Наверное, многие читали и помнят знаменитую книгу английского писателя, публициста и политического деятеля Даниэля Дефо «Робинзон Крузо». Даниэль Дефо, английский писатель, самым знаменитым произведением которого является «Робинзон Крузо» – эта книга увидела свет в 1719 году – не написал ни слова о шпионаже в своих книгах. До Робинзона Крузо дошли слухи недоброжелателей о том, что всё, описанное в предыдущих книгах, — вымысел и небывальщина.
Даниэль Дефо. история написания романа «Робинзон Крузо»
| История создания «Робинзона Крузо» Даниэлем Дефо | Робинзон Крузо. Всего будет 10 вопросов. Выбирай ответ из 4 предложенных вариантов. |
| Как появился Робинзон Крузо и кто в России носил его имя | Роман Даниеля Дефо «Робинзон Крузо» был впервые опубликован в апреле 1719 года. |
| Дефо Даниель | Жак Оффенбах написал комическую оперу "Робинзон Крузо", которая впервые была исполнена в Opéra-Comique в Париже 23 ноября 1867 года. |
Детство, юность, интересы
- Анализ романа «Робинзон Крузо» (Даниэль Дефо)
- «Робинзон Крузо»: анализ произведения
- Робинзон Крузо в Сибири. Вымысел, который становится правдой
- История создания Робинзона Крузо | Куча фактов | Дзен
Литература. 5 класс
Убийцы и незадачливые политиканы, воры и подделыватели векселей проводили вместе тюремные часы. Казнили тогда даже за мелкое воровство, и палачу хватало работы после каждого заседания суда. Эпидемии не щадили несчастных арестантов, которые умирали от так называемого «тюремного тифа». Врач, который бы поставил более точный диагноз, не посещал тюрьму. Хриплые голоса орали песни. Бывалые бандиты беспощадно ругались. А рядом в углу какой-нибудь несчастный, впервые попавший в такую компанию, шептал молитвенный призыв к всевышнему. Под утро осужденных вели на виселицу.
Проклятия смертников, рыдания слабовольных, слезы женщин заглушал нестройный страшный хор: Если придется висеть на веревке, Славный услышу трезвон! Дикие песни и ужасы Ньюгетской тюрьмы навсегда врезались в память Дефо. Спустя двадцать лет он воссоздаст грязь и дебоши Ньюгета в своем романе «Молль Флендерс». Героиня романа, ставшая профессиональной воровкой, тоже попадает в этот застенок. Но самое удивительное — и в тюрьме Дефо не прекращал писать. Продажные тюремщики за известную мзду предоставили политическому арестанту отдельное помещение. И Дефо использовал эту льготу.
Целый день он сидел за столом. Он сочинил несколько панегириков, вызвав к жизни тень Вильгельма Оранского в качестве благодетельного примера современникам. Кто знает, может быть, добрые отношения покойного короля с церковью, его снисхождение к инаковерующим помогут узнику, ожидающему своей участи в темнице... Затем насмешник покорно настрочил объяснение своего злосчастного памфлета «Кратчайший путь». И самое важное — составил первое собрание своих сочинений. Первый том увидел свет в том же 1703 году. В довершение всего Дефо написал даже «Сатиру на себя самого».
Он раскаивался, что сочинил «Кратчайший путь». Автор, видите ли, предполагал, будто публика поймет: памфлет написан с самыми хорошими намерениями. Он был крайне удивлен, что все его сатирические рекомендации были приняты за чистую монету. Стремясь заручиться поддержкой единоверцев, Дефо написал смиренное письмо трем диссидентским пасторам, прося их простить ему обиды и прийти к нему помолиться. Однако церковники-раскольники предпочли не иметь дела с кощунственным писакой. Они боялись, что Дефо, обостривший до крайности их отношения с правящей партией, опять подведет их какой-нибудь выходкой. В ответном письме литератору они сообщили, что «бог простит его, если захочет».
Пасторы даже пошли в Ньюгетскую тюрьму, чтобы помолиться с неким конокрадом, приговоренным к смерти. Но порог камеры Дефо они не переступили. Так служители культа из разных враждующих между собой партий объединились в своей ненависти к писателю. Это и понятно. Конечно, защита терпимости имела у Дефо вполне определенный политический смысл. Он добивался выдвижения к власти крайних протестантов. Однако Дефо поставил актуальный вопрос слишком остро и потому оказался вне партий и группировок.
Его «Кратчайший путь» перерос политические лозунги эпохи. Речь шла больше чем о политическом полноправии религиозной секты. В иносказательной художественной форме, принятой в ту эпоху, автор отстаивал терпимость к чужой вере, чужим взглядам, проповедовал свободу мыслить, говорить и писать без оглядки на доносчика и тюремщика... Талант Дефо разрывал путы, которыми религия связывала мировоззрение людей. Вот почему «Кратчайший путь расправы с диссентерами» вместе с другими памфлетами начала XVIII века, из которых самыми замечательными были памфлеты автора «Гулливера» Джонатана Свифта, положил начало сатирической журналистике в Англии... Напрасно Дефо ждал оправдательного приговора. Напрасно защитник посоветовал своему клиенту объявить, что он отдается на милость королевы.
Прокурор обрушился на Дефо со всей непреклонностью вершителя правосудия. Прокурор утверждал, что писатель будто бы хотел «вымостить дороги черепами верующих». Защитник требовал помиловать Дефо... Но партия церковников торжествовала уже расправу над подсудимым. Давно готовый приговор был объявлен во всеуслышание. Дефо приговорили к уплате штрафа в 200 марок, троекратному выставлению у позорного столба на площади, внесению залога, который бы гарантировал, что подсудимый в течение семи лет будет вести себя пристойно. И, наконец, Дефо был приговорен к заточению в Ньюгетскую тюрьму, пока это будет угодно королеве...
Вот тут-то и появляется на сцене позорный столб в виде буквы Т, с которого мы начали наш рассказ. Сначала Дефо всячески пытался избежать этой унизительной процедуры. Когда же дни, отделяющие его от «ореховых щипчиков», стали истекать, он сочинил в тюрьме «Гимн позорному столбу». Дни заточения писателю скрашивала возможность общаться с внешним миром. На этот раз она оказалась целительной для его угнетенного духа. Типографы успели не только напечатать «Гимн», но и распространить его в Лондоне. Обращаясь к толпе, которая придет на посмешище, Дефо бросал гневное обвинение предержащим властям: «Скажите людям, поставившим его осужденного тут, что они — позор своего времени.
Не будучи в состоянии установить его виновность, они бессильны совершить его преступления». Дефо был прав. Инициаторы сожжения книг в разные времена при разных правителях были бессильны словом возразить авторам крамольных произведений. Реплика хулителей печатных страниц доносилась в народ сквозь треск поленьев, подброшенных в костер... Посрамить Дефо врагам не удалось! В тот день 29 июля 1703 года , когда писатель был в первый раз выставлен на посмеяние уличной толпы у позорного столба против биржи в Корн-Хилле, в Лондоне вышел отдельным изданием «Гимн позорному столбу». И тут произошло неожиданное для мини стров и церковников.
Вместо брани и насмешек приговоренного ждали приветствия собравшихся лондонцев. Бранили лишь судей и церковную партию. Читатели уже прочли «Гимн» и выражали Дефо свое одобрение. Гонители сами были посрамлены. Осужденный за один памфлет, Дефо завоевал сочувствие публики новым памфлетом, сочиненным в тюрьме. В следующие два дня 30 июля и 31 июля «позорного» стояния в самых бойких местах английской столицы — на улице Чипсайд и против Темпль-Бара — события шли в нарастающем темпе. Пытаясь навлечь позор на голову узника, заправилы из крайних тори вызвали ненависть к себе за несправедливое гонение.
Эшафот стал триумфальной трибуной. Толпа, в которой преобладали рьяные протестанты, разогнав солдат, обвивала эшафот гирляндами и забрасывала цветами защемленного в деревянные клещи писателя. Неизвестный смельчак взобрался на деревянный помост и надел венок на голову памфлетиста. Женщины выносили из домов кувшины, полные вина и пива. Недовольные правительством пили за здоровье автора «Кратчайшего пути», а заодно за то, чтобы общие враги провалились в тартарары. Перо оказалось могущественнее судейского стола. Автор сожженной книги был прославлен...
Дефо предстояло еще несколько месяцев просидеть в тюрьме. Новое правительство рассудило, что талантливого сатирика выгоднее держать на свободе. Дефо нельзя было заставить молчать, но судьба его изменилась. Изведав тюремную камеру, писатель не шел уже больше по жизни прямым путем, а находил окольные дороги. Он пустился во все тяжкие, обслуживая своим пером попеременно то вигов, то их противников. Он вступал в закулисные связи с сильными людьми.
Герой соглашается. Новый знакомый обучил его морскому делу. В Гвинее Робинзон удачно сторговался с туземцами и вернулся на родину с золотом. Здесь капитан умер, и герой принимает решение отправиться на Черный континент вновь. Путешествие оказывается не столь удачным: Судно берут на абордаж турецкие пираты. Робинзон попадает в рабство. Спустя два года хозяйский надзор ослаб — Робинзону позволяют выйти в море. Его сопровождают мавр и юноша по имени Ксури. Герою удалось погрузить на лодку все нужные для длительного путешествия припасы. Выйдя подальше от берега, он выталкивает мавра в море и предлагает мальчику бежать. Робинзон Крузо встречает капитана корабля, идущего в Бразилию. Тот предлагает взять его с собой, а также продать лодку и Ксури. Герой колеблется, но капитан обещает, что отпустит парня на свободу через десять лет, если тот примет христианство. Так Робинзон избавляется от мук совести. В Бразилии герой покупает землю, заводит новые знакомства. Но жизнь плантатора его не устраивает. Новые знакомые предлагают Робинзону отправиться в Африку за рабами. Предложение звучит заманчиво, поскольку: собственных средств в экспедицию он не вкладывает; за свой труд приказчика получит столько же рабов, сколько и остальные участники предприятия. Судно отправляется в путь 1 сентября 1659 года. Как и во время первого путешествия, корабль Робинзона попадает в бурю, но на этот раз спастись удалось лишь главному герою. Он попадает на остров. Фото: ru. После ночи на дереве герой увидел, что к берегу вынесло судно. Ему понадобилось 12 поездок, чтобы на плоту перевезти уцелевшие вещи с разбитого корабля на берег. Затем буря уничтожила остатки судна. Ищете в Google краткий пересказ «Робинзон Крузо»? Приключения Робинзона Крузо продолжает история о создании жилища. Герой решил, что оно должно быть недалеко от моря, чтобы увидеть корабль и подать сигнал бедствия. Одновременно оно должно было находиться на достаточном удалении, чтобы его не смыл прилив. На холме Крузо обустроил пещеру. Попасть в нее можно было только по лестнице. Пересказывая «Робинзон Крузо» в сокращении, следует упомянуть о том, что герой за несколько лет осваивает те стадии производства, на которые человечеству понадобились тысячелетия. Он начинает с охоты. Выяснив, что козы не могут смотреть наверх, охотиться на них с обрыва.
Восемнадцатилетний Робинзон, забыв христианские заповеди, решается на работорговлю и отправляется за рабами на острова Гвинеи. Писатель подробно и увлекательно описывает все злоключения своего героя, поэтому читатель с удовольствием включается в процесс познания мира Робинзоном. Пребывание на необитаемом острове стало не только испытанием, но приобретением знаний. Робинзон после долгих мучений научился поддерживать огонь, делать глиняную посуду, шить одежду из козьих шкур, которую регулярно прогрызали вездесущие крысы. Герой развивает свои кулинарные способности, делая сыр, масло из козьего молока. Даже календарь у него был свой. Автор утверждает, что изобразил в главном герое самого себя. Но не только: удивительные приключения героя — это и повествование о том, как выжить на необитаемом острове и остаться человеком, о том, как труд, упорство и сила духа помогают преодолевать отчаяние и находить выход из самой непредсказуемой ситуации. В финале повествования перед нами мудрый, целеустремлённый, гуманный человек. Жизнь современного человека богата на неожиданности и очень часто испытывает на прочность.
Он занялся выращиванием сахарного тростника. Поначалу было тяжело, но со временем бизнес стал приносить свои плоды во многом благодаря соседям-плантаторам. Они помогали и делом, и советом. Его новые друзья любили слушать истории про путешествия. Однажды они предложили ему вспомнить былые времена и еще раз съездить в Гвинею за золотым песком. Собрав команду, Робинзон отправляется в путь. На двенадцатый день, как они отплыли от берегов Бразилии, корабль попал в сильный шторм. Вся команда вынуждена была покинуть судно и пересесть в шлюпку. Хлюпкое суденышко перевернулось. Погиб весь экипаж, кроме Робинзона с большим трудом добравшимся до берега. Глава 6 Утром, открыв глаза после бессонной ночи, проведенной на дереве, Робинзон увидел, что его корабль встал почти у берега. Вплавь ему удается добраться до него. Используя запасные мачты он сооружает плот, чтобы перевезти с корабля самые необходимые для выживания вещи. С грехом пополам он добирается на нем до необитаемого острова на котором кроме диких зверей и птиц никого не было. Еще двенадцать раз после этого сновал он до корабля за оставшимися вещами, пока буря не унесла остатки судна на дно. Облюбовав себе на скате холма неплохое местечко для постройки жилища, Робинзон начинает обустраиваться на новом месте. Глава 7 Палатку пришлось обнести частоколом, чтобы ненароком дикие звери не забрели полакомиться куском свежего мяса. Сразу за ней он выкопал пещеру, куда было удобно прятать запасы еды. Умереть с голоду не дали козы, а запасы пороха Робинзон распихал по мешочкам и надежно припрятал их в расселине горы, чтобы дождь ненароком не замочил его. Глава 8 Не потеряться в днях помогал самодельный календарь, представляющий собой обычное бревно с зарубками. С каждым днем на нем становилось на одну отметину больше. Нехватку человеческого общения компенсировали две кошки и собака, захваченные вместе с остальными вещами с корабля. Все мысли, приходящие в голову, Робинзон решил записывать в дневник. С ним он делился всем, что с ним происходит. Потеряв надежду, что его найдут, он часто впадал в отчаяние. Ведь с того момента, как он здесь поселился прошло уже полтора года. За это время его жилище стало выглядеть гораздо лучше. Появился стол, стулья, полочки, навес перед палаткой. Глава 9 Жизнь постепенно налаживалась. С помощью самодельной лопаты удалось выкопать погреб. Крузо вовсю охотился на коз и голубей. Ему удалось приручить маленького козленка, подбитого им во время охоты. Голуби приручению не поддавались. Птенцы, стоило им немного подрасти, сразу улетали. Однажды он приметил поблизости с пещерой колосья ячменя и риса, проросшие из птичьего корма, вытряхнутого на землю из мешка. Собрав первый урожай, он оставляет его на посев. Спустя три года он использует часть зерен для еды. Глава 10 Страшной силы землетрясение обрушилось на остров. После этого случая стало понятно, что пора задуматься о новом месте для жилья. Жить под горой становилось небезопасно. Затяжные дожди подорвали здоровье Робинзона. Он слег с лихорадкой. Избавиться от хвори помогла табачная настойка на роме. Изучая подробно остров удалось обнаружить новые фрукты и ягоды, родник с чистейшей водой. Робинзону пришла идея построить в этом месте дачу. В августе он сушил виноград, а в период проливных дождей, длящихся с августа по октябрь, старался находиться дома, чтобы не заболеть повторно. Глава 11 В такую погоду он занимался плетением корзин. Они ему были нужны для переноски и хранения вещей. Противоположная часть острова оказалась лучше, чем та на которой он жил. Здесь водились черепахи и диковинные птицы, оказавшиеся попугаями. Поймав одного из них, он забрал его с собой. Попугай оказался толковым и быстро научился некоторым словам, услышанным от Робинзона. Глава 12 Как ни старался Крузо оберегать урожай зерновых от нападок птиц, им удавалось добраться до него. Тогда он придумал, как отпугнуть их навсегда, обложив поле трупами их сородичей. Спасением от диких зверьков стал плетень на строительство которого у него ушло почти три декабрьских недели. Урожай на этот раз был собран и сохранен. Перед Крузо возникла другая проблема. Он не понимал, как из него делать муку и стряпать хлеб в сложившихся условиях. Глава 13 Без посуды на острове было сложно. В свободное время Робинзон начал изучать основы гончарного мастерства. Первые попытки сделать глиняные горшочки идеальной формы провалились. Чугунки получались бесформенными и не прочными. Со временем он понял в чем ошибка. Он не обжигал их в огне. Сколько радости было, когда у него все получилось.
Литература. 5 класс
Правда, порой на меня находило просветление, здравые мысли еще пытались, так сказать, воротиться ко мне, но я гнал их прочь, боролся с ними, словно с приступами болезни, и при помощи пьянства и веселой компании скоро восторжествовал над этими припадками, как я их называл: в какие-нибудь пять-шесть дней я одержал столь полную победу над своей совестью, какой только может пожелать себе юнец, решившийся не обращать на нее внимания. Однако меня ждало еще одно испытание: как всегда в подобных случаях, Провидение пожелало отнять у меня последнее оправдание перед самим собою; в самом деле, если на этот раз я не захотел понять, что всецело обязан ему, то следующее испытание было такого рода, что тут уж и самый последний, самый отпетый негодяй из нашего экипажа не мог бы не признать, что опасность была поистине велика и спаслись мы только чудом. Ветер после шторма был все время неблагоприятный и слабый, так что после шторма мы двигались еле-еле. Здесь мы были вынуждены бросить якорь и простояли при юго-западном, то есть противном, ветре семь или восемь дней. Впрочем, мы не простояли бы долго и вошли бы в реку с приливом, если бы ветер не был так свеж, а дней через пять не покрепчал еще больше.
Однако Ярмутский рейд считается такой же хорошей стоянкой, как и гавань, а якоря и якорные канаты были у нас надежные; поэтому наши люди ничуть не тревожились и даже не помышляли об опасности — по обычаю моряков, они делили свой досуг между отдыхом и развлечениями. Но на восьмой день утром ветер усилился, и пришлось свистать наверх всех матросов, убрать стеньги и плотно закрепить все, что нужно, чтобы судно могло безопасно держаться на рейде. К полудню на море началось большое волнение, корабль стало сильно раскачивать; он несколько раз зачерпнул бортом, и раза два нам показалось, что нас сорвало с якоря. Тогда капитан скомандовал отдать запасной якорь.
Таким образом, мы держались на двух якорях против ветра, вытравив канаты до конца. Растерянность и страх были теперь даже на лицах матросов. Я несколько раз слышал, как сам капитан, проходя мимо меня из своей каюты, бормотал вполголоса: «Господи, смилуйся над нами, иначе мы погибли, всем нам конец» — что не мешало ему, однако, зорко наблюдать за работами по спасению корабля. Поначалу на всю эту суматоху я взирал в отуплении, неподвижно лежа в своей каюте рядом со штурвалом, и даже не знаю хорошенько, что я чувствовал.
Мне было трудно вернуть прежнее покаянное настроение после того, как я сам его презрел и ожесточил свою душу; мне казалось, что смертный ужас раз и навсегда миновал и что эта буря пройдет бесследно, как и первая. Но, повторяю, когда сам капитан, проходя мимо, обмолвился о грозящей нам гибели, я неимоверно испугался. Я выбежал из каюты на палубу; никогда в жизни не приходилось мне видеть такой зловещей картины: на море вздымались валы вышиной с гору, и такая гора опрокидывалась на нас каждые три-четыре минуты. Когда, собравшись с духом, я огляделся вокруг, то увидел тяжкие бедствия.
На двух тяжело нагруженных судах, стоявших неподалеку от нас на якоре, были обрублены все мачты. Кто-то из наших матросов крикнул, что корабль, стоявший в полумиле от нас впереди, пошел ко дну. Еще два судна сорвало с якорей и унесло в открытое море на произвол судьбы, ибо ни на том ни на другом не оставалось ни одной мачты. Мелкие суда держались лучше других — им было легче маневрировать; но два или три из них тоже унесло в море, и они промчались борт о борт мимо нас, убрав все паруса, кроме одного кормового кливера.
В конце дня штурман и боцман стали упрашивать капитана позволить им срубить фок-мачту. Капитан долго упирался, но боцман принялся доказывать, что, если фок-мачту оставить, судно непременно затонет, и он согласился, а когда снесли фок-мачту, грот-мачта начала так шататься и так сильно раскачивать судно, что пришлось снести и ее и таким образом освободить палубу. Судите сами, что должен был испытывать все это время я — юнец и новичок, незадолго перед тем испугавшийся небольшого волнения. Но если после стольких лет память меня не обманывает, не смерть была мне страшна тогда; во сто крат сильнее ужасала меня мысль о том, что я изменил своему решению прийти с повинной к отцу и вернулся к прежним химерическим стремлениям, и мысли эти, усугубленные ужасом перед бурей, приводили меня в состояние, которого не передать никакими словами.
Но самое худшее было еще впереди. Буря продолжала свирепствовать с такой силой, что, по признанию самих моряков, им никогда не случалось видеть подобной. Судно у нас было крепкое, но от тяжелого груза глубоко сидело в воде, и его так качало, что на палубе поминутно слышалось: «Кренит! Дело — табак!
Однако буря бушевала все яростнее, и я увидел — а это не часто увидишь, — как капитан, боцман и еще несколько человек, более разумных, чем остальные, молились, ожидая, что корабль вот-вот пойдет ко дну. В довершение ко всему вдруг среди ночи один из матросов, спустившись в трюм поглядеть, все ли там в порядке, закричал, что судно дало течь; другой посланный донес, что вода поднялась уже на четыре фута. Тогда раздалась команда: «Все к насосам! Но матросы растолкали меня, заявив, что если до сих пор я был бесполезен, то теперь могу работать, как и всякий другой.
Тогда я встал, подошел к насосу и усердно принялся качать. В это время несколько мелких судов, груженных углем, будучи не в состоянии выстоять против ветра, снялись с якоря и вышли в море. Когда они проходили мимо, наш капитан приказал подать сигнал бедствия, то есть выстрелить из пушки. Не понимая, что это значит, я пришел в ужас, вообразив, что судно наше разбилось или случилось нечто другое, не менее страшное, и потрясение было так сильно, что я упал в обморок.
Но в такую минуту каждому было впору заботиться лишь о спасении собственной жизни, и никто на меня не обратил внимания и не поинтересовался, что приключилось со мной. Другой матрос, оттолкнув меня ногой, стал к насосу на мое место в полной уверенности, что я уже мертв; прошло немало времени, пока я очнулся. Работа шла полным ходом, но вода в трюме поднималась все выше. Было очевидно, что корабль затонет, и хотя буря начинала понемногу стихать, однако нечего было и надеяться, что он сможет продержаться на воде, покуда мы войдем в гавань, и капитан продолжал палить из пушек, взывая о помощи.
Наконец одно легкое суденышко, стоявшее впереди нас, отважилось спустить шлюпку, чтобы подать нам помощь. Подвергаясь немалой опасности, шлюпка приблизилась к нам, но ни мы не могли добраться до нее, ни шлюпка не могла причалить к нашему кораблю, хотя люди гребли изо всех сил, рискуя своей жизнью ради спасения нашей. Наконец наши матросы бросили им с кормы канат с буйком, вытравив его на большую длину. После долгих и тщетных усилий гребцам удалось поймать конец каната; мы притянули их под корму и все до одного спустились в шлюпку.
О том, чтобы добраться до их судна, нечего было и думать, поэтому мы единодушно решили грести по ветру, стараясь только держать по возможности к берегу. Наш капитан пообещал чужим матросам, что в случае, если лодка разобьется о берег, он заплатит за нее хозяину. И вот, частью на веслах, частью подгоняемые ветром, мы направились к северу в сторону Уинтертон-Несса, постепенно приближаясь к земле. Не прошло и четверти часа с той минуты, когда мы отчалили от корабля, как он стал погружаться на наших глазах.
И тут-то впервые я понял, что значит «дело — табак». Должен, однако, сознаться, что, услышав крики матросов: «Корабль тонет! Покуда люди изо всех сил налегали на весла, чтобы направить лодку к берегу, мы могли видеть ибо всякий раз, как лодку вздымало волной, нам виден был берег , что там собралась большая толпа: все суетились и бегали, готовясь подать нам помощь, когда мы подойдем ближе. Здесь мы пристали и, с великим трудом, но все-таки благополучно выбравшись на сушу, пошли пешком в Ярмут, где нас как потерпевших крушение встретили с большим участием; городской магистр отвел нам хорошие помещения, а местные купцы и судохозяева снабдили нас деньгами в достаточном количестве, чтобы добраться по нашему выбору либо до Лондона, либо до Гулля.
Вернись я тогда обратно в Гулль, в родительский дом, как был бы я счастлив! Не знаю, как это назвать, и не стану настаивать, но какое-то тайное веление всесильного рока побуждает нас быть орудием собственной своей гибели, даже когда мы видим ее перед собой, и бросаться ей навстречу с открытыми глазами, но несомненно, что только моя злая судьба, которой я был не в силах избежать, заставила меня пойти наперекор трезвым доводам и внушениям лучшей части моего существа и пренебречь двумя столь наглядными уроками, которые я получил при первой же попытке вступить на новый путь. Сын нашего судохозяина, мой приятель, помогший мне укрепиться в пагубном решении, присмирел теперь больше меня; в первый раз, как он заговорил со мной в Ярмуте что случилось только через два или три дня, так как в этом городе мы все жили порознь , я заметил, что тон его изменился. С унылым видом он покачал головой и спросил, как я себя чувствую.
Объяснив своему отцу, кто я такой, он рассказал, что я предпринял эту поездку в виде опыта, в будущем же намереваюсь объездить весь свет. Тогда его отец, обратившись ко мне, произнес серьезно и озабоченно: — Молодой человек! Вам больше никогда не следует пускаться в море: случившееся с нами вы должны принять за явное и несомненное знамение, что вам не суждено быть мореплавателем. Но вы-то ведь отправились в плавание ради пробы.
Так вот небеса и дали вам отведать то, что вы должны ожидать, если будете упорствовать в своем решении. Тогда я рассказал ему кое-что о себе. Как только я кончил, он неожиданно разразился гневом. Никогда в жизни, даже за тысячу фунтов, не соглашусь я плавать на одном судне с тобой!
Конечно, все это было сказано в сердцах человеком, и без того уже огорченным своей потерей, и в пылу гнева он зашел дальше, чем следовало. Однако потом он говорил со мной спокойно и весьма серьезно убеждал меня не искушать на свою погибель Провидение и воротиться к отцу, ибо во всем случившемся я должен видеть перст Божий. Вскоре после того мы расстались; мне нечего было возразить ему, и больше я его не видел. Куда он уехал из Ярмута — не знаю; у меня же было немного денег, и я отправился в Лондон по суше.
И по пути туда мне не раз приходилось выдерживать борьбу с собой относительно того, какой род жизни мне избрать и воротиться ли домой или снова отправиться в плавание. Что касается возвращения в родительский дом, то стыд заглушал самые веские доводы моего разума: мне представлялось, как надо мной будут смеяться соседи и как мне будет стыдно взглянуть не только на отца и на мать, но и на всех наших знакомых. Довольно долго я пребывал в нерешительности, не зная, что предпринять и какой избрать жизненный путь. Я не мог побороть нежелание вернуться домой, а тем временем воспоминание о перенесенных бедствиях мало-помалу изглаживалось из моей памяти; вместе с ним ослабевал и без того слабый голос рассудка, побуждавший меня вернуться к отцу, и кончилось тем, что я отбросил мысли о возвращении и стал мечтать о новом путешествии.
Большим моим несчастьем было то, что, пускаясь в эти приключения, я не нанимался простым матросом: вероятно, мне пришлось бы больше работать, зато я научился бы морскому делу и со временем мог бы сделаться штурманом или если не капитаном, то его помощником. Но уж такова была моя судьба — из всех возможных путей я всегда выбирал самый худший. Так и тут: в кошельке у меня водились деньги, на мне было приличное платье, и я обычно являлся на судно в обличье джентльмена, поэтому ничего там не делал и ничему не научился. В Лондоне мне посчастливилось сразу же попасть в хорошую компанию, что не часто случается с такими распущенными, сбившимися с пути юнцами, каким я был тогда, ибо дьявол не дремлет и немедленно расставляет им какую-нибудь ловушку.
Но не так было со мной. Я познакомился с одним капитаном, который незадолго перед тем ходил к берегам Гвинеи, и, так как этот рейс был для него очень удачен, он решил еще раз отправиться туда. Ему полюбилось мое общество — в то время я мог быть приятным собеседником — и, узнав, что я мечтаю повидать свет, он предложил мне ехать с ним, сказав, что мне это ничего не будет стоить, что я буду его сотрапезником и другом. Если же у меня есть возможность взять с собою в Гвинею товары, то мне, может быть, повезет, и я получу целиком всю вырученную от торговли прибыль.
Я принял предложение; завязав самые дружеские отношения с этим капитаном, человеком честным и прямодушным, я отправился с ним в путь, захватив с собой небольшой груз, на котором благодаря полной бескорыстности моего друга капитана сделал весьма выгодный оборот; по его указанию я закупил на сорок фунтов стерлингов различных побрякушек и безделок. Эти сорок фунтов я собрал с помощью моих родственников, с которыми был в переписке и которые, как я полагаю, убедили моего отца или, вернее, мать помочь мне хоть небольшой суммой в этом первом моем предприятии. Это путешествие было, можно сказать, единственным удачным из всех моих похождений, чем я обязан бескорыстию и честности моего друга капитана, под руководством которого я, кроме того, приобрел изрядные сведения в математике и навигации, научился вести корабельный журнал, делать наблюдения и вообще узнал много такого, что необходимо знать моряку. Ему доставляло удовольствие заниматься со мной, а мне — учиться.
Одним словом, в этом путешествии я сделался моряком и купцом: я выручил за свой товар пять фунтов девять унций золотого песку, за который по возвращении в Лондон получил без малого триста фунтов стерлингов. Эта удача преисполнила меня честолюбивыми мечтами, впоследствии довершившими мою гибель. Итак, я сделался купцом и вел торговлю с Гвинеей. На мое несчастье, мой друг капитан вскоре по прибытии на родину умер, и я решил снова съездить в Гвинею самостоятельно.
Я отплыл из Англии на том же самом корабле, командование которым перешло теперь к помощнику умершего капитана. Это было самое злополучное путешествие, когда-либо выпадавшее на долю человека. Правда, я взял с собою меньше ста фунтов из нажитого капитала, а остальные двести фунтов отдал на хранение вдове моего покойного друга, распорядившейся ими весьма добросовестно; но зато меня постигли во время пути страшные беды.
Роман Дефо, демонстрирующий неистощимые возможности человека в освоении природы и в борьбе с враждебным ему миром, сразу же после выхода в свет стал литературной сенсацией, им зачитывались все слои населения. А по числу выпущенных экземпляров роман долгое время занимал лидирующие позиции в книжном мире. Псевдомемуары Дефо породили множество подражаний, появился даже целый литературный жанр — Робинзонада. Роман обессмертил имя своего автора и попал в сокровищницу мировой литературы. Его часто называют первым «подлинным» романом на английском языке.
Роман Дефо стал литературной сенсацией и породил множество подражаний. Он демонстрировал неистощимые возможности человека в освоении природы и в борьбе с враждебным ему миром. Этот посыл был очень созвучен идеологии раннего капитализма и эпохи Просвещения. Только в Германии за сорок лет, последовавших за публикацией первой книги о Робинзоне, было издано не менее сорока «робинзонад». Остальные ответы.
Реклама В первую очередь он посетил остров, на котором прожил не один год. Ведя торговые дела, он продолжил путешествие. На острове у берегов Африки Робинзон стал свидетелем кровавой расправы моряков над местными жителями. Демонстрируя своё негативное отношение к произошедшему, Робинзон навлёк на себя гнев команды. По требованию экипажа он был высажен в Азии, где, продолжая заниматься торговлей, начал свой длительный путь возвращения в Англию. По дороге домой Робинзон посетил Китай и Россию, после чего вернулся в родную страну, тихо и спокойно доживая свой век, предаваясь на закате своей жизни серьёзным размышлениям. Подробный пересказ по книгам Кратко Подробно Оригинал Робинзон с детства стремился к странствиям и приключениям. Сбежав из родительского дома, он пустился в первое в своей жизни плавание. С самого начала молодого человека сопровождали несчастья — корабль, на котором он плыл, затонул, попав в шторм, но экипаж был спасён. Робинзон не остановился на одном плавании и продолжил свои морские скитания. В одном из последующих путешествий на судно напали пираты, угнав экипаж в рабство. Робинзону удалось сбежать из неволи, после чего он осел в Бразилии, где стал довольно успешным плантатором. Но мне была уготована другая участь: мне по-прежнему суждено было самому быть виновником всех моих несчастий. Реклама Бразильские плантаторы остро нуждались в дешёвой рабочей силе. Коллеги убедили Робинзона отправиться в Африку за рабами. Корабль попал в шторм и сел на мель. Борясь за свою жизнь, люди попытались добраться до суши. Вся команда погибла, и мужчина оказался единственным выжившим членом экипажа.
Тяжелый характер
- Основное меню
- Также рекомендуем
- Дефо Даниель
- Басинский: "Робинзон Крузо" - величайшая книга об одиночестве
Даниель Дефо
Даже календарь у него был свой. Автор утверждает, что изобразил в главном герое самого себя. Но не только: удивительные приключения героя — это и повествование о том, как выжить на необитаемом острове и остаться человеком, о том, как труд, упорство и сила духа помогают преодолевать отчаяние и находить выход из самой непредсказуемой ситуации. В финале повествования перед нами мудрый, целеустремлённый, гуманный человек. Жизнь современного человека богата на неожиданности и очень часто испытывает на прочность. В мире присутствуют зло и несправедливость, но, несмотря на это, мы должны с вами быть гуманными и милосердными, заботиться друг о друге, помогать друг другу.
И помнить, что возможности человека безграничны и упорным трудом можно достичь многого даже в самой сложной и экстремальной ситуации. Толстой и роман Д. Ге, 1884 Впервые роман Даниэля Дефо был переведён на русский язык по его просьбе учителем этой школы специально для учеников. Список рекомендованной литературы Коровина В.
Это был шотландец по имени Александр Селькирк ». Вернувшись на родину, Селькирк заявил: «Теперь у меня капитал, но никогда больше не буду я так счастлив, как в те дни... Родился в 1711 году.
Родился в 1632 году. Родился в Ларго Шотландия. Родился в Йорке Англия. После пленения пиратами сам стал пиратом. После пленения пиратами был продан в рабство, бежал через несколько лет. Отправился в плавание боцманом за золотом. Отправился в плавание совладельцем судна за невольниками.
На остров попал по своей воле из-за вражды с капитаном корабля. На остров попал после кораблекрушения. Прожил на острове 4,5 года. Прожил на острове 28 лет. Был спасен случайно зашедшим кораблем. Был спасен кораблем, захваченным пиратами помог капитану вновь овладеть своим кораблем. Через несколько лет вновь поступил на службу и погиб.
Стал богатым человеком, принял решение остаться жить в Англии. Слайд 9 Прославленный роман «Жизнь, необыкновенные и удивительные приключения Робинзона Крузо» был написан Дефо на 58-м году жизни и увидел свет 25 апреля 1719 года.
Моряки были уверены в надежности своего судна, поэтому все дни проводили в развлечениях. На девятый день плавания с утра разыгрался страшный шторм, корабль дал течь. Проходившее мимо судно бросило им шлюпку, и к вечеру им удалось спастись. Робинзону было стыдно вернуться домой, поэтому он решил снова отправиться в плавание. Глава 3 В Лондоне Робинзон познакомился с почтенным пожилым капитаном. Новый знакомый предложил Крузо отправиться вместе с ним в Гвинею. Во время пути капитан обучал Робинзона корабельному делу, что очень пригодилось герою в дальнейшем. В Гвинее Крузо удалось выгодно выменять привезенные побрякушки на золотой песок.
После смерти капитана Робинзон снова отправился в Африку. На этот раз путешествие было менее удачным: по дороге на их корабль напали пираты — турки из Салеха. Робинзон попал в плен к капитану разбойничьего судна, где пробыл почти три года. Наконец ему представился шанс бежать — разбойник отправил Крузо, мальчика Ксури и мавра рыбачить в море. Робинзон взял с собой все необходимое для долгого плавания и по дороге сбросил мавра в море. Робинзон держал путь на Зеленый мыс, надеясь встретить европейский корабль. Глава 4 Через много дней плавания Робинзону пришлось сойти на берег и попросить у дикарей еды. Мужчина отблагодарил их тем, что убил из ружья леопарда. Дикари отдали ему шкуру животного. Вскоре путешественникам встретился португальский корабль.
На нем Робинзон добрался в Бразилию. Глава 5 Капитан португальского корабля оставил Ксури у себя, пообещав сделать его моряком. Робинзон четыре года прожил в Бразилии, занимаясь выращиванием сахарного тростника и производством сахара. Как-то знакомые купцы предложили Робинзону снова совершить путешествие в Гвинею. На двенадцатый день на корабль налетел сильный шквал. Непогода длилась двенадцать дней, их судно плыло туда, куда его гнали волны. Когда корабль сел на мель, матросам пришлось пересесть на шлюпку. Однако через четыре мили «разъяренный вал» перевернул их судно. Робинзона волной выбросило на берег. Он, единственный из экипажа, остался в живых.
Ночь герой провел на высоком дереве. Глава 6 Утром Робинзон увидел, что их корабль прибило ближе к берегу. Используя запасные мачты, стеньги и реи, герой сделал плот, на котором переправил на берег доски, сундуки, съестные припасы, ящик с плотничьими инструментами, оружие, порох и другие необходимые вещи. Вернувшись на сушу, Робинзон понял, что находится на необитаемом острове. Он построил себе палатку из паруса и жердей, окружив ее пустыми ящиками и сундуками для защиты от диких зверей. Каждый день Робинзон плавал к кораблю, забирая вещи, которые могут ему понадобиться. Найденные деньги Крузо сначала хотел выбросить, но затем, подумав, оставил. После того как Робинзон посетил корабль двенадцатый раз, буря унесла судно в море. Вскоре Крузо нашел удобное место для жилья — на небольшой гладкой полянке на скате высокого холма.
Она озаглавлена «Серьёзные размышления Робинзона Крузо» англ. Serious Reflections of Robinson Crusoe и представляет собой сборник эссе на нравственные темы; имя Робинзона Крузо употреблено автором для того, чтобы подстегнуть интерес публики к этому произведению. Роман Дефо стал литературной сенсацией и породил множество подражаний. Он демонстрировал неистощимые возможности человека в освоении природы и в борьбе с враждебным ему миром. Этот посыл был очень созвучен идеологии раннего капитализма и эпохи Просвещения. Только в Германии за сорок лет, последовавших за публикацией первой книги о Робинзоне, было издано не менее сорока «робинзонад».
Басинский: "Робинзон Крузо" - величайшая книга об одиночестве
Второе вранье серьезнее: Робинзон Крузо написал книгу не сам, он — плод воображения автора, намеренно не упомянувшего себя на обложке книги. Даниэл Дефо Робинзон Крузо ГЛАВА ПЕРВАЯ Семья Робинзона. Британский «average man», современный «человек с улицы», наделён чертами, которыми одарил своих героев автор «Робинзона Крузо» — одной из немногих подлинно бессмертных книг мировой литературы. Помимо знаменитого «Робинзона Крузо» Дефо написал несколько не столь значительных романов, в которых, однако, содержатся довольно реалистические зарисовки нравов и среды обитания героев. Итак, в «Робинзоне Крузо» читатель — современник Дефо мог найти всё то, что ему хотелось видеть в книгах — рассказ о путешествиях, о кораблекрушениях, описания невиданной природы и захватывающих дух стычек с дикарями.
Краткое содержание романа «Робинзон Крузо»
Д. Дефо использовал рассказы о приключениях штурмана и написал свой роман о Робинзоне Крузо. Ранние биографы Дефо рассказывают, что надгробная плита, установленная на его могиле в 18 веке имела скромную, но многозначительную надпись: «Даниэль Дефо автор «Робинзона Крузо». ПРоблематика романа «Робинзон Крузо» тоже может быть расширена, если Вы напишите о необходимости подобного нововведения в комментариях. Обратимся к неизвестным моментам классической истории Робинзона Крузо и расскажем, кто стал прототипом легендарного литературного героя.
«Робинзон Крузо»: краткое содержание, анализ произведения Дефо
Наверное, многие читали и помнят знаменитую книгу английского писателя, публициста и политического деятеля Даниэля Дефо «Робинзон Крузо». Serious Reflections of Robinson Crusoe) и представляет собой сборник эссе на нравственные темы; имя Робинзона Крузо употреблено автором для того, чтобы привлечь интерес публики. Роман о приключениях Робинзона Крузо, человека, который с детства мечтал о море. Наверное, многие читали и помнят знаменитую книгу английского писателя, публициста и политического деятеля Даниэля Дефо «Робинзон Крузо». Тот, кто написал Робинзона Крузо, необыкновенно точно рассказывает о переживаниях человека на необитаемом острове.
Приключения Робинзона Крузо
К этому времени он был уже известной фигурой в литературной и политической жизни Лондона. Всего Даниэлем Дефо написано более 250 произведений разных жанров — от стихов и поэм до крупных романов. Но по-настоящему известным его сделал роман о приключениях Робинзона. История создания романа «Робинзон Крузо» В 1712 году в Лондонебыли напечатаны дневники тихоокеанских путешествий английского капитана Вудса Роджерса, а также брошюра «Превратности судьбы, или Удивительные приключения Александра Селькирка, написанные им самим». В ней рассказывалось о пребывании шотландского матроса на необитаемом острове Хуан Фернандес в Тихом океане в течение 4 лет с 1704 по 1708 г. Этот человек и стал литературным прототипом Робинзона Крузо. Согласно словарю Ожегова, прототипом называют действительное лицо, которое послужило источником для создания литературного образа. Конечно, Дефо многое изменил в истории Селькирка, заставив своего героя прожить на острове 28 лет, но выдумка оказалась убедительнее правды.
Реальная история о человеке, прожившем несколько лет в изоляции на диком острове, получила переосмысление, показала неисчерпаемые возможности человека. Читатели требовали продолжения истории. Второй том «Дальнейшие приключения Робинзона Крузо» о приключениях героя в разных странах мира, в том числе в Китае и в России, поступил в продажу 20 августа 1719 года. А ещё год спустя Дефо издал третий том под названием «Серьезные мысли Робинзона Крузо в течение его жизни и удивительных приключений». Сюжет и главная идея романа Сюжет романа «Робинзон Крузо» распадается на две части. Первую часть составляют события, связанные с приключениями легкомысленного, сумасбродного юноши, который сбежал из родительского дома не из любви к морским странствиям, а из-за желания быстро разбогатеть. И богатство не раз попадает ему в руки, но быстро исчезает.
Во время одного из морских рейсов корабль, на котором плыл Робинзон, терпит крушение. Робинзон переживает страшное потрясение, поняв, что ему единственному удалось спастись и что остров, до которого он смог доплыть, необитаемый. Вторая, центральная, часть романа рассказывает о пребывании героя на необитаемом острове.
Одна из них уже на острове окотилась не знаю от какого животного; я оставлял у себя пару котят, и они выросли ручными, а остальные убежали в лес и одичали. С течением времени они стали настоящим наказанием для меня: забирались ко мне в кладовую, таскали провизию и оставили меня в покое, только когда я пальнул в них из ружья и убил большое количество.
Так жил я с этой свитой и в этом достатке и можно сказать ни в чём не нуждался, кроме человеческого общества… … hunger would tame a lion: if I had let him stay there three or four days without food, and then have carried him some water to drink, and then a little corn, he would have been as tame as one of the kids; for they are mighty sagacious tractable creatures, where they are well used. As nature, who gives supplies of food to every creature, dictates even naturally how to make use of it; so I, that never milked a cow, much less a goat, or saw butter or cheese made, very readily and handily, though after a great many essays and miscarriages, made me both butter and cheese at last, and never wanted it afterwards. How mercifully can our great Creator treat his creatures, even in those conditions in which they seemed to be overwhelmed in destruction! How can he sweeten the bitterest providences, and give us cause to praise him for dungeons and prisons! What a table was here spread for me in a wilderness, where I saw nothing at first but to perish for hunger!
It would have made a stoic smile, to have seen me and my little family sit down to dinner: there was my majesty, the prince and lord of the whole island; I had the lives of all my subjects at absolute command; I could hang, draw, give life and liberty, and take it away, and no rebels among all my subjects. Then to see how like a king I dined too, all alone, attended by my servants! Pol, as if he had been my favourite, as the only person permitted to talk to me; my dog, which was now grown very old and crazy, and found no species to multiply his kind upon, sat always at my right hand; and two cats, one on one side the table, and one on the other, expecting now and then a bit from my hand, as a mark of special favour. But these were not the two cats which I brought on shore at first; for they were both of them dead, and had been interred near my habitation by my own hands; but one of them having multiplied by I know not what kind of creature, these were two which I preserved tame, whereas the rest ran wild into the woods, and became indeed troublesome to me at last; for they would often come into my house, and plunder me too, till at last I was obliged to shoot them, and did kill a great many: at length they left me. With this attendance, and in this plentiful manner, I lived; neither could I be said to want any thing but society… Однажды около полудня я шёл берегом моря, направляясь к своей лодке, и вдруг увидел след голой человеческой ноги, ясно отпечатавшейся на песке.
Я остановился, как громом поражённый или как если бы я увидел привидение. В полном смятении, не слыша, как говорится, земли под собой, я поспешил домой, в свою крепость. Добравшись до моего замка как я стал называть моё жильё с того дня , я моментально очутился за оградой. Я даже не помнил, перелез ли я через ограду по приставной лестнице, как делал это раньше, или вошёл через дверь, то есть через наружный ход, выкопанный мною в горе; даже на другой день я не мог этого припомнить. Никогда заяц, никогда лиса не спасалась в таком безумном ужасе в свои норы, как я в своё убежище.
Всю ночь я не сомкнул глаз; а ещё больше боялся теперь, когда не видел предмета, которым был вызван мой страх. Это как будто даже противоречило обычным проявлениям страха. Но я был до такой степени потрясён, что мне всё время мерещились ужасы, несмотря на то, что я был теперь далеко от следа ноги, перепугавшего меня. Минутами мне приходило в голову, не дьявол ли это оставил свой след, — разум укреплял меня в этой догадке. В самом деле: кто, кроме дьявола в человеческом образе, мог забраться в эти места?
When I came to my castle, for so I think I called it ever after this, I fled into it like one pursued; whether I went over by the ladder, as first contrived, or went in at the hole in the rock, which I called a door, I cannot remember; for never frighted hare fled to cover, or fox to earth, with more terror of mind than I to this retreat. I had no sleep that night: the farther I was from the occasion of my fright, the greater my apprehensions were; which is something contrary to the nature of such things, and especially to the usual practice of all creatures in fear. But I was so embarrassed with my own frightful ideas of the thing, that I formed nothing but dismal imaginations to myself, even though I was now a great way off it. Sometimes I fancied it must be the devil; and reason joined in with me upon this supposition. For how should any other thing in human shape come into the place?
Какое игралище судьбы человеческая жизнь! И как странно меняются с переменой обстоятельств тайные пружины, управляющие нашими влечениями! Сегодня мы любим то, что завтра будем ненавидеть; сегодня ищем то, чего завтра будем избегать. Завтра нас будет приводить в трепет одна мысль о том, чего мы жаждем сегодня. How strange a chequer-work of Providence is the life of man!
And by what secret differing springs are the affections hurried about, as differing circumstances present! To-day we love what to-morrow we hate; to-day we seek what to-morrow we shun; to-day we desire what to-morrow we fear; nay, even tremble at the apprehensions of. К каким только нелепым решениям не приходит человек под влиянием страха! Страх отнимает у нас способность распоряжаться теми средствами, какие разум предлагает нам в помощь. Если дикари, рассуждал я, найдут моих коз и увидят мои поля с растущим на них хлебом, они будут постоянно возвращаться на остров за новой добычей; а если они заметят моё жилье, то непременно примутся разыскивать его обитателей и доберутся до меня.
Поэтому первой моей мыслью было переломать изгороди всех моих загонов и выпустить весь окот, затем перекопать оба поля и таким образом уничтожить всходы риса и ячменя, наконец, снести свою дачу, чтобы неприятель не мог открыть никаких признаков присутствия на острове человека. It deprives them of the use of those means which reason offers for their relief.
Пушкин Александр - Зимний вечер. Сборник стихов Семён Аникин 1 час назад Не бывает человека которого я бы понял на все 100 процентов. Том 2 Андрей Паньшин 1 час назад Десятая глава готова, леди и джентльмены. Почувствуйте себя в гуще сражения при Ассайе. Женевский Владислав - Идолы в закоулках Евгений Бекеш 2 часа назад «Денис Фонвизин не так давно вернулся из Франции, города которой казались ему вымершими.
Краткое содержание Глава 1 С раннего детства Робинзон больше всего на свете любил море, мечтал о дальних плаваньях. Родителям мальчика это очень не нравилось, так как они желали более спокойной счастливой жизни для своего сына. Отец хотел, чтобы он стал важным чиновником. Однако тяга к приключениям была сильнее, поэтому 1 сентября 1651 года Робинзон, которому на тот момент было восемнадцать лет, не спросив разрешения у родителей, вместе с приятелем сел на корабль, отправлявшийся из Гулля в Лондон. Глава 2 В первый же день корабль попал в сильный шторм. Робинзону было плохо и страшно от сильной качки. Он тысячу раз клялся, что если все обойдется, то он вернется к отцу и больше никогда не будет плавать в море. Однако наступивший штиль и стакан пунша помогли Робинзону быстро забыть обо всех «благих намерениях». Моряки были уверены в надежности своего судна, поэтому все дни проводили в развлечениях. На девятый день плавания с утра разыгрался страшный шторм, корабль дал течь. Проходившее мимо судно бросило им шлюпку и к вечеру им удалось спастись. Робинзону было стыдно вернуться домой, поэтому он решил снова отправиться в плаванье. Глава 3 В Лондоне Робинзон познакомился с почтенным пожилым капитаном. Новый знакомый предложил Крузо отправиться вместе с ним в Гвинею. Во время пути капитан обучал Робинзона корабельному делу, что очень пригодилось герою в дальнейшем. В Гвинее Крузо удалось выгодно выменять привезенные побрякушки на золотой песок. После смерти капитана Робинзон снова отправился в Африку. На этот раз путешествие было менее удачным, по дороге на их корабль напали пираты — турки из Салеха. Робинзон попал в плен к капитану разбойничьего судна, где пробыл почти три года. Наконец ему представился шанс бежать — разбойник отправил Крузо, мальчика Ксури и мавра рыбачить в море. Робинзон взял с собой все необходимое для долгого плаванья и по дороге сбросил мавра в море. Робинзон держал путь на Зеленый мыс, надеясь встретить европейский корабль. Глава 4 Через много дней плавания Робинзону пришлось сойти на берег и попросить у дикарей еды. Мужчина отблагодарил их тем, что убил из ружья леопарда. Дикари отдали ему шкуру животного. Вскоре путешественникам встретился португальский корабль. На нем Робинзон добрался в Бразилию. Глава 5 Капитан португальского корабля оставил Ксури у себя, пообещав сделать его моряком. Робинзон четыре года прожил в Бразилии, занимаясь выращиванием сахарного тростника и производством сахара. Как-то знакомые купцы предложили Робинзону снова совершить путешествие в Гвинею. На двенадцатый день на корабль налетел сильный шквал. Непогода длилась двенадцать дней, их судно плыло, куда его гнали волны. Когда корабль сел на мель, матросам пришлось пересесть на шлюпку. Однако через четыре мили «разъяренный вал» перевернул их судно. Робинзона волной выбросило на берег. Он единственный из экипажа остался в живых. Ночь герой провел на высоком дереве. Глава 6 Утром Робинзон увидел, что их корабль прибило ближе к берегу. Используя запасные мачты, стеньги и реи, герой сделал плот, на котором переправил на берег доски, сундуки, съестные припасы, ящик с плотничьими инструментами, оружие, порох и другие необходимые вещи. Вернувшись на сушу, Робинзон понял, что находится на необитаемом острове. Он построил себе палатку из паруса и жердей, окружив ее пустыми ящиками и сундуками для защиты от диких зверей. Каждый день Робинзон плавал к кораблю, забирая вещи, которые могут ему понадобиться. Найденные деньги Крузо сначала хотел выбросить, но затем, подумав, оставил. После того как Робинзон посетил корабль двенадцатый раз, буря унесла судно в море. Вскоре Крузо нашел удобное место для жилья — на небольшой гладкой полянке на скате высокого холма. Здесь герой поставил палатку, окружив ее оградой из высоких кольев, преодолеть которую можно было только с помощью лестницы. Глава 7 За палаткой Робинзон выкопал в холме пещеру, которая служила ему погребом. Как-то во время сильной грозы герой испугался, что один удар молнии может уничтожить весь его порох и после этого разложил его по разным мешочкам и хранил отдельно. Робинзон обнаруживает, что на острове водятся козы и начал на них охотиться.