Подделать почерк, конечно, можно, но грамотный эксперт почти всегда установит подделку.
Почерковедческая экспертиза: понятие, история и области применения
В сберкассе вам без колебаний выдают деньги по вашей подписи, хотя она наверняка не тождественна выражаясь математически, не конгруэнтна ни с имеющимся в кассе образчиком, ни с любым из своих повторений. То же самое справедливо для тембра голоса, акцента произношения, походки, по которым мы нередко способны узнать человека и через много лет. Во-вторых, удивительно, хотя пока еще мало понятно, другое свойство почерка мы опять сосредоточимся на нем : он остается неизменным и характерным, пишем ли мы мелко или крупно, перед собой или сбоку, пером по бумаге или мелом на классной доске и т. Образ и облик букв как бы находят себе дорогу из командного поста мозга через любые исполнительные органы нашего тела. Более того: характерные и, так сказать, существенные черты почерка сохраняются и тогда, когда мы пробуем писать запястьем, локтем, ртом, носком ноги и т.
Только глубинный механизм плавных циклоидальных колебаний не способен к такому переключению, и поэтому письмо всеми этими непривычными органами утрачивает характер скорописи. Может быть, еще удивительнее, что инвалиды с протезами обеих рук, которым, конечно, приходится особенно усердно культивировать в себе эту способность переключения, дают еще более яркие образцы сохранности почерка. Третье, опять столь же загадочное свойство почерка заключается в его пожизненности. Автор записи, сделанной в памятной книжке в 1920 году рис.
Сравнив эти две записи, можно сказать, что почерк неотъемлем от человека в не меньшей степени, нежели отпечатки пальцев. Запись сделана в 1920 году. Тот же текст и тем же лицом переписан через сорок четыре года. Даже при умышленном резком изменении почерка рис.
Умышленное резкое изменение почерка. Очень возможно, что именно это стойкое постоянство индивидуального почерка при огромном разнообразии его облика у разных людей и привело к мысли о том, что почерк может отражать в себе обстоятельно и ярко характер и всю личность человека. Можно ли, однако, считать серьезными всевозможные попытки обычно проводимые на фоне широкой рекламы провозглашать, что уже сегодня существует строгая наука — графология? Буржуазные журналы и газеты до сих пор а до революции это было и в России изобилуют объявлениями с заманчивыми приглашениями: пришлите, уважаемый читатель, образчик вашего почерка с приложением двух почтовых марок или без оного — и вы получите от нас точное определение вашего характера и чуть ли не целый гороскоп с предсказанием вашей будущности на годы вперед.
Если даже не говорить об этих «пророчествах» и «предсказаниях» прямых жуликов, то и тогда графологию в ее современном виде нельзя назвать научной дисциплиной. Графологи декларируют, что ими открыты соотношения между почерком человека и его индивидуальными психическими особенностями, его характером. Примеры нескольких почерков: «женский» почерк, «мужской» почерк. Ниже — два почерка, резко отличающиеся друг от друга.
Примечательно, что принадлежат они людям с очень похожими характерами. Но вряд ли можно считать достоверными, научно установленными такие утверждения, что почерк с наклоном влево указывает на упрямство, а с сильным наклоном вправо — на чувствительность, что закругленные буквы — это признак доброты, слитые в словах буквы выдают мечтательность, а раздельные — рассудительность и т. Конечно, нет никаких оснований считать, что все это так и есть. Безусловно, дело значительно тоньше, сложнее.
В графологической литературе вы можете прочитать: «Если некоторые буквы, как, например, а, м, у, г, в, ф, т, ж, своими концами спускаются ниже строки, то это указывает на ясный и светлый ум, способность к мышлению и умению упорно преследовать свою цель». А от такого, например, утверждения, что если в заглавной букве «М» обе палочки равны по высоте, а нижний крючок у первой палочки очень мал, то это указывает на «возвышенность натуры, на холодность, ровность в обращении, отсутствие застенчивости, способность к составлению законов», прямо веет шарлатанством. Сам за себя говорит и такой перл: «Если буква у в слове «ищу» перекрещивается с буквой щ, то это указывает на стыд и желание переменить имя, чтоб его не узнали». Как же следует расценивать сегодняшнюю графологию?
Возьмем хороший аналогичный пример из другой сходной области. Кто станет спорить против того, что по внешнему облику человека, по чертам его лица, взору, мимике можно составить себе представление о личности этого человека? Не случайно закрепилось в народной памяти старинное изречение: «Лицо есть зеркало души». Все это так, но тем не менее физиогномика пока не стала наукой и, строго говоря, не имеет в своем активе ни одного твердо установленного вывода.
Не найдено еще ни одного строгого научного метода, еще не отыскан ключ, которым можно было бы отпереть ларец, где запрятана информация о связи между обликом человека и чертами его личности. Поэтому тем более настороженно приходится относиться к таким «методам» распознания характера, какими оперирует, например, хиромантия, когда ни с какой стороны не очевидно, что вообще должна быть какая-то смысловая связь между внутренним содержанием человека и кожными складками на его ладони. Здесь слишком легко проторяет для себя дорогу эрзац-продукт, порождаемый шарлатанствующим делячеством. Там, где строгая наука еще не в состоянии прийти к точным и выверенным заключениям, начинает пробиваться, с одной стороны, потребительская нетерпеливость, а с другой — устремляющаяся ей навстречу предпринимательская угодливость.
Желаемое принимается за действительное; место обоснованных выводов захватывают поверхностные и поспешные догадки, иногда замысловатые, иногда поражающие своей прямолинейной наивностью. Легковерие массы используется для того, чтобы сбывать ей незрелый или просто недоброкачественный товар. Именно это происходит и с сегодняшней графологией, которую следует причислить — пока — к лженаукам.
Мы, конечно же, его проверили. Отправили графологу несколько образцов для анализа и делимся результатами. Наталия Быковская , она же наш графолог, рассказывает, что на эту профессию учатся долго приступать к анализу можно после нескольких лет освоения теории и практики , а также что в некоторых странах по почерку берут на работу — например, в спецслужбы или на руководящие должности. Вот представьте: написали вы заявление о приеме на работу, а вам отказали только из-за более сильного нажима.
Обидно, но нам это не грозит: все это происходит где-то там, у нас же графология как таковая прижилась лишь в нескольких сферах — профориентации для подростков и психологии. Если я буду говорить языком почерка, меня никто не поймет: арки, углы, аркады, организация, статика, персона и так далее — для этого нужен перевод на понятный язык. Есть еще такая профессия, как почерковед. В отличие от графолога, который дает психологический портрет, почерковед определяет, в каком состоянии было написано письмо, было ли принуждение, не подделан ли почерк. Я несколько раз сталкивалась с предсмертными записками — это очень тяжело, особенно когда знаешь, что произошло. Разбирала почерк подростка, для которого это была игра, у него не было понимания всей ситуации, ужаса, что назад дороги нет. Как бы ни учили нас выводить каждую закорючку в прописях, надолго гостовская однотипность в тетрадях не задерживается.
Постепенно каждый почерк становится беглым и обретает свои неповторимые черты. Может, нам и не нужны все эти прописи и образцы? Школьные прописи — это стандарты и наша отправная точка. Графологи анализируют отклонения от этого стандарта. И у всех эти отклонения обязательно будут. В средней школе человек уже не думает, как писать, он думает, что писать. Третья стадия — когда появляется моторный навык: скорость, сокращения, импровизация, связки.
В этот момент уже идет отражение личности на почерке, а со временем там начинает оседать еще и опыт человека. Откройте свой дневник за какой-нибудь из старших классов и сравните: схожесть останется, но почерк значительно разовьется. Мы не роботы, наше написание меняется в зависимости от эмоционального фона, развития и деградации личности. Человек по большей части пишет на автомате, не задумываясь, как рука выводит ту или иную букву, поэтому даже талантливый мошенник не сможет подделать ваш почерк. Возможно, визуально его работа и будет схожа, но скорость либо замедлится, либо потеряет паузы оригинала, а нажим так и вовсе станет другим. Все эти детали очень хорошо заметны под микроскопом. Недуги будут отражаться на почерке, только если нанесен ущерб личности.
Например, два почерка: один писал трезвым, второй — выпившим. Я увижу, что у выпившего будет расслабленное состояние, сниженный волевой фактор, внимания будет слабее. Если речь о серьезной зависимости, то это будет видно, но определить, от чего конкретно, не выйдет. От болезни, переживаний почерк тоже меняется.
Тысячи лет назад качественная тушь, бумага и кисть по цене приравнивались к золоту и передавались по наследству. Современные каллиграфы одной бумагой не ограничиваются. Сегодня элементы замысловатых букв имитируют в танцах, восточных единоборствах и живописи. К примеру, арабский каллиграф Нджа Махдауи - единственный в мире мастер, который расписывает символами самолеты, оформляет здания дворцов, перекладывает их на витражи и даже на ковры. Нджа Махдауи, каллиграф: "В моей каллиграфии нет никакого смысла. Это просто элементы букв арабского алфавита. Но когда они выстраиваются в идеальный орнамент, вещь как будто оживает и приобретает особый сакральный смысл". Французский поэт Бруно Нивер не любит, когда его произведения сухо называют каллиграфией. Это не просто буквы, вплетенные в узор красочных образов, а зашифрованное стихотворение. В одном из своих творений, которые Бруно называет "стихокартинами", букву "К" он замаскировал под летящую стрекозу, а буква "Т" полетела к солнцу и звездам. Впрочем, на этом Бруно не ограничился и перенес свою поэзию на стихоплатья. Бруно Нивер, поэт-каллиграф: "Печать, сургуч - превратилась в круги. То есть, картина переложена в объеме на платье, и получается, что это движущая картина". Российский каллиграф Юрий Ковердяев, напротив, сам стихотворения не пишет, но умеет ими написать портрет. Каждая линия состоит из десятков крошечных букв, выполненных по всем правилам каллиграфического искусства. Когда-то он работал на Гознаке и участвовал в разработке дизайна современной пятидесятирублевой купюры. Говорит, чтобы на деньгах изображение было четким, его рисовали в виде резцовой гравюры. Позже эту технику он взял за основу для своих рукописных портретов. Юрий Ковердяев, каллиграф: "Я работаю остроконечным пером, где принципиален нажим и ритм нажима, чтобы он шел с определенным наклоном и в определенных местах. Каждый штрих должен звенеть, как на Гознаке говорят". Сейчас Юрий работает над портретом Александра Пушкина. Пока готов лишь эскиз. Вскоре причудливые вензеля и змейки он заполнит строками из Евгения Онегина.
Нажим показывает энергичность и умение выполнять работу. Сильный нажим говорит о выраженном чувстве долга и серьёзном отношении к работе. Слабый нажим обычно у людей, которые чувствуют недостаток жизненной энергии, они отличаются чувствительностью. Направление строк — это стиль поведения в течение какого-либо времени. Строки опускаются, значит, человек находится в плохом настроении или в состоянии упадка. Поднимающиеся строки говорят об оптимистичности настроя и свободе в самовыражении. Прямая строка — человек устойчив, дисциплинирован и держит всё под контролем. Цените свой почерк, узнавайте себя лучше и пишите письма не только на клавиатуре, но и на бумаге.
17.01.2021 Рагозина Любовь Вячеславовна
Наука, которая изучает почерк и может объяснить индивидуальные особенности каждого человека, называется графологией. Графология – это психологический анализ почерка, область знания о почерке с точки зрения психических состояний и особенностей личности пишущего. Чтобы научить компьютер отличать почерк египетского историка от многих других почерков, математики использовали активно набирающую популярность методику машинного обучения — искусственную нейронную сеть.
Графолог Дрыгваль рассказала о причинах неразборчивости почерка у людей
Чтобы научить компьютер отличать почерк египетского историка от многих других почерков, математики использовали активно набирающую популярность методику машинного обучения — искусственную нейронную сеть. Библиотекарь познакомила ребят с малоизвестной для них наукой графологией и семью ключевыми характеристиками почерка, использовать которые можно для создания портрета человека, так как в почерке отражается характер личности. Google представила переводчик плохого почерка врачей. Непонятные «каракули» докторов — большая проблема для многих. Фрагмент почерка, используемый в графологическом анализе, предположительно показывающий черты "легкомыслия" и "тривиальности" в писателе.
Google научила ИИ читать сложный почерк врачей
Наука о почерке и отражении в нем свойств характера пишущего зародилась почти одновременно с созданием письменности. В преддверии Дня Республики Саха (Якутия) Национальная библиотека РС(Я) представляет выпуск №9 рубрики «Почерк мастера». Студенты создали лендинг с исследованием почерка поэта и знаковой системы внутри рукописей. Также, вероятнее всего, система распознавания почерка врачей дебютирует в Индии.
Почерковедческая экспертиза: понятие, история и области применения
Для широкого круга читателей. Вряд ли можно найти среди доступных человеку двигательных навыков еще один столь же сложный, как навык письма. По своему строению этот навык даже сложнее, чем устная речь. В самом деле, если уже с чисто внешней стороны всмотреться в акт писания, можно понять, какое большое количество мышц и суставов руки содружественно и стройно участвует в процессе письма, количество мышц языка и гортани, соучаствующих в устной речи, безусловно, намного меньше, а сустав в этих органах всего один — парный межчелюстной. Да и всем известно, что говорить умеет каждый нормальный человек с самого раннего детства к 4—5 годам дети уже говорят безукоризненно , а писать человеку приходится специально учиться в школьном возрасте, навык же скорописи вырабатывается у него только в старших классах школы, то есть требует десятка лет постоянного упражнения. У письма есть еще одно своеобразное отличие от устной речи, которое мы отметим здесь только мимоходом. Чтобы писать, надо иметь материал и орудие — чем и на чем писать.
Поэтому исторически письмо принимало все новые приспособительные обличия. Современные нам формы письма, а особенно скорописи, необычайно молоды. Они во много десятков раз моложе разговорной речи. Еще каких-нибудь триста лет назад письмо имело совсем иной облик, чем сейчас. Это отнимает у нас какую бы то ни было возможность говорить здесь о наследственном предрасположении, какое, несомненно, существует по отношению к звуковой речи. Если речь маленький ребенок осваивает почти инстинктивно, то овладение письмом требует сознательного обучения и долгих упражнений в этом сложном и многостороннем умении.
Если сотню лет назад физиологи и психологи не видели в письме ничего, кроме чисто внешней, биомеханической сложности, и даже усматривали в головном мозгу некий специальный «центр письма» — маленький участочек мозговой коры, который будто бы и служит командным постом для управления всеми сторонами процесса письма,— то сейчас наука смотрит на дело совершенно иначе. Большую роль в понимании истинных соотношений сыграл здесь горестный опыт двух мировых войн. Изучение многочисленных черепных ранений, поражавших самые различные участки и области головного мозга, показало, что при ранении почти любого участка мозга наступают нарушения в движениях пострадавшего. Понятно, что сильнее всего нарушения проявлялись в наиболее сложных навыках, подобных письму. Но при этом ясно обнаружилось, что в случае выхода из строя каждого из таких участков мозга нарушения бывают разные; в частности, очень по-разному нарушается навык письма. Только тут стала видна вся многосторонность и сложность тех управляющих устройств в мозгу, совместная и слаженная работа которых необходима для выполнения обсуждаемого нами акта.
В этом очерке мы оставим в стороне самую первоначальную стадию овладения письмом, как раз лучше всего изученную психологами, — стадию перевода или перекодирования, применяя современный термин звукового и голосового образа слова в его же буквенный, начертательный образ. Даже в таких языках, как русский, которым присущи сравнительно близкие соответствия между звуковым и буквенным составом слов пишется почти так, как слышится , и то этот вспомогательный навык перекодирования так называемых «фонем» в «графемы» приобретается с трудом. Здесь обычно помогает проговаривание каждого очередного слова вслух. Наблюдения в школах показали, что после приказания писать под диктовку с широко открытым ртом или прикусив язык ребята младших классов делают ошибок в семь раз больше. Будем считать эту первую стадию так или иначе пройденной и обратимся к наблюдению над тем, как постепенно организуется управление двигательной стороной так называемой психомоторикой письма. Такое наблюдение покажет нам, что управляющие системы навыка письма еще значительно сложнее, чем позволял думать материал, полученный при изучении мозговых ранений, и при этом предъявит нам замечательный образчик тонко организованной многоэтажной системы регуляций, представительницы как раз тех систем, которые в настоящее время углубленно изучаются в теории автоматического управления.
Дело в том, что двигательные устройства нашего тела, в частности, двигательный аппарат руки, в одно и то же время и богато подвижны и капризно трудны для управления ими. Начать с того, что даже для самых простых телодвижений, вроде сгибания-разгибания колена или локтя, необходимо содружественное участие двух мышц противоположного действия. Ведь наши мышцы — это упругие жгуты, которые способны развивать только тягу, но не толкание. Я не раз демонстрировал своим слушателям опыт рис. В этом опыте палка изображает кость, ее крепления к поясу — подвижный сустав, резиновые трубки — две мышцы взаимно противоположного действия. Спереди к поясу вызвавшегося подопытного я прицеплял верхний конец лыжной палки, а к ее нижнему концу с острием и колесиком прикреплял груз в пару килограммов и две длинные резиновые трубки.
Направив острие палки прямо вперед и дав подопытному в каждую руку по концу трубки, я подводил его к классной доске и предлагал, управляя упругими трубками, как вожжами, обвести острием палки крупно нарисованную на доске фигуру — квадрат, круг и т. Палка в этом опыте изображает кость, ее крепление к поясу — подвижный сустав, резиновые трубки — две мышцы взаимно противоположного действия. Много смеха вызывали в аудитории дрожащие, неуверенные движения острия палки. При всем старании подопытного четко выполнить задание его движения походили более всего на действия дряхлого старика. А между тем ведь этот немудреный опыт моделировал лишь самый простейший случай — управление одним звеном посредством двух мышц. В жизни мы как и животные великолепно владеем всеми движениями нашего тела, оснащенного не парою, а сотнями мышц и не меньшим количеством степеней свободы суставной подвижности.
Наш самый главный рабочий орган — рука — имеет около трех десятков степеней свободы подвижности от лопатки до кончиков пальцев и примерно столько же самостоятельных мышц; а к этому нужно прибавить еще, что в работу управления ими должна входить регуляция: одних мышц — по точности движения, других — по его силе, плавности, ритмичности, своевременности и прочее. Тот принцип, благодаря которому все это достигается, когда каждая из сторон управления выполняется правильно и весь «ансамбль» достигает полной и четкой сыгранности, правильнее всего назвать принципом многоуровневой регуляции. Этот принцип в приложении к живым организмам уже давно обнаружен нашей отечественной физиологией.
Фото Физиками из коллаборации IceCube обнаружены семь кандидатов в астрофизические тау-нейтрино, обладающ... Да, в самое ближайшее время - 44.
Журнал «Научная графология», несмотря на свое громкое название, увы, не считается. Любой желающий может самостоятельно проверить на сайтах таких журналов, как Nature, Science, PNAS и других, какие исследования, связанные с почерком, были опубликованы там за последнее время. А читая данные о некоем исследовании на сайте графолога, не полениться проверить по именам ученых и названию университета, где они работают, имело ли действительно место такое исследование, каковы были его результаты и где они опубликованы.
О чем говорит почерк: научные данные Следует сказать о том, что анализ почерка кроме криминалистов используют также медики. Например, по изменившемуся характеру почерка они судят об изменениях в тех зонах головного мозга, которые отвечают за этот навык. Либо же о проблемах с подвижностью суставов руки. Подобные взаимосвязи понятны и логичны даже на уровне элементарного здравого смысла.
В отличие, например, от связи размера букв и оптимизма или склонности к работе с людьми. Из последних исследований, связанных с анализом почерка, обращает на себя внимание, например, исследование израильских ученых из университета Хайфы под руководством Сары Розенблум Sara Rosenblum , результаты которого были опубликованы в 2013 году в издании Journal of Neurology. Они представили свой метод ранней диагностики болезни Паркинсона с помощью анализа почерка человека. Ученые анализировали расстояние между буквами, угол наклона ручки и другие показатели.
Она позволит пользователям либо распознать написанное с помощью камеры смартфона, либо загрузить из памяти готовый файл с рукописным текстом. После обработки текста приложение позволяет распознать лекарства, упомянутые в рецепте. Компания не сообщила, когда планирует сделать функцию общедоступной. Стоит отметить, что т.
Узнать точную стоимость или получить консультацию
- О чем расскажет почерк ребенка - Дети
- Графология — учение о почерке или псевдонаука?
- Чем отличаются эти понятия?
- Графология: где начинается лженаука
- «Почерк Петра I принципиально не отличается от почерков его современников», - директор СПбИИ РАН