великий князь из династии Романовых, российский военный и государственный деятель. Сын императора Павла I и императрицы Марии Фёдоровны.
О дочках Великого князя Михаила Павловича и горне
Михаил Романов был четвертым сыном Александра третьего и младшим братом императора Николая второго. Сам же Михаил после революционных событий был сослан в Гатчину и до своей гибели не принимал участия в политической жизни страны. С августа 1917 года он находился под домашним арестом. В 1918 году пришедшие к власти большевики приняли решение выслать Михаила Романова в Пермскую губернию. В ночь с 12 на 13 июня 1918 года Михаил Александрович был похищен и убит группой сотрудников местной ЧК, что послужило сигналом к началу убийств представителей семьи Романовых, остававшихся в России. Сейчас Пермь входит в общероссийский «Императорский маршрут», в городе также проходят исторические чтения и мемориальные мероприятия. В 2022 году недалеко от «Королевских номеров» был открыт бюст Великому князю Михаилу Романову, а позднее, к 300-летию Перми был благоустроен пешеходный туристический маршрут «Императорская линия».
Такие же тёплые отношения великий князь поддерживал и с братом Константином, с которым у него было большое сходство в характере. Брак оказался неудачным: Михаил Павлович относился холодно к супруге, тем более, что она так и не смогла воспроизвести наследника мужского пола. Дети: великая княжна Мария Михайловна Романова 1825—1846 , герцогиня Нассау Елизавета 1826—1845 , герцогиня Мекленбург-Стрелица Екатерина 1827—1894 , великая княжна Александра Михайловна Романова 1831—1832 , великая княжна Анна Михайловна Романова 1834—1836. Михаил Павлович участвовал в подавлении восстания декабристов 14 декабря 1825 года. Позже, как член Следственной комиссии по этому делу, великий князь настоял на замене смертной казни вечной каторгой поэту Вильгельму Кюхельбекеру, который обвинялся в том, что стрелял в Михаила Павловича.
Однако в результате дворцового переворота в ночь на 12 марта 1801 года Павел был убит. Его старший сын Александр, ставший императором, спустя почти двадцать лет решил воплотить замысел отца и начал строительство Михайловского дворца, когда младшему брату исполнился 21 год. Творение великого архитектора Карла Росси, Михайловский дворец был освящен 30 августа 1825 года, всего за несколько месяцев до смерти Александра I, восшествия на престол Николая и связанного с этим событием восстания декабристов. Великий князь Михаил Павлович, младший брат императоров Александра I и Николая I, получил Ораниенбаум во владение в 1831 году, очень любил это место и проживал здесь постоянно в летнее время вместе с супругой, великой княгиней Еленой Павловной, вплоть до своей смерти в 1849 году. В браке у них родилось пять дочерей, две из которых умерли в раннем детстве, а еще две - в возрасте 18 и 21 года, что стало великой трагедией для их отца и подорвало его здоровье. Единственная оставшаяся в живых дочь, великая княжна Екатерина Михайловна, вступила в брак с немецким герцогом Георгом-Августом Мекленбург-Стрелицким. У них тоже было пятеро детей, двое из которых умерли во младенчестве, а оставшиеся Елена, Георгий и Михаил унаследовали дворец в Ораниенбауме и владели им вплоть до Октябрьской революции, после которой покинули Россию и закончили свои дни в Германии.
Прошло полчаса. Комиссар гостиницы фамилии не помню стал звонить в местную чека, проверяя, действительно ли был выдан ордер на выдачу Михаила Романова и Джонсона. Оттуда ответили отрицательно. Через час приехало несколько агентов чеки, а также и членов местного Совдепа и заявили, что Романов увезен злоумышленниками в неизвестном направлении. Поднялся шум. Мы все перепугались. Но этим дело было закончено. На следующий или на третий день в местной советской печати появилось сообщение, сводившееся к тому, что злоумышленники организовали побег великому князю. Снаряжена погоня. Все пермские жители поверили, что Михаил Александрович бежал, хотя всем и показалась странной вся обстановка побега, тем более что никаких обысков ни у кого не было сделано. Я вскоре уехал из Перми. В конце июля месяца 1918 года я был в Москве и по рекомен[дации] моего знакомого комиссара Шонкмана5 , впоследствии убитого в Казани, я присутствовал на объединенном заседании ЦИКа, Совнархоза и РКП. На этом заседании делал доклад сам Ленин о расстреле царской семьи в Екатеринбурге6. Я твердо помню, что Ленин между прочим заявил: «Вся семья Романовых расстреляна на Урале: меры эти Уральским Окружным Советом были приняты для того, чтобы избежать нового побега, какой был совершен в Перми Михаилом Александровичем». Единогласная резолюция собрания поднятием рук гласила: одобрить действия Уральского Совдепа. Убийцы Михаила Романова. По центру — Гавриил Мясников. Не помню точно числа и месяца, когда появился Михаил Романов в гор. Но в конце мая 1918 года и в начале июня в гор. Перми и Мотовилихе среди населения стали упорно ходить слухи, что Михаил Романов, живя в Перми, часто гуляет по городу и даже за городом, поднимается на «Горки» горы около Перми и любуется видами на завод, реку Каму и противоположный берег реки, откуда действительно хороший вид на эти местности. Эти прогулки и его проживание совпало, как есть, с моментом описи имущества в церквах, и время было не особенно спокойное. Особенно много беспокоились старухи набожные, которые собирались около церквей, а попы вели агитацию, что большевики хотят отбирать церкви, а когда эти «божьи старушки» узнали о пребывании Михаила Романова, то началось нечто вроде паломничества на те места, где гулял Михаил Романов, чтобы хоть глазком взглянуть на будущего помазанника божия. Надвигалось бурное время, приближался фронт белых банд Колчака, бушевала буржуазия, шла национализация имущества, бушевали попы, а мы, большевики, тогда были не так сильны. Борьба с ними также велась отчаянная, они также были против нас и вели агитацию и даже вооружались. Мы же, большевики, хотя и были вооружены, но слабо, хотя главные посты власти были уже в наших руках. И вот все это взятое вместе и то, чтобы не удрал бы как из Перми куда-либо, или не украли бы, или не скрыли где Михаила Романова, мы, небольшая группа большевиков, вздумали Михаила Романова изъять из обращения путем похищения его из «Королёвских номеров», где он проживал в Перми на Сибирской улице. Первая мысль об этом зародилась у тов. Мясникова Г. Иванченко10 , который был комиссаром по охране гор. Перми и случайно был в Управлении Мотовилихинской милиции, или же позвал его т. Мясников туда, точно не помню, и тотчас же позвонили ко мне в кино «Луч» в Мотовилихе, где я был в то время управляющим, чтобы я пришел в милицию, что, конечно, я тотчас же исполнил. Это было первое совещание из 3-х лиц по этому делу, тов. Мясников посвятил нас, в чем дело, но троим нам, конечно, это сделать было невозможно, и мы тут же решили пригласить по рекомендации тов. Иванченко т. Жужгова Николая11 , а по моей — т. Колпащикова Ивана12 и по моему предложению решили дальнейшее совещание перенести в кино «Луч», т. Было намечено следующее: около семи часов вечера взять 2-х надежных лошадей в крытых фаэтонах и направиться в Пермь. В Перми лошадей поставили во двор Губчека, посвятили в это дело председателя Губчека тов. Малкова13 и помощника Иванченко т. Дрокина В. Решено было так: явиться около 11 часов вечера в номера, где жил Михаил Романов, предъявить ему документ, подписанный тов. Малковым, о срочном его выезде, Если он будет брыкаться и откажется следовать, то взять силой. Документ этот я сел за пишущую машинку и напечатал, поставили не особенно ясно печать, а тов. Малков неразборчиво подписал. Во время печатания мною на машинке мандата пришел в Губчека тов. Сорокин — инженер, в то время Предисполкома. Он догадался, что мы чего-то хотим сделать, но чего — ему никто не сказал, но он чувствовал, что что-то затевается, и крупное, но рассмеялся и ушел. Далее тов. Дрокину было поручено занять место т. Иванченко по охране Перми и ждать указаний от нас, заняв место у телефона, что им и было сделано. Малков остался в Ч. Мясников ушел пешком к «Королёвским номерам», а мы четверо: т. Иванченко с тов. Жужговым на первой лошади, я Марков с Колпащиковым на второй, около 11 часов подъехали к вышеуказанным номерам в крытых фаэтонах к парадному. Жужгов и Колпащиков отправились в номера, мы же с Иванченко и Мясниковым остались на улице в резерве, но сейчас же потребовали подкрепления, т. Михаил Романов отказывался следовать, требовал «Малькова» он плохо говорил по-русски , чтобы его вызвали по телефону. Тогда я, вооруженный наганом и ручной бомбой «коммунистом» , вошел в помещение, стража у дверей растерялась, пропустили беспрепятственно как первых двоих, так и меня. Я занял место в коридоре, не допуская никого к телефону, вошел в комнату, где жил Романов, он продолжал упорствовать, ссылаясь на болезнь, требовал доктора, Малкова. Тогда я потребовал взять его, в чем он есть. На него накинули, что попало, и взяли, тогда он поспешно стал собираться, спросил — нужно ли брать с собой какие-либо вещи. С собой вещи брать я отказал, сказав, что ваши вещи возьмут другие. Тогда он просил взять с собой хотя [бы] его личного секретаря Джонсона, — это ему было предоставлено, т. После чего он наскоро накинул на себя плащ. Жужгов тотчас же взял его за шиворот и потребовал, чтобы он выходил на улицу, что он исполнил. Джонсон добровольно вышел из комнаты на улицу, где нас ждали лошади. Михаила Романова посадили на первую лошадь. Жужгов сел за кучера, а Иванченко рядом с Михаилом Романовым; я посадил с собой Джонсона, а Колпащиков за кучера, и таким образом в закрытых фаэтонах к тому же моросил дождик мы тронулись по направлению к Мотовилихе по тракту. Когда по расчетам мы должны быть уже за чертой города, тов. Дрокин звонит официальным тоном, что в «Королёвские номера» явились неизвестные личности и увезли по неизвестному направлению Михаила Романова, и просит срочно направить по Сибирскому тракту и Казанскому конную милицию. Это же сообщено и в Губчека. Это же сообщил по телефону заведующий номерами в Губчека и в милицию. Пока все это происходило, мы уже были далеко, около зав[ода] Мотовилихи. Сначала похищенные нами вели себя спокойно, и, когда приехали в Мотовилиху, стали спрашивать, куда их везут. Мы объяснили, что на поезд, что стоит на разъезде, там в особом вагоне их отправим дальше, причем я, например, заявил, что буду отвечать только на прямые вопросы, от остальных отказался. Таким образом проехали керосиновый склад бывший Нобеля , что около 6 верст от Мотовилихи. По дороге никто не попадал; отъехавши еще с версту от керосинового склада — круто повернули по дороге в лес, направо. Отъехавши сажень 100 — 120, Жужгов кричит: «Приехали — вылезай». Я быстро выскочил и потребовал, чтобы и мой седок то же самое сделал. И только он стал выходить из фаэтона — я выстрелил ему в висок, он, качаясь, пал. Колпащиков тоже выстрелил, но у него застрял патрон браунинга. Жужгов в это время проделал то же самое, но ранил только Михаила Романова. Романов с растопыренными руками побежал по направлению ко мне, прося проститься с секретарем. В это время у т. Жужгова застрял барабан нагана не повернулся вследствие удлинения пули от первого выстрела, т. Мне пришлось на довольно близком расстоянии около сажени сделать второй выстрел в голову Михаила Романова, отчего он свалился тотчас же. Жужгов ругается, что его наган дал осечку, Колпащиков тоже ругается, что у него застрял патрон в браунинге, а первая лошадь, на которой ехал тов. Иванченко, испугавшись первых выстрелов, понесла дальше в лес, но коляска задела за что-то и перевернулась, тов. Иванченко побежал ее догонять и, когда он вернулся, уже все было кончено. Начинало светать. Это было 12 июня14 , но было почему-то очень холодно. Зарыть [трупы] нам нельзя было, так как светало быстро и [было] недалеко от дороги. Мы только стащили их вместе, в сторону от дороги, завалили прутьями и уехали в Мотовилиху. Зарывать ездил на другую ночь тов. Жужгов с одним надежным милиционером, кажется Новоселовым15. Когда ехали обратно, то я ехал с тов. Иванченко, вместе разговаривали по этому случаю, были оба очень хладнокровны, только я замерз, т. Это, конечно, с испугу и быстроты похищения. На другой день весть о похищении Михаила Романова быстро облетела весь город. Говорили, что похитили какие-то офицеры. Но никто не мог точно сказать, кто именно. Свои, партийцы, также не знали никто, кроме очень небольшого кружка товарищей. Были и такие, которые ругали Ч. В местной газете было написано также, что похищение произведено неизвестными лицами, а заведующий номерами показывал определенно, что похищением командовал раненый офицер, т. Кроме самого Михаила Романова, его секретаря, с ними проживали еще двое из его свиты: одного я видел в форме моряка — пожилой, другой в штатском — тоже немолодой16. Они остались в номерах, и что дальше было с ними, я не знаю, слышал только, что их допрашивали, каким образом произошло похищение. Как потом выяснилось, что т. Мясников, который в момент нашего подъезда к номерам был около здания номеров, но когда в номерах произошли заминки, и Михаил Романов отказывался ехать, и что дело могло кончиться только расстрелом его и других на месте, и что мной в крайнем случае будут пущены в ход имеющиеся при мне бомбы, он струсил и убежал, и когда мы выходили или, правильнее, вытаскивали из номеров Михаила Романова, его действительно не было. После побега бывшего великого князя Михаила Романова контрразведкой Пермской Губернской Чрезвычайной Комиссией были разосланы агенты по всем направлениям для задержания Михаила Романова. Один из них высокого роста, с русой бородой «буланже» особенно обратил на себя внимание. Агент потребовал от этих лиц предъявления документа. Последние показались ему сомнительными, а потому вышеуказанные лица были задержаны и препровождены в Пермскую Губернскую Чрезвычайную Комиссию для выяснения личности. После ряда сбивчивых показаний при допросе, а также ненормальности лица по наблюдению, лица у них были загримированы им предложено было назвать свои фамилии и снять свой грим, что они сделать отказались. Ост[аваясь] уверенными, что спрашиваемые нами лица загримированы, мы силой заставили их снять грим. После снятия грима нами были опознаны в них бывший великий князь Михаил Романов и его секретарь Джонсон, каковые тотчас были заключены под сильную охрану. По делу побега ведется в спешном порядке следствие, результаты допроса будут опубликованы. Местожительство в пределах Пермской губернии определяется Советом рабочих, солдатских и крестьянских депутатов» Декреты Советской власти. В гостинице «Королёвские номера» вместе с ними проживали камердинер великого князя В. Челышев и шофер Борунов. Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. Воспоминания Маркова, очевидно, предназначались для публикации или как справочный материал. А заключительная часть публикуемого документа придает ему характер объяснительной записки или показаний в следственном материале об обстоятельствах похищения и расстрела Михаила Романова. С установлением Советской власти в Перми его назначают комиссаром по национализации и управлению культурно-просветительными учреждениями. Позднее он являлся членом Мотовилихинского ревкома и Пермской губчека. В автобиографии, написанной 24 декабря 1930 г. Мясниковым, распоряжения же операционного характера выполнялись мной, как комендантом завода, совместно с тт. Письменных решений не вын[оси]лось, да и не было времени их писать, так как сама обстановка была сверх боевая; тут и отступающие голодные части красной гвардии, голод в самом заводе, саботаж среди технического персонала завода, за что мы расстреляли управляющего заводом Темникова, его сына офицера и заведующего снарядным [цехом] N 3 Иванова. Во время наступления колчаковцев Марков перешел на нелегальное положение и под фамилией Афанасьев жил в Иркутске и Владивостоке, где участвовал в подпольной работе. После гражданской войны находился на руководящей хозяйственной работе, в начале 20-х годов выступал против «мясниковщины», за революционные и трудовые заслуги в 1956 г. В 1922 г. В годы второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С июня 1917 г. Участник гражданской войны на Урале, после освобождения Перми от белых — начальник местной милиции, потом заведовал отделом в Управлении городского и уездного исполкома, был членом коллегии губчека, после гражданской войны находился на советской работе Революционеры Прикамья, с. В мае 1918 г. В автобиографии, написанной 3 сентября 1928 г. Участник гражданской войны на Урале, после освобождения Перми от белых являлся помощником начальника губмилиции.
Еще один жидо-клоун "от династии Романовых"
В годы Первой Мировой Войны брат императора великий князь Михаил Александрович Романов в звании генерал-майора командовал «дикой дивизией», состоявшей из выходцев с Северного Кавказа. Князь Михаил Павлович Романов – последний ребёнок и четвертый сын императора Павла I и его супруги Марии Фёдоровны, родился 8 февраля 1798 в Санкт-Петербурге. Михаил Павлович был и "с Пушкиным на дружеской ноге," и с Крыловым, и с молодым Лермонтовым. В библиотеке Дома офицеров продолжает свою работу книжно-иллюстративная выставка, приуроченная к 225-летию генерал-фельдцейхмейстера, великого князя Михаила Павловича Романова (1798-1849). В отличие от старших братьев, женившихся в ранней молодости, великий князь Михаил Павлович оставался холостяком до двадцати шести лет. Великий князь Михаил Павлович Романов (1798-1849) Великий князь.
Михаил Павлович, Великий Князь (в 1976-1985), Принц Прусский
Великий князь Михаил Павлович Романов родился 28 января 1798 года в Санкт-Петербурге. четвёртый сын Павла I и Марии Фёдоровны (самый младший ребёнок, единственный родившийся у них в период правления Павла I). Михаил Романов собственной персоной. Михаил был четвертым сыном в семье императора Александра III. /. Михаил Романов (Великий князь). Читайте последние новости на тему в ленте новостей на сайте РИА Новости. Великий князь Михаил Павлович родился 8 февраля 1798 года в Зимнем дворце в России. Он был младшим ребенком и сыном российского царя Павла I и его жены Марии Федоровны (урожденной Софии Доротеи Вюртембергской).
В Перми открылась первая музейная экспозиция о жизни Михаила Романова
8 февраля 1824 года в Санкт-Петербурге великий князь Михаил Павлович женился на принцессе Фредерике Шарлотте Марии Вюртембергской (1806—1873), принявшей в православии имя Елена Павловна. Петербурге, в Зимнем Дворце 26 октября 1832 в праздник иконы Божией Матери "Иверская". Великий князь Михаил Павлович Романов родился 28 января 1798 года в Санкт-Петербурге. четвёртый сын Павла I и Марии Фёдоровны (самый младший ребёнок, единственный родившийся у них в период правления Павла I). В отличие от старших братьев, женившихся в ранней молодости, великий князь Михаил Павлович оставался холостяком до двадцати шести лет. Вульферт был подчинённым Михаила, командовавшего эскадроном лейб-гвардейского кирасирского полка, и великому князю не стоило большого труда отбить у него жену. Его родственнику, младшему брату Николая II великому князю Михаилу Романову, повезло меньше.
В Перми открылась выставка о судьбе Великого князя Михаила Романова
Оригинал/Репродукция: Оригинал. Аннотация: Великий князь Михаил Павлович Романов (1798-1849). Портрет. [Литография] г, художник нд (nd). великий князь из династии Романовых, российский военный и государственный деятель. Великий князь Михаил Павлович (1798–1849) — четвертый сын императора Павла I и Марии Фёдоровны, самый младший ребёнок, единственный порфирородный из сыновей Павла I, то есть родившийся в период его правления. Вульферт был подчинённым Михаила, командовавшего эскадроном лейб-гвардейского кирасирского полка, и великому князю не стоило большого труда отбить у него жену. Великий князь Михаил Павлович 1798-1849 — Великий князь, четвертый сын Павла I и Марии Федоровны, самый младший ребенок, единственный порфирородный из детей Павла I то есть родившийся в период его правления. Великий князь Михаил Павлович (1798–1849) — четвертый сын императора Павла I и Марии Фёдоровны, самый младший ребёнок, единственный порфирородный из сыновей Павла I, то есть родившийся в период его правления.
День памяти Великого Князя Михаила Николаевича Романова
Объединяла братьев общая страсть к военным играм. Едва проснувшись, они начинали увлеченно играть в оловянных солдатиков. Нередко по утрам один ходил будить другого, надев гренадерскую шапку, с алебардой на плече. Иногда, подражая дворцовым часовым, они подолгу, не шелохнувшись, стояли на часах и даже, случалось, несмотря на строгий запрет наставников, вскакивали ночью с постелей и становились с деревянными ружьями на караул. Но в характерах мальчиков была и весьма значительная разница. Насколько старший любил строить, укреплять, рисовать модели крепостей, настолько младший питал удивительное пристрастие к разрушению и уничтожению построенных Николаем сооружений. Можно предположить, что эта страсть к разрушению с годами разовьется. Ничуть не бывало.
Повзрослев, Михаил будет строить. Много и успешно. Крепостей, построенных и переоснащенных под его началом и при его непосредственном участии, не счесть. Так что, надо признать: с детскими пристрастиями иногда происходят удивительные метаморфозы. Николай с самых ранних лет подчеркивал свое превосходство над сверстниками, в том числе и над любимым братом, во всех играх брал на себя командование, держал себя пока не доходило до драки серьезно и властно. Михаил был ловок, насмешлив, остроумен. Николай, лишенный всех этих качеств, постоянно подстрекал брата к насмешкам над окружающими, но не терпел, если самая невинная шутка в его адрес казалась ему обидной.
Так что между любящими братьями иногда случались драки, но кончались они всегда очень скоро, и примирение было бурным и радостным. Когда мальчики подросли, Мария Федоровна, обеспокоенная их все растущим увлечением военным делом и желающая пробудить в них хоть какой-то интерес к наукам, решила определить сыновей в Лейпцигский университет. Но Александр I решительно воспротивился: не пристало братьям российского императора учиться за границей. Да и в какое общество они попадут! Не лучше ли организовать свое учебное заведение, где мальчики могли бы слушать публичные лекции, причем в кругу достойных сотоварищей. Так в 1811 году под личным попечительством государя был основан Царскосельский лицей, учебное заведение чисто гражданское. В его программе не было ни одного предмета, связанного с военным делом.
Он призван был, по мысли Александра, вылепить из юных воспитанников новое поколение государственных мужей, надежных помощников государя, не обремененных предрассудками предшественников. Местом обитания лицеистов была выбрана летняя резиденция царя в Царском Селе: помещение, соединенное с главным корпусом галереей — братья будут жить во дворце, а учиться вместе с другими воспитанниками. Но планам Александра Павловича было не дано осуществиться. Началась война — в такое время обучение великих князей в сугубо гражданском учебном заведении выглядело неуместным. К тому же будущие лицеисты, прошедшие, между прочим, весьма строгий отбор, показались Марии Федоровне недостойными общаться с ее сыновьями. Так что пришлось ограничиться привычным для семьи домашним образованием. Все детство и юность братья практически не расставались.
После того как в июне 1817 года Николай женился и каждую свободную минуту предпочитал проводить с обожаемой Шарлоттой, Михаил почувствовал себя покинутым. Он мучительно переживал одиночество. Путешествие по России и Европе, обязывающее к многочисленным официальным встречам, несколько развлекло великого князя. А вернувшись в Петербург, он принялся увлеченно обсуждать с архитектором Карло Росси проект своего будущего дворца, которому предстояло стать одним из прекраснейших ансамблей российской столицы сейчас во дворце Михаила Павловича — Государственный русский музей. В год закладки дворца великому князю исполнился 21 год. Деньги на строительство откладывали с первого дня его жизни. Так решил отец.
Он знал: его младшему мальчику никогда не видать престола, значит, нужно сделать так, чтобы он «достигнув совершеннолетия, по крайней мере, мог жить по-царски». Дворец обещал быть прекрасным. Такому дому нужна достойная хозяйка. Невесту младшему брату начал присматривать Николай. Вот что он писал Михаилу летом 1821 года после того как навестил родственников в Штутгарте: «Старшая, скоро пятнадцати лет, мала с Нелидову… имеет ангельское личико, белокура, ловка и говорит как француженка, одевается прекрасно. Имеет ножки и обувается прекрасно, словом очаровательная маленькая француженка в миниатюре, весьма умна, но скромна, чувствительна и предобрая. Сколько я тебя знаю, она верно тебе понравится, но думать нельзя жениться на ней, прежде как она совершенно сложится, то есть не раньше, как года через два».
Речь шла о принцессе Вюртембергской Фредерике Шарлотте Марии, дочери племянника вдовствующей императрицы Марии Федоровны урожденной принцессы Софии Доротеи Вюртембергской. Михаил отнесся к рекомендации брата равнодушно, зато Марии Федоровне идея Николая пришлась по душе. Уже через полгода она писала отцу девочки принцу Паулю Карлу Фридриху Августу: «Милостивый государь, мой племянник! Сын мой, великий князь Михаил, доверил мне желание, выразить которое Вашему Королевскому Высочеству будет приятно моему сердцу… прося руки ея принцессы Шарлотты. Льщу себя надеждой, что просьба моего сына будет принята Вашим Королевским Высочеством благосклонно, и твердо уповаю, что Всевышнему будет угодно благословить этот брак. Чувство нежнейшей любви побуждает две наши семьи к этому шагу…» В этом письме вдовствующая императрица существенно искажает реальное положение вещей: великий князь Михаил никак не мог «доверить ей желание быть обязанным Шарлотте счастьем своей жизни» просто потому, что желания такого не имел, более того, имел совсем другое желание. Шарлотта приняв православие, она станет Еленой Павловной и в самом деле могла бы составить счастье жизни любого достойного человека: была хороша собой, умна, получила прекрасное образование в аристократическом парижском пансионе мадам Кампан, славившемся скромной и изысканной простотой.
Могла бы… Но только не счастье Михаила: он был страстно влюблен в другую. Романы с фрейлинами матери или жены станут чем-то вроде традиции в царской семье первым был Павел Петрович, влюбленный во фрейлину Марии Федоровны Екатерину Ивановну Нелидову, с которой Николай Павлович сравнивает в своем письме будущую невесту Михаила. Что же касается Хилковой, она, по словам Александры Осиповны Смирновой-Россет, «была более чем красива, у нее было выражение бесконечной нежности, маленький вздернутый нос, придававший ей вид шаловливого ребенка… Все это вместе нравилось всем, и особенно бедному великому князю, столь скромному». У него это была первая любовь. Трепетная, страстная, он был уверен — единственная. Он мечтал жениться на своей Параше. Александр Павлович сочувствовал его страданиям и был готов разрешить неравный брак.
Но в этой семье все и за всех решала матушка. Вдохновленная счастливым браком Николая, Мария Федоровна уверовала, что только она может выбрать идеальную невесту и Михаилу. Впрочем, всегда считала: все, что исходит от нее, — идеально. Мольбы сына: «Я люблю ее Хилкову. А между тем Вюртембергская принцесса приезжает в Петербург. Она не подозревает, что ее жених влюблен в другую. Свидетель ее появления в российской столице вспоминал: «Она как феномен обратила на себя единодушное внимание всех и более месяца составляла предмет общих разговоров; я не видел ни одного человека из представленных ей, который не отзывался бы с восхищением об ее уме, о сведениях ее и о любезности.
Не знаю, какова будет впоследствии ее судьба в России, но во время приезда ее в наше Отечество зависти и злословия, избравшие предпочтительно пребывание свое при дворах, умолкли». Зависть и злословие, как им вообще свойственно, умолкли ненадолго. Как очень точно заметила она сама: «…надобно приучать себя к тому, чтобы чувствовать свою вину уже за одно только свое положение великой княгини». Ей будут завидовать, может быть, больше, чем другим людям ее ранга: слишком многими талантами одарена, слишком умна, к тому же превосходства своего не скрывает. Именно ум будет так выделять ее из придворной толпы, что светские дамы, которых Михаил Павлович именовал «петербургскими куклами», старались избегать ее общества. Единственное, что не будет вызывать зависти, это ее семейная жизнь. Этой блистательной красавице не было суждено ни любить, ни быть любимой.
Что же касается вопроса, «какова будет впоследствии ее судьба в России», ответ на него вряд ли мог прийти в голову кому-нибудь, кто присутствовал при торжественной встрече в Петербурге очередной юной немецкой принцессы. Эти принцессы уже сыграли и еще будут играть огромную роль в русской жизни. Но то были будущие императрицы. Эта — всего лишь невеста младшего брата царя. Что такого особенного она может? Даже наделенный самым богатым воображением едва ли мог представить, что через 50 лет на ее похоронах прозвучат слова: «Великая княгиня Елена Павловна. В этом имени целая эпоха».
И никто не возразит, не оспорит. Даже самые злобные ее недоброжелатели. Великая княгиня Елена Павловна. Николай I высоко ценил жену брата. Стали в свое время знаменитыми его слова: «Елена — это ученый нашего семейства. Я к ней отсылаю европейских путешественников; в последний раз это был Кюстин, который завел со мной разговор об истории православной церкви; я тотчас отправил его к Елене, которая расскажет ему более, чем он сам знает». Если бы Кюстин завел с императором разговор об истории или статистике, об агрономии или энтомологии, о финансах или судопроизводстве, не говоря уже обо всех видах и жанрах искусства, его можно было бы так же смело отправлять к Елене Павловне.
По любому вопросу она могла рассказать больше, чем знал вопрошающий. Ее эрудиция соперничала только с ее отзывчивостью, с готовностью помочь каждому нуждающемуся, особенно если он талантлив. Ее окружали самые выдающиеся писатели, художники, музыканты, ученые, политики. Кому только она не помогала. Формат книги не позволяет рассказать обо всем, что она сделала для России. Вот только несколько примеров из разных сфер ее деятельности. При ее участии и покровительстве было организовано Русское музыкальное общество, а потом и первое в России высшее музыкальное учебное заведение — Петербургская консерватория.
Это был переворот в музыкальной жизни России. Вместе с великим русским хирургом Николаем Ивановичем Пироговым она организовала женскую помощь раненым прямо на поле боя в осажденном Севастополе во время Крымской войны. Это было одно из самых благородных начинаний XIX столетия. Оно спасло многие сотни жизней русских солдат и офицеров. Елене Павловне мы обязаны и тем, что великая картина Александра Иванова «Явление Христа народу» оказалась в России, а не в одном из европейских частных собраний. На свои средства она учредила в Максимилиановской больнице отделение для бесплатного лечения раненых офицеров и начала хлопотать о создании нового лечебного учреждения. Александр II приказал предоставить для этого место на Преображенском плацу.
До осуществления своего замысла она не дожила. Зато сегодня в саду Петербургской медицинской академии последипломного образования, больше известной как институт усовершенствования врачей, стоит бронзовый бюст Елены Павловны. Насколько мне известно, такой чести удостоена еще всего одна из многочисленных великих княгинь — Елизавета Федоровна, причисленная русской православной церковью к лику святых. А еще в Новогвинейском море есть гора Елены и залив Елены.
Это мое предположение подтверждается тем, что, занявшись организацией военных учебных заведений, великий князь прекратил донимать подчиненных мелочными придирками. Вигель, спасибо, хотя бы не отказывает Михаилу Павловичу в уме и воображении. И оба недоброжелателя, правда, с разной интонацией, отмечают его пристрастие к каламбурам. Если кто не знает, каламбур — это шутка, основанная на комическом сходстве звучания слов, имеющих разный смысл. Сейчас каламбуров как-то не слышно, а в XIX веке они были в большой моде.
Многие, как и Вигель, свидетельствуют, что каламбуры Михаила Павловича были популярны чрезвычайно. До нас дошли немногие: они обычно слишком актуальны, чтобы быть долговечными. Война с Турцией успешно подходит к концу. Царский двор в Москве. Маскарад в Большом театре. Николай Павлович возле царской ложи беседует с кем-то из придворных, легонько постукивая каской по ноге в такт музыке. В театр буквально врывается сияющий Михаил Павлович. В руке пакет. Прыгая через две ступеньки, несется наверх, замирает перед царственным братом.
И надо же такому случиться, чтобы как раз в это мгновение пышный султан, украшавший каску государя, сорвался с нее и упал на пол. Николай этого не заметил. Зато заметил Михаил: «Султан у ног Вашего Величества! По этому договору турецкий султан соглашается отдать России устье Дуная с островами и несколько крепостей на восточном берегу Черного моря, а также признает законность присоединения к Российской империи Грузии, Имеретии, Мингрелии и автономию Молдавии, Валахии, Сербии и Греции. А вот другой случай. Середина 40-х годов. Великий князь встречает старика-офицера в потрепанном мундире отставника и в совсем уж ветхой шляпе, останавливает: «Отчего ж у тебя такая ветхая шляпа? Великий князь протягивает ему 25 рублей: «Это тебе на новую». Через несколько дней встречаются снова.
Старик пьян, шляпа на нем другая, правда, не многим лучше прежней. Вытягивается во фрунт перед великим князем и испуганно бормочет: «Вот купил…» Михаил Павлович укоризненно произносит: «Вижу, что водку-пил». Барон Корф проницательно замечал, что «немногие сквозь жесткую оболочку наружности Михаила Павловича умели разглядеть высокие его чувства и чистоту души». Георгий Александрович Нелединский-Мелецкий, один из приближенных Павла I, Александра I и Николая I, писал: «Строгий формалист павловской школы, до мелочей взыскательный во всем, что касалось дисциплины и субординации, с виду суровый, угрюмый, но веселый остроумный собеседник среди родных и близких, самое же главное — человек добрейшей души, золотое сердце в железной оправе». Прорвать эту железную оправу легко удавалось с помощью остроумия и находчивости. Самое, пожалуй, яркое тому свидетельство — отношения великого князя с офицером лейб-гвардии Московского полка Константином Александровичем Булгаковым. Был он богат, блестяще образован, разнообразно талантлив прекрасно рисовал, музицировал, пел , добр, щедр, остроумен и находчив. Свой человек в среде петербургской художественной элиты, Булгаков приятельствовал с Карлом Брюлловым, Александром Островским, Александром Даргомыжским. Известный театральный критик Баженов вспоминал: «…какая это была гениальная и вместе с тем неудавшаяся личность!
Но у этого блестящего человека была слабость: он частенько пускался в загулы. Наверняка быть бы ему разжалованным в солдаты и окончить жизнь где-нибудь на Кавказе под пулями горцев, если бы не постоянное заступничество Михаила Павловича. Во времена царствования Николая Павловича в обычае царской семьи были прогулки по главному проспекту столицы. Глаз, как у императора, так и у его младшего брата был зоркий. За малейшую небрежность в форме, а тем более за не вполне корректное поведение любого офицера и солдата ждало немедленное и неотвратимое взыскание. Булгаков был завсегдатаем Невского проспекта. Не мудрено, что он, будучи не самым дисциплинированным, нередко попадал под горячую руку августейшего шефа своего полка. Так что если Булгакова не было видно утром на главной улице столицы, можно было безошибочно сказать: он на гауптвахте, посажен великим князем. Однажды Булгаков шел по Невскому, на голове у него, вместо положенной фуражки, сверкала каска.
Как назло, навстречу — великий князь. Подзывает офицера. Тот, отдав честь, не подходит к коляске августейшего шефа полка, а быстрым шагом идет дальше. Разъяренный Михаил Павлович приказывает кучеру догнать ослушника: «Булгаков, я тебя зову, так куда ж ты идешь!? На этот раз гауптвахта отменяется. Но так благополучно заканчивались далеко не все проделки Булгакова. Как-то великий князь отправил его на гауптвахту на две недели, и каково же было его изумление, когда увидел арестованного в партере Мариинского театра! Выходит, караульный начальник отпустил офицера вопреки его, великого князя, указанию. Михаил Павлович решает немедленно разобраться, выходит из театра, садится в сани, приказывает мчать к гауптвахте.
Входит, готовый устроить разнос. И вдруг перед ним — Булгаков. Великий князь едва верит своим глазам: «Ты ведь был сейчас в балете? В глазах грозного генерала появилась жалобная растерянность: «Как же так? Я выбежал из театра и едва успел вскочить на запятки саней Вашего Высочества». Михаил Павлович рассмеялся, но наказание последовало серьезное: целый месяц не бывать в театре. На первый взгляд, ничего страшного. Но Булгаков был влюблен в одну из солисток императорского балета… Через несколько дней великий князь, как всегда, смягчился — находчивость его забавляла и восхищала. Наказывать тупого служаку — не большое удовольствие.
А вот поймать на каком-то нарушении хитроумного Булгакова! Как-то Михаилу Павловичу повезло: все на том же Невском он столкнулся с Булгаковым, который был одет не по форме: у него не было шпаги. Пусть полюбуется! Отправив курьера за командиром Московского полка, довольный собой Михаил Павлович принялся ждать, предвкушая, как будет посрамлен всегда находивший выход из самых затруднительных положений Булгаков. И вот он в сопровождении генерал-майора Штегельмана входит в свой кабинет: «Извольте полюбоваться, генерал, как ваши офицеры соблюдают форму». Штегельман окидывает взглядом своего подчиненного и не без смущения отвечает: «Он одет по форме, Ваше Высочество». Обескураженный великий князь видит: Булгаков при шпаге, как положено. Как Михаил Павлович объяснил свой поступок удивленному командиру полка, история умалчивает. Зато известно: через несколько минут он догнал Булгакова и сказал вполне миролюбиво: «За находчивость хвалю, но шпагу мою хоть вечером верни».
Когда Булгаков, проигравшись или прокутив все, что у него было, оказывался не при деньгах, он отправлялся в Михайловский дворец. Выяснив, дома ли его благодетель, он подходил к двери великокняжеского кабинета, подсовывал под нее пустой конверт и ждал. Через несколько минут из-под двери появлялся тот же конверт, но уже с деньгами. Михаил Павлович в трудный момент помогал не только Булгакову, многим. Правда, другие получали от него деньги не столь экзотическим способом. Вообще просить великого князя о помощи среди военных, особенно среди офицеров и солдат его любимого Московского полка, было делом обычным. После парадов и учений, во время которых Михаил Павлович бывал неизменно строг, он любил поговорить с сослуживцами. Однажды в летнем лагере под Красным Селом разговорился со старым солдатом, которому подходил срок увольнения в отставку. Как посоветуешь?
Вот бы куда! Вел он обширную торговлю табаком и был известен добротой и щедростью к своим работникам, особенно к вышедшим в отставку солдатам. Как не принять? Первейшее место вам предоставит». Придется, значит, поклониться Василию Григорьевичу». Уж если служить, то опять вместе». Михаил Павлович был известен тем, что слов на ветер не бросал, особенно если это касалось обещаний помочь. По его просьбе Жуков принял старого солдата на службу. Подобных историй в жизни великого князя было множество.
В конце 1848 года торжественно отмечали серебряный юбилей шефства великого князя над лейб-гвардии Московским полком. В Михайловский дворец на торжественный обед пригласили всех офицеров, когда-либо служившие в полку. Среди приглашенных был и Федор Николаевич Глинка, бывший декабрист, человек честный, неподкупный, власти никогда не льстивший. Не лежи лишь на боку!.. И готов отдать рубашку Мы ломали с ним походы, Он знакомил нас с войной; Пили с ним из Вислы воды, Нас Дунай поил честной. Как он стал нам командиром, Двадцать пять уж лет прошло, И своим честит он пиром В незабвенное число!.. Первые куплеты этого стихотворения со временем превратились в солдатскую песню. Михаил Павлович наверняка порадовался бы, но ему об этом уже не суждено было узнать: он скончался через полгода после юбилея. Скончался внезапно и очень рано: ему шел всего пятьдесят второй год.
Внезапно — для окружающих. А вот сам он встретил и тяжелую болезнь его разбил паралич , и смерть стоически. Окружающим казалось, будто он ждал, был готов. Не исключено, что так оно и было. Дело в том, что во время Крымской войны Михаил Павлович разговорился с одним отшельником. Тот предсказал великому князю смерть дочерей, его собственную смерть, смерть императора Николая и его детей. Все сказанное о дочерях подтвердилось абсолютно. Николай переживет младшего брата, но обстоятельства его смерти будут точно такими, как предсказано.
Жужгова и И. Колпащикова, организаторов расстрела Г. Мясникова и А. А Микова, свидетелей И. Новоселова, И. Сигова и других лиц. Все эти документы собственноручно подписаны авторами. Главным архивным документом является статья, составленная Пермским истпартом для готовящегося в Москве сборника «Борьба за власть» неизданного. Ольховской на основании сверенных показаний допрошенных участников дела Иванченко, Маркова, Мясникова, Жужгова и Колпащикова. Бумага с грифом «Совершенно секретно» была подписана К. Туркиным, к ней было приложено два групповых фотоснимка участников «ликвидации». Из документа следует, что в ночь с 12 на 13 июня 1918 г. А Романова и его секретаря Н. Джонсона, усадили их в два закрытых фаэтона, провезли через г. Мотовилиху ныне — Мотовилихинский район Перми и двинулись по Соликамскому тракту. Не успел Иванченко попросить Романова выйти из экипажа, как раздался выстрел. Это т. Марковым был убит наповал выстрелом в висок секретарь Джонсон, по требованию Маркова вышедший из фаэтона. Колпащиков тоже стрелял, но курок его дал осечку… Испугавшись выстрелов, лошадь Иванченко понеслась в глубину леса. Иванченко бросился за ней. Жужгов выстрелил в Романова, но только ранил его. Раненый Михаил с распростертыми руками бросился к Джонсону и кричал: «Разрешите проститься с ним». В это время Марков в упор на расстоянии сажени дал второй выстрел. Романов был убит… Вскоре начало светать. Остерегаясь, чтобы не заметили большую группу людей с экипажами, забросали трупы убитых прутьями, хворостом и уехали обратно в Мотовилиху. Там в управлении милиции обсудили, когда и как зарыть трупы. Решили, что на следующую ночь Жужгов и Колпащиков должны выкопать ямы на три сажени глубины, сложить в них трупы и засыпать, заложить дерном вровень с землей. Мясников контролировал акцию. Догнав на пролетке два фаэтона, в Мотовилихе он организовал третий фаэтон, куда сели с лопатами А. Плешков и И. Таким образом, к месту расстрела подъехали уже три фаэтона. Вернувшись из леса, исполнители доложили Мясникову о расстреле. В воспоминаниях А. Маркова от 15 февраля 1924 г. По дороге никто не попадал; отъехавши еще с версту от керосинового склада, круто повернули по дороге в лес направо. Отъехавши сажен 100—120, Жужгов кричит: «Приехали — вылезай! Мясников на месте расстрела не был и в воспоминаниях ошибочно указал на «лесок за Малой Язовой». Краевед Л. Перескоков установил, что в 1918 г. Кроме того, от центра Мотовилихи ул. Большая до Малой Язовой всего 4 версты, а не 7, как указано в воспоминаниях Маркова. В связи с этим, с 2009 г. Этот район, где расположена станция Балмошная, отстоит от старого центра Мотовилихи в 5 верстах. Ежегодно в летние месяцы здесь работает международная экспедиция под руководством президента фонда «Поиск», американца русского происхождения Петра Сарандинаки, с участием екатеринбургских поисковиков Л. Вохмякова и других, под контролем Генпрокуратуры РФ и патронажем Пермской епархии. В международной экспедиции ежегодно участвуют специалисты из США, Великобритании, России и других стран: судебные геофизики, археологи, следователи по уголовным делам, судмедэксперты, кинолог с поисковой собакой, специализирующейся на нахождении человеческих останков. Используются радары, просматривающие почву на глубину до 3—4 м, и другие современные способы обнаружения останков. Поиски ведутся от Соликамского тракта вглубь балки, вдоль речки Язовая. Изучена обширная территория площадью более 1 кв. Однако есть ряд моментов, которые заставляют задуматься о поисках именно в этой балке. Найденная здесь старая дорога идет вдоль речки Язовой. И если бы расстрел произошел именно здесь, исполнители его записали бы в воспоминаниях: «Мы свернули направо и ехали по дороге вдоль речки».
В данном случае на конференцию прибыло 710 человек», - рассказал начальник академии генерал-лейтенант Сергей Баканеев. Мероприятие было приурочено к торжественному юбилею — 198-й годовщине со дня образования академии. Именно седьмого декабря 1820 года великий князь Михаил Павлович основал в Петербурге Артиллерийское училище. За год до этого князь вступил в командование русской артиллерией. Михаила Романова считают прародителем этого рода войск.