуже альпийских серн. В июле 1940 года с ним и с Верой под одной крышей — на самом верхнем этаже «Жаннет», прозванном башней, — останавливались всего двое таких людей: Галина Кузнецова и Маргарита Степун.
Бунины были знакомы с братом Марги, Федором Степуном , давно, но с ней познакомились только в декабре 1933 года на обратном пути из Швеции, где Бунин в сопровождении своей супруги, Гали и Андрея Седых Цвибака получил Нобелевскую премию по литературе. В Германии Галя простудилась, поэтому решили остаться в Дрездене на несколько дней, тем более что приближалось католическое и протестантское Рождество, а в Дрездене проживал Степун, которого они давно не видели. У Степуна как раз в то время оказалась сестра, и Вера Николаевна записала только одну фразу о недавно встреченной Марге: «Странная большая девица — певица. Хорошо хохочет». Пройдет много времени, прежде чем жена Бунина заметит в Марге то, что Ирина Одоевцева выразит брутальным термином «отчаянная лесбиянка». Хотя достоверность высказываний Одоевцевой иногда подвергается сомнению — кажется, что она слишком открыто говорит о вещах, которые, по мнению многих, никогда не должны увидеть свет, — тем не менее, или именно поэтому, иногда стоит воспользоваться ее знаниями, особенно когда по какому-то вопросу иных свидетельств нет. Именно таким единственным свидетельством является ее рассказ о первой встрече Галины с Маргой, и хотя Одоевцева не присутствовала при ней, она дружила с Кузнецовой и, вероятно, услышала об этой встрече от нее. Она получила хорошее образование и унаследовала любовь к музыке от матери, которая происходила из шведско-финского рода Аргеландеров.
Находясь в эмиграции, она принимала участие в заседаниях Московского землячества и выступала на вечерах с «московскими воспоминаниями», а также давала сольные концерты — сначала в провинциальных оперных театрах Германии, а затем и в Париже. Ее сильное контральто иногда описывалось как «божественное», а в ее репертуар входили, в частности, произведения Шумана, Шуберта, Брамса, Сен-Санса, Чайковского и Рахманинова. Возможно, именно эти песни, арии и романсы и глубокий голос Марги очаровали Галину, очень чувствительную в музыкальном плане. Ее неожиданная любовь к этой женщине, кажется, беспокоит многих исследователей, выдвигающих в связи с этим различные гипотезы, которые должны помочь окончательно разрешить мучающую их загадку. Подобные теории лучше сразу оставить в стороне, прежде всего потому, что они говорят об их авторе гораздо больше, чем о чем-либо еще. И вместо того чтобы путаться в объяснениях, которые ничего не объясняют, стоит обратиться, например, к автобиографическому роману Кузнецовой, опубликованному в Париже в 1933 году под названием «Пролог», который был написан в Грассе под опекой Бунина как ответ на его «Жизнь Арсеньева», где автор совершенно осознанно изображает неосознанную юношескую любовь героини к прекрасной Зине. Можно также заглянуть в «Грасский дневник», в котором 6 июля 1929 года Галина написала: «Несколько раз пыталась начинать повесть о двух девушках, но всякий раз все теряется в какой-то расплывчатости. Вижу множество мест сразу и ни одного такого, от которого можно начинать.
Это, очевидно, значит, что повесть еще не готова во мне и надо еще ждать…» И она ждала, а в декабре 1933 года в Дрездене эта история, по-видимому, уже созрела в ней. Характерно, что Бунин читал и комментировал «Пролог» еще до его издания, чуть ли даже ни пару раз, но не обратил внимания на то, что вот-вот должно было с ног на голову перевернуть его жизнь. Во Франции Галина занялась организацией приезда Марги в Грасс, который произошел в конце мая 1934 года. Вера Николаевна внимательно наблюдала за своими гостьями, отмечая свои впечатления: «Марга у нас третью неделю.
С природою, с беспамятством слиянье И вечный мировой круговорот? Любовь, любовь, — гласит преданье, Союз души с душой родной Их единенье, сочетанье И роковое их слиянье. И поединок роковой. И чем одно из них нежнее В борьбе неравной двух сердец, Тем неизбежней и вернее, Любя, страдая, страстно млея, Оно изноет наконец. Рождественский Слайд 4 О счастье мы всегда лишь вспоминаем. А счастье всюду. Может быть, оно Вот этот сад осенний за сараем И чистый воздух, льющийся в окно. В бездомном небе легким краем Встает, сияет облако. Давно Слежу за ним...
ВЕЛИКИЕ ИСТОРИИ ЛЮБВИ. БУНИН И ЕГО ЖЕНЩИНЫ - Статья из Альманаха "Бунинские Озерки" 2019
Испытать это чувство хотя бы раз в жизни дано не каждому, это и великое счастье, и дорогое сердцу воспоминание, а порой и страшная трагедия, оборачивающаяся смертью. Каждая из новелл, составляющих этот сборник, — отдельная история любви.
Чтобы не оказаться посреди поля под проливным дождем, Ивлев решил заехать к знакомому графу, жившему неподалеку. От старика-пахаря он узнал, что «дома одна молодая графиня» , однако это не остановило его. Графиня встретила гостя в открытом платье с глубоким декольте и напудренной грудью. В разговоре графиня упомянула «своего близкого соседа, помещика Хвощинского» , умершего нынешней зимой. Всю жизнь от страдал от любви к горничной Лушке, которую буквально боготворил.
Ивлев продолжил свой путь, и «дождь разошелся уже по-настоящему». Задумавшись о судьбе Хвощинского, он решил навестить «опустевшее святилище таинственной Лушки». Ивлев хотел для себя выяснить, был ли он сумасшедшим или просто заложником роковой страсти. Но, как гром среди ясного неба, свалилась на него эта любовь к Лушке, «потом неожиданная смерть ее» , и жизнь мужчины пошла наперекосяк. Он затворился в комнате, где жила и умерла его возлюбленная, и «больше двадцати лет просидел на ее кровати». Хвощинский «не только никуда не выезжал, а даже у себя в усадьбе не показывался никому».
На крыльце неухоженной усадьбы стоял симпатичный «молодой человек в серой гимназической блузе» , с удивлением рассматривая нежданных гостей. Ивлев понял: «это и есть сын знаменитой Лушки» , и свой внезапный приезд он объяснил юноше тем, что «хочет посмотреть и, может быть, купить библиотеку» Хвощинского. В разговоре молодой человек смущался, говорил поспешно, но односложно, часто краснел.
В рассказе упоминаются реальные лица: русские художники — Г. Ярцев 1858—1918 , К. Коровин 1861—1939 , С. Кувшинникова 1847—1907 , Ф. Малявин 1869—1940 — и журналист, литературный и театральный критик С. Голоушев псевдоним Глаголь; 1855—1920. Железная Шерсть 1 мая 1944 опубл.
Рассказ основан на фольклоре. В русских народных сказках есть мотивы, напоминающие сюжет бунинского рассказа. В сказке «Звериное молоко» рассказывается о медведе железная шерсть, злом преследователе людей. Холодная осень 3 мая 1944 опубл. В рассказе отразилось впечатление, которое произвело на Бунина известие об убийстве Фердинанда. Пароход «Саратов» 16 мая 1944 опубл. Бунин написал рассказ за один вечер. Он отметил в дневнике 14 мая 1944 года: «Два с половиною часа ночи значит, уже не четырнадцатое, а пятнадцатое мая. Ворон 18 мая 1944 опубл. Советский критик А.
Камарг 23 мая 1944 опубл. Сто рупий 24 мая 1944 опубл. Месть 13 июня 1944 опубл. Погасил свет, открыл окно проветрить комнату — ни малейшего движения воздуха; полнолуние, вся долина в тончайшем тумане, далеко на горизонте нежный розовый блеск моря, тишина, мягкая свежесть молодой древесной зелени, кое-где щелканье первых соловьев… Господи, продли мои силы для моей одинокой, бедной жизни в этой красоте и работе! Часовня 2 июля 1944 опубл. Весной, в Иудее 1946 опубл. Этот рассказ дал своё название последнему прижизненному сборнику Бунина, изданному в Нью-Йорке в 1953 году. Ночлег 23 марта 1949 опубл. Работая над рассказом, Бунин, чтобы почувствовать Испанию, найти нужные краски, читал «Дон Кихота» Сервантеса.
Бунин говорит в заметках «Происхождение моих рассказов»: «Написал этот рассказ, вспомнив, как однажды — лет сорок тому назад — уезжал из Москвы по Брянской дороге с женой одного офицера, с которой был в связи и которую он провожал на Брянском вокзале в Киев, к её родителям, не зная, что я уже сижу в поезде, еду с ней до Тихоновой пустыни. Баллада 3 февраля 1938 опубл. А меж тем написать его, как и многие другие рассказы… побудила меня нужда в деньгах… Бог дал быстро выдумать нечто совершенно прекрасное с вымышленной странницей Машенькой, главной прелестью рассказа, с её дивным ночным бдением, дивной речью » Бунин, т. А рассказ чудесный». Стёпа 5 октября 1938 опубл. Затем — сумерки, постоялый двор купца Алисова молодого и бездетного и какой-то человек, остановившийся возле этого постоялого двора и на крыльце счищающий кнутовищем грязь с высоких сапог. Все остальное как-то само собой сложилось — неожиданно». Бунин говорит, что ему хотелось как-то кончить «это неожиданное страшное и блаженное событие в полудетской жизни… милой, жалкой девочки, столь чудесно и тоже совсем неожиданно выдуманной, но чувствовал, что непременно надо кончить как-то хорошо, пронзительно, — и вдруг, не думая, посчастливилось кончить именно так». Муза 17 октября 1938 опубл. Бунин писал: «Верстах в трех от нашей усадьбы, в сельце Озерки, в Елецком уезде, при большой дороге в Елец, было имение, принадлежавшее когда-то моей матери, потом помещику Логофету, а в моей юности его нищему сыну, пьянице, рыжему, тощему. Я изредка бывал у него, был однажды лунным зимним вечером, в доме, освещенном только луною, почему-то, — это всегда бывает неизвестно почему, — вспоминал иногда какой-то момент этого вечера и все хотел что-то присочинить к нему, вставить его в какой-то рассказ, который все не выдумывался. Жизнь художника на даче, подмосковные дни и ночи там — некоторое подобие гораздо более поэтическое действительности того недолгого времени, когда я гостил на даче писателя Телешова». Поздний час 19 октября 1938 опубл. Сюжет рассказа основан на воспоминании Бунина о встречах с В. Пащенко в городе Ельце. Отдельные подробности сюжета совпадают с фактами биографии Бунина. Этот рассказ Бунин считал одним из лучших в книге «Темные аллеи» из числа тех, что были написаны до мая 1940 года; он писал: «Перечитал свои рассказы для новой книги. Часть II Руся 27 сентября 1940 опубл. Красавица 28 сентября 1940 опубл. Первоначальное заглавие — «Мамин сундук». Дурочка 28 сентября 1940 опубл. Первоначальное заглавие — «По улице мостовой». Антигона 2 октября 1940 опубл. Смарагд 3 октября 1940 опубл. Гость 3 октября 1940 опубл. В рукописи рассказ озаглавлен «Паша» — по имени героини, которая в окончательной редакции текста именуется Сашей.
Тема любви в творчестве Ивана Бунина
«Тёмные аллеи» — цикл рассказов Ивана Бунина, писавшийся им в эмиграции с 1937 по 1944 годы. Герои Бунина экзамен по "Грамматике любви" (так называется рассказ, давший заглавие этому тому) сдали бы плохо. Да, это рассказ о любви, о том красивом и светлом чувстве, которые переживают многие, если не все. Стихотворений о любви у Бунина немного, но интимные переживания его персонажей стали своеобразным прологом к прозаическим произведениям Ивана Алексеевича, написанным гораздо позже. Похожие. Следующий слайд. Бунин И. Грамматика любви: Повести. Рассказы (офсет) Издательство Мартин. Цикл рассказов «Темные аллеи» Написан в 1938 году «ДУМАЮ, ЧТО ЭТО САМОЕ ЛУЧШЕЕ И САМОЕ ОРИГИНАЛЬНОЕ ИЗ.
О чем бунинские «Темные аллеи»?
Феодальный флер князь так дорожил правом первой ночи, что не хотел пожалеть даже невесту сына быстро сменяется эпической фантастикой князь застреливает на скаку обеих пристяжных, а тройка продолжает ехать! В том мире, который Бунин предлагает читателю в качестве реального, все происходит наоборот. Но не создает ли писатель искусственных преград на пути героев к счастью? Нет, дело в том, что люди сами не стремятся к борьбе. Они могут испытать счастье, но лишь на миг, а потом оно уходит, как вода в песок. Вот почему многие рассказы И. Бунина так трагичны. Подчас в одной короткой строчке писатель раскрывает крушение надежд, жестокую насмешку судьбы. Бунин был одним из тех гениальных писателей, кто ближе всех подошел к разгадке этой тайны.
Толстой пришел к выводу, что относительно счастливая семейная жизнь, в которой есть хоть капля любви, возможна, только если супруги выбирают воздержание. Сексом им стоит заниматься лишь несколько раз в жизни для продолжения рода. В художественных произведениях Толстой ярко рисует последствия получившей свободу телесной любви. Все герои, которые идут по этому пути, несчастливы, например Анна Каренина, выбравшая не долг, а влечение.
Для Толстого ее самоубийство — логическое следствие такого выбора. Манифестом Толстого на тему любви, секса и брака стала его поздняя повесть «Крейцерова соната». В ней главный герой Владимир Позднышев рассказывает о безумной ревности, которая заставила его убить жену. Он делится мыслями о том, что половое влечение превращает людей в животных.
Брак для него — попытка оправдать разврат. Толстой пытался изобразить и счастливую любовь тоже. Больше всего он приблизился к этому в описании семьи Лёвина и Кити в «Анне Карениной»: их отношения лишены страсти, разумны. Однако писатель стремился к еще большей чистоте.
Он писал в дневнике: «…написать роман любви целомудренной, влюбленной, как к Сонечке Калошиной, такой, для которой невозможен переход в чувственность, которая служит лучшим защитником от чувственности. Да не это ли единственное спасение от чувственности? Да, да, оно и есть. Затем и сотворен человек мужчиной и женщиной.
Только с женщиной можно потерять целомудрие, только с нею и можно соблюсти его. Нецеломудрие начинается при перемене». Однако такого романа он не написал. А значит, Толстой укрепился во мнении, что истинная любовь может существовать только вне романтических отношений.
При этом в дневниках писателя можно обнаружить множество признаний в борьбе с собственной чувственностью: «Приходила за паспортом Марья… Поэтому отмечу сладострастие». Похоть ужасная, доходящая до физической болезни. Шлялся по саду со смутной, сладострастной надеждой поймать кого-то в кусту. Ничто мне так не мешает работать».
Жена писателя тоже отмечала его постоянное сексуальное желание. Она писала, что не справляется с ним. Таким образом, воззрения писателя-Толстого на вопросы любви были сформированы в постоянной борьбе с природой Толстого-человека, в которой Лев Николаевич чаще всего проигрывал. Бунин: любовь — слияние духовного и телесного Взгляды на любовь Ивана Алексеевича Бунина во многом противоположны позиции Толстого.
И главное различие — в отношении к телесной любви. Если для Толстого секс — это пробуждение животного и отказ от человеческого, то у Бунина эротическое начало — абсолютно естественная часть жизни, ничем не хуже других. Более того, без сильного притяжения между двумя людьми просто не может существовать любви. Любовь в рассказах Бунина — это всегда единение духовного и телесного.
Многие герои испытывают желание, которое просто порабощает их, не давая шанса отступить. Героиня рассказа «Солнечный удар» описывает его так: «Даю вам честное слово, что я совсем не то, что вы могли обо мне подумать. Никогда ничего даже похожего на то, что случилось, со мной не было, да и не будет больше. На меня точно затмение нашло… Или, вернее, мы оба получили что-то вроде солнечного удара…» Настоящая любовь, по Бунину, всегда подобна такому «солнечному удару».
Когда мы гуляли перед чаем по саду, была опять прелестная погода, солнце блестело через весь мокрый сад, хотя стало совсем холодно, и он вел меня под руку и говорил, что он Фауст с Маргаритой. Ему пятьдесят шесть лет, но он еще очень красив и всегда хорошо одет — мне не понравилось только, что он приехал в крылатке,— пахнет английским одеколоном, и глаза совсем молодые, черные, а борода изящно разделена на две длинные части и совершенно серебряная. За чаем мы сидели на стеклянной веранде, я почувствовала себя как будто нездоровой и прилегла на тахту, а он курил, потом пересел ко мне, стал опять говорить какие-то любезности, потом рассматривать и целовать мою руку. Я закрыла лицо шелковым платком, и он несколько раз поцеловал меня в губы через платок... Я не понимаю, как это могло случиться, я сошла с ума, я никогда не думала, что я такая! Теперь мне один выход... Я чувствую к нему такое отвращение, что не могу пережить этого!..
Ещё пахло её хорошим английским одеколоном, ещё стояла на подносе её недопитая чашка, а её уже не было. И сердце поручика вдруг сжалось такой нежностью, что поручик поспешил закурить и несколько раз прошёл взад и вперёд по комнате. Горько мне, когда ты, опуская Темные ресницы, замолчишь: Любишь ты, сама того не зная, И любовь застенчиво таишь. Но всегда, везде и неизменно Близ тебя светла душа моя… Милый друг! О, будь благословенна Красота и молодость твоя! Писательнице Ирине Одоевцевой Иван Алексеевич говорил: «Неужели вы все еще не знаете, что в семнадцать и семьдесят лет любят одинаково? Неужели вы еще не поняли, что любовь и смерть связаны неразрывно? Каждый раз, когда я переживал любовную катастрофу — а их, этих любовных катастроф, было немало в моей жизни, вернее, почти каждая моя любовь была катастрофой, — я был близок к самоубийству. Даже когда никакой катастрофы не было, а просто очередная размолвка или разлука».
О чем бунинские «Темные аллеи»?
Произведение посвящено воспоминаниям о давно минувшей любви, которые сопутствуют автору во время его путешествия по родному городу. Проходя по мосту, базару и Монастырской площади, он восстанавливает в памяти утраченные образы. Прошлое и настоящее соединяются в одно целое. Этим целым становится осознание тленности всего живого на земле.
Логическим заключением путешествия по городу становится кладбище. В рассказе оно является символом недолговечности любви. На этом кладбище находится могила возлюбленной.
Анализ рассказов Бунина о любви позволяет увидеть связь лирических мотивов писателя с ностальгией и осознанием бренности бытия. А порою ее можно сравнить скорее с животной страстью, которую может испытывать только человек чрезвычайно самовлюбленный и эгоистичный. В центре рассказа «Дурочка» — весьма аморальная и лицемерная личность.
Хозяйский сын проводит лето у родителей. Будучи студентом духовной семинарии, он проявляет в учебе блестящие успехи. При этом его душевный и нравственный мир исключительно беден.
Воспользовавшись безответностью дурочки-кухарки, он овладел ею: «Она от страха даже крикнуть не смогла». Безнаказанность этих действий привела к тому, что молодой человек повторял их не раз. В конце концов кухарка родила мальчика.
Но вид ребенка, как и облик самой «дурочки», удручал хозяйского сына, и он приказал прогнать ее со двора. С тех пор она скиталась по улицам с сыном, прося милостыню «Христа ради». Лицемерие и жестокость главного персонажа приобретают особенно сильный эффект оттого, что он обладает духовным саном, является служителем церкви.
История незамысловата, но благодаря неповторимому стилю Ивана Бунина вызывает у читателя сильные чувства. Скитания молодой матери не дополнены слезливыми эмоциями, а описаны очень кратко и лаконично. О ребенке автор говорит лишь несколько слов: «Он был урод, но когда улыбался, был очень мил».
Молодой студент гостит у своих близких родственников. Дядя — генерал, прикованный к инвалидной коляске. В его доме молодому человеку скучно и тоскливо.
От скуки он предается фантазиям, сравнивает себя с пушкинским Онегиным. Но подушки он генералу не поправляет и лекарства не подносит. Эти обязанности лежат на сиделке — прекрасной молодой особе.
С первого взгляда рождается страсть. Но студент не может встретиться с девушкой. Она где-то близко, ее комната за стеной, но все же девушка пока недоступна.
В один прекрасный день она появляется в его комнате, и следующее утро генеральский племянник встречает уже в ее постели. Связь мгновенно обнаруживается, и молодой женщине ничего не остается, как покинуть имение. Чем стали для нее эти мимолетные отношения?
Особенности рассказов Бунина о любви — это, прежде всего, недосказанность и загадка. На некоторые вопросы читателю приходится самому находить ответы.
Ивлев продолжил свой путь, и «дождь разошелся уже по-настоящему». Задумавшись о судьбе Хвощинского, он решил навестить «опустевшее святилище таинственной Лушки». Ивлев хотел для себя выяснить, был ли он сумасшедшим или просто заложником роковой страсти. Но, как гром среди ясного неба, свалилась на него эта любовь к Лушке, «потом неожиданная смерть ее» , и жизнь мужчины пошла наперекосяк. Он затворился в комнате, где жила и умерла его возлюбленная, и «больше двадцати лет просидел на ее кровати». Хвощинский «не только никуда не выезжал, а даже у себя в усадьбе не показывался никому». На крыльце неухоженной усадьбы стоял симпатичный «молодой человек в серой гимназической блузе» , с удивлением рассматривая нежданных гостей. Ивлев понял: «это и есть сын знаменитой Лушки» , и свой внезапный приезд он объяснил юноше тем, что «хочет посмотреть и, может быть, купить библиотеку» Хвощинского.
В разговоре молодой человек смущался, говорил поспешно, но односложно, часто краснел. Было заметно, что он очень обрадовался возможности продать книги. Когда Ивлев вскользь упомянул о болезни его отца, юноша вспыхнул и заметил, что «они умственно нисколько не были больны» , и это все досужие сплетни. В той половине дома, где провел свои последние дни помещик Хвощинский, было очень холодно: здесь никто не жил, и помещение не отапливали. В зале Ивлев заметил возле образов венчальные свечи. На его нескрываемое удивление юноша со смущением ответил, что «они уже после ее смерти купили эти свечи… и даже обручальное кольцо всегда носили…».
Однако даже стихи и это чтение, то есть то самое, что больше всего напоминало Мите среду, отнимавшую у него Катю, остро возбуждавшую его ненависть и ревность, он перенес сравнительно легко в этот счастливый день девятого марта, его последний счастливый день в Москве, как часто казалось ему потом. В этот день, на возвратном пути с Кузнецкого моста, где Катя купила у Циммермана несколько вещей Скрябина, она между прочим заговорила о его, Митиной, маме и сказала, смеясь: — Ты не можешь себе представить, как я заранее боюсь ее! Почему-то ни разу за все время их любви не касались они вопроса о будущем, о том, чем их любовь кончится.
И вот вдруг Катя заговорила о его маме и заговорила так, точно само собой подразумевалось, что мама — ее будущая свекровь. II Потом все шло как будто по-прежнему. Митя провожал Катю в студию Художественного театра, на концерты, на литературные вечера или сидел у нее на Кисловке и засиживался до двух часов ночи, пользуясь странной свободой, которую давала ей ее мать, всегда курящая, всегда нарумяненная дама с малиновыми волосами, милая, добрая женщина давно жившая отдельно от мужа, у которого была вторая семья. Забегала и Катя к Мите, в его студенческие номера на Молчановке, и свидания их, как и прежде, почти сплошь протекали в тяжком дурмане поцелуев. Но Мите упорно казалось, что внезапно началось что-то страшное, что что-то изменилось, стало меняться в Кате. Быстро пролетело то незабвенное легкое время, когда они только что встретились, когда они, едва познакомившись, вдруг почувствовали, что им всего интереснее говорить и хоть с утра до вечера только друг с другом, когда Митя столь неожиданно оказался в том сказочном мире любви, которого он втайне ждал с детства, с отрочества. Этим временем был декабрь, — морозный, погожий, день заднем украшавший Москву густым инеем и мутно-красным шаром низкого солнца. Январь, февраль закружили Митину любовь в вихре непрерывного счастья, уже как бы осуществленного или, по крайней мере, вот-вот готового осуществиться. Но уже и тогда что-то стало и все чаще и чаще смущать, отравлять это счастье.
Уже и тогда нередко казалось, что как будто есть две Кати: одна та, которой с первой минуты своего знакомства с ней стал настойчиво желать, требовать Митя, а другая — подлинная, обыкновенная, мучительно не совпадавшая с первой. И все же ничего подобного теперешнему не испытывал Митя тогда. Все можно было объяснить. Начались весенние женские заботы, покупки, заказы, бесконечные переделки то того, то другого, и Кате действительно приходилось часто бывать с матерью у портних; кроме того, у нее впереди был экзамен в той частной театральной школе, где училась она. Вполне естественной поэтому могла быть ее озабоченность, рассеянность. И так Митя поминутно и утешал себя. Но утешения не помогали — то, что говорило мнительное сердце вопреки им, было сильнее и подтверждалось все очевиднее; внутренняя невнимательность Кати к нему все росла, а вместе с тем росла и его мнительность, его ревность. Директор театральной школы кружил Кате голову похвалами, и она не могла удержаться, рассказывала Мите об этих похвалах. Директор сказал ей: «Ты гордость моей школы», — он всем своим ученицам говорил «ты» — и, помимо общих занятий, стал заниматься с ней постом еще и отдельно, чтобы блеснуть ею на экзаменах особенно.
Было же известно, что он развращал учениц, каждое лето увозил какую-нибудь с собой на Кавказ, в Финляндию, за границу. И Мите стало приходить в голову, что теперь директор имеет виды на Катю, которая хотя и не виновата в этом, все-таки, вероятно, это чувствует, понимает и потому уже как бы находится с ним в мерзких, преступных отношениях. И мысль эта мучила тем более, что слишком очевидно было уменьшение внимания Кати. Казалось, что вообще что-то стало отвлекать ее от него.
Она была худа, на ней было что-то похожее на траур. Я видел ее смутно, но с такой силой любви, радости, с такой телесной и душевной близостью, которой не испытывал ни к кому никогда».
Спокойный взор, подобный взору лани. И все, что в нем так нежно я любил, Я до сих пор в печали не забыл, Но образ твой теперь уже в тумане. А будут дни — угаснет и печаль, И засинеет сон воспоминанья, Где нет уже ни счастья, ни страданья, А только всепрощающая даль. А потом ты проводила меня до калитки, и я сказал: — Если есть будущая жизнь и мы встретимся в ней, я стану там на колени и поцелую твои ноги за всё, что ты дала мне на земле». Под окном бродила и скучала, Подходила, горестно молчала… А ведь я и сам был рад Положить перо покорно, Увести тебя в тенистый сад. Там однажды я тебе признался, — Плача и смеясь, пообещался: «Если встретимся в саду в раю, На какой-нибудь дорожке, Поклонюсь тебе я в ножки За любовь мою.
Номер без неё показался каким-то совсем другим, чем был при ней.
Бунин. Полное собрание повестей и рассказов о любви
В большей степени подходящей человеку. Может быть, именно поэтому грасские крутые склоны не внушали ему страха? Разве он не предпочел бы любую, даже экстремальную вертикальность той горизонтальной бесконечности, которая когда-то ввергала его в космическое отчаяние? Так могло быть, поскольку мне так и не удалось нигде у него найти негативных впечатлений по поводу местоположения Грасса. Напротив, кажется, на местных скалах, как и в горах Крыма , он себя чувствовал не хуже альпийских серн. В июле 1940 года с ним и с Верой под одной крышей — на самом верхнем этаже «Жаннет», прозванном башней, — останавливались всего двое таких людей: Галина Кузнецова и Маргарита Степун. Бунины были знакомы с братом Марги, Федором Степуном , давно, но с ней познакомились только в декабре 1933 года на обратном пути из Швеции, где Бунин в сопровождении своей супруги, Гали и Андрея Седых Цвибака получил Нобелевскую премию по литературе. В Германии Галя простудилась, поэтому решили остаться в Дрездене на несколько дней, тем более что приближалось католическое и протестантское Рождество, а в Дрездене проживал Степун, которого они давно не видели.
У Степуна как раз в то время оказалась сестра, и Вера Николаевна записала только одну фразу о недавно встреченной Марге: «Странная большая девица — певица. Хорошо хохочет». Пройдет много времени, прежде чем жена Бунина заметит в Марге то, что Ирина Одоевцева выразит брутальным термином «отчаянная лесбиянка». Хотя достоверность высказываний Одоевцевой иногда подвергается сомнению — кажется, что она слишком открыто говорит о вещах, которые, по мнению многих, никогда не должны увидеть свет, — тем не менее, или именно поэтому, иногда стоит воспользоваться ее знаниями, особенно когда по какому-то вопросу иных свидетельств нет. Именно таким единственным свидетельством является ее рассказ о первой встрече Галины с Маргой, и хотя Одоевцева не присутствовала при ней, она дружила с Кузнецовой и, вероятно, услышала об этой встрече от нее. Она получила хорошее образование и унаследовала любовь к музыке от матери, которая происходила из шведско-финского рода Аргеландеров. Находясь в эмиграции, она принимала участие в заседаниях Московского землячества и выступала на вечерах с «московскими воспоминаниями», а также давала сольные концерты — сначала в провинциальных оперных театрах Германии, а затем и в Париже.
Ее сильное контральто иногда описывалось как «божественное», а в ее репертуар входили, в частности, произведения Шумана, Шуберта, Брамса, Сен-Санса, Чайковского и Рахманинова. Возможно, именно эти песни, арии и романсы и глубокий голос Марги очаровали Галину, очень чувствительную в музыкальном плане. Ее неожиданная любовь к этой женщине, кажется, беспокоит многих исследователей, выдвигающих в связи с этим различные гипотезы, которые должны помочь окончательно разрешить мучающую их загадку. Подобные теории лучше сразу оставить в стороне, прежде всего потому, что они говорят об их авторе гораздо больше, чем о чем-либо еще. И вместо того чтобы путаться в объяснениях, которые ничего не объясняют, стоит обратиться, например, к автобиографическому роману Кузнецовой, опубликованному в Париже в 1933 году под названием «Пролог», который был написан в Грассе под опекой Бунина как ответ на его «Жизнь Арсеньева», где автор совершенно осознанно изображает неосознанную юношескую любовь героини к прекрасной Зине. Можно также заглянуть в «Грасский дневник», в котором 6 июля 1929 года Галина написала: «Несколько раз пыталась начинать повесть о двух девушках, но всякий раз все теряется в какой-то расплывчатости. Вижу множество мест сразу и ни одного такого, от которого можно начинать.
Это, очевидно, значит, что повесть еще не готова во мне и надо еще ждать…» И она ждала, а в декабре 1933 года в Дрездене эта история, по-видимому, уже созрела в ней. Характерно, что Бунин читал и комментировал «Пролог» еще до его издания, чуть ли даже ни пару раз, но не обратил внимания на то, что вот-вот должно было с ног на голову перевернуть его жизнь. Во Франции Галина занялась организацией приезда Марги в Грасс, который произошел в конце мая 1934 года.
Но внезапно погода в дороге портится, и он решает заехать к соседям. Таким образом он оказывается в доме умершего недавно помещика Хвощинского, про которого на всю округу идет молва, что тот двадцать лет просидел на кровати своей возлюбленной горничной Лушки, которая по какой-то причине покончила с собой. Сила и преданность этой любви поразили Ивлева, и он приобрел у сына помещика Хвощинскго и Лушки книгу под названием «Грамматика любви»… Любовь по-бунински Рассказ входит в цикл рассказов о любви «Темные аллеи». По мнению писателя любовь не может длиться вечно, она — лишь небольшое мгновение, которое ярко освещает жизнь человека, но быстро исчезает.
Красота и поэтичность природы — и тайные, темные глубины человеческого разума и сердца. Ну и, конечно же, тема, в которой Бунину не было равных в отечественной литературе и с которой ассоциируется его имя у многих поколений читателей: любовь.
В автографе есть строки, не вошедшие в окончательный текст, относящиеся к Зойке: «И она была совершенно лишена стыдливости — или скорее с инстинктивной хитростью делала вид, что не имеет её». О Титове в автографе сказано: «…так был он самоуверен, самодоволен, высок, красив, элегантно наряден, блестящ бельем и золотым пенсне». Таня 22 октября 1940 опубл. В Париже 26 октября 1940 опубл. Галя Ганская 28 октября 1940 опубл. Нилуса 1869—1943 ; история Гали Ганской вымышленная. По поводу ханжеских придирок к рассказу Бунин писал 10 мая 1946 года М. Генрих 10 ноября 1940 опубл. В героине рассказа изображена, по словам В. Муромцевой-Буниной, журналистка и писательница Макс Ли; она писала «вместе с мужем романы, если не ошибаюсь, фамилия их Ковальские. Кажется, так удалось, что побегал в волнении по площадке перед домом, когда кончил». Натали 4 апреля 1941 опубл. И сперва я думал, что это будет ряд довольно забавных историй. А вышло совсем, совсем другое…». В дневнике Бунин писал о «Натали»: «Никто не хочет верить, что в ней все от слова до слова выдумано, как и во всех почти моих рассказах, и прежних и теперешних. И кажется, что уж больше не смогу так выдумывать и писать» запись в дневнике 20 сентября 1942 г. Часть III В одной знакомой улице 25 мая 1944 опубл. В этой газете целая полоса была полностью посвящена 75-летию Ивана Бунина. В рассказе Бунин цитирует неточно отрывки из стихотворения Я. Полонского «Затворница». Речной трактир 27 октября 1943 опубл. Добужинского 1875—1957 , в количестве одной тысячи нумерованных экземпляров. Бунин писал М. Оценка критики была иной. Алданов писал Бунину 26 декабря 1945 года о рассказах «Таня», «Натали», «Генрих» и др. Кума 25 сентября 1943 опубл.
Рассказы Бунина о любви: список, анализ, краткое содержание. Особенности рассказов Бунина о любви
Пожалуй, нигде у Бунина не выражено так сильно чувство ностальгии по России, как в его рассказе «Поздний час», вошедшем в книгу «Тёмные аллеи». Содержание: Это сборник рассказов о любви. показывает нам, что у каждого человека есть потребность любить и быть любимым, но в его рассказе эта любовь лишена иллюзий. «Грамматика любви» — один из самых ярких и проникновенных рассказов о любви в русской литературе. Над знаменитым циклом рассказов о любви Бунин работал в основном в годы Второй мировой войны во Франции, оккупированной фашистскими войсками. Так вот, возвращаясь к теме любви в рассказах Бунина, я была очень удивлена контрастом между некоторыми новеллами — в некоторых из них вообще не оказалось ничего похожего на любовь!
Иван бунин рассказы о любви
Основная проблема рассказа Темные аллеи заключается в последствиях любви. Бунин считает любовь за своего рода испытание на уровень личности и силу духа. «Темные аллеи» — самая известная книга Бунина, состоящая из рассказов о любви, этот сборник сам писатель считал своим лучшим творением. В центре внимания ведущей подкаста Аглаи Набатниковой и ее гостей – сборник рассказов «Темные аллеи» Ивана Бунина.
"Темные аллеи": грамматика любви в творчестве Бунина
В сборник "Тёмные аллеи" вошли рассказы о роковой любви-страсти, всегда оборачивающейся потерей любимого. Молодёжный проект «Открытый театр» играет спектакль «Иван Бунин. Рассказы о любви» уже в течение нескольких сезонов. «Всякая любовь — великое счастье, даже если она не разделена» — эти слова из книги «Темные аллеи» могли бы повторить все герои Бунина. Любовь в произведениях Бунина, в том числе и в рассказе «Солнечный удар», чаще всего трагичная и мучительная, трактуется писателем как великое счастье даже в том случае, если у нее нет будущего, даже если люди обречены страдать.
О чем бунинские «Темные аллеи»?
Жизнь, любовь, природа и смерть – на их переплетении рождаются произведения Бунина. Тёмные аллеи — рассказ Ивана Бунина, посвящённый темам чувств и социального неравенства. Основная проблема рассказа Темные аллеи заключается в последствиях любви. Бунин считает любовь за своего рода испытание на уровень личности и силу духа.