Священник Стахий Колотвин — о путешествиях вместо ипотеки. Священник Стахий Колотвин, его биография и личная жизнь. Отец Стахий (Станислав) Колотвин — священник, болельщик «Локомотива». — Это храм святого равноапостольного князя Владимира, крестителя нашего русского народа. Эта служба очень редкая, она состоит из панихиды и заупокойной о человеке, но в определенный момент она перетекает в молебен.
"Викинг" в рясе: как уживаются церковь и околофутбол
Но Господь никому ничем не обязан, не стоит искать магический эффект» 13:03, 30 октября 2022 г. Происшествия Религия Настоятель московского храма высказался о приглашении священника на стадион «Химок». Если человек хочет помолиться вместе со своими близкими, и просит церковь в лице священника возглавить это, то это норма. Это правильно, это хорошо.
Ранее священник приходил в «Химки».
Следующий соперник «Локо» — «Урал» 6 ноября. Новости по теме.
Тем не менее, если человек вырос где-то в Пакистане, и он вот честно берет и 4 жены трудится, содержит и как-то пятую не заводит, то уже по крайней мере он по совести поступает. Если где-то в джунглях какой-то индеец Амазонки бегает, и он действительно там порой может и у белого человека что-то из черепа изготовить, но при этом он понимает, что не нужно нападать на беззащитного, можно только отбиваться. Как иезуиты обнаружили во время колонизации Южной Америки, что куда более честны, куда более справедливо ведут вот такие простые, далекие от цивилизации люди, что даже в литературе в классической появился образ такого справедливого дикаря, чья совесть работает лучше, потому что меньше сигналов, но зато эта совесть более чувствительна по сравнению с людьми, у которых много заповедей есть, а они эту совесть не слушают. Мария Карпова: Спасибо большое. Петр Кузнецов: Спасибо.
Нам в ухо уже кричат, что совести у нас нет, что перебираем чуть по времени. Спасибо большое за этот разговор. Стахий Колотвин, священник с нами был на связи. Мы подводим итоги нашего опроса: «Часто ли вас мучает совесть? Мария Карпова: Я думала больше будут отвечать, что есть совесть. Петр Кузнецов: Я тоже думал, что другие результаты. Но мы всегда думаем, но на выходе получается несколько по-иному.
Ты берешь, воруешь — не воруй. Ты нанес какой-то ущерб — возмести. Ты, там, никогда не воровал, но ты постоянно всем врешь — ну не бей. Ты, там, берешь... При этом тоже м если ты решил перестать какой-то грех, там, эти пакости делать — недостаточно. Нет, возьми! Возьми все, что ты, там... Какие-то там, может быть, бумаги, доносы понаписал, еще что-то, убери все это и разгреби все те завалы, которые ты думаешь, что где-то в другом месте сложил.
На самом деле, ты всю душу свою исковеркал через вот эти злодеяния. То есть поэтому каждый человек уже рядом с Христом замечает вот в этом источнике Света, какой тип грязи на его душе. И отнюдь не обязательно эта грязь связана с какими-то финансами. Поэтому Закхей действительно был богат. И Господь не говорит ему ничего про богатство раздавать. И, более того, Закхей — мы знаем, что он, понимаем просто из его слов, — что он был богат, даже если бы он не воровал. Потому что — что он говорит? Чтоб воздать в четыре, даже предположить, что он дал какие-то проценты и честно заработал, но все равно вряд ли так у него в Иерихоне того времени были такие акции, которые могли в четыре раза вырасти.
Нет, скорее всего, что он просто... И, более того, после этого у него еще оставалось такое имение, такое имущество, которое... Вот уже после этого он только начинал что-то реально жертвовать. Потому что когда он даже воздавал четверицею, это, можно сказать... Ну вот если ты какой-нибудь микрозайм берешь, ты, в принципе, через несколько лет тоже воздаешь отнюдь не 5 и не 30 процентов, а прямо все самые 400 процентов им придется принести. Поэтому здесь, как человек гасит какой-то кредит — он же гасит вначале даже не долг, он гасит проценты. Почему вот я, например, боюсь залезать в ипотеку? Потому что если ты залез в ипотеку, и даже ты платил, платил, платил, потом выяснится, что ты, в принципе, ничего не погасил.
С тобой что-то случилось, трудоспособность как-то теряешь, обстоятельства меняются, а ты только проценты выплатил, хотя несколько лет платил. И поэтому когда Закхей берет и воздает четверицей всем, кого обидел, он может отдать только проценты своего злодеяния. А дальше он. Как бы вот эти проценты — он вышел «в ноль». Он вот как из этой проруби... Одно дело... Ну, может быть, и разные мнения по поводу окунания в прорубь, не столь давнего, есть. Но одно дело — ты нырнул в прорубь, а другое дело — ты из нее не выныриваешь.
То есть ты вот только поднялся, и ладно уже — ты вздохнул воздух. Уже хорошо. Если ты там остался — все, ты умер, захлебнулся. Но если ты вот высунул голову из проруби, но не вылезаешь из нее, ты дышишь, вроде, но рано или поздно ты замерзнешь, ты умрешь все равно. Пусть более медленно, но все равно умрешь, и, возможно, более мучительно. Поэтому надо еще, когда ты из бездны греха выбираешься, еще какой-то шаг сделать уже к Христу — шаг в добродетели. Шаг, который не оправдывает твои грехи, а который тебя реално приближает к Богу. И Закхей понимает: какие у него есть возможности?
Ну, если бы он был какой-то силач, высокий, он, может быть, бабушкам помогал бы какие-нибудь смоквы таскать, и оливковое масло катить, и воду набирать, из колодца носить. Ну нету у него таких возможностей. Что у него остается? У него остается богатство, которым он реально поможет. И он говорит: «Вот те, кто там нищие, которым, в том числе, налоги римлянам платить, я вот им раздам половину своего имения. А остальная моя семья — им всего хватит». Им всего хватит, и поэтому тоже вот считать, что Закхей как-то все обобрал... Нет, он отдал наворованное.
Он компенсировал нанесенный ущерб и наконец-то сделал какое-то доброе дело. На самом деле, если бы он его делал, грубо говоря, помогал бы нищим постоянно, то он, может быть, и отдал бы ту же самую сумму, но просто на протяжении 60 лет. Вот он как бы, человек, раз — в 20 лет начал работать и до 80 работает. Крупные бизнесмены — они, в принципе, не уходят на пенсию. Они берут и зарабатывают. И человек, который постоянно помогает, — если он потом сложит: о, какая гигантская сумма! А можно ее было за всю жизнь не тратить! А если ты никогда не помогал, а потом спохватился, то тебе недостаточно: «Ой, у меня друг, другой предприниматель — он вот как-то там храмам помогает постоянно...
Сколько он в месяц дает? О, я столько же буду давать! Нет, если ты никогда никому не помогал, если ты вот просто... Это не будет для тебя никакое усилие. Усилие будет реальное — возьми, посмотри, сколько... Вот твой друг, которого ты взял, действительно, как ориентир, — что он принес? Что он помог? Понятное дело, тут тоже не сводится к деньгам.
Ты берешь какой-то... Ты врач и принимаешь по записи, а у тебя товарищ — он принимает по записи каждый день и еще двух-трех человек, кто просто в очереди, без записи пришел. И ты вот спустя несколько лет решил, что «ой, дай-ка я тоже так буду поступать! Да тебе недостаточно трех. Ты приходи еще раньше и еще с утра прими! Это ты не должен, это от тебя не требуется, но таким образом ты правда послужишь делам любви и станешь похожим на Христа. Потому что люди собираются, когда они с чем-то схожи. Им приятно собираться вместе в гости — поесть, попить, повеселиться.
Им просто будет весело. Они могут собраться и правда вместе насытиться. И в гостевой комнате кто-то ляжет спать. Но они будут чужие. А они — им будет и радостно, и весело друг с другом, если у них есть общие интересы. Интерес Христа, когда Он пришел на землю, — служить людям, любить их, о них заботиться. И поэтому Закхей, когда делает этот шаг, он, по сути, обрекает себя и всю свою семью на возможность, от которой тоже потом можно отказаться, — счастья со Христом. Быть рядом с Христом и делать как Он, поступать как Он и быт Его настоящим другом, а не просто каким-то разместителем.
При этом вот это его преображение души... Еще он не сделал, как вот мы, например, грех не совершили, а мысль у нас уже ко греху ведет, и это у нас в бездну катится, так и, наоборот, возвышение идет тогда, когда мы еще доброе дело не совершили, но уже решили. Мы приближаемся ко Христу — это меняет жизнь. Как его грех отягощал всех его домашних! Потому что Закхей вредил семье не когда он у них забрал половину и нищим отдал. Он им вредил, когда он приносил, и на эти ворованные деньги, кровью и потом добытые, он брал и какие-то там покупки организовывал. И, более того, грех распространялся, как порок, у тех поставщиков хлеба, масла, всех тех, кто его обслуживал, слуг, которые, вроде, честно зарабатывали, но все равно на краденые деньги были. И даже когда он приносил и что-то там местному раввину отдавал в синагогу, тоже все это — грех распространялся.
А теперь он наконец-то дает что-то свое, чистое, и, наоборот, вот это как добродетель, тоже уже как лекарство идет — вот опухоль злотворную вокруг уничтожает. То есть тоже Закхея меняет. И просто Закхей — ему так это понравилось, что он не смог остановиться. И он говорит: «Да, я уже старший мытарь» раз он старший мытарь, наверняка, он был немолодой человек. То есть уже дети взрослые. Все, пойду епископом, пойду страдать за Христа. Христос взошел на Крест — вот это то же самое, что мне нужно». Ананьев — Ой, отец Стахий, вот видите, у меня здесь на бумаге еще половина вопросов, которые я не задал...
Колотвин — Наша постоянная проблема. Ананьев — В частности, еще вот и про деньги. Потому что мне...
В Духовно-просветительском центре «Сретение» состоялась встреча со священником Стахием Колотвиным
Беседы с батюшкой 13 февраля 2024 годаПодробнее. Стахий Колотвин — выходец из того поколения, кого коснулись важные периоды становления нашей страны: он родился в годы перестройки и воцерковлялся в 90-е, постигал азы богословия в 2000-е, а священником стал уже в современное время. Размышляют в прямом эфире радиостанции "Радонеж" настоятель Храма Воздвижения Креста Господня в Митино священник Стахий Колотвин и православный публицист, миссионер и катехизатор Сергей Комаров. О. Стахий Колотвин, в диалоге с ведущим и слушателями, рассказывает о жизни московского батюшки. Священник Стахий Колотвин родился в 1989 г. в Москве. Просмотрите доску «Священник Стахий Колотвин» в Pinterest пользователя Ксения Андрусенко, на которую подписаны 1 800 человек.
Когда церковная жизнь мешает спасению души ? (Мк. 11:13) Священник Стахий Колотвин
Похожие видео Священник Стахий Колотвин: Для нас поднять крест и идти за Господом – это великое благо Красота, вселяющая ужас. История одной скульптуры. Cвященник Стахий Колотвин. Просмотрите доску «Священник Стахий Колотвин» в Pinterest пользователя Ксения Андрусенко, на которую подписаны 1 800 человек. Лента новостей Друзья Фотографии Видео Музыка Группы Подарки Игры. Когда церковная жизнь мешает спасению души?
Иерей Стахий Колотвин
Эта служба очень редкая, она состоит из панихиды и заупокойной о человеке, но в определенный момент она перетекает в молебен. Стахий Колотвин — выходец из того поколения, кого коснулись важные периоды становления нашей страны: он родился в годы перестройки и воцерковлялся в 90-е, постигал азы богословия в 2000-е, а священником стал уже в современное время. Протоиерей Стахий Минченко возрождал старинный храм и направлял приходивших к нему людей на путь спасения. Священник Стахий Колотвин, Максим Калинин. Апостол Стахий, епископ Византийский, мудро правил паствой, обращал в праведную веру язычников и за это был предан мученической смерти. Протоиерей Стахий старался каждому страждущему выделить время, помочь напутственным словом и мудрым советом. Беседовал священник Стахий Колотвин. Поможет ли веру психически больному человеку?
Стахий колотвин биография
Главная» Новости» Стахий колотвин священник. Протоиерей Алексей Батаногов и иерей Стахий Колотвин. До сих пор не лишенный сана священник-модернист также исповедует католическую ересь о «неизгладимости священства». Cвященник Стахий Колотвин. ресурс на котором собраны все последние эфиры шоу и телепередач. Такие как Беседы с батюшкой. Священник Стахий Колотвин. В сегодняшнем видео со священником Стахием Колотвиным отвечаем на вопрос: "Почему сейчас нет пророков?".
«Локомотив» регулярно пользуется помощью священника. Ранее его приглашали «Химки»
View and download священник Стахий Колотвин(@stahijkolotvin) Instagram profile, posts, tagged, stories photos and videos without login. Похожие видео Священник Стахий Колотвин: Для нас поднять крест и идти за Господом – это великое благо Красота, вселяющая ужас. История одной скульптуры. И вновь в студии радио «Вера» настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митино, священник Стахий Колотвин.
Стахий Колотвин
Что стоят два грешника разной степени, и что Господь все равно готов каждого оправдать, кто вообще хоть как-то Богу молится, даже если абсолютно неправильно. И, то есть, тут понимаешь — вот я тоже на себя смотрю и думаю: ну какой из меня молитвенник? Ну если хоть как-то помолюсь, и то Господь уже мою молитву примет. А потом смотришь уже, что ладно, как бы ты ни грешил, как бы ты от Господа ни отрекался, ты приходишь к Нему, как блудный сын. Если со смирением придешь, Господь тебя все равно любит, прощает. Он тебя с объятьями распростертыми встречает. И потом, действительно, уже некоторое торжество — торжество свободной воли человека, и думаешь: «Вот как Господь меня любит, что даже ради моего блага, вот если я не бегу в Его объятья, он меня не будет насильно догонять, перстень на меня надевать, как на блудного сына, бегать и говорить: «Ой, смотри, вот барашек, пойдем пировать! Если ты не хочешь, тебе этого не надо — ну, иди себе в ад, пожалуйста! Ну, как бы вот тоже... Ананьев — Смеется. Колотвин — Вот как Господь вообще как бы любит.
А поскольку такая мысль — она все-таки очень завлекательная, то потом, поскольку умные учатся все-таки на чужих ошибках, а дураки на своих, нам вот ошибки Адама вспоминаются, и тогда думаешь, что «нет, все-таки свобода, конечно, хорошо, и очень хорошо, что Господь меня не заставляет в Рай идти, но все-таки, как показал пример праотца Адама, ничего хорошего, если ты мимо Рая промахнулся, нет». Ананьев — Ну я бы не стал вот так однозначно всю вину сваливать на Адама. Там коллективная, по-моему, была ошибка... Ну, а мы об этом поговорим в следующий раз. Я Вас сейчас внимательно слушал и сделал еще один вывод, что объединяет все эти пять недель хотел сказать «четыре» по привычке , все эти пять недель — то, что каждая история, рассказанная в каждую неделю, она заканчивается, ну, простите мне такое определение, хэппи-эндом. Ни одна из них не заканчивается тем, что кто-то кого-то прогнал, побил, не простил, изгнал. Хотя нет, вот про Адама и Еву, разве что. Колотвин — Она просто там... Это, можно сказать, первая серия. Первые серии — они зачастую бывают драматичны.
Такие самые кастовые два фильма в истории кинематографа выходили фантастические, и первый из этих фильмов, я думаю, всем радиослушателям он понравится значительно больше, хотя у него не было хэппи-энда, по сравнению со вторым. Точно так же и здесь неделя о изгнании Адама из Рая — это всего лишь начало. Начало, которое приведет к тому, что вот, будет Голгофа, вот это череп и кости Адама под Голгофой, вот кровь Христа течет, и кровью омываются грехи Адама. И вот потом воскресный день, который мы вспоминаем и так каждое воскресенье, каждую «малую Пасху», где Спаситель берет, сокрушает врата ада, и вот старца Адама и его любимую жену Еву выводит — выводит в Вечную жизнь. Ананьев — И я, с Вашего позволения, друзья, кто слушает радио «Вера», вместе с отцом Стахием перехожу к обсуждению, собственно, того, ради чего мы здесь собрались, — к мытарю Закхею. Как вижу себе эту историю я, 42-летний житель большого города, живущий в XXI веке? История, в моем понимании, выглядит следующим образом. Господь Иисус Христос идет по Иерихону и видит, как на инжире сидит местный начальник налоговой полиции, которого никто не любит абсолютно справедливо, у него и самого к себе, наверное, немало вопросов. Он сидит на инжире и пытается высмотреть в толпе Господа. Я так понимаю, он не замечает Его — сколько народу там много, но Господь первый видит его, зовет его, и они вместе отправляются к чиновнику в гости на обед.
За обедом вот этот сотрудник налоговой полиции, начальник местного отделения решает внезапно, на мой взгляд, отдать все, что имеет, тем, кого он обидел а это практически весь город , вторую половину имения раздать нищим, становится епископом и принимает мученическую смерть. Колотвин — Я бы еще вначале краски бы сгустил. Тем более... И заодно бы оправдал сотрудников налоговой полиции, особенно сейчас это очень важно — оправдать, потому что некоторые из них стали премьер-министрами в самой большой, могущественной и великой стране на нашей маленькой скромной планете. Он был не просто налоговый полицейский — он был настоящий полицай, сотрудник оккупантов, просто какой-то староста фолькс-дойч, который берет и обирает своих земляков, и его никто не любит, но все боятся, потому что за ним стоят штыки, которые, в случае чего, придут... Конечно, может быть, в сарае не сжигали тогда, как во время Великой Отечественной войны, но, в принципе, могут и распять, потому что, ну, в принципе, это была публичная казнь — распятие, что Господь претерпел. Она, конечно, для самых страшных разбойников, но и, помимо того, просто для бунтовщиков, тех, кто старался против римской оккупационной власти выступить. Поэтому это человек, который не просто какой-то казнокрад — это как раз казнокрад и предатель, который наживается не просто на несчастье других людей, а, наоборот, этому несчастью способствует, его обслуживает. То есть не волей обстоятельств, а, наоборот, вот как-то даже служит, чтобы это несчастье не прекращалось. Потому что те же самые оккупационные римские регионы — жалованье платилось им из налогов, собранных по всей гигантской на тот момент уже Римской империи.
А то, что они тщательно собирались, свидетельствует совсем недавнее событие, которое мы праздновали в январе, Рождество Христово, потому что кесарь Август, наконец-то закончив эпоху гражданских войн, утвердившись, решил все-таки понять, сколько у него подданных, чтобы с них более грамотно подати собирать. И вот, по сути, весь его труд был на то, чтобы выкачать вот эти ресурсы, чтобы римские войска были в лучших доспехах и никаких шансов не было... То есть даже если бы Закхей ничего бы себе в карман не укладывал, а все было бы идеально чисто, вот он сдавал бы римским властям, все равно бы он был настоящим предателем. Тут, на самом деле, некоторая трагедия Закхея, потому что ты поступаешь честно — ты обогащаешь оккупантов, а тут ты, раз берешь и крадешь себе, и, вроде, ты как-то уже оставил это внутри региональной еврейской экономики... Если ты крадешь, значит, ты патриот? Колотвин —... То есть здесь, на самом деле, для нас образ человека, который сделал уже где-то там раньше ошибку, окружающие обстоятельства так сгустились, что вот как ты ни поступи, ты сделаешь либо плохо, либо очень плохо. И сам человек из этого выбраться не может, если, действительно, как в античном театре, ну, в V веке до Рождества Христова, в расцвете афинской демократии и культуры, конечно, вот deus ex machinа, то есть вот этот бог, который приземлялся на лебедке и разрешал все противоречия между героями трагедии, он, конечно... Казалось, это вещи абсолютно искусственные. Но здесь, конечно, в момент, когда уже Господь приходит в мир и проповедует, мы видим, что вот то, что в Ветхом Завете было разрешить невозможно, Господь дает — дает этому дорогу в Новом Завете, потому что Он Сам вмешивается в этот процесс.
Ананьев — Подробнее об этом изначально нехорошем человеке — мытаре Закхее, а также о том смысле, который вложен во всю эту историю, о которой мы говорим всю эту неделю, мы продолжим разговор здесь, на радио «Вера», ровно через минуту. Не отходите далеко. Добрый вечер, отец Стахий! Колотвин — Добрый вечер! Ананьев — Я — Александр Ананьев. И правильно ли я Вас понимаю, отец Стахий, что вот ну уж если давать такую оценку человеку, чего делать, наверное, не стоит, надо осуждать его поступки, но не его самого, но, образно говоря, хуже этого человека придумать себе было довольно сложно. И если бы надо было себе придумать самого отрицательного персонажа из всех жителей Иерихона, то вот этот низкорослый, некрасивый, никому не симпатичный мытарь Закхей был бы, наверное, первый в списке плохих людей. Колотвин — Ну, тут, опять же, тоже, что он такой низкорослый и правда некрасивый, нелюбимый... То есть мы видим, что меньше дано — меньше спросится. То есть если у тебя действительно детская психологическая травма, тебя как-то там затравили, то, конечно, с тебя спросит все равно Господь, но какое-то прощение будет, поэтому всегда надо со снисхождением относиться, потому что очень часто люди, которым как-то вот тяжелее, может быть.
И если не принимать во внимание, а сатана же на нас шоры одевает, и нам кажется, что вот нет человека, который настолько плох. А ты, действительно, если чуть-чуть оглянешь и видишь вот этого ребенка несчастного, который маленького роста, и над ним как-то издеваются... Может быть, он отнюдь был не из мытарской семьи, то есть не из богатой, может быть, наоборот, он был... И уже, если это людям и сложно разглядеть, и никто, конечно, там... Как мы знаем, потом Господа осуждали, что Он-то к Закхею пошел. Но, в принципе, Господь как Совершенство — Он видит в этом завистливом, в этом злобном, в этом человеке, упивающемся своей властью и безнаказанностью, все равно видит образ Самого Себя, Образ Божий. Как вот, ну, действительно, поется в богослужебных песнопениях, «подобное подобным бы призвать». И поэтому Господь призывает его подобным — не в смысле, что «вот Я такой властитель мира, и ты тоже властитель, будем знакомы»... Как все-таки сейчас как-то там с чиновничеством взаимодействуют, что так проще это, конечно, сказать: «О, какой-то у меня статус есть, давайте»... Нет, а Он призывает, наоборот, обращается к другой части души человека — как раз к той светлой, такой, которая чувствует, что может быть боль, что может быть чего-то...
Потому что самое важное здесь — мы видим, что Закхей, несмотря на все негативные характеристики, которые мы про него собрали, поступил отнюдь не то, что, там, телохранители растолкали и его в первые ряды поставили. Вот сейчас представить, что у нас какой-то чиновник, если решит принять участие в Крестном ходе, что он будет куда-то там на такое... Нет, в первый ряд встать, чтобы сфотографировали красиво, — это пожалуйста. А Закхей уже, можно сказать, даже своим залезанием на вот эту ягодичину, на такой, ну, чуть ли не на куст... Нельзя сказать, что это... Может быть, он бы на большой дуб какой-то не залез, да? Что он уже показал, что он сам не знает, чего он хочет, он сам ничего даже не просит. Ему просто, вот его душа стремится, потому что он видит что-то такое, что не может понять и объять, а грешная душа, душа, скованная грехом, правда не может. Вот Свет видит — она не понимает, что это именно такое. Но все равно душа по природе христианка, она ко Христу стремится.
Ананьев — Получается, что как у него не было особенного выбора, совершать или не совершать грех, у него там все равно шаг влево, шаг вправо — все равно ты страшный грешник, так и здесь, получается, у него не было выбора, потому что им же руководило не стремление стать лучше, вот как я себе это вижу, не понимание того, какой он грешник, а, по сути, это было такое детское, светлое, может быть, хорошее ну потому что чистое , но все равно любопытство. Колотвин — Любопытство — да, но все-таки, как Вы совсем чуть ли не в сторону кальвинизма завернули, такого предопределения ко спасению или к осуждению, все-таки наш такой святоотеческий взгляд на взаимодействие с Богом — это соработничество. То есть человек все равно делает какое-то усилие сам, а не просто под влиянием обстоятельств, но, в том числе... А Господь ему помогает, в том числе, некоторые обстоятельства, которые как-то модерируют жизнь, откликается. Поэтому тоже Закхей... Вот я, может быть, не очень четко сказал — уже в этот момент, когда Закхей уже стал старшим мытарем Иерихона, у него, правда, какой бы он шаг ни сделал, все это была бы ошибка, но... За исключением того, что ему Господь, в итоге, посоветует. Хотя это тоже, в итоге, болезненно, может быть, и сказалось на ком-то из окружающих. Но вот ошибка была сделана раньше — когда ты заходишь в темный переулок и проходишь куда-то, и, в итоге, видишь, что и за тобой какая-то странная компания, и с каким-то одним акцентом, а перед тобой компания тоже странная и совсем без акцента, но чего-то отнюдь не хочется туда больше идти. Как-то вот тут что с акцентом, что нет...
То ошибка твоя — не когда ты повернешь направо или налево, а когда ты вообще, в принципе, уже за полночь в этот переулочек свернул, вместо того, чтобы пойти более длинным путем, но зато под фонарями. Поэтому Закхей — он заложник ситуации в том плане, в каком каждый из нас, согрешивший, находится, что исправлять всегда тяжелее, чем сразу делать правильно. Чем ты больше ошибаешься, тем ты дальше запутываешься, тем тебе сложнее распутаться, но это не значит, что ты распутаться не можешь — просто для этого тебе больше усилий и зачастую каких-то жертв надо будет принести. Ананьев — Я вчера потерял полчаса — или не потерял, приобрел. Я сидел, рассматривал фотографии... Я же никогда не был на Святой Земле... Я рассматривал фотографии, если верить подписи, той самой смоковницы, на которую забирался Закхей. Она реально существует сейчас?
Это место и величайшей скорби и величайшей радости. Потому что Пасха — это самый главный праздник, он больше чем Преображение. В Преображении происходит явление славы Божией до того, как Христос пострадал. То есть, Господь заранее показывает свою силу и славу.
Вот происходит, как по-гречески говорится, метанойя — перемена ума. То есть человек направлен был в одну сторону, в сторону греха, который он совершил, а теперь он от этого греха отворачивается и идет дальше, преодолевает. А вот что деструктивно? Деструктивно — это как раз чувство вины, потому что человек берет и обращен по-прежнему к этому греху. Да, ему с ним неуютно, с этим грехом, да, ему тяжело. Но он от него не уходит. Лучший пример, который мы буквально на этой неделе будем всей православной церковью всего мира вспоминать, — это предательство Иуды и предательство апостола Петра. И один, и другой понимали — они отреклись от Христа, они его предали, они его оставили одного. Но при этом Петр пошел и, покаявшись, потом пришел ко Христу и стал проповедовать Христа, а Иуда пошел и повесился, потому что он не видел для себя никакого развития. Поэтому главное, как ты к этому голосу совести прислушиваешься. Мария Карпова: Отец Стахий, а если вот представить, что, не знаю, вот если человек не знает, что такое те же 10 заповедей, что такое религиозные каноны, если с детства ему родители не рассказывали, что такое хорошо, а что такое плохо. Вот если представить, что человек вырос в таком вакууме, совесть в таком случае будет работать?
Может, когда мне будет много лет, я войду во вкус, а пока лучший отдых — насыщенный. Мне жена сказала, когда мы первый раз поехали в отпуск с тремя детьми: «Люди за деньги так не работают, как мы с тобой отдыхаем». Отпуск — это не отдых, а впечатления. Кто пакует чемоданы? Сколько их у вас? Сейчас дети повзрослели. Сыну 6 лет, он уже в половину моего роста, и взять ему— 5 футболок тогда и сейчас — это уже разный объем. Так что обычно берем один чемодан большой и один маленький. Дети еще сражаются, кто этот чемодан повезет. В чем причина? Почему бы не начать откладывать деньги на ипотеку? Но, допустим, ты никуда не ездил год — ну, может, на 1 метр квадратный накопил. За 10 лет — на 10 метров. Но как-то жизни жалко. Пока ты молодой, нужно обязательно путешествовать, это те воспоминания, которые останутся с тобой. Но даже сейчас сил меньше, чем 5 лет назад. Тогда я мог маленьких детей таскать на себе целый день, а сейчас они подросли, тяжелее стали, да и здоровья не хватает. Ладно, если бы ты не поехал в отпуск и смог купить жилье или сделать взнос на ипотеку. Но нет, финансово это просто несопоставимые вещи. Лучше с детьми радостно провести время, посмотреть какие-то чудесные вещи, чем никуда не поехать и точно так же ждать со своим жильем. Никак это особо не скажется. Приходишь иногда людям освящать квартиры, видишь шикарный диван, дорогую плитку. Поскольку я занимаюсь строительством храма, я знаю, сколько это все стоит, причем по нижней грани. А потом думаешь: люди накопили, купили себе диван, а можно было бы в таких прекрасных местах побывать… Священник Стахий Колотвин — Но дорогой красивый диван — это история про стремление укорениться. Если я покупаю такой диван — значит, я обустраиваю свое жилье и мне здесь будет уютно. Христос говорит: «Не собирайте себе сокровищ на земле». Господь завтра твою душу заберет, и что ты Ему скажешь? Вот, я взял ипотеку? Представьте, человек умирает, и семья остается с наполовину выплаченной ипотекой. И они же потеряют не только квартиру, они потеряют и то, что уже было оплачено. А ты во всем себя и семью ограничивал… Поэтому я пока ипотеки очень и очень боюсь. Священнику под зарплату могут и не выдать, ведь ты зависишь от людей и не знаешь: тебе в один месяц пожертвуют, а в другой — нет. Так что свое жилье — это действительно удобно, но стоит ли так на нем сосредотачиваться? Не думаю. Жена, конечно, больше из-за этого расстраивается. Поэтому, если бы не необходимость заботиться о семье, я бы не отвлекался от своего служения как священник в самом широком смысле слова: служб, духовнической и проповеднической деятельности в СМИ. Но жена хочет, чтобы у нас появилась крыша над головой, поэтому стараюсь работать параллельно — но так, чтобы не в ущерб священству. Ладно, кто-то сезон сериала посмотрит, я поработаю. Может быть, Господь когда-то за труды и вознаградит. Моя задача — построить храм. Потому что, когда священник храм не построил, а дом себе возвел, это справедливо вызывает вопросы со стороны прихожан. А если, как у нас, четырехэтажное здание воскресной школы стоит, хоть пока и без внутренней отделки, колокольня возведена, а священник по-прежнему бездомный, это еще нормально. Почему мои прихожане не возмущаются, что я куда-то уехал в отпуск? Они просто знают, что их батюшка — бомж, и думают: «Ну пусть хоть в отпуск съездит, все разведает, а потом мы вместе в приходское паломничество отправимся в те края, куда никакая турфирма не повезет». Да, вряд ли мы организуем паломничество к мощам святителя Николая Японского в Токио или в православный монастырь в центре Мехико, чей настоятель архимандрит Нектарий передал для нашего храма крест, изготовленный руками преподобного старца Паисия Святогорца. Однако, когда мы с прихожанами за прошедшие годы вместе отправлялись в паломничества в Грузию, в Каппадокию, в Северную Грецию, в Рим, в Константинополь и, конечно, Святую Землю, они заранее были спокойны: «Наш батюшка — опытный путешественник, он не позволит гиду завезти нас в очередной магазин с туристическими ценами вместо литургии, только посмеется над словами местного водителя, что якобы к отдаленному монастырю в горах нет дороги, и, конечно, побывает с нами не только в местах массового паломничества, но и у тех святынь, куда ни одна группа еще не добиралась, а он сам вместе с семьей там уже побывал! Более того, к нашим приходским поездкам уже не раз присоединялись мои читатели из других храмов и даже из других городов! Когда в 90-е годы родители воцерковились, в вашей жизни стало очень много православия. Как получилось, что вы не отвернулись от Церкви? Подростки протестуют, когда им что-то навязываешь. Мне просто это нравилось. Я не задумывался о каких-то философских вещах, для меня это была важная часть жизни. Неделя прошла впустую, если ты не пришел на службу. Я занимался фехтованием, соревнования иногда выпадали на воскресный день: я пропускал литургию — и мне было неуютно. Еще важна атмосфера школы, в которой я учился, это была православная Классическая гимназия Юрия Анатольевича Шичалина. Да, закон Божий, домовый храм, в каждом классе иконы. Но не было ничего принудительного. Могли взять даже детей некрещеных, если родители согласны. Более того, мне даже помогало, что большинство моих друзей и одноклассников были из невоцерковленных семей. Все как-то обычно в подростковом возрасте подтрунивают над Церковью, а я, наоборот, выступал с апологетикой. И это были не пустые споры, а это диалоги, из которых ты сам что-то для себя выносишь. Расскажите историю, когда дело доходило до драки или серьезной ссоры. Но зато я мог поюморить и даже жестко пошутить над людьми. Одна моя школьная подруга не так давно сказала, что теперь со мной стало приятнее находиться. А в подростковые годы я всех мог затроллить. Кто-то прикалывается над Церковью, а я в ответ — над человеком. И кажется, я защитил Церковь, а на самом деле я человека унизил в глазах окружающих. Все над ним посмеялись, ведь у меня шутки более смешные были… Может быть, я бы по другому пути пошел — в Comedy club, например смеется.
Бразильский батюшка служит в московском храме
Иеромонах Кирилл Попов Книга «Разве мы гордые? В ней не только глубоко изучаются причины возникновения гордости, но и предлагаются пути преодоления этой страсти в условиях современной жизни.
Канон и молитвы за болящего В книге можно найти молитвы на принятие лекарства и иного врачевания, на всякую немощь, за немощного и неспящего, во время распространения вредоносного поветрия. Также в сборнике опубликована молитва о том, чтобы с любовью ухаживать за болящими. Все молитвы напечатаны стандартным гражданским шрифтом, что позволит даже невоцерковленному человеку помолиться по текстам сборника.
Все молитвы напечатаны стандартным гражданским шрифтом, что позволит даже невоцерковленному человеку помолиться по текстам сборника. Святое Евангелие c выделением слов Спасителя красным цветом Издательство Сретенского монастыря выпустило карманный вариант Святого Евангелия с выделением слов Спасителя красным цветом. Ранее большим успехом пользовался классический размер Евангелия, где также были выделены красным Слова Спасителя, но не всегда бывает возможным взять с собой книгу стандартного размера.
Узнать, кому чья невозможно» «Конечно, не стоит звать батюшку просто от скуки, от желания пообщаться, но я думаю, люди это и так понимают. Если у вас все хорошо, все здоровы и благополучны, просто скажите: батюшка, у нас ничего срочного, мы просто очень хотим позвать священника. Потому что самому священнику заранее нужно понять, как ему вписать этот визит в свой график». У него есть перчатки, маски, в кармане — флакон антисептического геля, которым батюшка обрабатывает руки, будучи на улице, причем обрабатывает довольно часто. Входя в квартиру, отец Стахий спешит, не дотрагиваясь ни до чего, поскорее вымыть руки. Затем умывается, моет волосы и бороду. Она очень переживала поначалу, волновалась, и, когда я возвращался домой, требовала соблюдения строгого ритуала. Матушка говорила: «Снимай и постирай одежду, протри телефон спиртовой салфеткой». Может быть, благодаря ей я выработал строгую дисциплину, и сейчас ее придерживаюсь». Конечно, риски остаются, уточняет отец Стахий. Здесь мне близка самая простая и очевидная позиция: делай, что должно. Я надеюсь, что Господь увидит наши усилия, заметит, что мы стараемся, не манкируем санитарными предписаниями, и все-таки уже нам поможет. Ни мы сами спастись не можем, но и Господь не может спасать нас против нашего желания. И тут нельзя разделить, что в вопросе спасения души у меня с Богом одни отношения, а по «бытовым», «земным» вопросам» — другие.
«Бывшие язычники теперь приносят детей крестить». Футбольные хулиганы, ставшие священниками
Конечно, риски остаются, уточняет отец Стахий. Здесь мне близка самая простая и очевидная позиция: делай, что должно. Я надеюсь, что Господь увидит наши усилия, заметит, что мы стараемся, не манкируем санитарными предписаниями, и все-таки уже нам поможет. Ни мы сами спастись не можем, но и Господь не может спасать нас против нашего желания. И тут нельзя разделить, что в вопросе спасения души у меня с Богом одни отношения, а по «бытовым», «земным» вопросам» — другие. Все это — единая линия».
Отец Стахий признается, что разговаривать и петь в маске ему трудно, порой случается, что перехватывает дыхание, однако он принял решение не отказываться от этого средства защиты. Когда приходишь и надеваешь маску — это для того, чтобы людям не навредить», — говорит батюшка. Он рассказывает, что не так давно причащал на дому беременную прихожанку. Будущей маме скоро рожать, и она не хотела оставаться без Причастия, потому что и не известно, как долго продлится эта ситуация, а после родов нужно будет соблюсти обязательные 40 дней до того, как можно будет прийти в храм. Это тяжело, долго, кроме того, женщине хотелось получить поддержку и Божью помощь перед родами.
Быть может, это скорее для психологического спокойствия, но пусть лучше будет так. Я попросил, чтобы в масках были все: и беременная, и ее домашние, и я. На всякий случай мы даже окошко приоткрыли, чтобы в комнате был свежий воздух».
Вот это куда будет приятней. Однако Господь каждому даёт испытание по силам. Если Господь считает, что вот да, сейчас нам будет полезно кем-то командовать для спасения души, и Он нам даст вот это испытание. Ну, ты можешь сказать, а что, все, кто начальники, они все, вот именно им это полезно, так нет, ну кто-то просто к Христу не идёт. Есть человек, который идёт не к Христу, а идет к вечной погибели. Ну, если ему это надо вот идти, командуй кем-то к вечной погибели.
Пусть командует, пусть отдает указания, пусть там портит жизнь своим подчиненным, пусть на это посвятит и действительно проживет, и пусть, конечно, спокойной души никогда не будет, и счастья не будет, и будет изнутри вот это все разъедать из-за того, что вот ты такие гадости людям делаешь вокруг. Но все равно будешь в течение жизни наслаждаться властью, там, деньгами и так далее. Но если человек идет искренне ко Христу, то уже Господь уже может взять и, наоборот, какой-то власти лишить, может от какой-то власти оградить, может послать не только умаление власти, но и послать болезнь. Но никогда Господь не позабудет. Поэтому даже если ты подчинённый слуга, и даже если ты лежишь на одре болезни, всё равно есть тот, кто за тебя походатайствует. Нам, как людям православным, которые почитают святых, угодников, божьих, и имеют таких великих заступников, это особенно важно. Мы берём и обращаемся к ним, и говорим. Вот по сути, что по сравнению с Богом любой святой? Такой же грешник.
Все люди грешники. Все святые тоже на земле, когда жили, они грехи те или иные совершали, их преодолевали, с ними боролись, где-то проигрывали. Но все равно их молитва — это как молитва этого сотника. Когда мы молимся, обращаемся ко святому человеку, мы тоже, по сути, его воспринимаем. Вот этот человек, который образ этого сотника реализовал себе уже сейчас, даже по окончании своей земной жизни. Вот он уже на небесах Господа предстоит, и он говорит, «Господи, кто я такой? Я сам слаб и недостоин. Но, пожалуйста, прислушайся к моим молитвам». Да, и вот мы открываем календарь церковный, смотрим, какой святой, говорим, там: «Преподобне отче Сергие, святятителю отче Николае, святый пророче, Претече, Крестителю Спасов Иоанне, походатайствуй за меня, как походатайствовал тот слуга, тот сотник о своем слуге».
Поэтому когда-то очень хорошо быть слугой, когда-то очень хорошо, чтобы о тебе походатайствовали, когда ради того, чтобы тебя посетил и исцелил Христос, где-то уже не жалко взять и заболеть, и совсем всех сил лишиться. Среди огромного количества наших святых угодников преподобный Максим, на мой взгляд, занимает совершенно особое положение. Во-первых, потому что он грек, что само по себе уже необычно. Во-вторых, начало его жизни совершенно удивительное и, на мой взгляд, очень современная. То есть греческий юноша по имени Михаил из вполне себе обеспеченной семьи, получивший хорошее образование на своем родном острове Корфу, решил продолжить образование в Италии, поехал изучать древние языки и философию. И сначала занимался этим в Венеции, а потом уехал во Флоренцию. И дальше удивительное дело, вот поиски. Он в монастыре Святого Марка, где когда-то подвязался Савонарола, принимает постриг монашеский в католичестве. И ответа на этот вопрос, каким образом это совершилось и как совершился обратный переход, нет ни в каких исторических свидетельствах.
А между тем обратный переход совершился, потому что, когда во Флоренцию приехал с Афона Иоанн Ласкарис, он посоветовал Михаилу поехать на Афон в Атапецкий монастырь с той же целью, что там много рукописей, есть чему поучиться. И дальше замечательно совершенно. Приезжает этот юноша на Афон, возвращается в православие, принимает православный монашеский постриг. Приехал он учиться премудрости монашеской и вместо этого десять лет по благословению занимается тем, что собирает милостыню. Это человек, у которого вся жизнь соткана из таких вот удивительных кульбитов. Когда он уже зрелым мужчиной, ему было под 50, когда на Афон пришел запрос от московского царя, необходим переводчик, потому что нужно исправлять переводы уже существующие. И его посылают, он русского языка не знал, славянского языка не знал, но его по благословению посылают в Москву, где сначала всё складывается замечательно, и вроде как, и карьера пошла, и признание. Но поскольку он совершенно не русский человек, он по своей южной горячности встревает в какие-то дворцовые интриги, в результате которых оказывается в заключении. Сначала в такой очень суровой темнице, потом немножко более мягкого заключения.
Но в результате он 26 лет своей жизни отдаёт этому заключению совершенно ни за что. И при том, казалось бы, есть повод возроптать. А вместо этого в этой самой темнице, в этой келье, в затворе он пишет на стене углём канон Святому Духу. То есть человек совершенно удивительный, и вся жизнь его сплошное удивление. Вот мы-то чему можем научиться? Стахий Колотвин — Да, и удивительная жизнь есть замечательная книга профессора Оболенского из иммигрантской семьи, британского учёного, «Шесть византийских портретов». И вот один из них посвящён как раз преподобному Максиму Греку и вот его судьба, которая его из, можно сказать, с территории современной Албании заводит вот в Италию, заводит на Афон, заводит в Россию. И вот видно, какой вот этот мир всё-таки маленький. Мир христианский, мир, который тесно связан, и вот как эти события соседствуют, мы вот воспринимаем порой, вот что-то у нас там на Руси своё идёт, а вот потом берём, изучаем историю искусства, и вспоминаем, ой, как при Савонароле уничтожались произведения искусства, и нам кажется, ну это какой-то другой мир, никак не связанный.
А что там у нас происходит в Греции под османской оккупацией, ну это так вообще там какое-то третье абсолютно событие. Так нет, мы видим вот человек, который абсолютно естественным образом, не потому что он какой-то вот там профессиональный путешественник, потому что да, есть люди, которые отправлялись специально мир смотреть, на открытие новых земель, а человек, который просто в некотором служении Христу, поиске Бога, поиске общения с ним, вот естественным образом оказался вот в таких разных, не похожих друг на друга, но очень изумительных, прекрасных уголках нашего сотворенного Богом мира и украшенного потом божественными творениями. Потому что, конечно, это просто и та же самая не только природная, но и рукотворная красота. Вот это прекрасное строение Флоренции, вот эти крепостные монастыри афонские, и даже если мы посмотрим и Троицу Сергию Лавру, и Тверь как место ссылки, то тоже это, конечно, вот такая красота, которая, несмотря на все испытания, я не сомневаюсь, что преподобного Максима Грека укрепляло. Я сам, как человек, который очень любит паломничество, любит оказаться в том или ином прекрасном мире нашего, в прекрасном уголке нашего христианского мира, я очень понимаю преподобного Максима, что вот да, стремление взять и найти какой-то новый шаг в общении со Христом в новом месте, в нашей страннической душе, потому что мы странники в этом мире, это оно абсолютно естественное, поэтому тоже преподобный Максим Грек, как человек вот связывающий Россию и Византию, Византию тоже я очень люблю, ее вот культура, наследие для меня очень близко, и как вот тоже такой своеобразный покровитель паломнического пути тоже для меня он очень и очень важен да вот тоже каждое лето мы отправляемся с прихожанами в паломничество вот сейчас направляемся например в Грузию поедем и понимаешь, что это тоже часть того же христианского мира и тоже был бы промысел Божий точно так же туда бы к царскому двору мог преподобного Максима занести промысел Божий. Но в отличие от мирянина, который сам выбирает, куда ему там направиться, где каким святыням поклониться, мы видим, что преподобный Максим не даром он в лике преподобных почитается. Это монах, который ставит послушание, который воспринимает волю наставника, который где-то понимает, что наставник не прав, потому что и Савонарола такой вот, можно сказать, реформационный, там вроде с одной стороны смотришь как католик, с другой стороны смотришь не человек противостоящий католичеству, что он вдохновляет преподобного Максима, но все равно вот он находит для себя все-таки учителей других, учителей, которые не уводят в какое-то, ну вот такое разрушение. Пусть Савонарола — аскетичный человек, но не сего можно взять пример. Поэтому для нас, для людей, которые, конечно, не как монахи полностью там подчиняются воле духовного наставника, тоже порой очень важно посмотреть, в какой момент ты должен пересмотреть свои отношения со своим духовником.
Возможно, тебе нужно обратиться к другому священнику. Вот для определенного момента Савонарола был для юного Михаила, будущего Максима, вот ну таким идеальным наставником, которого выросшего в такой в княжеской, в богатой среде человека, смог вот немножко отрясти от него вот это погоня за богатством, суету, и привить ему какое-то аскетическое стремление. Но вот следующий шаг уже нужно было преподобному Максиму делать на Афоне, и уже других себе наставников искать. И Мирянин тоже, который берет какие-то, может, первые шаги в храме сделал, и как-то пришел, и тоже вроде привыкаешь, и к батюшке приходишь, одно и то же говоришь, и понимаешь, что тоже некий вот наступает предел, когда нужно что-то менять. Тут не нужно стесняться, надо помолиться преподобному Максиму, и тоже, возможно, задуматься, что нужен новый наставник. И тогда, возможно, спустя там десятилетия, и ты кому-то своим советом сможешь помочь приблизиться к Христу, как это делал преподобный Максим. Марина Борисова — На следующей неделе у нас знаменательный день, известный не только православным, не только верующим, а вообще, по-моему, любому человеку, который какие-нибудь книжки читал в детстве. Вообще, все славянские народы этот праздник хранят, и он был у них в языческие времена, он остался в преображенном виде в христианские времена. Удивительное дело, что то, что осталось от этнографического наследия и то, что мы можем почерпнуть из литературы XIX века с описанием обычаев народных празднований Дня Ивана Купала, гораздо больше застревает в памяти, чем смысл самого христианского празднования Дня Рождества Иоанна Предтечи.
К чему бы нам надо было вернуться? Стахий Колотвин — Конечно, любая христианизация языческого праздника — это вещь в чём-то искусственная. Когда апостол Павел приходит в Афину и говорит мужи афинские, вы такие люди благочестивые, вот у вас жертвенник неведомому Богу, я сейчас вам о нём расскажу, он вовсе не подразумевает, что афиняне, они знают вот этого неведомого Бога, или что они поставили жертвенника именно Господа нашему Иисусу Христу. Это попытка стартовать, начать некоторый диалог. Это попытка не взять испортить всё людям в жизни, а потом построить некоторое счастливое будущее. Как мы помним по печальному опыту столетней давности, это приводит только к разрушению, к смерти, к гонениям и так далее. Да, что ты берешь, и, если у человека есть радость и счастье, не нужно его отбирать. Да, лучше возьми этой радость и счастье на полный новым, куда более глубоким смыслом. Когда человек берет и радуется жизни, веселится, и он там, человек не воцерковлен, когда он приходит в храм, его задача не то, что взять, одеть кирзовые сапоги, там намотать платок на глаза, да, и вот там бить поклоны в какой-то в грусти.
Нет, задача христианина, который приходит ко Христу, это радоваться в два раза больше. Потому что человек, который живет без Христа, он радуется только каким-то земным вещам. Человек, который живёт во Христе, он радуется и земным вещам, да, и простым каким-то земным радостям, и каким-то более там душевным, сложным, культурным, и духовную радость он на радость о Христе может приобрести. То есть вот этой радости приобщиться. Иоанн Предтеча и его вот этот праздник, который так для народа, можно сказать, естественным образом влился и тоже как-то синхронизировался с каким-то языческими стремлениями. Что ж такие языческие стремления? Это ж люди всё равно стремятся что-то в свою повседневную жизнь привести из мира духовного, но поскольку божьего откровения они не имеют, ну как-то пытаются вот понять там вот какой-то смены времен года, вот законы природы, вот там что-то там вырастет, особое специфическое, какой-нибудь там цветочек на папоротнике появится.
Иеромонах Кирилл Попов Книга «Разве мы гордые?
В ней не только глубоко изучаются причины возникновения гордости, но и предлагаются пути преодоления этой страсти в условиях современной жизни.
Но Он посчитал, что это ограничило бы свободу выбора фарисеев. Мы вспоминаем Рождество Христово совсем недавний праздник , простых неграмотных пастухов, и они видели ангелов на Небесах, которые славили Господа… Или вот слепцы, которые следовали за Христом: они не верили в возможность чуда, поэтому Господь их не исцелял, они шли, спотыкаясь, по узким древним улочкам городов...
И разве Господь не мог их исцелить? Как будто и не слышал. А они Ему говорили: «Помилуй нас, Сыне Давидов»... И ученики удивлялись, почему же Он им чуда-то не дает...
Так и мы порой думаем: вот человек такой искренний, Господи, яви ему чудо — и он поверит. А Господь к слепцам тогда обернулся и сказал: а вы по-настоящему-то верите? Они говорят: «Господи, верим, помоги нашему неверию». То есть все-таки некоторое признание того, что мы в Господа верим, должно быть, тогда Господь эту веру восполняет.
Поэтому тут уже, по крайней мере, надо подруге провести эксперимент: взять и немножко поверить. Нельзя рассуждать так: «вечером стулья, но деньги вперед». Надо все-таки рассуждать как человек, который ищет своего Небесного Отца... Порой замечательные женщины воспитывают в одиночку детей, и дети об отце ничего не знают.
Но если человек не озлобляется на своего отсутствующего отца, а находит его, то порой счастье у человека и складывается… И в отличие от отцов, бросивших своих детей, Господь нас не бросает. Другое дело, что Он нам не навязывается, нашу свободную волю не подавляет. Стоит нам обернуться к Нему, как мы заметим чудеса вокруг себя. Чудеса для христианина — это норма жизни.
Еще к священнику часто бывают следующие вопросы: как скоро нам ждать эффекта от проведенных мероприятий? В этой ситуации отношение к священнику как к шаману... А один человек в принципе, простой провинциальный батюшка , попавший в руки весьма ловких дельцов, судя по разным выступлениям адвокатских контор, стал заложником ситуации и уже был дважды отправлен в запрет. Не будем рекламировать его имя, но думаю, что люди, которые увлеклись этим и находятся на грани, поймут, о ком речь.
Правда, человек проводил некоторые, не благословленные Церковью особые ритуалы, и к нему массово направлялись и простые люди, и важные персоны. Люди и правда думали, что вот сейчас им чудо будет. Увы, это массово... Может быть и ситуация, когда священник специально не создает целую индустрию восхваления себя, но гордость даже величайшего из Архангелов Денницу свалила с Небес и превратила в сатану.
Поэтому чтобы батюшка не подвел, чтобы не внушил вам, что какой-то эффект есть, постарайтесь батюшку не очень хвалить. Поддерживать, если батюшка ошибается, — это можно, чтобы он не сломался, но все равно к батюшке не нужно относиться как к небожителю, как к шаману, нужно относиться к нему как к такому же грешному человеку, как и вы, которому надо помогать спасаться. Священник помогает спасаться прихожанам своим служением у Престола Божия. А люди помогают священнику спасаться тем, что они тоже о своем пастыре молятся, потому что понимают, что он тоже грешный, слабый человек, который думает не только о службе, но и об обычных земных вещах… Если мы будем думать, что у нас, например, лучший друг — супермен, которому всегда можно позвонить и он наши проблемы решит, то, конечно, друг посреди ночи сорвется один, второй, десятый, двадцатый раз, а потом скажет: «Дружище, мне кажется, ты не как к другу ко мне относишься, а как к слуге, как к рабу, который за тебя все делает.
Мне кажется, это неравноценная дружба». Если уж так о друге можно сказать, то тем более и о священнике. Священник служит прежде всего Богу. Это вовсе не значит, что священники для людей ничего не делают.
Господь сказал в Евангелии а Евангелие — основа нашей христианской жизни : «Ищите Царствия Божия, а остальное приложится вам». Если священник ищет прежде всего Царствия Божия, а во вторую очередь уже то, чтобы чем-то порадовать людей, то тогда он не ошибется. Люди, приходящие к священнику, если они ищут прежде всего Царствия Божия, не смутятся тем, когда батюшка пришел помолиться с ними о выздоровлении каких-то родственников, а выздоровление не приходит. Потому что самое главное — они найдут путь к Царствию Небесному, а если найдут и сами искренне помолятся, то уже без всякого священника Господь услышит их молитвы и вполне спокойно близких исцелит.
До 1917 года почти вся страна была православной, храмы почти в каждой деревне. Эти православные причащались, крестились, исповедовались — а потом ломали церкви, грабили… Такое творилось, что не вообразить! Откуда такое появилось? Какое Царство они искали прежде всего?
И я регулярно напоминаю своим прихожанам в проповедях об этой дореволюционной ситуации. В частности, одна из проблем была такой: люди ходили в храм, но никто толком не причащался. То есть люди заходили даже не просто свечку поставить, они заходили постоять на службе, все-таки это на селе было событием недели: все одевались нарядно и шли туда. Но порой не любоваться на иконы, не уподобляться святым своей душой, а просто полюбоваться друг на друга, посудачить.
Не было трепета, не было стремления к причастию Святых Христовых Таин.