не просто дань уважения великому художнику, но практически первое с начала 30-х официальное упоминание о Павле Николаевиче Филонове. Так работы Филонова запели, но вряд ли сам Павел Николаевич, страшно далекий от коверкающего густую плоть жизни строгого техницизма, признал бы эти звуки аналогом своего "Пропевня о проросли мировой" (так называлась его книга 1915 года). Павел Николаевич Филонов родился в рабочей семье, как сам говорил, «рязанских мещан». Для истории русского искусства Павел Николаевич Филонов не просто оригинальный художник, лидер русского авангарда, но явление гораздо более значительное.
ФИЛО́НОВ ПАВЕЛ НИКОЛАЕВИЧ
| 140 лет со дня рождения художника Павла Филонова | 8-го января исполняется 140 лет со дня рождения русского и советского художника Павла Николаевича Филонова (1883-1941). |
| Ко дню начала блокады Ленинграда. Фильмы о Павле Филонове - Виртуальный Pусский музей | 3 января 1941 года: блокадный Ленинград, в ледяной комнате в окружении сотен картин умер от истощения Павел Николаевич Филонов – уникальный художник-исследователь, лидер русского авангарда, создатель. |
| В Москве открылась выставка с работами советского художника-авангардиста Павла Филонова | 3 декабря 1941, Ленинград) - русский, советский художник (художник−исследователь, как он официально именовал себя сам), поэт, один из лидеров русского авангарда; основатель, теоретик. |
История живописи: Павел Филонов
Самосознание пролетария — вещь непривычная для искусства: прежде художники работали, может быть, не меньше, но они не приравнивали свой труд к труду пахаря. Для Филонова как и для Платонова всякий труд равновелик; они сами пролетарии, они пишут пролетариев — и пишут для пролетариев. Пролетарий в отличие от капиталиста или крепостного познаёт мир в свободном труде и сам может быть понят только через труд. Свободный труд тем отличается от принудительного, что этот труд не имеет срока и расписания — надо работать всегда. Труд становится для Платонова и Филонова той единственно приемлемой для человека средой, в которой человек только и может понять окружающий его мир. Совершая ежедневный мучительный трудовой процесс, человек способен анализировать ощущения от предметов и явлений, и таким образом он понимает действительность. В том числе трудом является определение внешнего мира. Здесь уместно вспомнить, что Филонов был не только живописцем, но и писателем; причём, подобно Платонову, обращался со словом на особый манер — перегружая слово теми смыслами, какие ему самому открывались в процессе речи. Приведу цитату мастера, так он определял свой метод работы:"Я художник мирового расцвета — следовательно, пролетарий. Я называю свой принцип натуралистическим за его чисто научный метод мыслить об объекте, адекватно исчерпывающе, провидеть, интуировать до под-и-сверх сознательных учётов все его предикаты, выявлять объект в разрешении адекватно восприятию". Сказано это на первый взгляд заумно, туманно.
Впрочем, так выражался и Платонов тоже, часто фразу писателя надо перечитать, чтобы понять, что именно хочет сказать автор, — так происходит от повышенной требовательности к слову. Осознав себя «пролетарием», уверовав, что усилиями пролетариата создаётся небывалая мировая культура, писатели, творцы новой пролетарской действительности столкнулись с тем, что они говорят на старом языке, — и настоятельной потребностью ответственного мастера стало язык поменять. Поменять — значило очистить от культуры. Культура может соврать, культура повинна во многой лжи; надо освободить линию от воспоминаний о музее, а слово от шлейфа ложных значений. Как выражался сам Филонов опять-таки на своём трудном языке : «Художник не может действовать в чистом разрешении заранее известной старой формой, это обязывает форму быть точной по отношению анализа в объекте, как звук, нота, буква, цифра, слово, речь»… Первичное слово, освобождённое от культурных коннотаций, — вот что ищут художники. Пролетарий, человек труда, желает говорить о себе и своих товарищах на честном рабочем языке. Но такого языка — нет. Мы все существуем внутри культуры и пользуемся её шаблонами, а кто-то может сказать «пользуемся клише» или даже «штампами» для выражения своих даже искренних эмоций. И ничего, живу, здоров» Павел Филонов Выражать себя через присвоение чужого словаря свойственно человеку вообще, а искусство этим пользуется постоянно — совсем не сегодняшний откровенный приём постмодерна впервые разрешил заимствование. Совсем не первым отметил Мандельштам, что «не одно сокровище, быть может, минуя внуков, к правнукам уйдёт».
Вовсе не первым Эдгар Дега советовал молодому художнику до 20 лет копировать картины в Лувре, и лишь потом юношу можно будет допустить до рисования первых набросков самостоятельно. Это даже не традиция, это просто условие диалога внутрикультуры: мы живём в образном мире и само понятие образов сформировано всей культурой до нас, наши эмоции лишь добавляют к уже существующему образному ряду своё, никак не отменяя прежнее. Платон считал, что наши знания есть лишь «припоминания» того, что уже знает наше сознание по причине причастности к общему эйдосу, то есть причастности к единому замыслу мира, где все явления и сущности сконцентрированы воедино. Увидеть вещь как бы впервые, освободить слово от словарных значений и опуститься вниз, к его корневой системе, заставить слово и вещь быть «самими собой» — вне культурного понимания — возможно ли это в принципе? Практически одновременно с Платоновым и Филоновым художник Клее провозглашает своей целью спуститься от «кроны дерева искусства» к «его корням». Оставим в стороне тот очевидный, увы, факт, что, спускаясь от кроны культуры к её корням, творцы неизбежно находили там язычество, а как развивались их отношения с языческими идолами — легко узнать из истории 30-х годов. Но сейчас речь об ином. Очищая слово и линию от неизбежных культурных коннотаций «этот образ подобен тому образу» , пролетарские мастера вынуждены были — без преувеличения — пересмотреть словарь. Так возникает неудобная, трудно читаемая фраза Платонова, в которой писатель всякое слово ставит не потому, что принято называть этим словом явление, а взвешивая слово — подходит ли корневая система данного слова к тому, что видит глаз, ощущает язык, чувствует кожа. Возникает как бы первичный протоязык, на котором до Платонова никто и не говорил, да и после него говорить не будет: ведь, следуя завету писателя, его собственное понимание слова тоже надо забыть, чтобы затем опять искать первичное значение.
Все мы пользуемся шекспировскими, бальзаковскими, мопассановскими и микеланджеловскими характеристиками не потому, что абсолютно верим им, но потому, что образы явлений — такие же объективные данности культуры, как сами явления. Яблоко Сезанна, яблоко сада Гесперид, яблоко Ньютона уже столь же природны, как яблоко, висящее на ветке, — и природа культуры в большей степени даже, нежели природа естественная, формирует наше сознание. Но что если отказаться от культуры, сквозь которую мы смотрим на природу, и что если охарактеризовать яблоко так, словно ни греческих мифов, ни картин Сезанна не существует? Что если попробовать найти слова для эмоций, которые испытываешь к женщине, не прибегая к определению «любовь», которое использовали Данте, Петрарка и Маяковский, нагружая эту эмоцию моральными императивами и фантазиями? Что если, пользуясь первичным словарём, предельно честно и ответственно охарактеризовать происходящее в организме при виде особы противоположного пола? И будет ли такая скрупулёзно фактографическая характеристика отвечать представлениям окружающих о любви? Окружающие невольно, в силу принадлежности к культуре пользуются словами «мне невозможно без неё жить», «она свет моих очей», «она воплощение красоты», но этот набор заклинаний ничего не значит для героя Платонова; ответственный герой Платонова скажет нечто исходя из точной фактографии. Так появился знаменитый персонаж Платонова, освобождённый от привнесённых извне как считает сам писатель определений явлениям, от культурных клише и флёра чужих эмоций. Надо не стесняться того, что мы понимаем своим естественным разумом, —надо лишь следовать своей способности понимать. Так возник платоновский «сокровенный человек» — существо, лишённое привычных представлений о добре и зле.
Это не плохой человек, слово «плохой» вообще для Платонова не имеет смысла; но это и не хороший человек, поскольку и слово «хороший» тоже бессмысленно. Парадоксально то, что писатель с фамилией Платонов выступал именно против основного принципа философа Платона, против того, что всякая вещь содержит в себе идею, создавшую эту вещь. Писатель Платонов именно эту первоначальную идею вещи словно бы не замечает. Он видит всё впервые. Вот перед нами мир: существуют яблоко, любовь или стул — и человек, пользующийся этими данностями, хочет понять явления исходя из своего, ему одному известного опыта. Человек не лукавит, он честен перед миром, он анализирует свои ощущения, подбирает точные слова, их описывая, — и не хочет знать чужих мнений на сей предмет. Такой подход к миру неизбежно приводит к тому, что понятия добра и зла теряют своё значение. Ведь добро и зло мы познаём не только опытным путём,но через априорные знания, данные нам культурой. Допустим, порезать палец — зло, и это мы узнали опытным путём; если быть осмотрительным, то палец не порежешь и зла избежишь. Но как квалифицировать явление смерти, которая объективна?
Для христианина смерть — зло, которое надо преодолеть, но для наблюдателя естественного течения события допустим, биолога смерть злом не является. Впрочем, биолог, вероятно, отнесётся к смерти своих близких как ко злу, поскольку в данном пункте естественное течение событий перешло в область эмоциональную, духовную; в этот момент в нём заговорит усвоенный вместе с культурой набор эмоций — любовь, сострадание, память и т. Трудно будет сказать над гробом матери «нарушение дыхательных функций, объективно возникшее…» и т. Но если культурные эмоции убрать из сознания как вторичные? Что должен переживать человек, живущий вне культурных коннотаций? Как охарактеризовать голод в Африке? Эти смерти далеко, нами буквально не пережиты; голод никем специально не устроен, просто в Африке мало еды. Это событие — зло или добро?
Кошелев по-прежнему живет в Петербурге. Виктор Васильевич Черкесов благодаря близости к В. Путину сделал большую карьеру. Затем в чине генерал-полковника возглавлял Государственный комитет по контролю над оборотом наркотических средств и психотропных веществ. Ныне он депутат Государственной думы РФ и, как сообщалось, вступил в ряды КПРФ, вернувшись в ту партию, идеалы которой всегда разделял. Генерал-лейтенант В. Судьбы персонажей гуткинского уголовного дела сложились по-разному. Двенадцать его "героев" — гуткинских компаньонов, — хорошо заработав на контрабанде, неплохо устроились за границей. Наверное, их уже нет в живых, а их дети и внуки вряд ли знают, чем занимались их папы, дяди и дедушки на бывшей родине, зарабатывая "копеечку" на эмигрантский хлеб. Тетя Нина кончила дни свои в местах не столь отдаленных, и где покоятся ее бренные останки, мне неведомо. Борис Белостоцкий, отсидев срок, обосновался в Швеции и в перестроечную эпоху неплохо нажился на поставках в СССР компьютеров и прочей оргтехники. Весной 1990 года он был вновь арестован в Ленинграде органами МВД "за злостную спекуляцию", но затем амнистирован и занялся коммерцией где-то в Европе. Моисей Поташинский разделил участь Гени Гуткиной — неисправимого мошенника сгубила алчность и "проклятые рудники". Профессора Джон Боулт и Николетта Мислер написали на Западе много статей и книг по истории русского авангарда, а в 1990 году издали роскошную монографию о Филонове. Но благодарственных строк в адрес Евгении Гуткиной, ее подельников и подруг в них уже нет. Сия крамола засветилась лишь однажды — в первой монографии, изданной в конце 1983 года в городе Остин, штат Техас. Ветеран партийной и музейной работы Л. Новожилова, уйдя из Русского музея на персональную пенсию, тихо умерла в 2005 году, оставив без ответа многие вопросы, на которые ей все-таки надлежало бы ответить. Ушли в мир иной и многие чекисты, занимавшиеся делами Гуткиной, Поташинского, Грешникова, Махина, Шура и прочих "звезд" советской контрабанды. Имена этих людей из-за их профессии мало кому известны, хотя они заслуживают общественного признания, поскольку пресекли контрабанду сотен прекрасных произведений искусства, древних икон, архивных документов и раритетных книг. Это настоящие бойцы культурного фронта. Вот как оценил их работу 20 декабря 2011 года руководитель пресс-службы УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Дмитрий Кочет-ков: "Благодаря работе контрразведки были сохранены многие культурные ценности, составляющие национальное достояние России. Эрмитаж вновь увидел украденную Египетскую чашу. А в Русский музей были возвращены рисунки художника Филонова. Эти два уникальных случая в свое время легли в основу сериала "Агент национальной безопасности"". Признаюсь: смотрел сей детективный сериал с Михаилом Пореченковым в главной роли с чувством досады уж больно блеклым и далеким от реальности оказался его сюжет, подлинная история филоновских двойников куда ярче, интереснее и драматичнее. И наконец, Татьяна К. Она сама сломала себе жизнь. С "волчьим билетом" ее уволили из ГРМ, и позже она, как мне говорили, торговала книгами на лотках. Было ли ей больно после всего случившегося? Было ли стыдно? Думаю, да. Вскоре после суда я попытался встретиться с ней, чтобы поговорить по душам, но она на контакт не пошла. То, что она совершила, повергло в шок коллег по работе, которые вплоть до ареста ни в чем ее не подозревали. Вот что рассказала мне Евгения Николаевна Петрова: "Как и Татьяна, я работала в отделе рисунка, мы много общались. Она всегда мне казалась очень добрым, симпатичным человеком, вполне нормальным работником. Никаких подозрений и претензий к ней не было. Единственно, что на каком-то этапе у нее возникла такая семейная, домашняя ситуация. И было понятно, что она, как женщина красивая, хотела жить как-то не так. А ей приходилось жить на зарплату, которой ей не хватало. Тем не менее никаких подозрений ни у кого не было. Но однажды, когда я заметила в первый раз поддельные рисунки Маковского, а Таня была при мне лаборанткой, она стояла рядом и поняла, что я по ее глазам всё поняла. У меня тогда было такое внутреннее ужасное состояние, потому что я никогда бы в жизни на нее не подумала. А во-вторых, потому что ситуация в музее в связи с этой историей была не очень. Я не знаю, что ее заставило сделать это, как вообще все это происходило. У меня почему-то все время такое ощущение, что кто-то здесь на нее очень давил". Что ж, возможно. Но это знает только Татьяна. Если история с эмиграцией Тети Нины и ее подельников, а также сюжеты с хищениями работ Филонова и других художников из ГРМ в начале 1990-х годов ясны и банальны, то в истории появления филоновских двойников в Русском музее и Музее современного искусства Центра Помпиду немало белых пятен. Смерть участников и свидетелей этой истории обрубила концы, и многое в ней осталось тайной. А ведь то, что происходило с наследием Павла Филонова, переданным в 1977 году его сестрой на хранение в Русский музей, беспрецедентно в музейной практике и вызывает массу вопросов. Почему переданные в ГРМ произведения художника восемь лет должным образом не документировались? Почему к ним не допускали специалистов музея, а сторонние люди имели доступ? Случайной ли была кадровая чехарда, начавшаяся в музее после ухода В. Кто срывал расследование по этому делу, которое трижды пыталось провести Ленинградское управление КГБ?
В этом смысле нынешняя выставка Павла Филонова в "Зарядье" удивительно перекликается с проектом, который сейчас показывает Центр Вознесенского. Но от близких ему единомышленников Филонова отличало, по-видимому, то, что для него искусство и его личный духовный и душевный опыт были неразрывны. Аскет, бессребреник, человек феноменальной воли, он воспроизводил в своей жизни тип средневекового мастера. Любые сравнения хромают. Но Филонов выглядит святым Франциском русского искусства ХХ века. О том, как почитали его в художественных кругах довоенного Ленинграда, говорит тот факт, что по ходатайству учеников и Горкома художников он был похоронен в отдельной могиле на Серафимовском кладбище, около храма. В ситуации блокадной зимы 1941 года это было последним возможным выражением любви к учителю. Кстати Выставка в "Зарядье" в павильоне "Медиацентра" открывается 16 декабря и продлится до 17 марта 2024 года. Стоимость входного билета - 500 рублей.
Окончив школу, Павел перебрался в Петербург к родственникам, где тоже долгое время не мог найти приличное место, работая в живописно-малярных мастерских маляром-уборщиком. Конечно, в его положении это было непросто — долгое время он занимался в частной студии Дмитриева-Кавказского, после - в Рисовальной школе поощрения художников, а в двадцать пять он решает попробовать поступить в Академию художеств. Приняли его туда лишь с четвертой попытки. Как выяснилось впоследствии, старания эти оказались лишними — преподаватели академии упорно не воспринимали его авангардные творческие методы и художественное видение. По словам ректора академии, его картины так и вовсе «развращали других учеников». Неудивительно, что на втором годе обучения его временно исключили из академии, а еще через год он сам принял решение бросить обучение и стал выставляться с другими питерскими авангардистами. Он же сформулировал опорные теоретические пункты этого метода и продвигал «принцип сделанности», лежавший в его основе. Филонов считал, что художественное произведение можно сделать, а картина должна развиваться и обновляться по мере ее создания так же, как живой организм, подчиняясь собственным естественным законом роста от частного к общему.
Павел Филонов
Похожие. Следующий слайд. Павел Николаевич Филонов. Живопись в моей голове Ridero. Павел Николаевич Филонов. Год. 1926-1928. Павел Филонов, борясь за жизнь и личную свободу, получил в Москве и Санкт-Петербурге начальное и минимальное специальное образование, рано избрав путь художника. Павел Николаевич Филонов (1883–1941) – великий русский художник, один из лидеров русского авангарда, основатель и теоретик аналитического искусства. В этом смысле нынешняя выставка Павла Филонова в "Зарядье" удивительно перекликается с проектом, который сейчас показывает Центр Вознесенского.
Память дня, Павел Филонов
Какую цену он за это заплатил?
Суть его метода выражалась в пронзительном взгляде внутрь, в самую суть вещей. По замыслу Филонова, художник должен был четко изображать каждый атом и органично вводить в него цвет, точно также как тепло входит в тело. Ведь именно так действует природа, выращивая мельчайшую частичку клетчатки и наделяя ее своим цветом. Удивительно, но Филонов, презрительно относившийся к академическому искусству, так и не влился в ряды авангардистов. Его отличала тяга к жесткому экспрессионизму немецкого образца, жутковатый трагизм и рефлексия, тогда как авангардисты равнялись на французский фовизм, кубизм и импрессионизм. Филонов был ближе к Кирхнеру, Нольде и в целом, к группе «Мост». В 1915 году Филонов написал полностью беспредметную картину «Цветы мирового расцвета», давшую начало его экспериментам в этом направлении.
Но не ради формы, не имеющей для мастера значения, а только ради цвета и его воздействия. Павел Николаевич считал любую форму несущественной, для него имел значение только цвет. Новая эра С 1916 по 1918 годы Филонов провел на фронтах Первой мировой войны, где втянулся в революционную деятельность и едва не вошел в ряды зарождающейся номенклатуры. Он обладал незаурядными деловыми качествами, а организаторские таланты и личная скромность Павла Николаевича всегда вызывали большое уважение у окружающих. Но чиновником он не стал и выбрал путь «чернорабочего от искусства». Оставив карьеру политика, он в 1918 году вернулся в Петроград и принял участие в грандиозной выставке, которая проходила в Зимнем дворце и демонстрировала художников всех направлений. Филонов представлял картины, входящие в цикл «Ввод в мировой расцвет», среди которых особенно выделялись «Мать» и «Победитель города». В ней художник прожил до самой смерти.
В начале двадцатых годов Филонов создал уникальную художественную школу — МАИ школа мастеров аналитического искусства. За преподавание он не брал никаких денег и полностью отдавался своему детищу. Вокруг мастера сплотился дружный коллектив верных последователей. Все были переполнены новыми идеями и смотрели в будущее с нескрываемым энтузиазмом. В то время Павел Николаевич написал свои знаменитые работы «Формула весны» и «Живая голова». Мастера больше не приглашали на выставки, а если и вспоминали о нем, то только как пример упрямого художника-формалиста. Планируемая персональная выставка Павла Николаевича в 1929 году не состоялась. Руководство Русского музея побоялось показывать столь одиозного художника широким массам и ограничилось закрытым просмотром.
Последнее десятилетие своей жизни Филонов влачил жалкое существование подпольного юродивого бессребреника, и только вглядываясь в его гениальные полотна можно почувствовать какие откровения посещали мастера и каких высот достигал его свободный дух. Умер Филонов 3 декабря 1941 года во время блокады. Холодной зимой он тушил на крыше дома зажигательные бомбы, простудился и заболел воспалением легких. Истощенный организм не смог справиться с болезнью. Досок, чтобы соорудить гроб, у родственников не было, и поэтому, в течение нескольких дней, великий художник лежал на столе в своей маленькой комнатушке, накрытый своей же гениальной картиной «Пир королей». Только в 1967 году была устроена первая персональная выставка художника в новосибирском Академгородке стараниями ученых-генетиков. Они увидели в Филонове своего собрата-исследователя, человека науки, стремящегося и увлекающего других к постоянному саморазвитию. Да он и был ученым, открывшим объективные законы неведомой реальности.
Родители Филонова, как он сам пишет, — «мещане г. Рязани»; мать была прачкой, отец — кучером, а позже — извозчиком. Рано начал рисовать. До одиннадцати лет он был танцором в московских театрах. Вышивал, как и его сёстры, полотенца, скатерти. Окончил в Москве начальную школу.
После переезда в Петербург в 1897 году Филонов поступил в живописно-малярные мастерские и по окончании оных работал «по малярно-живописному делу». Параллельно, с 1898 года он посещал вечерние рисовальные классы Общества поощрения художеств, а с 1903 — учился в частной мастерской академика Л. Дмитриева-Кавказского 1849—1916. Филонов путешествовал по Волге, Кавказу, посетил Иерусалим. Завершив занятия в частной мастерской, Филонов пытался трижды поступить в Петербургскую Академию художеств; в 1908 г. К 1910 г.
Его имя до сих пор не так известно широкой публике, поскольку главным направлением искусства в 1932 году был объявлен соцреализм, а Филонов и его ученики были названы формалистами и подвергнуты жестокой травле. Сам Филонов был убежден, что искусство принадлежит народу, поэтому не соглашался продавать свои произведения западным коллекционерам и галереям. Они же по-настоящему охотились за его творчеством, интерес к которому не угас и спустя десятки лет: в 1980-е из Русского музея были похищены 8 рисунков, которые позже обнаружились в парижском центре Помпиду. История кражи вдохновила сценаристов телесериала «Криминальный Петербург», а один из рисунков — «Пропагандист» — представлен на выставке в Новосибирске.
Жесткой геометризации форм, приведшей искусство в тупик, художник противопоставил необходимость изображать не только предмет, но и невидимые сложные внутренние движения в природе и духовном мире человека.
Очевидец незримого
Мужественно пережил Павел Николаевич Филонов начало войны, и даже ленинградская блокада не вынудила его покинуть заставленную картинами и рукописями крохотную комнатушку. Павел Николаевич Филонов умер в Ленинграде, в самом начале блокады. Меня же вдохновляет Павел Николаевич Филонов. Я нахожу в его картинах глубокий родной смысл.
Прекрасный и страдальческий Павел Филонов
Павел Николаевич Филонов родился в рабочей семье, как сам говорил, «рязанских мещан». Павел Николаевич Филонов появился на свет в семье крестьянина Тульской губернии, села Раневка 8 января 1883 года. Павел Николаевич Филонов (08.01.1883–03.12.1941) – художник-экспрессионист; лидер «русского авангарда» и создатель особого направления «аналитического искусства». Так работы Филонова запели, но вряд ли сам Павел Николаевич, страшно далекий от коверкающего густую плоть жизни строгого техницизма, признал бы эти звуки аналогом своего "Пропевня о проросли мировой" (так называлась его книга 1915 года). Павел Николаевич Филонов скончался от истощения в первую же блокадную зиму — 3 декабря 1941 года. Рассказала в эфире "России-24" руководитель регионального штаба Комитета семей воинов Отечества Мария Филонова.
Память дня, Павел Филонов
Смутьян холста, очевидец незримого, его интеллектуальные эксперименты были понятны лишь узкому кругу новаторов, а впоследствии оказали мощное влияние на мировую живопись. Какую цену он за это заплатил?
Это интересно: 230 лет со дня рождения одного из самых известных австрийских художников Ф. Вальдмюллера Павел Филонов — Коровницы, 1914 фрагмент В картинах Филонова предстают мир образов и изобразительная система весьма своеобразного мыслителя и живописца. В картине «Пир королей», в которой Хлебников увидел «пир трупов, пир мести», потрясает беспощадность, физиологизм.
В мировоззренческой посылке и приемах экспрессии холст сопоставим лишь со средневековым готическим натурализмом. Трапеза призраков, жутких в своей пластической иллюзорности, показана как грозная мистерия, непонятная, кощунственная. Пронзительно холодные сине-зеленые тона, усиленные зловещим тлением оранжевого, малиново-красного, создают впечатление пробивающегося сквозь плоть вещей, идущего из глубины света — эффект, знакомый по витражам готических соборов. Как ни сложно искусство начала XX века, мало кто из русских живописцев этой поры с такой силой демонстрирует смятенность, порожденную поступью истории переломного времени, и одновременно стремление найти выход из запутанных противоречий, как Филонов.
Его преследует мечта о «мировом расцвете» название большого цикла картин, тема драматической поэмы, опубликованной Филоновым в 1914 году с собственными иллюстрациями. В его творчестве можно найти точки соприкосновения с экспрессионизмом, утвердившимся в европейском, прежде всего в немецком, искусстве в годы первой мировой войны и выразившим страх и беспомощность перед варварством человекоубийства, перед социальным неблагополучием в мире. Творчеству же Филонова отчаяние не свойственно, он убежден, что рождается новый мир, мир Утопии. Его идеалы путаны, выражены подчас почти косноязычно, но с убежденностью.
Демократизм и бунтарство проявляются в обожествлении пролетариата, его грядущего господства «Ввод в мировой расцвет», «Формула петроградского пролетариата». Это интересно: К 190-летию английского художника и общественного деятеля Уильяма Морриса Если экспрессионизм, футуризм, сюрреализм направления, во многом близкие художнику почти истерически прокламировали отказ от искусства прошлого во имя современности, то Филонов, также утверждавший принципиальную новизну своего творчества и в теории, и в практике, утверждал одновременно необходимость претворения живых традиций.
Ряд произведений художника носит название «формула» «Формула империализма», «Формула петроградского пролетариата», «Формула комсомольца» , бесконечное множество раз художник возвращался к уже написанному, чтобы выразить самую сущность того или иного явления, подтвердить свою теорию. Картина «Формула весны» образец живописной гармонии, достигнутый на основе «аналитической» системы и при помощи приёмов «сделанности». В «незримом» он умел разглядеть и увидеть то, что возможно увидеть только «духовными очами». Сквозь краски на картинах нередко проступают чудовищные образы человеческих лиц и морды зверей, мрачные очертания улиц и площадей фантастических городов. Картина «Пир королей» — символ творчества и нелегкой жизни художника, это метафора эпохи, развернутая в традиционных масштабах. Тёмную цветовую гамму разрывают яркие синие, красные и жёлтые краски.
И дело, может статься, не только в том, что Филонов до голодной смерти в Ленинграде зимой 1941 года оставался аскетичным последователем русского "утопически-религиозного коммунизма", связанного с идеями воскрешения мертвых в работах Николая Федорова. Фото: Пресс-служба Зарядья Филонов, очевидно, стремился соединить новейшие достижения биологии о его знании анатомии человека ходили легенды с интуитивными художественными прозрениями, "сделанность" картины для художника была как результатом исследования, так и органического роста произведения. Его теория аналитического искусства передавалась его учениками, среди которых была, например, Алиса Порет. Сами по себе идеи соборной общности человечества, скрещенные с идеями революции и достижениями естественных наук, разделял не только Филонов. Этот же круг идей интересовал и Чекрыгина, и Циолковского, и Хлебникова, и Заболоцкого, и Платонова… Это были идеи, в которых мысли о космосе рифмовались с образами Апокалипсиса. В этом смысле нынешняя выставка Павла Филонова в "Зарядье" удивительно перекликается с проектом, который сейчас показывает Центр Вознесенского. Но от близких ему единомышленников Филонова отличало, по-видимому, то, что для него искусство и его личный духовный и душевный опыт были неразрывны. Аскет, бессребреник, человек феноменальной воли, он воспроизводил в своей жизни тип средневекового мастера. Любые сравнения хромают.
Филонов Павел Николаевич (1883-1941)
Павел Филонов Павла Филонова называли «очевидцем незримого», «футуристом-консерватором». 3 декабря 1941, Ленинград) - русский, советский художник (художник−исследователь, как он официально именовал себя сам), поэт, один из лидеров русского авангарда; основатель, теоретик. В 1912 вышла статья Павла Филонова «Канон и закон», в которой художник выступил оппонентом кубизма и изложил свое видение искусства. В выставочном центре «Табакалера» (Малага, Испания) открылась ретроспективная выставка творчества одного из лидеров русского авангарда Павла Филонова. Событие заметное: первая выставка Филонова в Испании преподносит почти. Павел Николаевич Филонов появился на свет в семье крестьянина Тульской губернии, села Раневка 8 января 1883 года.
Голод: Павел Филонов / М. Колеров
| В "Зарядье" открывается выставка Павла Филонова - Российская газета | Картины и биография Филонова Павла Николаевича в социальной сети коллекционеров и дилеров живописи Артхив. |
| Филонов Павел Николаевич | Павел Николаевич Филонов умер от голода во время блокады Ленинграда, и похоронила его пережившая на несколько недель жена. |
| Группа компаний «МЕТРОПОЛЬ» :: КУЛЬТУРА: Лев-отшельник | 8-го января исполняется 140 лет со дня рождения русского и советского художника Павла Николаевича Филонова (1883-1941). |
| Прекрасный и страдальческий Павел Николаевич Филонов | Журнал «ТРЕТЬЯКОВСКАЯ ГАЛЕРЕЯ» | В 1912 вышла статья Павла Филонова «Канон и закон», в которой художник выступил оппонентом кубизма и изложил свое видение искусства. |
Филонов Павел
| «Бегство в Египет», Павел Николаевич Филонов | Павел Николаевич Филонов – самая крупная, неоднозначная и трагичная фигура русского авангарда 20-х годов прошлого века. |
| Русский авангард. Филонов П.Н. — Публикации — Сетевое издание «Звуки Красок» | Павел Николаевич Филонов (1883, Москва — 1941, Ленинград) — русский художник, теоретик искусства, поэт. |
| Память дня, Павел Филонов | Павел Николаевич Филонов родился в 1883году в Москве,в многодетной семье рязанских мещан Николая Иванова, бывшего дворового графа Головина, «бесфамильного», и его законной супруги, Любови Николаевны, бывшей намного его моложе. |
| "Русский вернисаж. Из частных коллекций" | Павла Филонова можно сравнить с Пабло Пикассо по масштабу творчества, по той концепции и живописной философии, которая была им предложена. |
Живописец Филонов Павел Николаевич
Мемориальная доска гласит: «В этом доме с 1919 по 1941 год жил и работал художник Павел Николаевич Филонов». Павел Николаевич Филонов родился 8 (21) января 1883 года в Москве в семье мещанина, то есть в семье, формально по сословной принадлежности выше, чем. К тому же Филонов обладал могучим грудным басом очень красивого тембра и говорить умел – увлекал, убеждал слушателей».
Живописец Филонов Павел Николаевич
Наверное, он просто не имел такого выбора и просто никогда не колебался, ибо по главным чертам своего характера был идеократом, учителем и столпником, который вне искусства превратился бы в создателя секты. Павел Филонов быстро вошёл в столичную среду нового русского искусства, особенно в круг его тогда самых радикальных борцов — Хлебникова и Маяковского. И в этой новой среде стал в ряду не эпигонов, а изобретателей. Собственно, главное, фундаментальное, революционное изобретение в области изобразительного художественного языка было совершенно задолго до Филонова — французскими импрессионистами. Вся изобразительная история человечества до них вступала в сделки с цветом и формой вещей. Если считалось, что помидор красный и что крест на церкви — крестообразный и золотой, то они и рисовались художниками так, чтобы изображение их опознавалось быстро и просто, независимо от того, что художники и все окружающие — сквозь свет, пьянь и туман — видели на самом деле: красным, крестообразным и золотым. Именно импрессионисты показали, что в природе и, значит, в искусстве «привязанного» к предмету цвета нет, нет и несомненного предмета: они предполагаются, но изображаться должны так, как живут в сознании, зрении зрителя в зависимости от дистанции между ним и предметом.
И в пуантилизме дошли до предельного расчленения цвета и формы до изобразительных «молекул». В ХХ веке сезаннисты и кубисты предельно разрушили и формы, врезая в любой объём его невидимое измерение, вторую жизнь предмета, которую художнику мог бы рассказать его сосед, смотрящий на предметы с иной, неведомой стороны. Так и «аналитическое» искусство Павла Филонова — объявило и показало, что под «кожей» цвета и предмета есть иная жизнь формы-цвета, что видимая «форма [буквально] изобретается» зрителями и художниками, как и любым человеком. Что всё кругом — от формы до цвета — изобретение, идущее после разрушения формы и снятия «кожи» цвета.
Самобытным и оригинальным был путь Филонова в искусстве. Он шёл своим путем, разойдясь во взглядах с признанными учителями Петербургской академии художеств. Какое-то время Павел Филонов писал реалистические портреты, но в сознании его уже формировалась теория «аналитического искусства». В этом смысле "творчество" есть организованная систематическая работа человека над материалом» — писал он в манифесте «Идеология аналитического искусства» 1914-1915. Павел Филонов утверждал, что белое поле холста или бумаги — это невидимая часть природы, на которой художник должен взрастить, прорисовать линией, цветом и формой видимую и невидимую духовную сущность окружающего нас мира. Зритель, рассматривающий картину, должен видеть, как создается художественный образ, подобно тому, как растет дерево «движение организма против механизма».
Он хотел передать их в подарок Русскому музею, чтобы они могли основать Музей аналитического реализма. Положение художника осложнялось строгими художественными ограничениями, накладываемыми на советских художников и их выставки. Павел Филонов умер от голода в блокадном Ленинграде в 1941 году. Недоедая и до начала Второй мировой войны, Павел Николаевич стал одной из первых жертв блокады. До конца своей жизни Филонов неустанно занимался живописью. После смерти выставки работ Филонова были запрещены. Сестре удалось сохранить большинство его работ и передать их в Русский музей, как и хотел художник.
Все советские годы музей продержал его картины в запасниках. Интерес к Павлу Филонову возобновился в конце XX века. Спустя долгое время, была организована его ретроспективная выставка в 1988 году. В настоящее время Павел Николаевич Филонов считается одним из важнейших художников русского авангарда начала XX века, наряду с Ларионовым и Гончаровой и т. Павел Филонов — сегодня всем известное имя на мировом художественном рынке, значительная коллекция работ русского авангарда немыслима без яркого аналитического реализма Филонова.
Прохиндеями вроде твеновских Герцога и Короля, которые впарили свихнувшимся от денег толстосумам вместо «Королевского жирафа» - «Черный квадрат». И на выставки их ходить не любят. Что там смотреть — цветные пятна?
А я вот люблю авангардиста Павла Филонова. Потому как авангардист Павел Филонов очень нетипичный. В отличие от двух других представителей «большой тройки» русского авангарда, Малевича и Кандинского, он до сих пор не канонизирован и, по большому счету, малоизвестен. И исключительно по своей вине. Дело в том, что Филонов практически никогда не продавал своих работ, а уж тем более — на Запад. Сам не продавал, и ученикам запрещал. Как считал сам художник, творчество нового мира должно принадлежать исключительно России, стране победившего пролетариата, а вовсе не каким-то буржуям. Головы, 1910.
Так и писал в своем дневнике: "Все мои работы, являющиеся моей собственностью, я берёг годами, отклоняя многие предложения о продаже их, берёг с тем, чтобы подарить партии и правительству, с тем, чтобы сделать из них и из работ моих учеников отдельный музей или особый отдел в Русском музее, если партия и правительство сделают мне честь — примут их". Филонов вообще был странным человеком. Человеком, который мог появиться и вызреть только в эпицентре той мировой бури, тех экспериментов поистине космического масштаба, которые развернулись в начале XX века на одной шестой.